Лили и море - [20]

— Ты не толстая, — говорит он.

Я рассматриваю свою белую грудь. Ребра синюшного оттенка с самого основания груди. Я смотрю на свое тело с удивлением, я совсем забыла, что я такая худенькая. Он поспешно надевает мои свитера. Кто-то вошел. Мне стыдно, и я не знаю почему.

Мы возвращаемся в каюту. Молодая женщина подает кофе и предлагает нам. Я смотрю вокруг себя. Фотографии и объявления на стенах. Чувствуешь себя в тепле, совсем как дома. Молодая женщина вешает перчатки над плитой. Она наносит крем на лицо и руки. Я смотрю с удивлением на ее чистые и ухоженные волосы, очень гладкую кожу лица, тонкие белые пальцы. Она, кажется, не боится никого. Потом приходит парень из машинного отделения. Он держит ведро с маслом черного цвета. Я сижу на своей койке. Он хмурит рыжие брови, у него узкое лицо. Он очень молод. Другие мужчины толкают дверь, ветер влетает вместе с ними на одно мгновение. Они дуют на свои опухшие красные руки. Каждый берет кофе и садится за стол. Женщина отправляется в рулевую рубку, она обменивается несколькими словами со шкипером, который медленно проводит пальцем по ее щеке, губам, медленно потягивается, перед тем как подняться, чтобы заменить ее. Она готовит чай и просто усаживается с нами. Ребята хотят увидеть мою травму и мою красную линию.

— У нее просто дебют в профессии, — сказал один.

Все рассказывают страшные истории об инфицированных ранах, рваных конечностях, о лицах, изуродованных стальными грейферами.

— Ее не такая уж ужасная… — сказал другой.

Женщины соглашаются. Я покраснела. Я горжусь собой.

— Пора идти на берег, — сказал молодой парень с рыжими бровями, — у нас уже три дня как кончились сигареты.

— У меня их осталось предостаточно!

И я притаскиваю свой скомканный пакет. Впервые он улыбнулся. Мы решаем закурить на палубе. Мужчина выходит с нами. Шквалы ветра прижимают нас под тент. Они курят длинными, глубокими затяжками. Рыжий матрос по имени Джейсон выкурил одну сигарету и тут же закурил следующую. Он с удовольствием вздыхает. Другой вернулся. Воздух холодный. Я думаю о лицах людей на борту «Мятежного», в это время они чувствуют пронизывающий холод. Неужели они уже забыли обо мне?

— Я хочу вернуться на «Мятежный», — говорю я Джейсону Ты думаешь они будут долго держать меня в больнице?

Они не могут держать тебя. Может быть, они только сделают тебе инъекцию, дадут кое-какие таблетки, а завтра уже снова вернешься назад. «Азартный» даже может тебя доставить на «Мятежный», мы будем ловить рыбу в том же районе. И если ты останешься на земле на несколько дней, ты всегда можешь вернуться на «Млечном Пути». Это мой корабль, «Млечный Путь», я купил его прошлой зимой с моей зарплаты краболова.

Он оскалился, говоря это.

Двадцать восемь футов… Все из дерева. Скоро я пойду на рыбалку, возможно, буду ловить крабов этим летом. Брайан должен передать мне клетки.

Его голос прерывист, глаза сияют, он смотрит на море, потом поворачивается ко мне.

— Знаешь ли ты, что я, также как и ты, не отсюда. Я вырос в восточном штате Теннесси. Я решил что-то изменить в своей жизни. Однажды я собрал свою сумку и сказал: «Привет всем, я уезжаю». Я приехал сюда из-за медведей, самых больших в мире, мне понравилось. Брайан меня пригласил ловить крабов. Теперь я ничего не хочу делать, кроме как ловить рыбу.

Его глаза загораются снова, он испускает небольшое рычание — как у маленького львенка.

— Холод, ветер, волны в горле — и так в течение нескольких дней и ночей… Сражаться! Убивать рыбу!

Убивать рыбу… Я не отвечаю. Я не знаю, что сказать. Мы возвращаемся в тепло. Мужчины пошли спать. Жена шкипера ест. Наблюдатель молчит. Красивая девушка пьет чай. Они заставляют меня рассказать им о Франции.

— Мы говорим, что американцы — это большие дети, — говорю я.

Глаза Джейсона снова вспыхивают под прозрачными ресницами.

— Хотя те, кто с Аляски, самые дикие дети! — И он засмеялся, клацнув зубами, как будто собирался укусить. «Азартный» должен прибыть очень поздно ночью, — сказал он. — Я отвезу тебя в больницу. Я возьму тебе выпить Белого русского коктейля, он так хорош «У Тони»… в другой раз, мой друг. Я обещаю.

По прибытии в порт мы берем такси. Водитель филиппинец. Его черные глаза блестят в темноте.

— Рыбалка была хорошая? — спрашивает он.

Радио потрескивает в фоновом режиме: это называется для другого мира.

— Не так уж плохо, — отвечает Джейсон, — больше чем двадцать тысяч фунтов на этот раз. Но моя подруга была ранена. Она должна поехать в больницу. Там ее быстро вылечат, в ней нуждаются на борту судна.

Я улыбнулась в темноте. Мы путешествуем по городу среди огней — бары светятся. Такси въезжает между рядами высоких деревьев. Небо над нашими головами. Я сжимаю свой спальный мешок межяу ногами, мой бумажнику меня в руках. Я узнаю грунтовую дорогу, ведущую в помещение, туда, где мы работали на линии. Такси замедляется, поворачивает налево, мы видим белое деревянное здание на краю леса, освещенное двумя фонарями. Джейсон не против, чтобы я заплатила.

— До свидания, мой друг, — говорит он шоферу.

— Вот и вы наконец. Мы начали беспокоиться.

— Когда я смогу вернуться рыбачить?