Ликвидаторы. Чернобыльская комедия - [5]
ОКСАНА (обращается к прохожему): А где здесь можно купить… (В размышлении дотрагивается до своего оголенного черепа.) Наверное, беретик? Или платок? (Погружается в глубокое раздумье.)
Открытие[5]
Год 1896. Париж. Темная комната, залитая тусклым красным светом от фонаря на столе в углу.
Анри Беккерель – мужчина сорока с чем-то лет, с высоким широким лбом мыслителя, с большой аккуратной бородой – осторожно достает из ящика стола черный картонный конверт. На нем лежат два прямоугольных куска уранилсульфата калия – химического соединения урана. Под один из этих кусков подложен металл в форме мальтийского креста.
Беккерель с сожалением рассматривает загубленный, так и не сделанный эксперимент… Было необходимо яркое солнце, а оно поздней осенью в Париже – большая редкость. Поэтому подготовленные для опыта вещества и фотопластина пролежали без дела долгое время. Свойства фоточувствительного слоя со временем меняются – и теперь, не зная их точно, эксперимент с этой пластиной сделать уже не удастся. Однако на этой испорченной фотопластине можно выяснить, как именно, насколько их свойства меняются со временем, – и это позволит в будущем делать более точные опыты…
Беккерель колеблется: может, эта поправка будет совсем незначительной и не стоит даже и возиться? Нет, все же стоит убедиться…
Освещенный багровым светом фонаря, Беккерель вытягивает из грубого черного пакета фотопластину, опускает ее в плоскую ванночку-кювету, в раствор проявителя. Рассеянно смотрит по сторонам, думая о более важных опытах завтра.
…На фотопластине в растворе неожиданно появляется темный прямоугольник! И второй темный прямоугольник – рядом!..
Беккерель изумлен! ОТКУДА?! На эту пластину свет так никогда и не попал, а темнеть фоточувствительный слой может только от него!
…На втором темном прямоугольнике виден светлый силуэт мальтийского креста!..
Беккерель не верит своим глазам! Этого не может быть, для этого нет никаких причин!
Сравнивает изображение на фотопластинке с контурами кусков урана и мальтийского креста, лежащих рядом на черном картонном конверте. Очертания на фотопластинке точно соответствуют этим контурам! Значит, между темными областями фотопластинки и кусками урана и металла должна быть какая-то связь…
Беккерель размышляет… Для такого потемнения фотослоя действительно нет никаких причин. ИЗВЕСТНЫХ причин…
Беккерель приходит к таким выводам:
1. Из урана исходит что-то, что проходит даже через плотный картон.
2. Это «что-то», подобно свету, вызывает потемнение фотопластины.
3. Это «что-то» – не вещество, не газ[6]. Это – излучение.
4. Металл является преградой для него: в металле это излучение частично задерживается – проходя сквозь его слой, оно ослабевает. Поэтому там, где на его пути был металл (например, в форме мальтийского креста), фотопластинка засвечена слабее, потемнела меньше – на нее попало меньше излучения.
Излучение с такими свойствами Беккерелю уже было известно…
Так была обнаружена
ЕСТЕСТВЕННАЯ РАДИОАКТИВНОСТЬ – свойство тяжелых атомов вещества распадаться, испуская при этом рентгеновское излучение…
Год 1898.
Иоахимов, Моравия[7].
В темном цехе рабочие выпаривают в огромных котлах раствор урановой руды, перемешивают его грубыми деревянными палками. Клубится пар. Как в аду.
Париж.
Обернутые рогожей большие стеклянные бутыли одну за другой вынимают из толстого слоя сена, которыми выстелены телеги, осторожно разворачивают… В этих бутылях – концентрированная жидкость, полученная в Иоахимове. Через двор их заносят в химическую лабораторию супругов Кюри.
Лаборатория эта – местечко еще то! Принадлежит она Школе физики и химии города Парижа, расположена на узкой, темной и безлюдной улице – в самом ее конце, в тупике. Кривое деревце чахнет у забора, истерзанного непогодой. Сюда не долетает городской шум, тут всегда царит мертвая тишина. В ряд стоят застекленные сооружения, похожие на сараи, – длинные, низкие, с запыленные окнами… Когда-то медицинский факультет использовал это помещение для вскрытий, но уже давно признал его негодным даже для хранения трупов.
Внутри «сараев» – полумрак. Пол – земляной, бугристый, местами с ненадежным слоем асфальта. Стены побелены известью, на одной – черная классная доска и несколько газовых рожков для освещения. Ветхие кухонные столы, на них – стеклянная аппаратура различных форм и видов, между ними горят маленькие острые огоньки газовых горелок. С крана падают капли воды. В углу старая железная печка с ржавой трубой. Холодно. Простой работяга не стал бы здесь работать ни за какие деньги.
Зато этот сарай никому не нужен. Поэтому его и отдали супругам Кюри – Пьеру и Марии. И эта пара ученых – молодых, влюбленных, счастливых – работает тут с радиоактивными веществами.
В этом помещении Мария Кюри-Склодовская длительными и чрезвычайно трудоемкими химическими операциями добыла из иоахимовского концентрата новое «что-то» – ранее неизвестный, очень радиоактивный природный химический элемент РАДИЙ.
1900 год. Пораженная кожа. Первый в мире лучевой ожог. Он невелик по размерам.
Удивленный тем, что увидел на правом боку собственного обнаженного живота, Анри Беккерель опускает рубашку, жилет, ощупывает правый жилетный кармашек… И достает из него маленькую запечатанную пробирку с невзрачным порошком. Это – радий, его химическое соединение. Беккерель изумленно уставился на этот обычнейший на вид порошок… Словно впервые его увидел…
Эта книга о победителях Чернобыля.О радиационных разведчиках, их комических и драматических приключениях в зоне вокруг взорвавшегося чернобыльского реактора в 1986 году. Герои романа и Чернобыля выходят из этих испытаний с юмором, достоинством и новым знанием — взвешенным и неожиданно оптимистичным.
![В долине смертной тени [Эпидемия]](/storage/book-covers/20/20b59336dc28de47dc7a206b6ad9ee6ea45788bb.jpg)
В 2020 году человечество накрыл новый смертоносный вирус. Он повлиял на жизнь едва ли не всех стран на планете, решительно и нагло вторгся в судьбы миллиардов людей, нарушив их привычное существование, а некоторых заставил пережить самый настоящий страх смерти. Многим в этой ситуации пришлось задуматься над фундаментальными принципами, по которым они жили до сих пор. Не все из них прошли проверку этим испытанием, кого-то из людей обстоятельства заставили переосмыслить все то, что еще недавно казалось для них абсолютно незыблемым.
Селеста Барбер – актриса и комик из Австралии. Несколько лет назад она начала публиковать в своем инстаграм-аккаунте пародии на инста-див и фешен-съемки, где девушки с идеальными телами сидят в претенциозных позах, артистично изгибаются или непринужденно пьют утренний смузи в одном белье. Нужно сказать, что Селеста родила двоих детей и размер ее одежды совсем не S. За восемнадцать месяцев количество ее подписчиков выросло до 3 миллионов. Она стала живым воплощением той женской части инстаграма, что наблюдает за глянцевыми картинками со смесью скепсиса, зависти и восхищения, – то есть большинства женщин, у которых слишком много забот, чтобы с непринужденным видом жевать лист органического салата или медитировать на морском побережье с укладкой и макияжем.
Журналист, креативный директор сервиса Xsolla и бывший автор Game.EXE и «Афиши» Андрей Подшибякин и его вторая книга «Игрожур. Великий русский роман про игры» – прямое продолжение первых глав истории, изначально публиковавшихся в «ЖЖ» и в российском PC Gamer, где он был главным редактором. Главный герой «Игрожура» – старшеклассник Юра Черепанов, который переезжает из сибирского городка в Москву, чтобы работать в своём любимом журнале «Мания страны навигаторов». Постепенно герой знакомится с реалиями редакции и понимает, что в издании всё устроено совсем не так, как ему казалось. Содержит нецензурную брань.
Острое социальное зрение отличает повести ивановского прозаика Владимира Мазурина. Они посвящены жизни сегодняшнего села. В повести «Ниночка», например, добрые работящие родители вдруг с горечью понимают, что у них выросла дочь, которая ищет только легких благ и ни во что не ставит труд, порядочность, честность… Автор утверждает, что что героиня далеко не исключение, она в какой-то мере следствие того нравственного перекоса, к которому привели социально-экономические неустройства в жизни села. О самом страшном зле — пьянстве — повесть «Дурные деньги».
Книга посвящена французскому лётчику и писателю Антуану де Сент-Экзюпери. Написана после посещения его любимой усадьбы под Лионом.Травля писателя при жизни, его таинственное исчезновение, необъективность книги воспоминаний его жены Консуэло, пошлые измышления в интернете о связях писателя с женщинами. Всё это заставило меня писать о Сент-Экзюпери, опираясь на документы и воспоминания людей об этом необыкновенном человеке.
Апрель девяносто первого. После смерти родителей студент консерватории Тео становится опекуном своего младшего брата и сестры. Спустя десять лет все трое по-прежнему тесно привязаны друг к другу сложными и порой мучительными узами. Когда один из них испытывает творческий кризис, остальные пытаются ему помочь. Невинная детская игра, перенесенная в плоскость взрослых тем, грозит обернуться трагедией, но брат и сестра готовы на всё, чтобы вернуть близкому человеку вдохновение.
Самая правдивая и при этом самая необычная книга о чернобыльской зоне. Реальный мир без прикрас сенсационно интереснее придуманного. Авторы, постоянно живущие в Чернобыле и изучающие природу происходящих в нем явлений, раскрывают перед нами грани аномальной зоны с совершенно нового угла. Кто и как там живет, что растет и как гибнет, зачем приезжают сталкеры и почему их делят на игроманов и добытчиков. Непридуманные истории закрытой зоны, прогулки по реальным локациям игры «S.T.A.L.K.E.R.», настоящие LOST PLACES и подробности аварии от самых авторитетных современных авторов на чернобыльскую тематику.
Перед вами — возможно, самый необычный из всех выпущенных в мире путеводителей. Он рассказывает о том, как ездить туда, куда ездить не надо. Туда, куда добровольно не поедет ни один здравомыслящий человек. Туда, где случилась катастрофа вселенского масштаба, напрочь отбросившая привычные представления о добре и зле.Эта книга проведет вас проверенными дорогами по городам-призракам, городам-легендам… Вслед за автором вы, как настоящие сталкеры, сможете пройти квартал за кварталом, словно уровень за уровнем.