Ликвидатор - [31]

— Этот Гудерич был сущий ублюдок. Вообще-то, наверное, мне не стоит так говорить. Вы не поверите, Гарри, но, когда мы поженились в самом конце сорок четвертого, я была тоненькая как тростиночка. Семнадцать лет, а не весила и восьми фунтов. Но какого черта. Девушке надо есть.

— Где он сейчас? Гудерич?

— В Австралии. Он всегда хотел туда попасть. Овцы, вот до чего ему на самом-то деле хотелось добраться. Один раз он ко мне приходит, а я как раз ела конфеты, и говорит: «Рода, или я, или эти шоколадки. Выбирай». Ну, может быть, не совсем слово в слово так. Но сказать он хотел именно это. Ну, я прямо удивилась. Не то чтобы я разозлилась на него. Знаете, Гарри, пока он не бросил меня, я ни разу даже не взглянула на другого мужчину. Но после ужина я люблю съесть шоколадку. И до сих пор люблю. Ну и я никакому мужчине не позволила бы так со мной разговаривать, а уж тем более собственному мужу. Заметьте, я очень удивилась, когда он ушел.

— И теперь он разводит овец?

Рода захихикала:

— Только не он. Он хотел бы их разводить. А сейчас он уборщик. Я возьму еще кусочек.

Он привел ее поужинать в тихий ресторанчик и взял для нее четыре бокала джина с лаймом и бутылку дешевого «сотерна». Они выпили на брудершафт. Ее цвет, решил он, увядающая лаванда. Еще он купил для нее коробку шоколадных конфет с ликером и очень медленно отвез домой. В «триумфе», к сожалению, не самые удобные сиденья, но, когда он наклонился и сжал ее руку, она ответила.

— Все было очень мило, — сказала она.

Он затормозил на повороте, вынул изо рта сигарету и вложил ей в губы.

— Ох, Гарри, — сказала она. — У вас и в самом деле вест-эндские замашки.

Он поцеловал ее в ухо.

— И к тому же вы наглец.

— Как насчет завтра? Я целый день свободен по воскресеньям.

— Ох, Гарри, ну вы и штучка. Когда вы такой интересный мужчина, а вокруг столько молодых девушек…

— Они меня пугают, — признался Уайлд. — Все в кожаных куртках и коротких юбочках.

— Ну…. если вы так хотите. Я освобожусь около двенадцати.

— Мы устроим пикник.

Она подала ему руку, и Уайлд поднес ее к губам. Рода задрожала.

На следующее утро он поехал с ней в Портленд-Билл. Они взяли с собой пиво, сандвичи, яйца вкрутую и шоколадные конфеты и любовались зрелищем волн Атлантики, набегавших из тумана, чтобы разбиться о гранитные скалы.

— У меня от них прямо мороз по коже, ей-богу, — сказала Рода.

— Ходили когда-нибудь под парусом?

— Ни за что в жизни. Меня бы все время тошнило.

— Я сыт.

Уайлд смял салфетку в шарик. Взял лицо Роды обеими руками и поцеловал. Ее губы были жадными. От нее пахло пивом, горчицей и застоявшимся табаком. Она сбросила туфли и прижалась к нему, юбка задралась до самых бедер. Он гладил ее нейлоновые ноги, но, услышав, как она тяжело задышала, остановился.

— Пожалуйста, — прошептала она. — Пожалуйста, продолжай, Гарри.

— Там какой-то мужик. Вон там.

Она поправила юбку.

— Я никого не вижу.

— Он был там. Смотрел на нас.

— Что тебе стоило бы сделать, так это пойти и треснуть ему как следует, — предложила Рода. — Чертов любитель подсматривать.

— С виду он крупнее меня, — сказал Уайлд. — Эх, а я как раз собирался…

— Да! — выдохнула она. — Но Гарри… Мы могли бы вернуться в дом.

— Э-э-э?

— Старый хрыч у нас дьяконом служит. Он будет в часовне до половины восьмого. А Холлиуэл уехал навестить мамочку. — Она толкнула его в ребро массивным локтем. — Сможешь еще раз полюбоваться этими красотками.

— Я бы с удовольствием. Только как быть с моими отчетами?

— С чем?

— Я по воскресеньям должен отсылать отчеты. По почте. До вечера воскресенья, а то придется чертовски много платить.

Рода отодвинулась:

— Ну хорошо, если ты предпочитаешь возиться со своей бухгалтерией и всякое такое, отвези меня домой прямо сейчас. Тогда у тебя будет больше времени.

Он поймал ее руку.

— Это только сегодня, глупышка. Я не уеду отсюда до среды. Как насчет завтра?

— Ты что, тупой? Когда приедут эти янки? Я буду крутиться с утра до ночи как белка в колесе, приносить да подавать.

— Боже милостивый, — уныло протянул Уайлд.

Рода хихикнула:

— На самом-то деле я не против. Хоть какое-то развлечение, когда в доме гости. Он такой большой, что все время мороз по коже продирает, когда никого нет.

— Ох, черт побери, — вздохнул Уайлд. — А ты мне на самом деле так понравилась, Рода. Слушай. Я просто должен сделать эти отчеты, но я постараюсь закончить часам к девяти или около того. Что ты скажешь, если я подъеду?

— Должно быть, ты шутишь. Они оба уже вернутся.

— Они пойдут спать.

— Хорошо.

— Я оставлю машину в каком-нибудь безопасном месте и прокрадусь по подъездной аллее в полночь. А ты откроешь мне входную дверь. И не забудь отключить сигнализацию.

— Черт, нахальства тебе не занимать. А когда ты войдешь, кто тебя выведет обратно?

Уайлд подмигнул:

— Иди, иди. Кому это будет нужно?

Глава 6

В двух милях от въезда на дорогу к замку Корф Уайлд нашел колею. Он проехал по ней четверть мили, развернул «триумф» к дороге и выключил зажигание. Было без двенадцати минут семь.

Погода опять испортилась. Ветер выл в деревьях справа от него, ударяя по маленькому автомобилю; через каждые несколько минут шквал дождя обрушивался на окна и плескал по брезентовой крыше. Уайлд пожалел, что буря так яростна; она изживет себя задолго до наступления завтрашней ночи.