Лики огня - [18]

Спок воздержался от комментариев.

– А как насчет лучей? Ведь вы продолжаете работу над повышением их эффективности?

– Совершенно верно. Мы сделали большие шаги в этом направлении. Когда мы начинали, то удавалось воздействовать на образцы на расстоянии не более ста шагов. Сейчас же лучи действуют в радиусе, который превышает прежний в тридцать раз.

– А эффективная площадь облучения? Осталась ли она прежней, или вы были вынуждены сузить луч?

– Эффективная площадь осталась такой же, – ответил доктор Будро. – Мы повысили коэффициент полезного действия самого луча. Если желаете, то я покажу вам, как мы этого добились.

– Да, было бы интересно посмотреть.

– Я уверен, доктор Ван будет рад продемонстрировать все вычисления, ведь именно на его плечи легла основная тяжесть по математическому обеспечению усовершенствования эффективности лучей.

* * *

Сидя за большим столом в пресс-центре, Кирк препирался с Фаркухаром.

– Как я понял, вы по-прежнему возражаете против нашего пребывания здесь.

– Если не сказать больше, – сжав кулаки, уточнил посланник.

Капитан не питал иллюзий относительно той головы, по которой, наверняка, с удовольствием прошлись бы эти кулаки.

– Я здесь подсчитал с помощью компьютера, – продолжал Фаркухар, – и пришел к выводу, что смог бы намного быстрее добраться до Альфы Малурии на другом корабле. Седьмая база всего лишь в сутках пути отсюда...

– А "Худ" там как раз на кратковременном отдыхе. Мистер Скотт уже просветил меня на этот счет.

– Хорошо. Я не вижу причин отказать мне в моей просьбе. Вы могли бы доставить меня на Седьмую базу и вернуться назад до того, как доктор Маккой закончит свою работу. А "Худ", если с ним все в порядке, подбросит меня до Альфы Малурии.

– Возможно, это и неплохая идея, – согласился капитан. – Для ее реализации нужен всего лишь исправный "Худ". Но дело в том, что вся команда "Худа" заражена очень опасным и серьезным вирусом, хотя, насколько я знаю, лучшие медики сейчас бьются над этой заразой. Кстати, именно для того, чтобы не вызвать паники среди населения базы, было объявлено, что "Худ" прибыл всего лишь для отдыха и профилактического осмотра.

Посол с сомнением посмотрел на капитана.

– Вы имеете доказательства?

– Конечно, нет. Об этом мне сообщили в конфиденциальной беседе. Если бу вы поговорили со мной даже двумя днями раньше, когда там был кризис, я не имел бы права вам сказать правду.

– А сейчас кризис уже закончился?

– Да.

Капитан знал, каким будет следующий вопрос Фаркухара и предвосхитил его.

– Только не думайте, что "Худ" покинет базу, как ни в чем не бывало. Для экипажа введен длительный карантин. Посол, неужели вы не понимаете, если бы у Звездного флота был в наличии свободный корабль, вы давно оказались бы на его борту. Только из-за отсутствия подходящего транспорта вы находитесь на "Энтерпрайзе", – снисходительно улыбнувшись, объяснил Кирк.

На лице Фаркухара появилась ответная улыбка, только гораздо более кислая.

– Вам лучше рассказать всю правду о "Худе", капитан. Терпеть не могу, когда меня водят за нос.

"Осторожно, Джим, – подумал про себя Кирк. – Смотри, не проглоти крючок".

– У меня нет причины лгать вам, – спокойно произнес он. – А сейчас, если я ничем не могу больше помочь вам, я возвращаюсь в колонию.

Капитан и Фаркухар одновременно поднялись со своих мест. Хмурый, как туча, посол уже исчерпал весь свой запас аргументов.

– Как вам угодно, – не поднимая глаз, процедил он.

Но удостоив посланника ответом, Кирк твердой походкой направился к выходу.

Глава 5

– Подложить еще хондриков, Дэвид?

Доктор Медфорд протянул мальчику блюдо из существ, источающих отвратительный запах и не имеющих ничего общего с приятным ароматом хвойных деревьев, на которых эти существа обитают.

Дэвид посмотрел на свою тарелку, где единственным доказательством только что съеденной порции запеченных хондриков остались тонкая масляная пленка на дне и несколько желтоватых несъедобных панцирей.

Мальчик вновь поблагодарил доктора Медфорда за угощение.

– Спасибо, сэр. Думаю, что я попробовал уже все, до чего смог дотянуться.

Доктор прищурился и внимательно посмотрел на Дэвида из-под огромных кустистых бровей. Кончики еще более огромных усов приподнялись вверх. На большой залысине заиграло отражение от лампы. Медфорд молча перевел глаза на дочь, а затем вновь взглянул на мальчика.

– Значит, хондрики тебе понравились, и ты уже наелся? Или они пришлись не по вкусу, и ты не хочешь даже смотреть на блюдо?

Дэвид выпрямился на стуле, не зная, что ответить. Его мать всегда учила говорить только правду, но при данных обстоятельствах, как ему казалось, требовалось что-то еще.

Мальчик притворно раскашлялся в кулак, сделав вид, что один из запеченных кусочков застрял у него в горле. Наконец, Медфорд догадалась ответить за своего товарища.

– Дэвид ненавидит их, папа. Я же говорила, что они ему страшно не нравятся, – девочка улыбнулась и подсела поближе к Дэвиду. – Не беспокойся. Хондрики запекает только папа, когда мама задерживается на работе. Она не будет угощать тебя этой отравой.

– Пусть мальчик сам говорит за себя, Кина, – проворчал доктор Медфорд. Он оперся локтями о стол и строгим голосом спросил у гостя: