Лики любви - [20]

В конце концов Ник Вуйчич получил два высших образования — в сфере финансов и бухгалтерии. И продолжал работать со своим телом, благодаря чему отказался от протезов. Но главное всё-таки в другом: он понял, как ему жить с его недугом.

И как же? А вот здесь — главное, простое и почти невозможное одновременно: не сдаваться! (кстати, эти слова стали девизом Ника). А уж если это сумеешь, то научи других, многие нуждаются в такой науке.

Так он нашел свое предназначение в жизни. Как говорит сам Ник, перед ним открыты тысячи дорог, а мир наполнен людьми со своими трудностями. И Нику есть что им сказать. Он называет себя мотивационным оратором, и с 1999 года выступает везде, где хотят его слушать — в школах, университетах, детских приютах, тюрьмах, церквях… «Моя миссия — это помочь людям найти свой путь», — говорит он. Потому что отсутствие рук и ног — ещё не повод не жить полноценной жизнью. Которая, кстати говоря, вовсе не сводится к общественным трудам.

У Ника есть красавица жена и здоровые дети. Со своей первой и единственной любовью, Канаэ Мияхаре, Вуйчич встречался около четырех лет, прежде чем сделать ей предложение. Девушка из японо-мексиканской семьи разделяла христианские взгляды Ника и была восхищена его силой духа, добротой и самоотверженностью. Сначала у пары появились два мальчика, а в 2017-м родились девочки-двойняшки, тоже здоровые. А чуть позже на семейном совете было решено взять в семью троих сирот.

Сейчас семья живет в Америке, в Лос-Анджелесе. Россия стала 55-й страной, которую Вуйчич посетил в качестве мотивационного оратора. На своём выступлении в Общественной палате он сказал: «Всё начинается с мечты! Да, не каждая мечта сбывается. Но я видел множество людей, которые достигали своих целей… Поэтому мечтайте. И мечтайте по-крупному».

И сам продолжает мечтать и верить в чудо. В шкафу у Ника стоит пара ботинок: он надеется, они когда-нибудь ему понадобятся.

А могли и заспиртовать…

Дед Владимира Фёдорова был карликом и передал свои гены внуку. Это означало, что выше 130 сантиметров ему не вырасти. Причем связанные с ростом испытания начались сразу же после рождения. Не какие-то безответственные доброхоты, а чуждые сантиментам профессионалы показали молодой матери ребенка со словами: зачем вам такой? А мы, мол, можем его заспиртовать в качестве экспоната, заказ уже есть. И действительно: голова большая, ручки-ножки крохотные, и на всё про всё — 30 сантиметров… Но мать заплакала и отказалась. И никогда об этом не жалела. А дедушка и обе бабушки обрушили на малыша столько любви, что тому хватило на всю жизнь. Заодно избавило и от комплексов на эту тему. И хоть в физическом плане природа его обделила, на голову жаловаться не пришлось.

Мать работала инженером-конструктором, и интересы сына сосредоточились на технике, причем на всякой. Очень скоро это пригодилось. Когда мальчик учился в седьмом классе, родители развелись, мать тяжело заболела, а в семье ещё двое братьев… Чтобы как-то помочь, Володя стал подрабатывать фотографом, принимал заказы и на починку электротехники. А ещё всерьез увлекался математикой, собирал радиоприемники, из разбитых мотоциклов пытался смастерить действующий. В общем, без дела не сидел.

Когда заканчивал школу, учителя наставляли — из лучших, конечно, побуждений: тебе, мол, Володя, нужна будет пенсия по инвалидности. А он пошел в авиационный институт. Хоть в космонавты не собирался, но всё равно медкомиссия его завернула. И на работу не брали. В Институт атомной энергии взяли только под личную ответственность академика Будкера. Когда на следующий год подал заявление в инженерно-физический институт, то очередной профессионал — теперь уже из медкомиссии — прошипел: «Что у меня, зверинец, что ли?!» Пришлось побегать по инстанциям за разрешением. В институт всё же поступил, закончил его с отличием и на год раньше. Получил профессию физика-ядерщика, стал работать в Институте биофизики, где опубликовал более пятидесяти научных трудов. Его статьи печатали в иностранных научных журналах, но когда приезжали иностранцы, то ученого к ним не допускали. Почему? А потому, что «человек с ущербной внешностью не может официально представлять советскую науку», — считали профессионалы от госбезопасности. Эти профессионалы давно к нему присматривались: и самиздат читает, «Голос Америки» слушает, джазом увлекается… Да и воображение у него чересчур богатое. Например, уже много лет придумывает разные «сувениры», подобные которым начнут делать только с наступлением перестройки. Матрешка с густыми бровями и пятью звездами Героя. Открываем — а там матрешка поменьше, тоже с бровями, но уже с четырьмя звездами и так далее. Или фарфоровая перечница в форме известного писателя с надписью «Горький». Или вот проволочная спираль от трансформатора, которую он назвал «Генеральная линия». Слухи пошли в нужном направлении, и вот уже сотрудники известного ведомства тщательно копаются в его вещах, изымают зарубежную литературу и магнитные пленки. И разглядывают их на предмет связи с иностранными спецслужбами.

И ничего, что он кандидат наук, читать и слушать будет только то, что положено. В общем, из института его попросили. Но тут уже шумели перестроечные митинги, а Владимира Федорова активно снимали в кино, где его нестандартная внешность очень пригодилась. А то ведь на роли рыцарей и героев — очередь, а «злобного карлу» Черномора в «Руслане и Людмиле» сыграть некому…