К вашей своре собачьей
Пора простыть.
Могильным холодом тянет от этого последнего «простыть». И все таки жалко жизни, мучительно хочется все темное бросить, во всем «пропащем» раскаяться:
Дорогая, я плачу,
Прости… Прости…
Но «прости» звучит, как «прощай», как последнее слово перед смертью…
Оба цитированные нами стихотворения производят необычайное впечатление. В них мрачный пафос кабацкого отчаяния достигает последнего предела. Эти, самые жуткие стихотворения, являются в то же время и одними из лучших у Есенина. Вообще, в последний период его творчества, ему лучше удавались строки о мрачном разрушении (вроде вышеприведенных) нежели строки о светлом строительстве («Стансы» и проч.). Это вполне понятно: поэт всегда лучше всего пишет о том, что созвучно его внутренней жизни. А внутренняя жизнь Есенина в последние годы было только дорогой к смерти. И недаром вся книга заканчивается принятием этой смерти:
…Цветы мне говорят — прощай,
Головками склоняясь ниже,
Что я навеки не увижу
Ее лицо и отчий край.
Любимая, ну, что ж! ну, что ж!
Я видел их и видел землю,
И эту гробовую дрожь
Как ласку новую приемлю.
Когда гибель неизбежна, остается ее принять. Так решил Есенин. Так, соответственно своему решению, он сам расположил стихи в книге[8], которой ему уже не суждено было увидеть напечатанной.
* * *
Более подробно и с большим количеством примеров мы говорим о 1-м томе «Собрания стихотворений» в готовящейся к печати нашей работе: «Новый Есенин».
1925-6 г.г.
126. А. Крученых. — «Леф-агитки Маяковского, Асеева, Третьякова». М. 1925 г.
127. Его же. — «Заумный язык у Сейфуллиной, Вс. Иванова, Леонова, Бабеля, Ар. Веселого». М. 1925 г.
128. Его же. — «Записная книжка Велемира Хлебникова». М. 1925 г.
129. Его же. — «Язык Ленина». М. 1925 г.
130. Его же. — «Фонетика театра». 2-е изд. М. 1925 г.
131. Его же. — «Против попов и отшельников». М. 1925 г.
132. Его же. — Ванька-Каин и Сонька Маникюрщица.
133. Его же. — Календарь.
134. Его же. — Драма Есенина.
134а. Его же. — Гибель Есенина.
135. Его же. — Есенин и Москва Кабацкая.
136. Его же. — Чорная тайна Есенина.
