Лик смерти - [39]

— Подумать только, ведь я мог тебя опередить.

Я поцеловала его в шею.

— Не расстраивайся. Но когда же ты нашел время подумать об этом?

— Оргазм прочищает мозги, — широко улыбнувшись, ответил Томми.

— Значит, тебя осенило?

Он закатил глаза.

И вдруг я осознала, что мне стало лучше, гораздо лучше. Было так плохо, а Томми позвонил и приехал. Мы любили друг друга и разговаривали о работе, и… И меня поразила еще одна мысль: «Господи, неужели мы вместе?» Эта мысль показалась непривычной, чужой и в то же время успокаивающей и давно знакомой. Когда вы замужем или женаты много лет, появляется ощущение надежности, уверенности в том, что дома вас ждут. Если кто-нибудь вас подведет, предаст или умрет на ваших руках, вы всегда найдете поддержку у родного человека. Он никогда не оставит вас в беде. Лишиться его — значит потерять часть себя и каждую ночь умирать от желания, ощущая обманчивое присутствие на опустевшей кровати.

Неужели мы переступили эту грань? Ту, которая отделяет легкомысленные связи от серьезных отношений?

— Ты что-то хотела сказать? — спросил Томми.

— Да нет, просто… — я тряхнула головой, — просто подумала… о нас. Не обращай внимания.

— Не делай этого.

— О чем ты?

— Если ты думаешь о чем-нибудь, не стоит говорить, что твои мысли ничего не значат. Можешь не рассказывать, только не говори, что это не важно.

Я внимательно посмотрела ему в глаза и обнаружила в них лишь искреннее участие и ни грамма раздражения.

— Извини, я просто размышляла… — У меня перехватило дыхание. Почему так трудно сказать это вслух? — Томми… мы — вместе?

— И это все? — спросил он и улыбнулся. — Конечно, вместе.

Я даже охнула в ответ.

— Послушай, Смоуки, я не говорю, что настало время жить под одной крышей или пожениться. Но безусловно, мы вместе. Так мне кажется, во всяком случае.

— О Боже!

Он изумленно тряхнул головой.

— Ты была замужем много лет, для тебя слово «вместе» значит любовь и брак. Ты привыкла к тому, что «вместе» — значит любовь и брак. Но я тебя не люблю.

Что-то оборвалось у меня внутри, я даже почувствовала тошноту.

— Не любишь?..

Он протянул ко мне руку и погладил по щеке.

— Прости, наверно, прозвучало грубо. Я совсем другое имел в виду. Я хотел сказать, что не произнесу этих слов, пока сам не буду в них уверен. Я еще не готов. Я знаю, такой момент настанет, если мы будем продолжать в том же духе. И в один прекрасный день я проснусь и пойму, что люблю тебя. Все к этому идет. Мы — вместе.

Я даже задрожала.

— Правда?

— Разумеется. Что ты об этом скажешь?

Я ласково прижалась к нему.

— Хорошо звучит, — ответила я, сознавая, что Томми не слукавил. Мне действительно понравилось.

Так будет лучше, честнее. И призрак Мэта не возражал.

«А как же Квонтико? Позволить Томми полюбить себя и оставить его ни с чем? Еще один довод, который нельзя не принять в расчет».

Хорошо, когда есть выбор. Однако я понимала, что сделать его непросто. Ведь своим решением я могу обидеть Томми.

«Проще всего взять и начать все сначала. Конечно, если я решу принять предложение, Алан, Келли и Элайна расстроятся и захотят меня вернуть. Но нас связывают давние и слишком крепкие узы, и мы не потеряем друг друга из виду. С друзьями и родственниками можно жить врозь, а с парнем, который тебя полюбит, нет, — сказала я себе. — И не забудь о своей молчаливой приемной доченьке, о подруге, подсевшей на таблетки, и о „Раз2трислезыу3“. Помни о доме, в котором не успела навести порядок, о подруге, которая только что победила рак, и о том, что могилы Мэта и Алексы здесь, а не в Виргинии. Кто принесет им цветы?»

— Знаешь, чего я хочу? — прошептала я Томми, заставляя призраков исчезнуть.

Он покачал головой.

— Чтобы ты отнес меня наверх и помог уснуть.

Не проронив ни слова, Томми взял меня на руки и понес на второй этаж. Мы прошли мимо комнаты Алексы, но я и не вспомнила, где нахожусь. Наконец в надежных объятиях я спокойно заснула. Томми понимал меня, он был со мной, мой верный страж, мой защитник от мертвых.

Глава 14

— Утром я звонил в больницу, — сказал Барри, когда мы шли с ним по автостоянке. — Говорят, что девочка оправилась от шока. Кроме синяков на запястьях и лодыжках, никаких телесных повреждений у нее не обнаружили.

— Ну, я нечто подобное и предполагала. — Я поделилась с Барри мыслями, которые пришли мне в голову ночью, в том числе и предположением о мести как о возможном мотиве.

— Любопытно. Чего я не пойму, так это присутствия Сары. Если вычеркнуть ее и Кингсли, все имело бы хоть какой-то смысл. Варгас долгое время занимался сексом с детьми. Может, он тоже колотил их палками по ногам. Один ребенок вырос, отыскал его и убил. Это даже объясняет, почему убийца так мягко поступил с девочкой: закрыл ей глаза, не изуродовал.

— Да.

— Но Сара и семейство Кингсли? Не понимаю, они-то тут при чем? — Барри пожал плечами. — И тем не менее действительно похоже на месть.

— Может, Сара прольет хоть какой-нибудь свет?

— Подожди секундочку, — нервно попросил Барри, когда мы подошли ко входу. — Я покурю.

Я улыбнулась, глядя на него.

— Тоже не любишь больницы?

Пожав плечами, он прикурил.

— Недавно в больнице у меня умер отец. С чего мне их любить?