Лицо войны - [28]

Дверь была сорвана с петель взрывом и валялась у кромки воды. Я случайно ее заметил на обратном пути к плоту. Но меня привлекла не гнутая железяка, а гравировка на ней: три крупные, успевшие поржаветь латинские буквы UWC в толстой прямоугольной рамке, выдавленной над смотровым окошком. Перед внутренним взором всплыла надпись: «Сеанс связи с UWC прерван», возникшая в момент моего разговора с Кило на мостике вертолетоносца. И здесь у нас бывший узел связи…

– Пак, – позвал я. – Взгляни. Знаешь, как расшифровать?

Сапер с полминуты глазел на дверь и покачал головой:

– Впервые вижу.

– Ладно, мы с Жебровски останемся здесь и еще раз осмотрим остров, а ты давай назад, за остальными.

Глава 7 Повороты

К полудню мы обыскали все, каждую скалу, заглянули под каждый камень, выступ, но так и не нашли что-нибудь похожее на вход в тайное убежище или люк. Мы с Чухраем искупались: ныряли возле пирса, кое-как обследовали дно, надеялись: вдруг найдем колодец, через который можно проникнуть в шлюз, подобный тому, что был в Крепости? В итоге Кэп собрал группу внутри уцелевшей постройки и устроил мозговой штурм, пытаясь расшифровать незнакомую аббревиатуру на двери.

Не набралось и десятка вариантов. Даже посмеялись немного, когда Франц плоско пошутил насчет универсального гальюна, указав на совпадение заглавных букв в словах.

– А что, – оправдывался он, получив замечание от Гомез о несерьезности поведения, – пытаюсь мыслить нестандартно. Я…

– Хватит, – прервал Кэп. – Может, мы не так ищем?

– Как «не так»? – поинтересовался я.

– Если тут действительно был комплекс связи, то должно быть и соответствующее оборудование, энергоустановка. Но ты оглянись вокруг. Что видишь?

Я повертел головой.

– Стены, поломанную мебель, раскуроченный приборный щиток.

– И все, – закончил за меня Кэп и шагнул к щитку.

До меня дошло. Похоже, до всех дошло: заранее было ясно, что в здании не уместить необходимое оборудование и дежурную смену, нет подходящего пространства, значит, вход в него замаскирован где-то поблизости, но вот ключ к двери должен лежать на видном месте.

Взгляды устремились на три оплавленных переключателя на стене.

– Пак, ну-ка подойди, тут по твоей инженерной части. – Кэп уступил место саперу.

Я не стал ждать, пока они разберутся с проводкой и рубильниками, двинулся медленно вдоль стен, постукивая каблуком по полу.

– Но мы уже так делали, – сказал Франц.

– Значит, плохо делали, – возразил Кэп.

– Тихо! – Я шел дальше, но звук от ударов был слишком глухой. Ни намека на полость под полом.

– Не, – заговорил Пак, и я поднял на него взгляд. – Тут питания давно нет. Все расплавлено огнем.

Он спрятал отвертку в сумку и опустил руки.

– А разве не механическими замками оборудуются входы в убежища? – вдруг произнес Чухрай.

Повисла тишина, которую нарушил Кэп. Он отстранил Пака от щитка, вынул штык-нож и с треском взломал панель.

– А вот и ключ от двери, – сказал я, глядя на поворотное колесико с рукояткой в открывшемся углублении. Между стеной и колесиком виднелась нанизанная на штырь шестеренка с цепью, уходящей вниз.

Кэп с натугой крутанул колесико пару раз. Где-то глубоко под землей у входа в постройку что-то лязгнуло. Все обернулись к дверному проему. Там у порога со стороны улицы на земле обозначился четкий прямоугольник – похоже, сдвинулась бронеплита, прикрывавшая люк. В образовавшиеся щели посыпался песок, плита ушла вниз на ширину ладони и замерла.

Ближе всех к выходу стоял Франц. Он шагнул на плиту, я хотел окликнуть его, но не успел – пулеметчик сильно топнул ногой, и плита провалилась, уйдя наклонно вниз. Франц ахнул и съехал в темное отверстие.

– Живой? – Вул первым оказался над вскрытым входом в убежище.

Включил фонарь, посветил.

– Да! – откликнулся Франц. – Тут… тут лестница.

– Так, – подал голос Кэп. – Караульную службу никто не отменял. Пак, Чухрай и Жебровски наблюдают за морем. Вул, Счастливчик и Бридж возвращаются на конвертоплан. Франц! – Он склонился над отверстием. – Вылезай оттуда, пока еще чего-нибудь не натворил и не переломал ноги. Присоединишься к наблюдателям. Ну а мы, – командир сдвинул штурмовую винтовку на грудь, – осмотрим находку. Вашу руку, майор.

Кэп шагнул на плиту, утвердился на ногах и помог спуститься Гомез. Я дождался, пока наверх выберется Франц, и последовал за ними.

Первое, что показал мне Биррат, была табличка над дверью в конце лестницы. Только там имелась не просто аббревиатура, а надпись целиком и значился номер узла связи.

– «Подводное командование», – медленно прочел я.

– Да, – донесся голос из глубины комнаты, куда уже зашла Гомез. – Кажется, я знаю, о чем речь. Идите сюда.

Комнатой оказался небольшой предбанник, где, по всей видимости, размещался дежурный, о чем свидетельствовал одинокий табурет перед раскуроченным пультом сигнализации на стене. Напротив входа была еще одна дверь. Валькирия со скрипом отворила ее и шагнула через порог.

Мы с Кэпом посветили ей.

– Так о чем все-таки речь, майор? – спросил командир, шаря лучом по стенам.

– Перед войной, – Гомез подошла к стенду с радиолокационным оборудованием, щелкнула парой тумблеров, но ничего не случилось: питания-то нет, и стенд, похоже, неисправен, экраны разбиты, – шел отбор аналитиков в экспериментальное подразделение ВМС, переданное из состава бывшего НАТО еще только формировавшимся международным силам «Ворнет». Согласно директиве штаба Оси, на базе российского тяжелого подводного крейсера стратегического назначения проекта «Акула» создавалась лаборатория для эффективной отработки противодействия нанесению массированных ядерных ударов по континентам вероятным противником.