Лицо тоталитаризма - [37]
Выражено единодушное мнение, что до сих пор общество недостаточно остро реагировало на хозяйственные преступления…
Прокуроры, разумеется, согласились с тем, что реакция общества должна быть более эффективной. Ужесточение наказания и способов его исполнения, как они считают, — лишь часть мер, которые необходимо предпринять…
Приведенные в выступлениях факты убедительно доказывают, что подрывной элемент, потерпевший поражение на политической арене, пытается взять реванш в экономике. Следовательно, проблема хозяйственных преступлений на данном этапе — это не только правовой, но и политический вопрос, требующий взаимодействия прокурора со всеми властными структурами и общественными организациями…
Подводя итог обсуждению, союзный прокурор Брана Евремович напомнил о важности соблюдения законности в условиях проведенной у нас децентрализации и об оправданной суровости, с которой наши высшие руководители осудили лиц, замешанных в хозяйственных преступлениях» (Политика. 23 марта 1955 г.),
Стало быть, в русле настроя «высших руководителей» прокуроры определяют и как судам судить, и как приговоры исполнять.
А коли так, то что осталось от суда и законности?
В коммунизме правовые теории трансформируются сообразно обстоятельствам и потребностям олигархии. Назначение меры наказания по принципу Вышинского — исходя из «максимальной достоверности», то есть из политических расчетов и нужд ныне отвергнуто. Но, даже если опереться на более человечные или более научные принципы, существо не сможет перемениться до тех пор, пока не изменятся отношения между властью, судом и законом. Разве периодические кампании «в защиту законности» или хвастливые заявления Хрущева о том, как «теперь», дескать, партии удалось взять под контроль полицию и суд, не доказывают, что изменения претерпела только потребность правящего класса в большей правовой неуязвимости, а не его действительное отношение к обществу, государству, суду, законам?
6
Коммунистический правопорядок не в состоянии освободиться ни от формализма и декларативности, ни от определяющей роли, которую в судопроизводстве, выборной системе и прочем играют партийные и полицейские органы. Мало того. Чем ближе к верхам, к конституции и высшим эшелонам, тем дальше отстоят друг от друга декоративная законность и все возрастающее реальное воздействие властей на те же суд и выборы.
Общеизвестны бессодержательность и помпезность коммунистических выборов, этих, по остроумному выражению Климента Ричарда, если мне память не изменяет, «скачек с участием одной лошади». Думаю, что нужно тем не менее сказать несколько слов о том, почему коммунисты не могут обойтись без выборов, никак не влияющих на расстановку политических сил, а также без столь дорогостоящего и для них самих напрочь лишенного содержательности такого института, как парламент.
Кроме причин пропагандистских, внешнеполитических и иже с ними существует обстоятельство, которое не в силах обойти ни одна, в том числе и коммунистическая, власть: все должно быть узаконено. В современных условиях подобное осуществляется через выборных представителей. Народ обязан и формально поддерживать каждый шаг, предпринимаемый коммунистами.
Наряду с этим есть и еще один — глубинный, скрытый и веский резон, почему коммунистические вожди «держат» парламенты: меры правительства-верхушки нового класса — должны получить добро от его политической сердцевины — партбюрократии. Не утруждая себя заботой о мнении общества, каждое коммунистическое правительство вынуждено считаться с общественным мнением партии — коммунистическим общественным мнением.
Вот почему, хотя выборы минимально важны для коммунистов, отбор тех, кто войдет в парламент, ведется партийным верхом предельно тщательно. Учитывается масса деталей: заслуги людей, их роль и функции в движении и обществе, разнообразие профессий и так далее. С внутрипартийных позиций выборы весьма важны для руководства, ибо предоставляют ему возможность поставить рядом с собой на определенный период партийные силы, которые оно считает в данный момент наиболее значимыми, сообщая тем самым себе самому степень легальности, без которой ему не пристало выступать ни перед партией, ни перед классом, ни перед народом.
Бесплодными оказались даже робкие попытки выдвижением двух или более кандидатур на каждый мандат ввести при выборах коммунистов в парламент элементы альтернативности. Югославия знает несколько таких попыток, и все они заработали от руководства клеймо «раскольничества». Сейчас из восточноевропейских стран приходят сообщения о расширенном числе кандидатов-коммунистов на выборах. Допуская намерения, я считаю все же маловероятной возможность укоренить подобную практику. Хотя одно это было бы шагом вперед и даже началом продвижения коммунизма к демократии. Думаю, что пока и до таких мер далеко, а развитие в Восточной Европе пойдет скорее к «рабочему управлению» югославского образца, нежели к политической демократии и дифференциации внутри господствующего движения. Деспотическое ядро, понимая, что отход от традиционного партийного единства грозит ему большими неприятностями, по-прежнему держит в руках все нити. Было и остается фактом: любая свобода, в том числе и в партии, угрожает не только господству вождей, но и вообще тоталитаризму.
Воспоминания известного политолога и публициста, бывшего вице-президента Югославии М. Джиласа – это непредвзятый взгляд опытного политика на события времен Второй мировой, на отношения России и Югославии. Автор, который неоднократно встречался и беседовал с Иосифом Сталиным, пытается пролить свет на прошлые события и воссоздает всесторонний портрет личности Сталина как знаковой фигуры мировой истории и крайне противоречивого человека. В книге множество малоизвестных фактов из жизни Сталина и его окружения, портреты известных исторических деятелей.
Самые передовые западные страны капиталистической формации, которые обязаны согласно всем догмам демонстрировать господство "свободного труда", применяли рабский и принудительный труд (используемый с помощью прямого насилия или предварительного полного ограбления) в решающих количествах.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Украинский национализм имеет достаточно продолжительную историю, начавшуюся задолго до распада СССР и, тем более, задолго до Евромайдана. Однако именно после националистического переворота в Киеве, когда крайне правые украинские националисты пришли к власти и развязали войну против собственного народа, фашистская сущность этих сил проявилась во всей полноте. Нашим современникам, уже подзабывшим историю украинских пособников гитлеровской Германии, сжигавших Хатынь и заваливших трупами женщин и детей многочисленные «бабьи яры», напомнили о ней добровольческие батальоны украинских фашистов.
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.
В центре эстонского курортного города Пярну на гранитном постаменте установлен бронзовый барельеф с изображением солдата в форме эстонского легиона СС с автоматом, ствол которого направлен на восток. На постаменте надпись: «Всем эстонским воинам, павшим во 2-й Освободительной войне за Родину и свободную Европу в 1940–1945 годах». Это памятник эстонцам, воевавшим во Второй мировой войне на стороне нацистской Германии.
Правда всегда была, есть и будет первой жертвой любой войны. С момента начала военного конфликта на Донбассе западные масс-медиа начали выстраивать вокруг образа ополченцев самопровозглашенных республик галерею ложных обвинений. Жертвой информационной атаки закономерно стала и Россия. Для того, чтобы тени легли под нужным углом, потребовалось не просто притушить свет истины. Были необходимы удобный повод и жертвы, чья гибель вызвала бы резкий всплеск антироссийской истерии на Западе. Таким поводом стала гибель малайзийского Боинга в небе над Украиной.