Лицо под вуалью - [11]
– А мы-то думали, что они увлекаются только боем быков! – хмыкнул Бэзил.
– Существовало еще более примитивное приспособление, состоящее из куска проволоки с деревянными ручками.
Майкл сел на край письменного стола Вексфорда из розового дерева.
– По-моему, я где-то читал, что если Инквизиция приговаривала тебя к сжиганию, то палач мог задушить тебя за небольшую плату до того, как костер разгорится.
– Думаю, именно тогда проволока с деревянными ручками получила широкое применение, – кивнул Вексфорд.
Он отвлекся и подумал, относятся ли джинсы Бёрдена к так называемым «дизайнерским». Они были очень узкими у щиколоток и гармонировали с цветом носков инспектора, оттенок которых назывался, наверное, «синий деним». Не подозревая о том, что его так озадаченно разглядывают, инспектор спросил:
– А Самнер-Квист говорит, что именно так задушили Гвен Робсон?
– Он не знает; просто говорит «гаррота». Но она должна быть чем-то в этом роде. И убийца должен был принести ее с собой, готовую. То есть все было заранее подготовлено, что, если вдуматься, Майкл, довольно странно. Это, безусловно, говорит в пользу преднамеренного убийства, но в ситуации, когда никто не смог бы предсказать преобладающих условий. На автостоянке могло быть много народа, например. Если только наш преступник не носит с собой гарроту, как мы с тобой носим авторучку… Не думаю, что мы сможем сказать об этом больше до тех пор, пока не получим полный отчет о вскрытии. А пока, что мы вообще знаем о Гвен Робсон?
Ей было пятьдесят восемь лет, бездетная, раньше работала приходящей помощницей по хозяйству на службе у муниципального совета Кингсмаркхэма, теперь на пенсии. Ее мужем был Ральф Робсон, также бывший сотрудник муниципального совета, за два года до этого ушел на пенсию из жилищного отдела. Миссис Робсон вышла замуж в восемнадцать лет, и они с мужем жили сначала вместе с его родителями в их доме в Стоуэртоне, позже на съемной квартире, а потом снимали коттедж. Они были в числе первых в списке на получение жилья в этом районе, и им выделили один из новых домов в Хайлендз, как только его построили. Никто из них еще не имел права на государственную пенсию, но Робсон получил пенсию от местных властей, на которую они умудрялись жить с относительным комфортом. Например, им удавалось ездить на автомобиле «Эскорт», которому было всего два года. Как правило, супруги проводили ежегодный отпуск в Испании, но в этом году им помешал сделать это только артрит Ральфа Робсона, который сильно повредил его правое бедро.
Все это узнали от самого Ральфа и его племянницы Лесли Арбел, изображенной на той фотографии, которая так напомнила Бёрдену о Шейле.
– Эта племянница – она живет не с ними? – уточнил Вексфорд.
– Она живет в Лондоне, – ответил Майкл, – но проводила много времени здесь, с ними. Была для них больше дочерью, чем племянницей, как я понимаю, к тому же необычно преданной дочерью. По крайней мере, так это выглядит. Она сейчас живет с Робсоном – приехала, как только он ей сообщил, что произошло с его женой.
По словам Ральфа, у его супруги была привычка делать покупки на неделю по четвергам, во второй половине дня. Еще шесть месяцев назад он всегда ездил вместе с ней, но артрит лишил его этой возможности. В прошлый четверг, два дня назад, она уехала на своей машине почти в половине пятого. И больше он ее не видел. А где он сам был между половиной пятого и семью часами? Дома, один, на Гастингс-роуд, смотрел телевизор, заварил себе чай. Почти так же, как Арчи Гривз, подумал Вексфорд: он заезжал к нему пораньше в это утро.
Этот старик был не свидетелем, а просто мечтой полицейского. Узость его жизни и ограниченный диапазон его интересов превратили его в устройство с объективом и пленкой для идеальной регистрации событий в его маленьком мирке. К несчастью, наблюдать Гривзу было почти не за чем: покупатели уезжают, огни меркнут и гаснут, Седжмен закрывает и запирает ворота…
– Там был этот молодой парень, и он бежал, – рассказал он Вексфорду. – Это было как раз в шесть часов, на одну или две минуты позже. Много людей покидало центр, в основном леди с покупками, а он выбежал из-за той стены.
Вексфорд вслед за Арчи посмотрел в окно. Стена, о которой шла речь, была боковиной въезда на подземную парковку, рядом с которой стояла небольшая толпа мерзких зевак. Смотреть там было не на что, но они ждали и надеялись. Ворота стояли распахнутыми, и по асфальту катался под порывами ветра пустой пакет из-под еды. Флаги на башенках развевались на ветру, расправлялись и трепетали. Я там был, подумал Вексфорд, и чуть не застонал, я выехал оттуда в десять минут седьмого и видел… ничего я не видел! Ну, ничего, кроме той женщины, Сандерс.
– Я подумал, что у него неприятности, – сказал Арчи Гривз. – Подумал, что он сделал нечто недозволенное, что его заметили и теперь за ним гонятся. – Гривз был так стар, что его лицо, как и кожа на руках, потеряло цвет и покрылось старческими пятнами, которые называют «могильными метками». Он похудел от старости, и его вязаная кофта и фланелевые брюки мешком висели на костлявом, дрожащем теле. Но бледные голубые глаза в розовых ободках видели не хуже, чем глаза человека вдвое моложе его. – Это был просто мальчишка, в одной из таких шерстяных шапочек на голове и в куртке на молнии, и он мчался, как летучая мышь из преисподней.
Тело лежало частично на ковре, частично на паркете. Похоже, в момент нападения Девениш упал на колени и опрокинулся навзничь. Его красивое лицо стало белым, словно мраморным. Судя по одежде, он собирался на работу. Сейчас пиджак и рубашка потемнели от крови, на галстуке будто расцвел букет роз. Когда закончилась эта история, Вексфорд назвал ее «Детским Крестовым походом», потому что дети сыграли в ней важную роль. По словам Фрейда, в детстве каждый человек несчастен. Но некоторые, думал инспектор, несчастнее других.Новая тайна, за разгадку которой берется знаменитый инспектор Вексфорд, — в романе Рут Ренделл «Непорядок вещей».
Отдых в лондонском доме племянника превратился в пытку для старшего инспектора Уэксфорда .Оберегая здоровье любимого дяди, племянник-полицейский не торопится посвящать его в свои профессиональные тайны. И, что особенно обидно, в подробности громкого дела об убитой девушке, обнаруженной в склепе на кладбище. Обиженный Уэксфорд решает утереть нос молодым «ищейкам» и доказать, что провинциальные сыщики тоже кое-что могут…
…Он наклонился к ней, как бы собираясь закрыть дверь, но вместо этого схватил цепочку и затянул как можно сильнее. Но даже в этот момент его пальцы не коснулись ее шеи. Он и не подумал, что цепочка может порваться. Она порвалась, но девушка к тому времени была уже мертва, и ее выпуклые голубые глаза еще сильнее выкатились из орбит, беззащитно взирая на него…Загадочные убийства и не менее загадочные жильцы дома над антикварным магазином. У каждого – свои тайны, свои скелеты в шкафу. Новый психологический детектив Рут Ренделл «Ротвейлер» – впервые на русском языке.
Непрекращающийся ливень, все больше напоминающий библейский потоп, меняет жизнь маленького и уютного английского городка. При таинственных обстоятельствах исчезают двое подростков. И только расследующий дело старший инспектор Вексфорд не верит, что они могли утонуть в вышедшей из берегов реке…Необъяснимые поступки предсказуемых людей, неожиданные повороты сюжета, множество деталей, о значении которых догадываются только самые проницательные герои, — все это и многое другое в традиционном английском детективе Рут Ренделл «Чада в лесу».
Дороти Сандерс лежала на спине. Ее лицо и проломленный череп представляли собой сплошное месиво – кровь, осколки кости, вытекший мозг. Волосы тоже слиплись от крови. Она лежала в огромной луже собственной загустевшей крови, темной, как вино. Рядом с ней, на круглом столике, была аккуратно установлена лампа в стиле модерн: монументальная лилия на металлической основе под покосившимся абажуром из гофрированного шелка, настоящая мечта судмедзксперта. И подставку, и зеленый абажур покрывала кровь вперемешку с налипшими волосами.Новое дело инспектора Вексфорда в интригующем романе классика британского детектива Рут Ренделл «Убийство в стиле „психо“».
Ученый-психиатр Антони Джонсон думает, что знает о предмете своих исследований если не все, то очень многое. Он уверен, что душевнобольных, в силу особенностей их поступков, образа поведения и даже внешних черт, легко отличить от нормальных людей. По крайней мере, специалист всегда признает своего «пациента». Но подчас реальность вносит свои коррективы в сухую теорию. Антони и в голову не могло прийти, что его сосед по дому – немного нервный, но крайне приличный человек, всегда готовый оказать дружескую помощь, – психопат-маньяк, известный по полицейским хроникам как Кенборнский убийца.
В Ричмонде, штат Виргиния, жестоко убит Эфраим Бонд — директор музея Эдгара По. Все улики указывают: это преступление — дело рук маньяка.Детектив Фелисия Стоун, которой поручено дело, не может избавиться от подозрения, что смерть Эфраима как-то связана с творчеством великого американского «черного романтика» По.Но вдохновлялся ли убийца произведениями поэта? Или, напротив, выражал своим ужасным деянием ненависть к нему?Как ни странно, ответы на эти вопросы приходят из далекой Норвегии, где совершено похожее убийство молодой женщины — специалиста по творчеству По.Норвежская и американская полиция вынуждены объединить усилия в поисках убийцы…
Они — сотрудники скандально знаменитого Голливудского участка Лос-Анджелеса.Их «клиентура» — преступные группировки и молодежные банды, наркодилеры и наемные убийцы.Они раскрывают самые сложные и жестокие преступления.Но на сей раз простое на первый взгляд дело об ограблении ювелирного магазина принимает совершенно неожиданный оборот.Заказчик убит.Грабитель — тоже.Бриллианты исчезли.К расследованию вынужден подключиться самый опытный детектив Голливудского участка — сержант по прозвищу Пророк…
Значительное сокращение тяжких и особо опасных преступлений в социалистическом обществе выдвигает актуальную задачу дальнейшего предотвращения малейших нарушений социалистической законности, всемерного улучшения дела воспитания активных и сознательных граждан. Этим определяется структура и содержание очередного сборника о делах казахстанской милиции.Профилактика, распространение правовых знаний, практика работы органов внутренних дел, тема личной ответственности перед обществом, забота о воспитании молодежи, вера в человеческие силы и возможность порвать с преступным прошлым — таковы темы основных разделов сборника.
Маньяк по прозвищу Мясник не просто убивает женщин — он сдирает с них кожу и оставляет рядом с обезображенными телами.Возможно, убийца — врач?Или, напротив, — бывший пациент пластических хирургов?Детектив Джон Спайсер, который отрабатывает сразу обе версии, измучен звонками «свидетелей», полагающих, что они видели Мясника. Поначалу он просто отмахивается от молодой женщины, утверждающей, что она слышала, как маньяк убивал очередную жертву в номере отеля.Но очень скоро Спайсер понимает — в этом сбивчивом рассказе на самом деле содержится важная информация.
Менты... Обыкновенные сотрудники уголовного розыска, которые благодаря одноименному сериалу стали весьма популярны в народе. Впервые в российском кинематографе появились герои, а точнее реальные люди, с недостатками и достоинствами, выполняющие свою работу, может быть, не всегда в соответствии с канонами уголовно-процессуального кодекса, но честные по велению сердца.
У писателя Дзюго Куроивы в самом названии книги как бы отражается состояние созерцателя. Немота в «Безмолвных женщинах» вызывает не только сочувствие, но как бы ставит героинь в особый ряд. Хотя эти женщины занимаются проституцией, преступают закон, тем не менее, отношение писателя к ним — положительное, наполненное нежным чувством, как к существам самой природы. Образ цветов и моря завершают картину. Молчаливость Востока всегда почиталась как особая добродетель. Даже у нас пословица "Слово — серебро, молчание — золото" осталось в памяти народа, хотя и несколько с другим знаком.
Элизабет Найтингейл, хозяйка поместья, богатая, красивая и уважаемая в обществе, найдена убитой. Кто же смог поднять руку на женщину, у которой, казалось, не было врагов? Таким вопросом задавался инспектор Вексфорд, начиная расследование. Однако он быстро убедился в том, что дело гораздо сложнее, чем представлялось ему поначалу. Муж Элизабет вполне мог ревновать супругу к потенциальному любовнику; ее брат постоянно выказывал ненависть к сестре, а его жена даже имела заинтересованность в смерти Элизабет — ведь та завещала ей все свои драгоценности.
Виктор Дженнер считает себя невинной жертвой обстоятельств. Это правда, что он изнасиловал несколько женщин, но разве можно винить человека в том, что он не может себя контролировать? А выстрел в полицейского, на всю жизнь приковавший того к инвалидному креслу, – просто-напросто трагическая случайность. Он никому не желал зла. Разве справедливо, что из-за этого досадного случая ему пришлось провести десять лет в тюрьме? Выйдя на свободу, Виктор оказался в незнакомом и равнодушном мире – ни друзей, ни работы, ни планов на будущее.
Инспектор Уэксфорд вынужден вернуться к делу шестнадцатилетней давности. Тогда в жестоком убийстве старой владелицы поместья обвинили слугу. Священник Генри Арчери утверждает, что в расследовании была допущена ошибка и кару понес невиновный. Вместе они берутся раскрыть тайну загадочного преступления…
В старинном английском поместье Уайвис-холл, на кладбище домашних животных найдены останки молодой женщины и грудного ребенка. Полиция начинает расследование, которое затрагивает события десятилетней давности. Известие о страшной находке попадает в газеты — и моментально лишает покоя нескольких благополучных и респектабельных людей. Все это время они пытались вырвать из памяти некоторые страницы своего прошлого, но сделать это оказалось невозможно. Их мысли невольно возвращаются в те далекие времена, когда в Уайвис-холл съехалась бесшабашная компания молодых людей, проматывающая наследство одного из них — Эдама Верн-Смита.