Лицо для Сумасшедшей принцессы - [23]

– Это и есть та самая логика, о которой часто упоминает Рыжая! – произнес он вслух. – Если речь идет о красивой женщине, то значит, здесь не обошлось без любовной истории. А магия на Поющем острове весьма в ходу, да и покойный Лионель, пусть примет богиня под свое благодатное покровительство его бессмертную душу, упоминал о смерти великих эльфийских магов. Значит, в злодействе замешан очень сильный волшебник, скорее всего тот, кто владеет черной магией – некромант. А бороться с магом лучше всего при помощи его же собственного оружия. Одному тебе не выстоять, я поеду с тобой!

Глаза барона радостно вспыхнули. Он бережно завернул в платок и спрятал за пазуху портрет прекрасной княжны:

– Откуда нам следует начать наши поиски? Ведь эльфийский принц не сказал ничего определенного.

Марвин на минуту задумался:

– Есть одно странное место, где Лиара и Рона ненадолго объединяются в одну бурную, богатую перекатами и порогами реку. Оно называется водопадом Тысячи радуг. Оттуда к побережью ведет наикратчайший путь, а на Поющий остров можно попасть лишь водой. Начнем свои поиски от водопада. – Некромант поднялся и отправился собирать вещи, готовясь к длительному путешествию.

Генрих положил руку себе на грудь, прощупывая через кожу колета и батист рубашки драгоценный лист, носящий изображение красавицы Лилуиллы. « Ну чтож, – немного безучастно, словно повинуясь слепому случаю, подумал он, – значит это судьба. Я же сам дал себе зарок жениться на другой! Видно, чему быть – того не миновать…», – и он снова погладил портрет незнакомой суженой, выбранной для него кем-то свыше.

Но мечтал он при этом все равно об Ульрике…

Обратный путь до «Королевской питейной» показался мне бесконечным. Я брела кое-как, обессилено переставляя подкашивающие, неожиданно ставшие будто бы неродными ноги, при этом еще и волоча за собой связанную ведьму. Ну не бросать же в самом деле эту самонадеянную девицу на берегу речки. Я из последних сил затащила Гельду на крыльцо, звучно пересчитав ее черноволосой головой все пять занозистых ступенек, перевалила через порог и грубо плюхнула посреди обеденного зала. Некромантка, по-видимому, едва начинающая приходить в себя, благополучно – со всего маху, треснулась затылком об деревянный пол и опять обмякла, повторно теряя сознание.

– Сотня сраных гоблинов ей в глотку! – с чувством выругалась я, буквально падая на ближайшую лавку. – Чую, не пройдут эти удары даром для и без того глупой некромантской башки. Не хватало еще Сумасшедшей принцессе нянчиться с сумасшедшей ведьмой. Умираю от жажды…

Ланс тут же сунул в мою мелко дрожащую руку немалую кружку с пивом. Я немедленно, словно голодная пиявка, присосалась к бодрящей жидкости. Сидевший за столом Огвур, живой, здоровый и даже румяный, одобрительно крякнул.

– Ты как? – я слизнула с губ пышную пивную пену. – Что с рукой?

Тысячник эффектно продемонстрировал нам плотную, выразительную фигу, сложенную из приросших обратно пальцев. У меня немного отлегло от сердца.

– Ну, я с этими тварями еще встречусь, – мстительно басил он. – Да я за свои два пальца им все двадцать один оттяпаю, да еще так, что обратно уже никаким колдовством не присобачат!

Услышав скабрезное обещание друга, полукровка мерзопакостно хихикнул и протянул мне многоэтажный бутербродик шириной ладоней в пять, в котором слои хлеба, ветчины и сыра оказались аппетитно переложены крохотными маринованными огурчиками. Я с урчанием вгрызлась в умопомрачительно благоухающее съедобное сооружение, чувствуя, как ноги начинают потихоньку наливаться прежней силой.

– Огвур, у них пальцев намного больше, чем двадцать один, – неразборчиво проворчала я сквозь корнишоны.

– Это как? – не поверил орк.

– А так и сяк – чтоб их локтем об косяк. У них одних только рук не менее десятка, – уведомила я шокированного тысячника. – А прочие конечности, в том числе и интимного характера, я не считала – не до этого как-то было. И еще, они и взаправду ледяные, и тают после смерти.

– Так вот почему мы не нашли рядом с телами мертвых кентавров трупов их врагов, – догадался мудрый орк.

Я скептично хмыкнула:

– Теперь я уже сомневаюсь, что кентавры вообще сумели убить кого-нибудь из этих страшных тварей. С ними навряд ли возможно справиться обычным оружием. Там замешана ужасающая по силе магия!

Белый Волк задумчиво пожулькал свое давненько небритое лицо кустарно отреставрированными пальцами:

– Мелеана, помнится, ты в подробностях рассказывала нам с Лансом, как в детстве взахлеб читала Хроники Бальдура?

– И что? – немного смутилась я. – При чем тут сей антикварный манускрипт?

– Ясно, – орк правильно истолковал мое смущение. – Экземпляр оказался не полным?

– Ну, это еще слабо сказано, – подтвердила я. – Весьма не полным. В той книге не хватало чуть ли не половины страниц!

Огвур опечаленно вздохнул:

– Очень и очень жаль. Значит, про Тварей стужи ты никогда не слышала?

– Неа!

– Дружище, не томи, расскажи подробно, – требовательно заканючил любопытный как кошка Ланс.

Я жестом попросила Огвура говорить.

– В Хрониках написано, что за маленьким государством-ханством Рохосс начинается Край Тьмы, доступ в который надежно охраняет могучее заклятие, когда-то наложенное еще самими великими демиургами, – начал орк. – И покуда заклятие действует, обитающие в тех местах Твари стужи, они же Дети холода и Ледяные ярлы – спят мертвым сном. Но стоит им пробудиться…, – при этих словах, к моему величайшему изумлению, мужественное лицо орка исказила гримаса плохо контролируемого трепета, – и весь мир окажется под страшной угрозой. Ибо твари забирают кровь любого живого существа, принося его плоть в жертву своему чудовищному Ледяному богу! Если власть древнего бога воцарится на земле, то мир навеки погрузиться во Тьму, а его обитатели станут тенями и призраками…