Личный космос - [23]

— Я могу это повторить, лишь бы ты понял, — добавила Анана.

— Пока мне все ясно, — ответил Кикаха. — Но я не думаю, что каким-то расчленением и разрушением молекул, сканированием и копированием разума можно достичь истинного бессмертия. Мозг — не чашка, а разум — не вода. Его не перелить из одной головы в другую. И это не настоящий перенос разума. На самом деле ваши ученые переписывали содержание обоих полушарий и других долей мозга, стирая при этом всю информацию, которая хранилась в них. Но разве созданные ими колокола имели подсознание? Мне это напоминает запись на магнитофоне — лента прокручивается, и создается идентичный мозг, но только в другом вместилище. Однако дублированный мозг всегда будет оставаться лишь жалким подобием оригинала. В действительности первый мозг умирал. А второй воспринимал себя первым только потому, что нес в себе его воспоминания. Но на самом деле оставался копией.

— Устами младенца глаголет истина, — с усмешкой сказала Анана. — И ты был бы прав, не будь на свете такой штуки, как психика или душа. А у властителей имелось неоспоримое доказательство того, что в каждом разумном существе обитает некая надпространственная и вневременная сущность. Она есть даже у вас, людей, и является своего рода воплощением психической памяти тела, или сомы. Она как бы отражает психосому или, возможно, наоборот.

В любом случае психика представляет собой вторую половину «реального» человека. И когда скопированный телесный мозг встраивался в матрицу-колокол, психика, или душа, тоже переходила туда. Вот почему, передавая запись разума новому носителю, колокол наделял его и новой душой.

— У вас есть доказательства того, что душа существует? — удивленно спросил Кикаха. — Это что — фотографии? Чувственные симптомы? Какие-то предметные факты?

— Сама я о них ничего не знаю, — ответила Анана. — И честно говоря, не знаю таких людей, которые видели бы эти доказательства. Но нас заверяли, что они существуют.

— Прекрасно! — воскликнул он с сарказмом, который она просто не могла не заметить. — И что же дальше?

— Первая стадия эксперимента потребовала свыше пятидесяти лет, и только потом, мне кажется, колокола стали абсолютно безопасными и идеально настроенными. Исследования, в основном, велись на рабах. Многие из них погибли или стали идиотами.

— Во имя науки!

— Во имя властителей! — поправила она. — Во имя бессмертия для властителей. Но подопытные люди, а позже и подопытные властители, сообщали о невыносимом чувстве разобщения с реальностью, о муках раздвоения, которые они переживали все то время, пока их разум находился в колоколах. И тогда ученые обнаружили, что при выдвинутых электродах мозг в матрице обретал способность к восприятию внешнего мира — вернее, к фрагментам внешнего мира, поскольку восприятие оказалось очень ограниченным. Чтобы преодолеть чувство изоляции и паники, ученые улучшили разрешающую способность электродов-антенн. С тех пор колокола могли воспринимать звуки, запахи и простейшие зрительные образы.

— Значит, Черные Звонари являются бывшими властителями? — спросил Кикаха.

— Нет. Кто-то из ученых случайно наткнулся на зачатки разума у неиспользованных колоколов, и оказалось, что они могут развивать свою собственную сущность. Фактически, любая неиспользованная матрица являлась недоразвитым Звонарем. И если с ней беседовали, играли, обучали речи и называли по имени, то есть развивали эмбриональную личность, устройство переставало быть вещью и превращалось в разумное существо — пусть очень странное и чуждое нам, но разумное.

— Другими словами, ведро для мозгов обретало сознание, — подытожил Кикаха.

— Вот именно. Ученых пленило это открытие. Они создали отдельную программу по обучению разумных матриц. Они обнаружили, что колокол может стать таким же многофункциональным и умным, как взрослый властитель. К тому времени о первоначальном проекте забыли. Но недоразвитые колокола по-прежнему использовались как хранилища для избыточных воспоминаний властителей.

— Мне кажется, я знаю, что случилось потом, — сказал Кикаха.

— Никто не знает, что там случилось на самом деле, — возразила Анана. — Ученые вырастили десять тысяч полностью развитых матриц и какое-то число малышей. Однажды какому-то колоколу удалось ввести свои иглы-антенны в череп властителя. Он расчленил и уничтожил его мозг, а затем перенес свой разум в тело носителя. И тогда, одного за другим, они захватили всех занятых в проекте ученых.

Догадка Кикахи оказалась верной. Властители создали своего собственного Франкенштейна.

— К тому времени мои предки увлекались созданием личных вселенных. Каждый творил, что хотел, — продолжала Анана. — Как истинные властители, они считали себя богами — если только боги действительно существовали когда-то на свете. Тем не менее наша первая вселенная продолжала оставаться домом для подавляющей массы населения.

Используя тела носителей, Звонари перебрались из материнской вселенной в личные миры. Со временем истина раскрылась, но никто не знал, кого они уже захватили, а кого еще нет. Слишком многие из властителей прошли через процедуру перемещения памяти, и, по крайней мере, десять тысяч из них оказались, как мы это называем, «прозвоненными».