Личный колдун президента - [36]

Явная молодость служила для Лёхи причиной множества дополнительных обязанностей, выполняемых им бесплатно, что для иностранцев являлось предметом тягостного недоумения. Образованные французы даже вспомнили про знаменитую когда-то в русской армии «dead off china» и намекали на китайское влияние.

Семистрельный только посмеивался и с охотой перенимал богатый опыт командира, сопровождающийся наглядными практическими занятиями. Тем более, сегодня предстояло решить очень интересную задачу, над которой уже четверо суток ломал голову не только экипаж МКС, но и специалисты внизу. Дело в том, что никак не хотевшая раскрываться антенна экспериментального радиотелескопа несколько дней с пугающей регулярностью преподносит сюрпризы — отказывается работать в штатном режиме, но при пролёте над территорией России вдруг откликается на подвисшие команды и выполняет новые. После пролёта над РФ всё возвращается на круги своя.

— Ты, Лёша, ничего там особо не трогай, — полковник затолкал пылесос на место. — Аппаратура сложная, ремонту молотком поддаётся с трудом. Если что непонятно, да и чёрт с ним, с этим телескопом.

— Вы уже это говорили, Антон Николаевич, — кивнул Семистрельный.

— От повторения никакого вреда, кроме пользы, — командир сделал строгое выражение лица. — Готовься пока, стажёр.

— Да что там той подготовки… — пожал плечами Семистрельный, но развивать тему не стал. Незачем злить командира, и без того раздражённого новостями с поверхности.

Ну сами посудите — болтаешься в космосе внутри тесной банки с шурупами, а внизу уже несколько губернаторов без видимых причин покончили жизнь самоубийством, террорист-смертник взорвал мощную бомбу на Елисейских Полях, арестован и посажен в СИЗО непотопляемый финансовый гений, объявлен импичмент американскому президенту, а Алла Пугачёва попросила политического убежища в Израиле. Плохо всё это или хорошо, Алексей не знал, но командир нервничал.

— Антон Николаевич, пассажиров к работе привлекать будем?

Полковник едва заметно поморщился и покачал головой. В принципе, Семистрельный и ожидал отказа, а предложения сделал исключительно из вредности, стремясь заставить международную часть экипажа заняться хоть чем-нибудь. Сколько можно изображать из себя интуристов в Эрмитаже и заниматься только селфи на фоне Земли в иллюминаторе? Ну, день… ну, два дня… Третья неделя полёта пошла!

— Нет, Лёша, к чёрту пассажиров. Да и тебе спокойнее в открытом космосе, если никто из них помогать не будет.

С такой постановкой вопроса Алексей согласился, но через полтора часа выяснилось, что совсем без помощи стажера не оставили — космические туристы дружно собрались у шлюзовой камеры, чтобы небольшим фестивалем оказать Семистрельному моральную поддержку. И, само собой, чтобы сфотографироваться с героем, не страшащимся шагнуть в бездну. Селфи, мать их…

Американский астронавт неопределённой гендерной принадлежности от избытка чувств мазнул накрашенными губами по стеклу шлема, и сунул стажёру тюбик губной помады:

— Алекс, если ты напишешь на обшивке моё имя, я смогу попасть в книгу рекордов Гиннеса. Не откажешь другу в такой малости?

Алексей уже совсем собрался откинуть политкорректность и сообщить туристам новое направление движения, но командир решительно вытолкал пассажиров:

— Господа, мы работаем.

Волшебные слова произвели магическое действие, и отсек опустел, осталось только яркое пятно губной помады на стекле шлема.

И этот розовый мазок раздражал настолько, что Семистрельный сразу после выхода в открытый космос достал чёртов тюбик и написал на борту МКС короткое неприличное слово. Очень полегчало… А потом запустил злополучную помаду куда-то в сторону Юпитера.

— Вот мусорить в космосе не нужно, — голос командира больно ударил по ушам. — Не приучай марсиан к дешёвой польской косметике.

— Извините, — пробормотал стажёр, и попытался вспомнить, как убавить громкость. — Работаю, Антон Николаевич.

Как раз после этих слов и появилась ОНА. Нет, не женщина… откуда женщины в открытом космосе. На расстоянии вытянутой руки от Семистрельного появилась обыкновенная деревянная дверь с блестящими ручками и большой табличкой «Запасный выход». Чуть канцелярскими кнопками пришпилен листок бумаги с надписью красным фломастером — «Домой — стучать три раза. Налево — стучать два раза. К начальству — входить без стука».

— Командир, тут такое…

Полковник Шкафчиков, наблюдающий картинку с камер стажёра, замысловато выругался и посоветовал:

— Потрогай её.

— Руками?

— Ну не ногами же?

Семистрельный пожал плечами и дотронулся до ручки. Дверь открылась.

— Ой!

Это всё, что успел сказать стажёр перед тем, как его затянуло в дверной проём. Дверь захлопнулась. Остался космос, планета внизу, космическая станция над ней, и обыкновенная деревянная дверь с блестящими никелированными ручками.

— Лёша, ты где там? Почему молчишь?

Ответа нет.

— Держись, стажёр, я сейчас выхожу.

Москва. Кремль. Кабинет президента РФ

Глеб Егорович внимательно осмотрел себя в зеркале и удовлетворённо кивнул — в свете нынешних событий недопустима даже лёгкая небрежность, и ослабленный узел галстука вполне может стать причиной нового витка свирепствующего мирового кризиса. Странная связь, да? Но, тем не менее, так оно и есть… Расстегнул лишнюю пуговицу — обрушил акции, выбрал утром синюю рубашку вместо белой — итальянское правительство в полном составе ушло в отставку. Про ботинки лучше вообще промолчать…