Личные встречи - [17]

— Что? — прошептала я.

— Думал, что, если принесу тебе самую скромную ночную рубашку, это заставит меня хотеть тебя меньше, — я захихикала, а потом вздрогнула, когда он щёлкнул языком, а затем лизнул мою кожу. — Получается, — произнёс он, покусывая шею, — нет разницы, что на тебе надето, потому что я всё ещё могу видеть каждый дюйм твоего тела в своей голове. Длинная ночная рубашка просто дразнит меня, умоляя, чтобы её сняли.

— Престон, — прохрипела я, и он переместил руки с талии на задницу, притягивая меня к своей эрекции.

— Ты голодна, малышка? — спросил он, будто не лапал меня в тот момент.

— Да, — простонала я.

Я жаждала его. Нас. Всего этого. Он нежно укусил меня за шею, прошёлся зубами до моей челюсти, а затем проследил путь до моего подбородка, где оставил крошечный поцелуй.

— Тогда пошли ужинать.

Его руки нашли мои, и прежде чем я смогла возразить, он вывел меня из комнаты и потянул по коридору в сторону кухни. Я последовала без возражений, но нахмурилась, когда увидела на обеденном столе всевозможные блюда китайской кухни.

— Я не знал, что именно ты любишь, поэтому пошёл и заказал всего понемногу.

— Ты не должен был заказывать всё это. Я была бы рада рису и крабовым шарикам.

— Я сделаю всё, чтобы ты была счастлива, — сказал он, вся игривость исчезла из его голоса.

Я обернулась и увидела, что похоть тоже исчезла из его взгляда. Единственным выражением, которое он проявлял, была серьёзность. Я улыбнулась ему, наслаждаясь тем, как он заботился обо мне.

— Я начинаю понимать это, — прижалась своей рукой к его щеке и нежно провела по ней большим пальцем. Затем наклонилась вперёд и целомудренно его поцеловала. — Спасибо за ужин, — произнесла я, приникая своим лбом к его.

— Пожалуйста. Ну же. Садись. Давай поедим.

Пока мы ужинали китайской едой, которую никогда не смогли бы съесть полностью, я поняла, что есть элементарные сведения о Престоне и мне о них ничего неизвестно. Когда мы впервые встретились, он задал довольно много вопросов обо мне, но я никогда ничего не спрашивала у него, потому что задавать вопросы не входило в мои обязанности. Но теперь, когда я в ночной сорочке сидела напротив него за обеденным столом, стало очевидно, что есть вещи, которые я хотела бы о нём знать. Вещи, какие женщина должна знать о мужчине, с которым она спит.

— Престон?

— Да, малышка? — спросил он, убирая палочки с цзяоцзы (прим.: блюдо китайской кухни из теста с начинкой из мяса (чаще всего — свиного фарша) и овощей (чаще всего — капусты), реже только из мяса) ото рта.

— Ты расскажешь мне о своей семье?

Он проглотил еду и сделал глоток воды, а потом послал мне вопросительный взгляд:

— Что именно ты хочешь знать?

Я пожала плечами:

— Не знаю. Что-то обыденное. Сколько у тебя братьев и сестёр, ладите ли вы, как часто видитесь, близок ли ты со своими родителями. Например, об этом, — я вздохнула, не понимая, почему нервничала, расспрашивая его о нём. — Просто ты знаешь обо мне больше, чем я о тебе. Мне хочется узнать тебя.

Его взгляд смягчился после моих слов, и на губах появился намёк на улыбку.

— У меня два брата и сестра, — его улыбка стала шире. — Вообще-то, сестра-близнец.

— У тебя есть близнец?

— Да. Она классная. Ты скоро познакомишься с ней.

— Как её зовут?

— Пайпер, — сказал он с великолепной, любящей улыбкой.

— Пайпер и Престон, — произнесла я, проверяя, как звучат их имена. — Кто старше?

— Я; на три минуты. Она ребёнок в семье, и у неё есть три старших брата. Мы сделали её подростковые годы несчастными, — рассмеялся он.

— Она живёт поблизости?

— Сейчас она в Нью-Йорке. Мы переехали туда вместе после колледжа, но, когда я захотел уехать и вернуться в Портленд, она пожелала остаться.

Престон начал ковырять палочками свою еду на тарелке.

— Ты скучаешь по ней.

Он пожал плечами:

— Скучаю, но знаю, что она там счастлива.

— Твои братья остались здесь?

— Да. Они оба работают на моего отца в его юридической фирме в городе.

— Как их зовут?

— Паркер и Паттон.

Я рассмеялась:

— Так твоим родителям нравятся имена на «П»?

— Кому? Памеле и Полу? Да. Они любят имена на букву «П».

Я засмеялась на этот раз громче:

— Ты серьёзно?

— Абсолютно, — сказал он с каменным лицом, что заставило меня рассмеяться ещё громче.

— Хорошо, —проговорила я сквозь смех, — когда решишь жениться, тебе придётся принять важное решение, стоит ли добиваться женщину, чьё имя начинается с буквы «П».

— О, нет, — произнёс он громко. — Я не проведу свою жену и детей через это. Не будет никакой аллитерации имени, — его взгляд задержался на мгновение на мне, а затем он спросил: — У тебя есть родственники?

— Не-а. Я была единственным ребёнком. Ну, вроде. У меня была сестра, но она умерла, когда я была очень маленькой. Я даже не помню её.

— Ох. Я так сожалею, — сказал он, немного выпрямляясь после моей новости.

— Нет, правда, всё в порядке. Я имею в виду, что это ненормально, но произошло давно. Как уже сказала, я даже не помню её. Просто помню о ней.

— Ты не возражаешь, если я спрошу, что произошло?

— Нет, вовсе нет. Был День Независимости (прим.: 4 июля), и мы гостили у друзей моих родителей. Их дом находился около озера, и Надя заплыла далеко и утонула, — я вздохнула, вспоминая тот день глазами трёхлетнего ребёнка: — Это была настоящая трагедия, и, естественно, мои родители очень тяжело справлялись с её смертью. Пока я росла, они сильно меня оберегали, потому что боялись, что со мной может что-то произойти, — я посмотрела вниз на свою тарелку. — Прости. Это очень угнетающий разговор. Не хочу портить тебе настроение.