Личностные расстройства - [117]

P. Хиншельвуд (R. Hinshelwood) [18] разбирает феномен расширения ego, при котором его части не находятся во взаимодействии, как первичные или вторичные защитные образования, что эквивалентно термину «диссоциация». Тем не менее на практике, по мнению автора, термин «расщепление» часто используется ошибочно как синоним «репрессии», что вызывает путаницу в представлениях о существе процесса. Люди находятся под влиянием двух вариантов самооценок: 1) кем, они думают, они являются и 2) как они определяют свою идентичность. Эти оценки связаны с давлением со стороны окружающих и внутренней системой ценностей. В том случае, если человек время от времени ведёт себя по-разному, вследствие социального влияния, происходящее следует рассматривать не в границах отдельных идентичностей, а называть это явление изменением идентификации. Основные отличия от ДРИ заключаются в том, что индивидуум с сепаратными идентификациями имеет возможность функционировать в целом как интегральная личность.

В механизмах ДРИ Р. Хиншельвуд [18] выделяет следующую специфику:

1. Очевидно, имеет значение первичное состояние психики в младенческом возрасте, в котором присутствуют разделения. Это состояние может сохраниться вследствие недостаточности нормального интегративного процесса как результат внутренней патологии развития.

2. Разделение индивидуума с возникновением альтернирующих состояний сознания может возникнуть в более поздних стадиях развития в виде защитного механизма после перенесенной тяжелой травмы.

3. Определенные процессы приводят к появлению по-настоящему некоммуницирующих друг с другом «субличностей» или «других». Эти состояния психики могут быть стабильными с периодическим возрастанием разных «Я»-состояний.

4. В структуре нарушения выступает влияние бессознательных процессов, которые воздействуют на отдельные субличности пациента.

5. Некоторые субкультуры в связи с прессингом на депривированные социальные группы могут стимулировать возникновение состояния измененного сознания (психики) с определенными негативными содержаниями.

6. Появление дезинтегрированных состояний психики может стимулироваться также в специальных ситуациях медицинского, судебно-психиатрического характера.

В заключение отметим, что чрезвычайно важной для понимания проблемы ДРИ является ориентация на теорию фиксации (attachment theory), развиваемую Джоном Боулби (J. Bowlby) [8, 9, 10], Мэри Эйнсворт (M. Ainsworth) [2] и Петером Фонаги и соавт. (P. Fonagy) [15]. В упрощенном виде теория фиксации (аттачмента) рассматривает отношения, возникающие между детьми и первичными лицами, осуществляющими о них заботу (primery cavergivers). Важность эмоциональной фиксации (аттачмента) заключается в том, что она создает среду, в которой ребенок может исследовать окружающий мир, находясь в безопасности. Для этого важно, чтобы человек, осуществляющий заботу, оставался психологически и физически постоянным. Такие отношения являются «базой уверенности». В то же время возможны ситуации, когда такие базы разрушаются. Например, при воспитании детей родителями, которые находятся в депрессивном состоянии, обнаруживают симптомы посттравматического стрессового расстройства, психотического состояния, диссоциации и др.

Позитивная, безопасная эмоциональная фиксация (аттачмент), таким образом, развивается в младенческом возрасте в процессе интеракций ребенка и лиц, осуществляющих заботу, при постоянных позитивных адекватных реакциях на нужды и поведение ребенка. Безопасная фиксация (аттачмент) формирует у ребенка доверие, чувство уверенности, безопасности. Он чувствует, что его нужды будут удовлетворяться постоянно, что составляет важные ингредиенты в формировании когезивного спаянного «Я».

В случаях ДРИ развитие фиксации (аттачмента) оказывается блокированным, вследствие насилия, пренебрежения или же непостоянных непредсказуемых реакций со стороны лиц, осуществляющих заботу. Дети обучаются тому, что нельзя надеяться на поддержку со стороны родителей и/или других людей. Поэтому важным компонентом коррекции ДРИ являются подходы, направленные на устранение дефицитов развития и аттачмента, появившихся в детстве.

Специалист по диссоциативным расстройствам Д. Шпигель (D. Spiegel) [30], работающий в данном направлении, для пересмотра классификации DSM, пишет: «Мы хотим подчеркнуть, что критической проблемой было отсутствие интеграции, скорее, чем пролиферация личностей. Мы хотели, чтобы это состояние рассматривалось подобно другим психическим нарушениям, а не как неземное, фантастическое, культоподобное явление» [30, с. 29].

Наряду с приведенными формами ДРИ, нами наблюдалось семь пациентов/пациенток, у которых расстройство характеризовалось отличительной чертой, значительно изменяющей всю клиническую картину и динамику. В состоянии присутствовала тотальная дезориентировка в собственной личности, избирательная амнезия своих формальных данных (имени, фамилии, адреса, места работы (учебы) и межличностных отношений всей прошлой жизни). Пациенты/пациентки «приходили в себя», как бы пробуждаясь. Это происходило внезапно в различных местах: на улице, на обочине дороги, между гаражами, около какого-то дома, на вокзале. В этот момент они могли идти, стоять, сидеть или лежать. Первой возникшей мыслью было «Где я?», вслед за которой сразу же «Кто я?». Все они не могли вспомнить, каким образом они оказались в незнакомом для них месте, что произошло с ними.