Личное убежище - [21]

Примерно через час Престон съехал с главной дороги на гравийную, приведшую нас к обрыву. Очевидно, сюда приезжали многие люди, дабы полюбоваться красивым видом, доказательством тому служил мелкий мусор по краям площадки.

Он выдвинул подножку, и я тут же убрала ногу с мотоцикла, стремясь побыстрее встать и насладиться видом. Я сняла шлем, и улыбка озарила моё лицо. Вид абсолютно захватывал дух: синий океан встречается с голубым небом, перистые облака далеко на горизонте и белые волны, бьющиеся о берег внизу.

Улыбка по-прежнему растягивала мои щеки — словно я не улыбалась уже несколько недель — когда я повернулась и увидела Престона со скрещёнными ногами и руками, который опирался на сиденье своего байка.

— Ты не хочешь подойти посмотреть?

— Мне отсюда открывается прекрасный вид, — он улыбался, когда говорил, но не сияющей улыбкой, которую я хотела наблюдать. — Иди сюда, — наконец сказал он, его тон вновь был мрачным. Я подошла к нему и остановилась в нескольких футах. — Я многое тебе рассказал. Ты ничего не хочешь у меня спросить?

Его вопрос застал меня врасплох, но на раздумья мне потребовалась секунда. Я пожала плечами:

— Почему ты не был честен со мной с самого начала?

Он тяжело вздохнул и провёл рукой по щетинистому лицу:

— Оглядываясь назад, могу сказать, что, возможно, это был лучший вариант. И только то, что я потерял голову при виде тебя в тот первый день, ещё не гарантировало, что ты чувствуешь то же самое ко мне. Мне кажется, если бы я смог вытащить тебя невредимой из твоего брака, то выполнил бы свою работу, — он остановился и посмотрел мне в глаза: — Я не планировал влюбляться в тебя, Лена.

— Это второй раз за сегодня, когда ты говоришь подобное, — прошептала я.

— Что? — он выглядел озадаченным.

— Что ты любишь меня.

— Я говорил тебе это в своей голове миллион раз, — Престон выпрямился и, оттолкнувшись от мотоцикла, стал ближе ко мне. — Я тихо говорил тебе это, пока ты спала рядом со мной, — он сделал ещё один шаг ко мне, оставляя между нами всего полшага. — Я говорил это вслух, надеясь, что ты услышишь меня за океаном.

— Чувствую себя как на американских горках, — поделилась я, глядя на свои руки и заламывая их между нами. — В течение нескольких недель я проклинала тебя и ненавидела за то, что ты предал меня. Затем ты просто появляешься, а у тебя, кажется, есть всему объяснение. И я хочу верить тебе, Престон, очень хочу, — я сделала глубокий вдох, собираясь с духом. — Я хочу верить тебе и вернуться к тому счастливому моменту, когда ты и я исследовали то, что означало «нас», и желаю впускать тебя снова и снова, но боюсь.

— Знаю, — сказал он, нежно обхватив руками моё лицо.

Моим первым побуждением было отстраниться, чтобы держаться на безопасном расстоянии от него, но я не могла двигаться. Престон провёл ладонями по моей челюсти, а затем пальцами вдоль моего подбородка и вниз по горлу, оставляя лёгкое покалывание на своём пути. Я снова закрыла глаза и сглотнула, стараясь подавить чувства, вызванные его прикосновениями. После этого он скользнул руками к задней части моей шеи, оставляя большие пальцы на моих щеках и притягивая моё лицо ещё ближе к себе.

— Я хочу, чтобы ты доверяла мне, — произнёс он тихо. — Но знаю, что должен заслужить такое доверие. Пожалуйста, скажи, что дашь мне шанс. Позволь показать тебе.

Я могла чувствовать его дыхание на своих губах, его запах вокруг себя и его руки на моей коже. А потом я внезапно тоже к нему прикоснулась. Вслепую положила руки ему на грудь, и Престон сделал небольшой, но ощутимый вдох при нашем контакте.

— Пожалуйста, милая, — умолял он.

Это было так, будто он просил обо всём: простить его, любить его, быть с ним, все отпустить и двигаться дальше. Я не могла ответить ему, несмотря на все решения, которые он искал, но могла его поцеловать. Поэтому придвинулась к нему достаточно близко, чтобы он почувствовал тепло моих губ. Когда я дала ему первый луч света в темной комнате, он взял мой рот и показал мне, насколько ему жаль.

Это был не мягкий поцелуй. Это был не медленный поцелуй. Это был отчаянный поцелуй, словно Престон боялся, что я передумаю в любой момент, поэтому пытался впитать столько меня, сколько мог, прежде чем я приду в себя. Но мои чувства сбежали и оставили меня наедине с этим человеком и его ртом.

Это был жаждущий тип поцелуя, наполненный звуками. Я слышала, как Престон целует меня, рычит и стонет. Мне не нужно было беспокоиться о дыхании, потому что поцелуй был моим воздухом.

Он по-прежнему удерживал руками моё лицо и, притянув меня к себе, поворачивал во все стороны, пытаясь достичь своими губами каждую частичку моих губ. Я сжала в кулаках его куртку, а затем слепо проследила путь до молнии и, расстегнув её, обнаружила под ней рубашку. Я двигала кончиками пальцев вниз по его торсу, запоминая каждую линию его мышц, каждую выпуклость. Добравшись до кромки, я проскользнула руками под рубашку и начала своё путешествие обратно вверх по животу, на этот раз ощущая его тёплую кожу.

Он развернул нас и, переместив одну руку мне на спину, посадил меня на сиденье мотоцикла, а сам встал между моими ногами.