Личное дело - [14]

Мы уже забыли об этой Костиной встрече. А через два месяца они появились в моём доме, на лестничной площадке. Звонят в дверь какие-то люди: "Можно?". Спрашиваю, к кому они - "К вашему сыну". "А кто вы?" "Мы - свидетели Иеговы". Американец стоит, выше меня ростом. И один маленький с ним - переводчик, из тех "наших", которые, по глазам видно, не только Родину, но и мать родную за доллар продадут: той ещё породы... Я сказал, что сын в институте, когда вернётся - особо не предупреждал. И закрываю дверь. Но проповедник - раз! - и поставил ногу между дверью и косяком. Улыбаются оба. Обаяния - море! Я говорю: "Нет, ребята. Так не пойдёт. Я - человек православный. Извините...". Настаивают на своём: спокойно, приветливо - "И всё-таки, можно с вами поговорить?"

По их религии, если им не отворяют и если не могут они достучаться словом, им нужно сделать всё возможное, чтобы войти. Ладно. Понял я все эти их дела. Впускаю и самого американского "пастыря", и переводчика-проводника, чтобы расставить все точки над i. Тогда кинулись они сразу меня обрабатывать: вот, наш Иегова, и у нас такие и такие, очень большие, возможности.

Разговариваем, но как-то странно. Десять минут они - про своё. Двадцать... Я раз попытался вклиниться. Второй раз что-то попробовал объяснить. Ровным счётом ничего не воспринимают! А то, что я их из вежливости слушаю, это энергетическую подпитку им даёт: они полагают, что они меня подламывают - побеждают уже, чуть-чуть осталось. И вдохновляются от этого всё больше, становятся ещё настойчивей.

Я опять пытаюсь спорить - ни в какую: наталкиваюсь на непробиваемую стену. Вижу - "пастырь" меня вообще не слушает: напирает безостановочно. А в углах губ у него появляется белый налёт - как у бесноватых это бывает. Тогда я говорю: "Стоп, ребята! Посидите...". Иду в спальню - у меня там двустволка под кроватью. Достаю ружьё, беру два патрона. Возвращаюсь к ним и начинаю заряжать у них на глазах... Вскочили оба! Как ошпаренные.

И я говорю переводчику:

- А теперь переводи всё дословно. Я - православный. И хотя в Библии сказано, если ударили тебя по правой щеке, подставь левую, но есть там и другие слова, которые в современном переводе почему-то исчезли: возьми меч в руки своя дабы защитить веру отца своего! И я сейчас защищаю не себя, не своего сына, но веру своих отцов. А теперь - вон отсюда! И если вы ещё раз подойдёте не к моей квартире даже, а только к моему дому - я нажму вот эти два курка". И Бог мне будет судья.

Побледнели оба. Пулей выскочили из квартиры. Но, что примечательно, с тех пор не только иеговисты, а и представители иных еретических сект далеко обходят наш дом. Существует, оказывается, между ними всеми колоссальная информационная связь, несмотря на разницу толкований и обрядов. Общее, значит, дело делают... Я помню, что они творили в Москве, в Санкт-Петербурге - резиновые чаны в Россию с собой везли огромные, бассейны надувные на стадионах устанавливали, кричали в микрофоны: "Бог един! Бог един!", и православных наших людей собирали тысячами, десятками тысяч, и в этой резине их перекрещивали целыми бесчисленными толпами - я в ужасе.

Не ведают наши люди, что творят, какое духовное, религиозное предательство совершают, когда в эти привозные чаны лезут, забывая и веру отцов своих, и своё человеческое национальное достоинство. Не ведают, не понимают, не дают себе отчёта в том, что происходит. А ведь и нужна-то нам - одна хотя бы ежедневная телевизионная программа православная. Обстоятельная, чистая. Пусть хотя бы один канал православный у нашего православного народа будет, по которому наши священники будут говорить нам о нашей вере - о том, что в нашей жизни есть добро, что есть зло. Где эта программа?! Где этот канал?!. Почему и кто лишает нас этого столько времени, постоянно отдавая эфир совсем другим силам?!.

И потом, для такого канала есть у нас огромный багаж, пылящийся в Фонде, - совестливые телевизионные фильмы есть, экранизации прекрасных произведений созданы. Очень уж не хочется, чтобы всякие бесноватые делали из нашей страны мировую помойку, как это происходит сейчас.

Без такой программы, без такого канала можно вырастить сегодня у наших экранов только бездуховного человека. А бездуховный человек - это страшный, это мёртвый человек, который хорошего уже не понимает: не видит, не разбирает. Это - черепок без глаз.

И что ведь получается? Свободу слова получили? Получили. Религиозные свободы - тоже. И вот из-за рубежа вся эта огромная армия агрессивных сект, еретических братств, чёрных учений устремилась к нам - свобода! Это огромная общая разномастная армия, которая подрывает, размывает наше религиозное единство... Но она, эта армия, платит деньги! А при рыночных отношениях всему хозяин - кто? Тот, кто деньги даёт. И насаждается этой армией здесь Содом и Гоморра.

Но их зло - сторицей вернётся им же. Получат они, так или иначе, своё - обратно. Зло всегда возвращается туда, откуда оно пришло. И они уже предчувствуют это. Гуляет наша почва под ними - они на ней устоять никак не могут...

А Библия - что ж: она имеет огромное количество переделок. Но сохранилось ещё несколько экземпляров староправославных: в Оптиной пустыни, в музеях... Я прикасался. И увидел колоссальные отличия от шведской Библии, от американской, от английской. Вот отсюда и происходят все катаклизмы.