Лицей. Венценосный дуэт - [54]

Наблюдаю. Высокомерная стерва у меня впервые. Овечки, что были раньше, пугались с первой секунды. Эту придётся ломать, хотя почему придётся? Буду ловить каждую секунду её реакции. А ещё у меня есть рояль в кустах, вон бутылка с минералкой стоит. И кое-что я там растворил.

– Что за ерунда, я тебя спрашиваю?! – грозно рявкает девица. Какая прелесть! Связана, беспомощна, но как гневно глазки сверкают!

– Я тебя к себе в гости пригласил, – главное держать тон, всё сказано абсолютно мирно.

– Развяжи меня немедленно!

– Развязать? – в голосе готовность немедленно услужить прекрасной синьорите.

– И быстро! – купилась? Задумчиво глажу её по бедру, веду рукой выше. Девушка шипит, как змея, когда дохожу до груди.

– Как скажешь, Инга, – начинаю расстёгивать ей блузку.

– Тварь! Сволочь! – Инга начинает бешено биться, – ты знаешь, что с тобой сделают?! Знаешь, какие у меня друзья есть?! Тебя отпидорасят так, что стоять не сможешь!

Классная реакция! Как в слабый раствор уксуса щепотку соды бросить. Бурление, кипение, пузырьки столбом в воздух. Плюёт мне в лицо. Ах, ты тварь! А если так? Шлёп! Разок справа. Шлёп! А теперь слева.

Гневное бурление оборвано, в глазах первые признаки растерянности. На лице проявляются красные пятна от полновесных оплеух. Отхожу ополоснуть лицо. Злости нет, я в ответ могу сделать что угодно. Хоть помочиться ей на мордочку, кстати, мысль, надо обдумать.

– В моём доме попрошу так не выражаться, – грожу пальцем и нравоучительную строгость в голос. Продолжаю неторопливо заниматься блузкой.

Когда перевожу все пуговицы в нерабочий режим, тон девушки становится более мирным.

– Ты ж понимаешь, что меня будут искать. Меня в кафе видели, тебя видели…

– Допустим, найдут меня и что? – пожимаю плечами, – отвёз тебя на Кузнецкий проспект и высадил.

Ржу. Ещё кое-что сделал. Рассказываю Инге и с наслаждением любуюсь нарастающей растерянностью.

– Я в одном месте остановился и незаметно забросил твой мобильник в какую-то машину. Парень вышел ненадолго, оставил окошко приоткрытым. Мне осталось только мимо пройти.

Продолжаю ржать.

– Так что парня того, когда твой мобильник найдут, долго трясти будут…

– Он мог сразу в полицию сдать…

– Ты в курсе, как работает наша полиция? – мне ли не знать. Под тот фоторобот, что они составили, четверть всех парней моего возраста влезет.

За разговорами разрезаю ножом перемычку лифчика.

– Классные сиськи, – поддеваю ручкой ножа одну грудь, потом другую, – третий размер? Мой любимый.

– А если выкуп? – Инга делает вид, что её не трогают мои фамильярности, – хочешь миллион?

– Не, не хочу, – задумчиво мну её грудь, пока не грубо, – у меня есть…

Выкуп что означает? То, что я засвечусь, она меня в лицо знает. Полиции остаётся только хватать всех подряд и даже таскать на опознание не надо, только сфотографируй и всё.

– Можно по другому сделать, – Инга лихорадочно ищет способы спастись, умненькая, всё уже понимает, – у меня дома почти четверть миллиона есть. Едем ко мне, забираешь деньги, побрякушки, а в полицию я не заявляю…

– Как только я выйду из квартиры, ты кинешься к телефону, – зажимаю ей лицо пальцами, – в полицию, может и не обратишься, но ты говорила что-то про своих друзей, которые меня того… язык не поворачивается повторять.

Заканчиваю внушение лёгкой пощёчиной. Развлекуха начинается…

3 декабря, понедельник, время 12:55.

Лицей. Столовая.

Сегодня день Российской Армии. Если точно, то второго, сегодня отмечаем. Неформальный праздник, красным днём в календаре не отмечен. Что тогда в 1919 году произошло, я не очень поняла. Катавасия та еще. Царская армия развалилась, красные создали свою, белые свою, и обе армии уже готовы были вцепиться друг другу в глотку, как вся страна подверглась немецко-австрийской агрессии. Красные сцепились с немцами, деваться некуда было. Опасались удара в спину, но белые неожиданно ударили по австрийцам с юга. Потом как-то дело дошло до координации действий, а когда нападение через год боевых действий отбили, рука друг на друга уже не поднималась.

В итоге белые выторговали у красных какие-то преференции, политические и экономические. Крым и Дон получили статус автономных республик, где сохранилась частная собственность на землю и средства производства. Ограниченно, но тем не менее. Коммунисты постоянно бурчали, что такая химера не жизнеспособна, но как-то всё утряслось. Армию объединили, казачьи части вошли, как отдельный род войск.

И как-то само собой этот день стал считаться мужским праздником. Армия до сих пор призывная, почти все мужчины через неё проходят.

Нам с Викой ничего не стоило отпроситься с физкультуры. Поздравили Владимира Семёновича, поцеловали его с Викой и пообещали вкусненького. Вот сейчас Вика несёт к учительскому столу поднос с пирогами. Они большие, одним таким можно пообедать. Нам с Викой на двоих одного хватит.

– С праздником всех! – Вика ставит поднос, – Эти пироги с капустой, эти с мясом, эти с ливером. Выбирайте. Первый – Владимир Семёнович, он нас с урока отпустил.

Учителя, довольно улыбаясь, разбирают горячие пироги. Женщины тоже, хотя и не все.

Я наблюдаю мимоходом, несу с помощниками груды парящего жаром угощения нашему классу и параллельному. А также присоединившемуся к нам Пистимееву.