Лицей. Венценосный дуэт - [16]

Юля сгибается над столом.

– Держи руку вот так. Кий ходит между большим и указательным пальцем. И отклячь попочку вверх, прогнись, – последние слова шепчу в ухо, сдувая пушистые волосы. – Правильная стойка – залог успеха.

Парни поодаль кидают заинтересованные взгляды. Юля стоит к ним боком. Специально её так располагаю. Я нашёптываю дальше.

– А вот теперь главный секрет. Чтобы научиться точному удару, женщины могут использовать своё главное преимущество.

– Какое? – наивные и такие красивые глазки смотрят на меня в упор.

– Юлечка, у женщин есть грудь. Смотри. Одна опора – твоя левая рука, а вторая – груди. Они задают направление, ими можно нацелиться. Просовываешь между ними...

Я приладила её кий так, чтобы он проходил между двух весьма заметного размера холмиков.

– Теперь подвигай немножко туда-сюда. Видишь, как ровно ходит. Прижмись плотнее.

Юля послушно ложится на стол. Двигает кием. Я с трудом удерживаюсь от хохота. Вика, часто дыша открытым ртом, отступает к стойке. Заворожённые зрелищем парни застывают, забыв про игру и пиво. Один судорожно сглатывает.

Остальные сглатывают, когда Юля виляет задом, чтобы совместить линию движения кия с направлением удара. Наконец бьёт. Попадает. По битку попадает. И даже прицельный шар откатывается. Но слишком слабо.

– Класс! – восторгаюсь я со смехом. Получила повод поржать, как здорово. А то сдерживаться всё труднее.

– Не получилось… – ноет Юля.

– Как не получилось?! Да другие даже по битку кием первый раз попасть не могут. А у тебя всё точно. Только слабенько. Давай сама потренируйся, а я пойду сок попью.

Я сбегаю. Дезертирую. Утыкаюсь головой в руки на стойке и трясусь в беззвучном хохоте. Вика с перекошенным лицом толкает в бок.

– Дана, как ты можешь так поступать со своей подругой?

Долго так продолжаться не могло. Юля всерьёз прицеливалась кием, старательно размещая его между грудей и выпятив задок кверху. Углядев эту картинку со стороны, я, наконец-то закатываюсь хохотом. Вика почти рыдает рядом.

Юля выпрямляется и удивлённо осматривается. Около её стола собрались смеющиеся молодые люди. Очень заинтересованные. Смотрит на нас, вспыхивает и...

– Данка! Убью! – бросается на нас, размахивая кием. Мы врассыпную. Вика сразу ускользнула в дверь, а мне ещё пришлось побегать вокруг столов.

Потом пришлось долго ныть у дверей в комнату. Разобиженная Юляшка не хотела пускать. Сломалась только тогда, когда я пригрозила, что уйду к Вике. Ревность – двигатель женских поступков. С грозным видом Отелло она нависает над испуганной мной, сидящей на попе у стеночки.

– Заходи уж…

Небольшую истерику на тему «Как ты могла так подло поступить со мной?» пришлось стерпеть. Какая же она всё-таки милашка! На этот раз я к ней в постель залезаю. Деваться той некуда. Прощает.

Никому её не отдам, сама буду мучить.

17 сентября, понедельник, время 8:20

Лицей.

– Только не говори про этот розыгрыш никому, – предупреждаю Вику. – Юльку буду приглашать на открытые мероприятия. Будет стесняться, не придёт.

– Хорошо, – от Вики этого ответа достаточно. Если сказала, значит всё. Королевы держат своё слово, на то они и королевы.

Математику в Лицее дают серьёзно. Удивительно, что даже мне приходится напрягаться. Та самая Ирина Аполлинариевна наверчивает на доске формулу за формулой. Скрипит о доску мел, скрипят от натуги мозги. Но, слава небесам, успеваю. Вика, и без того всегда серьёзная, предельно собрана и сконцентрирована.

Переходим к практической части, и сразу становится легче. Мне. Вика слегка хмурится и кусает губы. Затык у неё. Склоняемся друг к другу и начинаем тихонько совещаться. Через пару минут лицо Вики светлеет.

– Можешь поцеловать у королевы ручку, – это она поощряет меня так.

– Для принцессы слабо.

– Тогда я тебя поцелую, – слегка касается губами моего виска. Глупость, а почему-то очень приятно.

– Девочки, вы чем там занимаетесь? – одёргивает нас Апполинариевна.

– Делом, Ирина Аполлинариевна, делом, – не смущаюсь я. Математичка заглядывает в наши тетрадки, удовлетворённо хмыкает.

– Сделал дело, целуйся смело, – веско замечает кто-то сзади.

Не давая себе труд повернуться, бросаю через плечо:

– После урока ко мне. Полный подход.

Шёпоток по классу. Частично злорадный, но больше завистливый. Вика медленно поворачивает голову, и по классу почти явственно стелется метелью её замораживающий взгляд. Аж меня пробирает. Тишину нарушает только лёгкий шорох и шаги математички.

Аполлинариевна, убедившись, что почти все справились, быстро рисует следующее задание. А так как урок близится к финалу, пишет на доске номера домашних задач.

На перемене класс с наслаждением наблюдает, как Артёмка, – тот самый, что ляпнул про поцелуи, – неумело, но старательно кланяется и подпрыгивает. Паша, изобретатель торжественного менуэта, страдальчески обхватывает руками голову. Позорное зрелище на его взыскательный взгляд.

Народу и нам с Викой, тем не менее, нравится. Класс покатывается со смеху. Наконец парень замирает в поклоне. Величественно протягиваю руку и слегка дёргаю его за ухо.

– Свободен.

– О, вашсочество! – в экстазе шипит парень и пытается совершить те же действия, но в обратном порядке. Запутывается в ногах и падает. Народ стонет в пароксизмах смеха.