Лицензия на грабеж - [5]

— Сегодня занят, — немного напрягшись, слукавил я. Срываться с места и нестись куда-нибудь на защиту только что задержанного клиента, которого мне предложит Микаэл, совсем не хотелось. — Я уже в изрядном подпитии, — продолжал я врать.

— Да я не об этом, — видимо догадавшись, что работать я сегодня не в настроении, рассмеялся собеседник. — Я спрашиваю, ты вообще сейчас много дел ведешь, время свободное есть?

— Честно говоря, свободного времени особо нет, — поняв, что сегодня меня напрягать никто не собирается, облегченно выдохнул я, — веду одно дело, но очень большое. Оно занимает практически все мое время.

— Что за дело? — с интересом осведомился Микаэл.

— Дело некоего Минка, — с неохотой ответил я. Уж очень я не любил, когда кто-то настойчиво интересовался моими делами.

— Да мне, честно говоря, все равно, — поняв мое нежелание углубляться в рассказ, произнес Адамов. — Хотел узнать, ты подзаработать не хотел?

— А что такое? — заглотил я наживку. Несмотря ни на какую занятость, плывущих мне в руки дел я все же старался не упускать.

Работа адвоката такая, сегодня густо, а завтра пусто. Сегодня откажешь человеку, занят, мол, прости, и не факт, что он к тебе еще когда-нибудь обратится. Хотя Микаэл, наверное, обратится. Потому что заинтересован он в работе со мною. И не разово, а, желательно, поставить такое сотрудничество на поток. Ведь адвокатом я был более опытным, зато у Микаэла было больше связей. Наш тандем мог быть выгодным нам обоим, потому что по складу характера я больше годился на роль специалиста, составляющего бумаги, изучающего законодательство, владеющего судебной практикой, но совершенно не умеющего «решать» вопросы с чиновниками. Адамов же наоборот, больше тяготел к такому «общению», не желая особо заморачиваться повышением своего профессионального уровня.

— Короче, — поняв, что отказывать я ему не собираюсь, перешел к сути вопроса Микаэл. — Есть такой Валера Ставинский. Это мой давний хороший знакомый. Он коммерсант, но не очень серьезный. Имеет фирму по производству рекламных конструкций. Две недели назад бэповцы его хлопнули по сто сорок шестой…

— За контрафакт что ли? — уточнил я.

— Ага, за контрафакт. Ну, он тебе сам все расскажет, при встрече.

— Он под подпиской? — допытывался я, хотя знал, что по этой статье под стражу уже не берут. Стараниями нового Президента.

— Да, под подпиской.

— И..?

— Ну что «и»? — поморщился Адамов. — И нужно помочь.

— А что он хочет? Чтобы его оправдали? — скептически спросил я.

— Ну, оправдать, его никто не оправдает, ты же понимаешь, — усмехнулся в трубку Адамов. — Но он-то об этом не знает, — засмеялся он. — Короче, я хочу, чтобы ты взял это дело, а там посмотрим. Может, что-нибудь и придумаем.

Получив мое согласие заняться этим делом, Микаэл проинструктировал меня, какой гонорар объявить клиенту за «ноги» и по результату, и отключился. А я, набрав продиктованный Микаэлом номер телефона, договорился со Ставинским о встрече назавтра, в офисе моей коллегии.

* * *

5 сентября 2008 года, суббота.

На часах было ровно одиннадцать часов, а я вот уже как час находился в стенах родной коллегии. Вчера спиртным я не злоупотреблял, поэтому сегодня самочувствие у меня было хорошим. Похмелья не было. Ну, почти не было. Настроение тоже было нормальным. К встрече с клиентом я был готов. Раньше уголовных дел, по которым мои подзащитные обвинялись бы в использовании контрафактного программного обеспечения, мне вести не доводилось. Спросить тоже было не у кого, все наши адвокаты сидели по домам, у них был выходной. Поэтому за час, проведенный в ожидании клиента, я успел ознакомиться не только с Пленумом Верховного суда, посвященным применению статьи о контрафакте, но и с судебной практикой по таким делам. Увы, но практика эта складывалась отнюдь не в пользу лиц, привлекаемых к ответственности по этой статье.

Поскольку вечно занятая по будним дням единственная переговорная комната сегодня пустовала, я решил встретиться со Ставинским именно там. Раньше, когда у меня было достаточно свободного времени, я любил ходить на лекции и семинары по юридической психологии, проводимые Адвокатской Палатой. Теперь же, после принятия поручения на защиту Федора Минка, его дело съедало у меня огромное количество времени и сил, и мне было уже не до психологии. Но про полученные в этой области знания я не забывал и старался применять их на практике, в общении с клиентами.

Знания эти требовали от адвоката не только безупречного внешнего вида, но и создания в общении с новым клиентом особой, доверительной обстановки.

Поэтому сегодня на мне были идеально отглаженный новый деловой костюм темно-синего цвета с отливом, точно подобранная в тон ему фирменная рубашка и дорогой галстук, прикрепленный к ней модной заколкой с позолотой. На ногах были черные лакированные ботинки.

Я бросил взгляд на зеркало с причудливыми вензелями в металлической рамке золотистого цвета, висящее слева, сразу при входе в переговорную комнату.

Почти тридцать пять мне, хотя некоторые, особенно женщины, утверждали, что выгляжу я моложе. Густые, темные волосы аккуратно зачесаны на пробор. Рост — метр восемьдесят, плечи широкие, тело мускулистое, сказывались регулярные занятия в фитнес-клубе. Черты лица правильные, взгляд открытый. Впечатление немного портил широкий, перебитый в боевой боксерской юности нос, но многие, как, впрочем, и я сам, считали, что подобные детали внешности только придают мужчинам мужественности. И за собой я старался следить. Не курил, пил в меру, и только хороший виски или коньяк. Пользовался хорошим дорогим парфюмом.