Либидо, его метаморфозы и символы [заметки]

Шрифт

Интервал

См. Liepmann, далее Jung. О мышлении, как подчинении господствующему представлению, ср. Ebbinghaus: "При мышлении дело идет о предвосхищающей апперцепции, которая господствует частью над большим, частью над меньшим кругом отдельных воспроизведений и отличается от случайных репродуцирующих мотивов только последовательностью, с которой все стоящее поодаль от этого круга задерживается или вытесняется."

В своей Psychologia empirica meth. scientif. pertract. etc. 1732, § 23. Христиан Вольф говорит просто и отчетливо: Размышление есть деятельность души, которою она осознает себя самоё и остальные вещи вне себя.

Момент приспособления выдвигает особенно Вильям Джеме в своей Психологии; именно там, где он дает определение логического мышления, он говорит: "Мы хотим рассматривать эту способность справляться с новыми обстоятельствами как differentia specifica логического мышления. Этим последнее окажется достаточно отграниченным от обыкновенного ассоциативного мышления."

"Мысли суть тени наших ощущений, всегда темнее, пустее, проще нежели первые", — говорит Ницше. Лотце (Logik, S. 552) высказывается о том же предмете следующим образом: "Мышление, предоставленное логическим законам своего движения, встречается в конце своего правильного пройденного пути с соотношением и с состоянием самых вещей."

Ср. дальше рассуждение Бальдвина. Философический чудак Иоганн Георг Гамак (1730–1788) полагал тожественность разума и речи. У Ницше разум является метафизикой речи, что представляет собой шаг вперед в этом направлении. Дальше всего пошел Фриц Маут-нер (Mauthner: Sprache und Psychologie, 1911); для него вообще не существует никакого мышления без языка и только речь есть мысль. Назидательно его воззрение на "фетишизм слова", царящий в науке.

Ср. Kleinpaul: Das Leben der Sprache, 3 Bande. Leipzig, 1893. Как дело обстояло первоначально с субъективностью этих сим-водов, которые, по-видимому, всецело создавались субъектом, об этом я получил представление через моего маленького сына: он обозначил все, что ему хотелось взять или съесть, энергическим криком.

Jardin d'Epicure, p. 80.

Senno generatur ab intellectu et general intellectum.

Едва ли можно учесть, до чего велико вовлекающее влияние первичных значений слова на мышление. "Все, что когда-либо было в сознании, сохраняется в качестве действенного момента в бессознательном", — говорит Hermann Paul (Prinzipien der Sprachgeschichte, IV. Auflage, 1909, S. 25). Старинное значение слов сохраняет свое действие (и притом вначале незаметным образом) "из этого темного пространства бессознательного в душе" (Paul). Очень несомнительно выражается вышеупомянутый И. Г. Гаман: "Метафизика злоупотребляет всеми словесными знаками и оборотами речи опытного познания, чтобы создать всевозможные иероглифы и типы идеальных отношений". Недаром говорят, что Кант кое-чему научился у Гамана.

Под выражением определенно-направленное мышление автор вовсе не разумеет формально-логическую операцию; последняя при некоторой способности и навыке вовсе не затруднительна; автор имел в виду такое (на разрешение определенной проблемы или на доказательство определенного тезиса) направленное мышление, которое не только не сторонится пересекающих его интуиции и фантазий, но вовлекает их в свое движение, поскольку они, пусть осложняя ход мыслей, обогащают содержание последних, а главное, поскольку они обращены в сторону того же предначертанного задания; далее, словесным это мышление является не оттого, что оно зависимо как в своих скрытых основаниях, так и в видимом своем прохождении от значения употребляемых слов (такое мышление едва ли сможет сохранить надолго определенное направление), а потому что оно, для объективного достижения цели, нуждается в словесном выражении не только окончательного вывода, но и всех связанных друг с другом моментов, которые приводят к последнему. Такое мышление действительно представляет собой большие трудности по сравнению и с формально-логической операцией, лишь схематически набрасывающей план движения к определенной цели, и с пассивным фантазированием, при котором сознание никак не связано определенным направлением, и с интуитивной антиципацией, легко, но лишь внутренне внелогично и бессловесно пробегающей прямой путь, который отделяет ее от конечной цели. (Прим. ред.)

Grundriss der Psychologie, S. 365.

Lehrbuch der Psychologie, X, 26.

James Mark Baldwin: Thought and Things.

Мимоходом замечу, что Eberschweiler сделал по моему предложению экспериментальные исследования касательно влияния словесной компоненты на ассоциацию (Allgemeine Zeitschrift fur Psychiatric, 1908); эти исследования вскрыли тот замечательный факт, что при эксперименте над ассоциациями интрапсихическая ассоциация оказывается под давлением фонетики.

Таким, по крайней мере, представляется это мышление нашему сознанию. Фрейд замечает по этому поводу (Traumdeutung, II. Auflage, S. 325): "Доказуема неправильность взгляда, по которому мы отдаемся бесцельному ходу представлений, когда мы покидаем наше размышление и всплывают нежелаемые представления. Можно показать, что мы в состоянии отбросить лишь известные нам. целевые представления и что с опущением последних немедленно приобретают власть неизвестные, как мы неточно выражаемся, т. е. бессознательные целевые представления, которые и обусловливают тогда ход нежелаемых представлений. Мышление без целевых представлений вовсе не может возникнуть ни через какое наше произвольное влияние на нашу душевную жизнь."

За этим утверждением стоят прежде всего наблюдения из области нормального. Неопределенное мышление стоит очень далеко от размышления, раздумья и притом в особенности, когда дело идет о нахождении словесного выражения. Во время психологических экспериментов я часто убеждался на опыте, что лицо, над которым я производил опыты (а таковыми всегда были только образованные и интеллигентные люди), будучи предоставленным (как бы непреднамеренно с моей стороны и без предварительных моих указаний) своим мечтаниям, обнаруживало аффективные состояния, экспериментально регистрируемые, причем о мыслительных основах этих состояний подвергаемое опыту лицо не бывало способно дать при всем желании никакого отчета и лишь иногда очень слабый отчет. Подобные же наблюдения совершаются во множестве при эксперименте над ассоциациями и во время психоанализа. Так едва ли существует какой-либо бессознательный комплекс, который уже не появлялся бы когда-нибудь в сознании как фантазия. Поучительные опыты патологического характера и притом не столько из области истерии и всех тех неврозов, в которых особенно преобладает тенденция перенесения, сколько опыты из области интровертированных психозов или неврозов, к числу которых принадлежит наибольшая часть всех душевных болезней и во всяком случае вся группа их, названная Блейлером Schizophrenic. Как показывает уже самый термин "интроверсия", который введен мною в моей работе Konflikte der kindlichen Seele, S. 6-10, этот невроз приводит к сильно выраженному автоэротизму. Здесь также мы встречаемся с тем "сверхсловесным", чисто "фантастическим" мышлением, которое протекает среди "невыразимых" образов и чувств. Некоторое впечатление от этого можно получить, когда пытаешься осмысливать жалкие и смутные словесные выражения этих больных. И самим больным, как я это неоднократно замечал, стоит бесконечных усилий обозначить человеческими словами свои фантазии. Одна высокоинтеллигентная больная, "переводившая" мне отрывки подобной системы фантазий, говорила мне часто: "Я знаю совершенно точно, в чем заключается дело. Я вижу и чувствую все, но мне пока еще совершенно невозможно найти для этого слова". Поэтическая и религиозная интроверсия дает повод к подобным же наблюдениям; напр. Павел в послании к римлянам 8, 26: "Также и Дух подкрепляет нас в немощах наших: ибо мы не знаем, о чем молиться, как должно; но сам Дух ходатайствует за нас воздыханиями неизреченными."

Так же полагает и Джеме (I. с. р. 353). — Умозаключение имеет продуктивное значение, тогда как "эмпирическое" (лишь ассоциативное) мышление — только репродуктивное. Ср. интересное описание Якова Буркгардта, как Петрарка подымался на Mont Ventoux (Die Kultur der Renaissance in Italien, 1869, S. 235 ff.). "Описание ландшафта ожидаешь совершенно напрасно, но не потому, что поэт остался нечувствительным, а, наоборот, потому что впечатление было чересчур сильно. Перед его душой встала вся его прошлая жизнь со всем ее безумием; он вспоминает, что сегодня истекло десять лет, как он, юный, покинул Болонью, и он обращает взор полный тоски по направлению к Италии; он открывает книжку, которая была тогда его спутницей, именно Исповедь св. Августина, и взгляд его падает на следующее место десятого раздела: "И вот уходят люди и удивляются высоким горам, шири морских волн и мощно шумящим потокам. И океану и бегу светил, и за всем тем покидают сами себя". Его брат, которому Петрарка прочитывает эти слова, никак не может понять, отчего он после этого закрывает книгу и молчит."

Сжатое, но меткое описание схоластического метода дает Вундт (Philosophische Studien XIII, S. 345). Метод состоял "прежде всего в том, что главную задачу научного исследования усматривали в отыскании прочно построенного и к различнейшим проблемам одинаково примененного смехатизма понятий, и затем в том, что придавали чрезмерное значение некоторым всеобщим понятиям, а, следовательно, и словесным символам, обозначающим эти понятия; отсюда вместо исследования действительных фактов, из которых отвлекаются понятия, занимались анализом значения слов, который в крайних случаях переходил в совершенно лишнее колупание и понятий, и слов".

Сообщено Dr. Oetker.

Следующее за этим место Снотолкования полно пророческого смысла и блестяще подтвердилось исследованием психозов. "Те функции психического аппарата, которые были подавлены в бодрственном состоянии в психозах завоевывают себе снова значение и затем обнаруживают свою неспособность к удовлетворению наших потребностей по отношению к внешнему миру". Важность этого положения подчеркивается совершенно независимыми от Фрейда воззрениями Пьера Жанэ; они заслуживают быть упомянутыми, так как несут с собой подтверждение с другой стороны, именно с биологической. Жанэ различает в психической функции устойчиво организованную "нижнюю" часть и в постоянном видоизменении обретающуюся верхнюю часть:

"Именно к этому-то верхнему отделу функций, к их приспособлению к обстоятельствам действительности и относятся неврозы — неврозы суть нарушение или остановка эволюции функций — суть болезни различных функций организма, охарактеризованные искажением, верхнего отдела этих функций; эволюция их, приспособление к данному моменту, к настоящему состоянию мира наружного и данной личности, остановлены; другие же их отделы не повреждены. Высшие действия эти заменяются физическим и нравственным, в особенности же эмотивным волнением. Эмотивное волнение является лишь стремлением заменить высшую деятельность некой преувеличенной низшей деятельностью, особенно же грубыми возбуждениями внутренних органов."

Я обязан Dr. Abrahamy следующим интересным сообщением: у девочки 3,5 лет родился братец, что повело к обычной детской ревности; однажды она сказала матери: "Ты две мамы; ты моя мама, а твоя грудь мама братца". Она только что с большим интересом наблюдала за актом кормления. Для архаического мышления ребенка очень характерно, что он называет грудь матерью.

Ранк рассматривает миф как массовый сон народа. Ср. также новейшее сочинение Ранка: Der Mythus von der Geburt des Helden, 1909. Риклин обратил особенное внимание на механизм сновидения в сказке. То же самое сделал Абрагам для мифа (Тгаum und Mythus, 1909). Он говорит на стр. 36, что "миф есть осколок преодоленной инфантильной душевной жизни народа", а на стр. 71 — что "миф есть сохранившаяся часть инфантильной душевной жизни народа, а сон — миф индивидуума".

Konflikte der-kindlichen Seele, S. 6, Fussnote.

Ср. Абрагам: Тгашп und Mythus, S. 40 ff. Желание, касающееся будущего, выставляется уже исполненным в прошедшем. Впоследствии такой детской фантазией вновь занимаются регрессивно, чтобы тем компенсировать разочарование в действительной жизни.

Rank Mythus von der Geburt des Helden.

Этим, конечно, не сказано, что, так как древний мир обладал таким "учреждением", то поэтому нечто появляется вновь и в нашей фантазии; скорее это должно означать, что в древности было возможным, чтобы постоянно и повсюду возникавшая фантазия сделалась своего рода "установлением", и это обстоятельство приводит к заключению о своеобразном духовном складе древнего мира.

"Диоскуры заключают с левкипидами браки неизменно путем похищения, что принадлежало к необходимым свадебным обычаям более далекой древности." Preller. Griechische Mythologie, 1854, Во. II, S. 68.

См. Greuzer. Symbolik und Mythologie, 1811, Bd. Ill, S. 245 ff.

Ср. также содомские фантазии В метаморфозах у Апулея. В Геркулануме, например, были найдены соответствующие изваяния.

В. Ферреро: Психологические законы символизма.

Шеллинг (Философия мифологии) считает "предсознательиое" за творческий источник; так же и Фихте (Psychologie I, S. 508 ff.) видит в "предсознательной области" место возникновения существенных содержаний сновидения.

Образу Иуды принадлежит высокое психологическое значение, как такому священническому жертвоприносителю божественного агнца, который через это приносит одновременно и самого себя в жертву, кончая самоубийством. Ср. 2-ую часть этого труда.

Ср. Drews: Die Christusmythe; приводимые им соображения слишком ожесточенно оспариваются благодаря ослеплению нашей эпохи. Вдумчивые богословы, как, например, KaSthoff (Entstehung des Christentums, 1904), рассуждают, однако, совершенно так же хладнокровно, как Drews. На стр. 8 Kalthoff говорит: "Источники, которые сообщают нам о происхождении христианства, таковы, что при современном состоянии исторического исследования ни одному историку не может прийти в голову на основании их сделать попытку составления биографии исторического Иисуса". А на стр. 9 и 10 мы читаем следующее: "Видеть за этими евангельскими рассказами жизнь действительно существовавшего исторического человека ныне совершенно невозможно, если отказаться от воздействий рационалистического богословия." — "Божественное в Христе надлежит постоянно и всюду мыслить во внутреннем единстве с человеческим; от церковного Богочеловека ведет прямая линия обратно через Послания и Евангелия Нового Завета к Апокалипсису Даниила, в котором берет свое начало церковная чеканка образа Христа. Но в каждой отдельной точке этой линии Христос имеет в себе и сверхчеловеческие черты; нигде и никогда он не является тем, что хотелось сделать из него критическому богословию — только человеком, как его создала природа, или только исторической личностью."

Ср. J. Burckhardt's Briefe an Albert Brenner (herausgeg. von Hans Brenner im Basler Jahrbuch, 1901). "Для более специального разъяснения Фауста у меня нет ничего ни в запасе, ни под рукой. Вы отлично снабжены толкователями всякого рода. Послушайте меня: отнесите немедленно всю эту ветошь обратно в библиотеку, откуда Вы ее взяли. — То, что Вам предназначено найти в Фаусте, Вы отыщете чутьем. — Фауст представляет собой настоящий подлинный миф, т. е. великий исконный образ, в котором каждый может предвосхитить и почувствовать на свой лад свое существо и свою судьбу. Позвольте мне сделать сравнение: что сказали бы древние эллины, если бы между ними и преданием о Эдипе поместился некий комментатор? В каждом эллине жила эдипова фибра, отвечавшая сказанию о Эдипе; стоило непосредственно коснуться ее и она трепетала каждый раз по своему. Так же обстоит дело с немецкой нацией и Фаустом."

Я не могу умолчать о том, что некоторое время находился в сомнении, смею ли я аналитически раскрыть, сняв завесу с того лично интимного, что мисс Миллер самозабвенно ради научного интереса предала гласности. Но я сказал себе, что автор означенных фантазий обязан помириться и с тем, что последние станут предметом в глубину идущих исследований, и с тем, что критика станет возражать на то толкование ее поэмы, которое явится результатом этих исследований. Полное отсутствие каких бы то ни было личных отношений к мисс Миллер дозволяет мне вести о ней речь совершенно свободно; личность автора является передо мной такой же тенью, как и ее фантазии; как некогда Одиссей, я постараюсь напоить эти тени таким количеством крови, чтобы заставить их заговорить и разоблачить некоторые тайны подземного мира.

Прекрасный пример встречается у С. A. Bernoulli: Franz Overbeck und Friedrich Nietzsche. Eine Freundschaft. 1908. Bd. I, S. 72. Бернулли характеризует манеру Ницше держать себя в базельском обществе. "Однажды Ницше сообщил своей соседке за обедом следующее: "Мне недавно снилось, что рука моя, лежавшая на столе, приобрела внезапно стеклянную, прозрачную кожу; отчетливо увидел я в ней ее скелет, ткани, игру мускулов. Вдруг я заметил, что на этой руке сидит толстая жаба и одновременно я почувствовал непреодолимое побуждение проглотить это животное. Я поборол ужасное отвращение и проглотил его." Молодая женщина рассмеялась. "И Вы можете над этим смеяться?" — спросил Ницше с ужасающей серьезностью и обратил свои глубокие глаза полувопросительно, полупечально на свою соседку. Тогда последняя почувствовала, хотя и не поняла этого вполне, что здесь заговорил с ней оракул языком притчи, и что Ницше дал ей заглянуть в темную пропасть своего внутреннего мира сквозь узкую щель. На стр. 166 Бернулли присоединяет следующее замечание: "Может быть догадались, что безукоризненная корректность в одежде должна быть объяснена не столько безобидным самодовольством, сколько тем, что в этой черте выразилась боязнь запятнать себя, которая проистекала из тайной мучительной брезгливости."

Ницше, как известно, появился в Базеле очень молодым человеком. Он находился как раз в том возрасте, когда другие молодые люди думают о браке. Он сидел рядом с молодой женщиной и рассказывал ей, что с прозрачным членом его тела случилось нечто страшное и отвратительное и что ему пришлось вобрать это нечто целиком в свое тело. Известно, что за болезнь привела Ницше к преждевременному концу. Именно это самое он имел ввиду сообщить своей даме. Смех ее был, действительно, некстати.

Ferenczi: Introjektion und Uebertragung. Jahrb. f. psychoanalvtische u. psychopathologische Forsch., Bd. I.

Выбор слов и уподоблений всегда имеет значение. Следовало бы написать психологию путешествия и тех бессознательных сил, которые соучаствуют последнему.

Эта душевная болезнь носила до сих пор чрезвычайно неудачное название, данное ей Крэпелином: dementia praecox. Что ее открыли психиатры, является большим несчастьем для этой болезни: она обязана этому обстоятельству плохим прогнозом; dementia praecox означает почти то же, что терапевтическая безнадежность. Как обстояло бы дело с истерией, если бы ее захотели обсуждать с точки зрения психиатра! Психиатр видит в своей больнице естественно лишь самое отчаянное и вынужден поэтому быть пессимистом: терапевтически он обессилен. До чего безнадежным оказался бы туберкулез, если бы клиническую картину его дал врач убежища для неизлечимых! Подобно тому, как хронические истерии, которые в больницах медленно проходят, не могут быть характеризованы как настоящие истерии, так же нельзя считать за dementia praecox частных случаев, являющихся лишь предшествующими ступенями этой болезни, то есть болезненных состояний, которым Жанэ дал наименование психастения. Эти случаи подпадают под определение болезненного состояния Schizophrenic, сделанное Блейлером; последнее наименование включает в себя психологический состав, который легко может быть смешан с подобными ему проявлениями истерии. Лично я пользуюсь термином невроз интроверсии, который, однако, я не хочу никому навязывать. Избранный мною термин содержит, по-моему мнению, наиважнейшую характеристику болезни, именно преобладание интроверсии над перенесением так как последнее, наоборот, характеризует истерию.

В моей "Психологии dementia praecox" я не привел в связь психастению Жанэ с dementia praecox. Но сделанные с тех пор мною наблюдения и в особенности то, что открылось мне во время моих занятий в Париже, при изучении психастении, выяснили мне принадлежность группы болезни, описанной Жанэ, к неврозу интроверсии (или что тоже, шизофрении Блейлера).

Ср. родственные соображения в их работах: Ueber die Psychologie der Dementia praecox, Halle, 1907, и Inhalt der Psychose, Deuticke, Wien, 1908. Автор определяет, опираясь на Фрейда, характеристический уклон в Dementia praecox, как автоэротизм, но это, замечу здесь, является лишь одним из следствий интроверсии.

Фрейд, которому я обязан в значительной мере своими выводами, говорит в этих случаях также о попытке излечения (Heilungsversuch).

Я умышленно оказываю здесь выражению "imago" предпочтение перед выражением "complex"; выбором технического термина я хочу внешне придать живую самостоятельность в психической иерархии именно тому душевному составу, который я разумею под imago; то есть я хочу подчеркнуть ту автономию, которую я на основании многих наблюдений (ср. Psychologie der dementia praecox. Кар. II und III) требовал, как существенную особенность комплекса, окрашенного чувствами. Мои критики, в особенности Isserlin увидели в таком воззрении возврат к средневековой психологии и потому решительно отвергли его, но ведь этот "возврат" совершен был мной сознательно и умышленно, так как фантастически проецированная психология древнего и нового суеверия, и в особенности демонология, несут с собой бесчисленные доказательства правоты моего воззрения. Чрезвычайно интересные взгляды и подтверждения находим мы и в автобиографии душевнобольного Schrebera, где учение об автономии доведено до окончательного выражения. Термин imago опирается прежде всего на исчерпывающую психологическую картину, данную Шпиттелером в его романе Imago, а затем и на античное религиозное представление о imagines et lares.

Ср. мою работу: Значение отца для судьбы каждого.

Как известно, речь идет у Анаксагора о том, что живая первичная сила наделяет живую первичную силу материи движением, как бы при посредстве порыва ветра. О шуме, конечно, там нет ни слова. Скорее эта сила весьма похожая на соответственное понятие у филона, которое как и у, некоторых ветвей христианского богословия, имеет древнее мифологическое значение дуновения ветра, оплодотворяющего кобыл Лузитании и ястребиц Египта. Одушевление Адама и зачатие у Божией матери также происходят через это. Инфантильная кровосмесительная фантазия у одной из моих больных гласит: отец покрывает ее лицо ладонями и дует ей в открытый рот.

По всей вероятности это было Сотворение мира Гайдна.

Книга Иова 16, 1-11.

Я вспоминаю об одной душевно больной молодой девушке, которая постоянно думала, что ее невинность подвергают сомнению. Разубедить ее в этом не было никакой возможности. Мало-помалу из этой негодующей защиты своей невинности развилась столь же энергичная эротомания.

Во второй части этой работы будет объяснено, почему я подчеркиваю шпонами эти местам из книги Иова.

Иов 16, 12–15.

Ср. прим. выше к тексту мисс Миллер.

Об этом случае я высказался в моей Психологии и патологии оккультных явлений. См. т. I этого издания.

Некоторые не нуждаются в этой ступени, так как Эрос успел их отвлечь от нее к себе.

До чего беден в сущности состав элементов эротического переживания, показывает следующая многообразно варьированная любовная песня, которую я привожу здесь так, как она поется в Эпире: "Девушка, когда мы целовались, была ночь, и кто нас видел? — Видела нас ночная звезда, видел нас месяц, и он склонился к морю и принес морю весть, море рассказало веслу, весло — гребцу, гребец сочинил песню, соседи услышали ее, услыхал ее и священник и рассказал о ней моей матери. От нее узнал об этом отец и впал в сильный гнев; они сердились на меня и бранили и запретили подходить к моей двери и даже к окну. А я все-таки подойду к окну, будто к моим цветам, и не успокоюсь ни за что, пока возлюбленная не станет моей."

Ср. превосходные примеры в работе Фрейда: Psychopathologie des Alltagslebens, III. Aufl., S. 57.

Иов 1, 11.

Иов 40, 15–19; 23–26; 41, 2–3.

Иов 41, 13 и так далее (Левиафан).

"Дыхание его угли разжигает и пламя из пасти его выходит. На шее его ночует крепость и от лица его бежат звери. Мясистые части его соединены плотно, тверды на нем так, что не дрогнуть. Сердце его твердо как камень и жестко как нижний жернов. Когда он поднимается, трепещут силачи, от ужасов теряются."

"Нет на земле подобного ему: он сотворен бесстрашным. На все высокое он смотрит: он царь над всеми зверями величавыми."

Иов 42, 1 и так далее: "И отвечал Иов Господу и сказал: Знаю, что Ты все можешь, и ничто не может воспрепятствовать исполнению намерения Твоего."

Поздно возникшая книга Иова, стоящая под внеудейскими влияниями, представляет собой отличную картину проецированной индивидуальной психологии.

1 Петра 5, 7.

Фил. 4, 6.

1 Иоанна 1, 8.

Иак. 5, 16.

Еоес. 1, 7 и Колос. 1, 14.

Исаия 53, 4.

1 Петра, 2, 22, 24.

Евреям 9, 28.

Кроме послания Иакова см. Гал. 6, 2: "Носите бремена друг друга"

Гал. 5,13.

Евр. 13, 1.

Евр. 10, 24.

1 Иоанна 2, 10.

1 Иоанна 4, 12.

Cp. Reitzenstein: Die hellenistischen Mysterienreligionen. Leipzig und Berlin, 1910, S. 20. "К формам, в которых первобытные народы представляли себе высочайшее религиозное таинство — соединение с Богом — принадлежит по необходимости и половое соединение, посредством которого человек принимает в себя внутренню сущность и силу Бога, то есть его семя. Первоначально совершенно чувственное, это представление ведет в различных местностях (вне влияния одной на другую) к священнодействиям в которых божество изображается или человеком, или, символически, фаллосом.

См. молитвы так называемой литургии Митры, которую издал Dieterich. Там можно встретить, знаменательные места, как-то душевная сила человека, которую я обрету вновь, после теперешней, меня удручающей горькой нужды, избавленный от грехов — ради пригибающей горькой и неумолимой нужды.

В речи первосвященника (Apules: Metamorphos. lit". XI, 248 ft.) можно проследить подобный же ход мыслей. Молодой философ Люций превращен в осла, то есть в животное, неизменно похотливое и ненавистное Изиде, затем с него снимаются чары, и он посвящается в мистерии Изиды. При освобождении от чар священник говорит следующее:

В опасном юношеском возрасте ты впал в рабские страсти и получил дурную награду за свое злосчастное любопытство. Ибо тех, жизнь которых. оберегает величие нашей богини, не может постичь никакая враждебная участь; ты принят уже под защиту Фортуны, но видящей. — В молитве Царице Неба, Изиде, (1. с. 257) Люций говорит: Ты распутаешь нити судьбы, даже если они переплетены нераспутываемо; ты умиротворяешь бури Фортуиы и овладеваешь движением светил, несущим с собой бедствие. — Вообще целью мистерий было с помощью магической силы сломит роковое "насилие звезд". Власть рока ощущается лишь тогда неприятно, когда все идет против нашей воли, но это означает, что мы не находимся более в согласии с самими собой. Как я показал в своей работе Значение отца для судьбы каждого, наиопаснейшей роковой силой является инфантильная установка libido, которая нашла себе место в бессознательном. Роковая принудительность оказывается при ближайшем рассмотрении принудительностью libido, почему Матерлинк и прав, говоря, что Сократ никогда не мог бы быть героем трагедии, подобно Гамлету.

Соответственно этому взгляду, уже античный мир привел в связь с первичным светом или первичным огнем и со стоическим представлением о последней причине, с теплом, распространившимся всюду, все создавшим, а потому и являющимся роковым. Это тепло, как впоследствии будет показано, есть образ libido. Другим образом необходимости является, согласно книге Зороастра, воздух, который в виде ветра имеет связь с началом оплодотворяющим. Пастору Келлеру (Цюрих), автору книги о Бергсоне я обязан указанием на относящееся сюда понятие Бергсона: duree creatrice.

Шиллер говорит в Валлснтшейнс: "В твоей груди находятся звезды твоей судьбы." — "Наши судьбы суть результат нашей личности", говорит Эмерсон в своих Опытах. Ср. мои рассуждения в Значении отца для судьбы каждого.

Подъем к "Идее" особенно хорошо обрисован у Августина (Исповедь, кн. X. гл. VI и след). Начало восьмой главы гласит: "Я возвышусь, стало быть и над этой силой моей природы, шаг за шагом подымусь к тому, кто меня приуготовил; приду к нивам и далеким дворцам моего воспоминания."

Исповедующие Митру также называли друг друга братьями. По философской терминологии и Митра был также Логосом, эманированным из Бога (Cumont: Myst. des Mythra, S. 102). Кроме исповедовавших Митру было еще много братьев, называвшихся тиазотами; вероятно это были организации, из которых впоследствии выросла церковь (Л. Kallhoff. Die Entstehung des Christentums, S. 79 ff.).

Августин, стоявший близко к этой переходной эпохе не только по времени, но и по духу, пишет в своей Исповеди (кн. 6, гл. 16): "Я поставил вопрос, почему мы, даже если бы были бессмертны и жили бы все дальше в неизменном обладании нашим телом, без боязни когда-либо потерять его, все-таки не могли бы быть счастливы и что именно мы искали бы дальше? Я, жалкий, не подумал о том, из какого источника проистекало то, о чем я спокойно говорил со своими друзьями, касаясь предмета столь позорного, и не мог я быть счастлив без этих друзей даже при том образе мыслей, который я обнаруживал тогда при каждом возникновении чувственной радости. Этих друзей я любил действительно бескорыстно и знал, что они тоже привязаны ко мне без всякого себялюбия. О, чудесно извилистая тропа!" — "Горе отважному духу, который надеялся, отступив от Бога, войти в обладание лучшим! Двинется ли он вперед или назад, ляжет ли на спину или на бок, всюду встретят его жестокие недуги. Ты один есть покой!"

Было бы не только непсихологично, но и совершенно ненаучно объявлять, без дальнейших разговоров подобные воздействия религии суггестивными внушениями. Такие вещи следует брать всерьез, как выражение глубочайшей психологической потребности.

Cumont 1. с., стра. 108 и 123. Ср. Фрейд: Die Traumdeutung.

См. о сублимировании у Фрейда: Drei Abhandlungen zur Sezualthcorie, Wien, 1905 S. 76.

На секуляризацию религиозного интереса, как на новое воплощение логоса, указывает и Kalthoff (Entstehung des Christentums, S. 154). Ход его мысли, сходен с моим. Он говорит: "Более глубокий взгляд на одушевление природы в современной живописи, жизненная интуиция, от которой не в состоянии отказаться больше и наука, даже в самой строгой своей работе, дает возможность легко понять, каким образом логос эллинской философии (который указал древнему типу Христа его положение в мире), лишенный своего потустороннего характера, празднует свое новое воплощение."

Именно это обстоятельство, по-видимому, и явилось причиной гибели культа Митры, когда этот культ принял более внешние формы выражения: взор той эпохи должен был быть отведен от мирской красоты Августин (Исповедь, кн. X, гл. 6) верно замечает: "Люди становятся поданными творения вследствие любви к последнему".

Августин (Исповедь, кн. X, гл. 6) говорит: "Что же я люблю когда я люблю Тебя, о Боже? Не телесный образ, не временную прелесть, не блеск света, столь излюбленный глазам, не сладостные мелодии разнообразных песен, не нежный запах, цветов и благоухающих мазей и трав, не манну и не медь, не члены, которым приятны телесные объятия. Не это люблю я, люблю моего Бога. Но свет, голос, благовоние, явствы и объятия моего внутреннего человека; что светит моей душе, не будучи в пространстве; что звучит, не будучи во времени; что благоухает, не будучи разносимо ветром; что вкушается и не перестает быть желанным; что пребывает во взаимности, не будучи расторгнуто пресыщением. Вот что я люблю, любя моего Бога. Быть может здесь прелюдируется Семь печатей Заратустры (Nietzche, Werke 6, S. 33 ff.)".

См. его 41-ое письмо к Люцилию.

Кн. X, гл. 8.

В своих Grundlagen des 19. Jahrhundens Чэмберлен видит в этой проблеме биологическое самоубийство вследствие безмерного бастар-дирования тогдашних народов, живших вдоль берегов Средиземного Моря. Я полагаю, что бастардирование, наоборот, делает людей слишком обыкновенными в их жизнерадостности. Скорее можно предположить, что особенно тонкие и духовно высокостоящие люди, приходили в отчаяние от ужасной разорванности того времени (которая была лишь выражением разорванности отдельного индивида) и стремились покончить со своей жизнью, чтобы в себе привести к смерти старую культуру с ее бесконечной греховностью.

Bucolia. Ecl. IV.

Справедливость-право, дочь Зевса и Фемиды покинула со времени золотого века огрубевшую землю.

Ср. Apuleius, Metamorph. lib. XI.

Матфей 10, 34.

Гёте: Фауст. Перевод Николая Холодковского под редакцией Петра Вейнберга.

Фауст один:

Готов я в дальний путь! Вот океан кристальный

Блестит у ног моих поверхностью зеркальной

И светит новый день в безвестной стороне!

Вот колесница в пламени сиянья

Ко мне слетела! Предо мной эфир

И новый путь в пространствах мирозданья.

Туда готов лететь я-в новый мир,

О, наслаждение жизнью неземною!

Ты стоишь ли его, ты, жалкий червь земли?

Да, решено: оборотись спиною

К земному солнцу, что блестит вдали…

Фауст (во время прогулки):

О, дайте крылья мне, чтоб улететь с земли

И мчаться вслед за ним, в пути не уставая!

И я увидел бы средь золота лучей

У ног моих весь мир…

Предстали бы моря, заснувшие в тиши,

Пред изумленными глазами.

Уж солнце скрылось; но в душе больной

Растет опять могучее желанье……..

(Из этого ясно, что это тоже желание и тоже солнце).

Ср. Юнг: Diagnostische Assoziationsstudien u Psychologie der Dementia praecox, Кар. II und III.

В магическом папирусе, который Dieterich издал как литургию Митры, находится следующая песнь посвящаемого: есмь звезда, сопровождающая вас и источающая свет из глубины.

И цари из рода Сассанидов называли себя братьями солнца и луны. В Египте считали душу каждого государя осколком солнечного Хоруса — инкарнацией солнца.

Дневное исхождение из преисподней. См. Erman: Aegypten, S. 409 ff.

Ср. выше коронование. Перо — символ власти. Венец из оперения то же. что и корона из лучей. Коронование есть уже отожествление с солнцем. Так зубчатая корона появляется в изображениях на римских монетах с того времени, когда началось отождествление цезарей с непобедимым солнцем (solis invicti omes). Сияние вокруг головы святых есть образ солнца, так же как тонзура. У жрецов Изиды были выбритые блестящие макушки, как "звезды". Ср. Метаморфозы Апулея.

Ср. то, что я сказал по поводу этого в работе о Значении отца для судьбы каждого.

В тексте т. наз. Литургии Митры говорится: "Как только ты это скажешь, откроется сейчас же диск солнца". Мист просил, следовательно, в своей молитве о божественной силе, чтобы мочь раскрыть даже солнечный диск. И Шантеклер Ростана заставляет солнце взойти своим петушиным криком.

У Матфея (17, 20) читаем: "Ибо истинно говорю вам: если будете иметь веру в горчичное зерно и скажете горе сей: перейди отсюда туда; и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас".

100

Иоанн 10, 30: "Я и Отец одно".

101

"О двух телах" темный эпитет, если не признать, что тогдашним мистериям известна двутелесность Спасенного являлась атрибутом и божества, а, следовательно, и libido. В культе Митры богом-духом, по-видимому, является Митра, а богом-природою — Гелиос, видимый наместник божества. Ср. дальше о смешениях Христа с солнцем.

102

Ренан (Философские диалоги и отрывки) говорит: "До того, как религия дошла до провозглашения, что Бога надо искать в абсолютном, в идее, то есть вне мира, существовал лишь один культ разумный и научный: это был культ солнца".

103

Buber Ekstatische Konfessionen, S. 66.

104

Песни любви к Богу. Цит. из Buder. Ekstat. Konfess., S. 40. — Родственную символику можно найти и у Карлейля (О великом человеке): "Все великое в бытии действительно велико для него. Куда бы он ни обратился, он не может избегнуть этой величественной действительности. Это свойство его природы; именно это и придает ему величие. Устрашающею и дивною, действенною как жизнь, действенною как смерть, является ему вселенная. И если все забыли бы правду вселенной и поддались бы обманчивым миражам, он не сможет так поступить. Перед ним постоянно сияет пламенный образ". (Герои и поклонение героям.)

105

Buber 1. с. S. 45.

106

Я подчеркиваю это место потому, что образ этот заключает в себе психологический корень так называемого небесного странничества души, представление о котором восходит до глубокой древности. Это образ скитающегося солнца, которое от восхода до заката пробегает весь мир. Странствующие боги суть образы солнца, то есть libido. Это уподобление неизгладимо врезалось в человеческую фантазию. Приведу два характерных для этого стихотворения. Первое Страдания Матильды Везендонк:

"Солнце, плачешь каждый вечер и твои прекрасные глаза краснеют, когда ты купаешься в зеркале вод, и тебя настигает ранняя кончина. Но восстаешь в прежнем великолепии; блеск сумрачного мира, ты, пробуждаешься утром, подобное гордому победителю. Как могу я жаловаться, видя, что сердцу моему тяжело, когда даже солнцу приходится впадать в уныние, когда даже солнце должно заходить. И если жизнь порождает лишь смерть, если блаженство приносит только страдания, то как велика моя благодарность, что природа наделила меня таким страданием". Другое, параллельное этому стихотворение, принадлежит Рикарде Хух: "Подобно тому, как земля, расставаясь с солнцем, в спешном полете удаляется в бурную ночь, окутывая обнаженное тело в снежное звездное покрывало, в молчании, лишенная летней благодати; (подобно тому, как земля) глубже погружаясь в зимнюю тень, внезапно близится к тому, от чего она убегала; видит себя в горячих объятиях розового света, бросаясь навстречу потерянному супругу: — так шла я, страдая от кары изгнания, прочь от твоих очей навстречу злой доле, беззащитная, преданная пустынному северу, постоянно глубже склоняясь к смертному сну, и также (как земля) я пробудилась у твоего сердца, ослепленная великолепием утренней зари".

107

Werke Bd. VIII, S. 427.

108

Dieterich 1. с. S. 8, 9: Свист и щелкание представляют собою архаический пережиток, лишенный вкуса. Так привлекали внимание териоморфических божеств; отчасти это инфантильное воспоминание; детей успокаивают подобными же звуками, такое же значение имеет и рев, обращенный к божеству; в Литургии Митры (стр. 13) встречается следующее место. "Ты же воззри к нему и издай протяжный рев, как из рога, напрягая все свое дыхание, сжимая свои бока, а потом поцелуй амулет." — "Моя душа ревет, голосом голодного льва", говорит Мех-тильда Магдебургская, а в псалме 42, 2 мы читаем: "Как лань стремится к потокам воды, так душа моя стремится к Тебе, Боже!" Культовый обряд, как это часто случается, опустился до риторической фигуры. Dementia ргаесох вливает жизнь в этот старинный обряда так назыв. "чудом рева" Шребера, посредством которого этот больной подает весть о своем существовании Богу (==отцу), плохо ориентированному относительно человечества. Инфантильные воспоминания здесь совершенно ясны: детский крик призывает родителей; свист и щелкание языком привлекает териоморфические атрибуты, то есть животных, способных оказать помощь (см. Rank, Mythus von der Geburt des Helden).

109

Erman: Aegypten, S. 354. 25 1.с. S.355.

110

Ср. выше "пятиперстные звезды"

111

Бык Апис есть манифестация Ptah. Вообще бык известный солнечный символ.

112

Амон.

113

Собк из Файума.

114

Бог из Деду в Дельте, который почитался как деревянная свая — фаллически (Pfahl — Phallos).

115

Эта реформа, которая была проведена с большим фанатизмом, вскоре была потом уничтожена.

116

Арш. Metamorph. lib. XI, 239.

117

Стоит отметить, что некоторые гуманисты (я имею в виду то, что сказал ученый Mutianus Rufus) вскоре пришли к тому заключению, что древность имела, собственно говоря, лишь два божества, одно мужское и одно женское.

118

Не только божеству, но и душе приписывалась световая или огненная субстанция, как например в системе Mani, а также и у греков, где душа характеризовалась как огненное дуновение. Святой дух Нового Завета появляется в виде пламени на головах апостолов. (ср. Dieterich 1. с. S. 116). С этим сходно иранское представление о Hvareno; под этим следует понимать "Милость Неба", в силу которой правит монарх. Милость, благодать представляли себе весьма вещественно, как своего рода огонь или сияющий ореол (см. Cumont, Myst. des Mythra, S. 70); с представлениями родственного характера мы встречаемся у Кернера в его Scherin von Prevorst и в случае, опубликованном мною в Психологии и патологии так называемых оккультных явлений. Здесь души не только состоят из духовно-световой субстанции, но весь мир построен на бело-черной системе манихейства — и все это у пятнадцатилетней девочки! Умственное сверхдостижение, которое я прежде усматривал в создании этой фантазии, раскрывается теперь, как следствие энергичной интроверсии, которая взрывает глубокие исторические пласты духа; в последних я вижу регрессию к воспоминаниям человечества, сгустившимся в бессознательном.

119

Dieterich 1. с. S. 6–7.

120

Приведу еще одно место из Firmicus Matemus (Mathes. 1, 5, 9; cit. Cumont: Text. et mon. 1, 40): "Cui (animo) descensus per oroem solis tribuitur". — Душа, которой предопределено падение через солнечный круг,

121

Cumont: Text. et mon. I, S. 163.

122

Mead: A Mithriac Ritual. London 1907, S. 22.

123

Я обязан моему другу и сотруднику доктору Риклину сообщением следующего случая, который обнаруживает занимающую нас здесь символику. Дело идет о параноидной больной, у которой началась очевидная мания величия следующим образом: она увидела вдруг сильный свет, ветер обдавал ее, она чувствовала, как ее сердце повернулось и с этого мгновения она знала, что Бог вошел в нее и был в ней.

Я должен также здесь указать на интересные совпадения мифологических и патологических образований, которые приводятся в аналитическом исследовании Dr. Сабины Шпильрейн; это исследование выполнено с изумительным терпением и основательностью. Я должен здесь решительно подчеркнуть то обстоятельство, что госпожа Шпильрейн открыла эти символизмы в самостоятельной работе независимо от меня. Работа помещена в Jahrbuch.

124

Dieterish 1. с. стр. 10–11 и 14–15.

125

Существует халдейское учение, по которому солнце занимает серединное место в хоре семи планет. Откров. 1, 12.

126

Большая Медведица состоит из семи звезд.

127

Митра (серп и меч. Р.) часто изображается с ножом в одной руке и с факелом в другой. Нож в качестве жертвенного орудия играет в его мифе большую роль.

128

Ср. с этим пурпурный плащ Гелиоса в Литургии Митры. Обряды различных культов требовали, чтобы участники облекались в кровавую кожу жертвенных животных; так было в луперкалиях, Дионисиях и сатурналиях; пережиток последних есть карнавал, типической фигурой которого в Риме являлся Приап Пульчинелло.

129

Спутники Гелиоса также были облечены в виссон. Боги с бычьими головами носили белые передники.

130

Откров. 14, 12 и ел.

131

Титул Митры (Vendidad XIX, 28; цитировано по Cumont: Text. et mon.,D. 37).

132

Развитие солнечной символики в Фаусте не достигает антропоморфического видения; в сцене самоубийства появляется лишь колесница Гелиоса. Также и при вознесении на небо Ильи и Митры и в видениях Франциска Ассизского появляется огненная колесница, чтобы принять умирающего и прощающегося героя. Полет в Фаусте совершается через море, так же как и у Митры; древнехристианские изображения вознесения на небо Ильи опираются отчасти на соответствующие изображения митраицизма; вздымающиеся к небу кони, впряженные в солнечную колесницу, покидают земную твердь и несутся над простертым у их ног водным божеством Океаном. (Cumont: Textes et monuments figures relatifs aux mysleres de Mithra. Bruxelles 1899, I, p. 178).

133

Ср. мою работу к Психологии и Патологии так называемых оккультных явлений.

134

Apul. Met. lib, XI.

135

De Somniis I, 85.

136

Цитировано по Usener, Weihnachtf est, S. 5: Место из Малахии можно найти в 3, 19: "А для вас, благоговеющих перед именем Моим, взойдет солнце правды и исцеление в лучах Его." Эта фигура уподобления напоминает египетский образ солнца.

137

Cumont. Text. et mon. 1.1, p. 355:

138

Tract. XXXIV, 2; cit. Cumont: Text. et mon. t. I, p. 356. "Non est Dominus Sol factus sed per quern Sol factus est — ne quis carnaliter sapiens Solem istum (Christum) intelligendum putaret.

139

Образа в катакомбах содержат много солнечной символики. Крест svastica (известный образ солнца, солнечное колесо) встречается на облачении Фоссора-Диогена в Coemeterium Петра и Марцеллина. Символы восходящего солнца, бык и овен, находятся на фреске Орфея в Coemeterium'e св. Домициллы, также овен и павлин (который вместе с фениксом представляет собою солнечный символ) встречаются на одной эпитафии в катакомбе Каллиста.

140

В Гомилетике Климента Римского стоит: — У Господа было двенадцать апостолов, которые носили число двенадцати месяцев солнца. Этот образ, очевидно, имеет отношение к солнечному пути по зодиаку. Не пытаясь здесь дать толкование зодиака, я упомяну, что согласно старинному воззрению (вероятно халдеев) путь солнца изображался в виде змеи, несущей на спине зодиакальные знаки, как Deus leontocep-halus в мистерии Митры. Это воззрение подкрепляется другим местом из ватиканского кодекса, которое приводится у Cumont в другой связи (190 saec. XIII, р. 229; Text. et mon. t. I, p. 85): Тогда всемудрый творец гневным движением двинул великого дракона, который на своей спине нес разукрашенный венец, т. е., двенадцать звездных образов зодиака.

141

Эта теснейшая связь с зодиакальной змеею достойна внимания и наводит на размышления. Манихейская система приурочила к образу Христа змею, именно змею на райском дереве; место из Евангелия Иоанна 3, 14 как бы управомочивает на это: "И как Моисей вознес змею в пустыне; так должно вознесену быть Сыну человеческому". Богослов Н a u f f (Biblische Real- und Verbalkonkordanz, 1834) замечает по поводу этого места следующее: "Христос рассматривает, однако, этот старозаветный рассказ как непреднамеренный символ идеи примирения". Почти телесная сопринадлежность приверженцев Христа между собою и с Ним известна (к Римл. 12, 4): "Ибо как в одном теле у нас много членов, но у всех членов одно и то же тело: так мы многие составляем одно тело во Христе, а порознь один для другого члены". Если бы подтвердилось, что зодиакальные знаки суть образы libido, то многозначительный смысл получило бы следующее место в Евангелии от Иоанна 1, 29: "Се, агнец Божий, который берет на себя грех мира"; при этом я, конечно, имею в виду лишь исторический очерк этого фигурального выражения. Ср. Leblant: Sarcophages de la Gaule, 1880. 57 По одной мюнхенской рукописи 12-го столетия.

142

Впоследствии Аттис был ассимилирован Митре. Он изображался также как и Митра в фригийской шапочке (Cumont: Myst. de Mythra, p. 65). По свидетельству Иеронима Вифлеемская пещера, где родился Христос, была первоначально капищем (spelaeum) Аттиса (Usener: Weihnachtsfest, S. 283).

143

Cumont (ibidem p. 4) говорит о христианстве и митраицизме следующее: "С изумлением заметили оба противника, до чего они похожи друг на друга во многих отношениях, но дать себе отчет в причинах этого сходства они не были в состоянии".

144

Edmond Rostand: Cyrano de Bergerac. Paris, 1896.

145

См. Бытие б, 2: Тогда увидели сыны Божий дочерей человеческих, что они прекрасны, и брали себе в жены, какую кто выбрал.

146

1. с. S.419.

147

Проекция в "космическое" есть старинная привилегия libido, так как последняя естественно вступает в наше восприятие через все входы наших чувств словно извне, и именно в форме сопровождающих восприятие созвучаний чувства удовольствия и неудовольствия, созвучаний, которые мы, как известно, без дальнейших рассуждении приписываем объекту и причины которых мы вопреки философским соображениям склонны неизменно выискивать в объекте, даже тогда, когда последний, как это часто бывает, почти вовсе в них не повинен. Отличные примеры непосредственной проекции libido встречаем мы в любовных песнях. "Внизу на взморье, внизу там на берегу, там стирала девушка, вероятно, одежду своего возлюбленного… И легкий западный ветерок повеял на берегу и приподнял слегка ее юбку, и стали видны щиколки; и берег и весь мир стал светлее". (Новогреческая народная песнь из Sander. "На дворе Гимира я увидел, как прошла дорогая мне девушка; от блеска ее рук загорелось небо и все вечное море". (Из "Edda" в переводе Н. Gehring). Сюда же относятся все сообщения о чудесах, о "космических" событиях при рождении и смерти героев (Вифлеемская звезда, землетрясение, разрыв храмовой завесы и т. д. при смерти Христа). Всемогущество Божие есть очевидное всемогущество libido, которая является единственным действительным чудотворцем. Описанный Фрейдом симптом "всемогущество мысли" при Zwangsneurose возникает из "сексуализирования" интеллекта. Историческая параллель к этому есть магическое всемогущество мистов, достигнутое путем интровер-сии. Всемогуществу мыслей соответствует также путем интроверсии осуществленное отожествление себя с Богом у параноиков.

148

Ссылаюсь на кощунственную набожность Цинцендорфа, с которой нас ближе познакомил пастор Пфистер в своем превосходном исследовании.

149

Анаха была возлюбленной Иафета, сына Ноя. Она покидает его ради ангела.

150

Призываемый и есть, собственно говоря, звезда. Ср. стихотворение мисс Миллер.

151

Это есть атрибут совершающего свой путь солнца.

152

Солнечная субстанция бога.

153

Солнечная субстанция собственной души.

154

Соединение обеих световых субстанций указывает на общность их происхождения; это суть образы libido. Здесь они являются риторическими фигурами, прежде же они были учеными. Мехтильда Магдебургская полагала, что она буквально соткана из любви.

155

Ср. выше, что было сказано о либидинозном образе змеи. Мысль, что высочайшая точка означает одновременно и конец, даже смерть, проложила себе здесь дорогу.

156

Ср. вышеупомянутые картины Штука: Грех, Порок и Сладострастие, где обнаженное женское тело обвито змеею. В сущности это является образом беспредельного страха смерти. Тут же следует упомянуть и о смерти Клеопатры.

157

Обвитие змеею. 74 Byron 1, с, р. 415.

158

Так представляется нам это с психологической точки зрения. Об этом см. далее.

159

Самсон как бог солнца. См. Steinthal: Die Sage von Simson.

160

Знакомством с этим отрывком я обязан д-ру van Ophuijsen, Zurich.

161

Рудра собственно отец ветров (Maruts), бог ветра и бури; он выступает здесь в качестве единственного творческого божества, о чем и свидетельствует дальнейший текст. Созидающая и оплодотворяющая роль вполне подходит ему, как богу ветра. См. рассуждение в первой части, касающееся Анаксагора, а также и последующие.

162

Персидский бог солнца Митра также наделен бесчисленным множеством глаз.

163

Кто имеет в себе бога, т. е. солнце, тот бессмертен подобно солнцу. Ср. первую часть, гл. V.

164

Гёте: Фауст. Перевод Николая Холодковского под редакцией Петра Вейнберга.

165

Гёте: Фауст, ч. I.

166

К тому же Меламп ввел фаллический культ. В награду за то, что он похоронил мать змей, змееныши прочистили ему уши так, что он стал "яснослышащим".

167

Ср. картину на вазе из фиванского Кабириона, где Кабиры изображены то в облагороженном, то в карикатурном виде. (См. Roscher. Lex. s. Megaloi Thcoi.)

168

Право называть дактилов мальчиками с пальчиками дает одно замечание у Плиния (37, 170), согласно которому критянские благородные камни, имевшие цвет железа и форму большого пальца, назывались идейскими дактилами.

169

Отсюда и дактилический размер.

170

No Jensen (Kosmologie, S. 292, ff.) Oannes-Ea является создателем формы человека.

171

Inman: Ancient pagan and modem Christian symbolism.

172

Varro отожествляет великих богов, с пенатами. Кабиры по его мнению были изображениями Кастора и Поллукса в Самофракийской гавани.

173

В Бразилии у берегов Лаконии и в Пефносе находились статуи с остроконечными шляпами высотою всего с фут.

174

Весьма многозначительно то, что именно монахи изобрели капюшон.

175

Типический мотив отроческого учителя мудрости воспринять и, мифом о Христе в сцене, где двенадцатилетний отрок Иисус учительствует в храме.

176

Рядом с Митосом находится женская фигура, обозначенная на вазе согласно орфическому словоупотреблению как "рождающая".

177

Roscher. Lex. s. v. Megaloi Theoi.

178

Roscher. Lex. s. v. Phales.

179

Упомяну, что Stekel в Символике сна выследил этот род изображения детородного органа.

180

Приобщенная сюда фигура "рождающей", тем более поражает меня, что я уже давно думаю, не является ли источником религиозно-творчественной libido примитивное отношение к матери.

181

Одновременно с появлением в печати первой части этой моей работы о Libido вышла в свет работа Фрейда под заглавием: Psychoanalytische Bemerkungen uber einen Pall von Paranoia (jahrb. Bd. Ill, S. 68). В ней встречается следующее замечание Фрейда по поводу "теории libido", вытекающей из фантазии душевнобольного Шребера, замечание, которое по смыслу своему представляет собою полную параллель сделанным мною соображениям. Вот это место: "Божеские" лучи Шребера, образовавшиеся путем сгущения солнечных лучей нервных волокон и семенных нитей, суть не что иное, как вечно изображенные и во сне проецированные оккупации libido; они придают его больной фантазии поразительное согласие с нашей теорией. Что мир должен погибнуть оттого, что "я" больного притянуло к себе все лучи, далее, что больной впоследствии во время процесса восстановления должен был чувствовать тяжелое беспокойство, как бы бог не расторг лучистого соединения с ним; эти и некоторые другие частности фантастических образов Шребера звучат почти как эндопсихические восприятия процессов, допущение которых я кладу здесь в основу понимания паранойи.

182

Pro Quint. 14.

183

Liberi — дети сопоставляются у Nazari с libet (Riv. di Fil., XXXVI, 573 ff.). Если бы это подтвердилось, то Liber, несомненно мог быть сопоставлен с liberi и являлся бы итальянским божеством плодовитости, также мог быть сопоставлен с libet. Libitina есть богиня покойников; она, по-видимому, никакого отношения не имеет к Lubentina и Lubentia (атрибут Венеры), сопоставляемым с libet. Это имя еще не выяснено. Libare — лить (приносить жертву?), по-видимому, не имеет никакого отношения к liber. Этимология libido не только указывает на центральное положение понятия, но и на связь с немецким словом Liebe. Вследствие этого мы должны сказать, что не только понятие, но и само слово libido удачно выбрано для нашей задачи.

184

Теоретико познавательная корректура положения о сохранении энергии могла бы отметить, что этот образ есть проекция эндопсихического восприятия эквивалентных видоизменений libido.

185

Фрейд (Drei Abhandlungen, 1. Auflage, S. 26) говорят, что наряду с неполовым влечением, проистекающим из источника моторных импульсов, различают в отдельных частичных влечениях долю, привносимую каким-нибудь органом (напр. кожею), который способен воспринимать раздражения. Таким путем образуется по мнению Фрейда любо-творная область (erogene Zone) в качестве особого органа, раздражение которого прядает неполовому влечению половой характер.

186

Фрейд (1. с. S. 12) говорит: "Одно из известных соприкосновений, именно губных слизистых оболочек, т. е. поцелуй, приобрел высокую половую ценность, хотя участвующие здесь части тела не принадлежат к половому аппарату и служат преддверием пищеварительного канала."

187

См. Фрейд, 1. с. S. 28.

188

Это старинное воззрение, как известно, старался ввести вновь Мёбиус. Среди новых писателей, которые признают за системою влечений психологический примат, следует упомянуть Фулье, Вундта, Бенеке, Спенсера, Рибо. О древних философах и психологах нечего и упоминать.

189

Фрейд говорит следующее: "Я должен предпослать, что эти психоневрозы согласно моим наблюдениям, покоятся на половых влечениях. Я понимаю это не так, как если бы энергия полового влечения привносила нечто в те силы, которые поддерживают болезненные явления; я только утверждаю, что это участие полового влечения представляет собою единственный постоянный и притом наиважнейший энергетический источник невроза, так что половая жизнь таких невротиков выражается либо исключительно, либо преимущественно, либо только частично, именно в означенных симптомах".

190

Как невероятно глубоко до мозга костей коренится схоластика и в нашей эпохе, показывает тот факт, что Фрейда упрекают еще в конце гонцов в том, что он изменил некоторым своим воззрениям. Горе тем, которые заставляют людей переучиваться! "Les savants ne sont pas turieux" (ученые не любопытны).

191

Jahrbuch Bd. Ill, S. 65.

192

Ср. стр. 198 Психологии dementia praecox.

193

См. определение в 1-ой части.

194

Например фригидная женщина, которой вследствие специфического полового вытеснения никогда не удавалось принести libido sexualis мужчине, постоянно оживляет в себе imago родителей и создает симптомы, которые связаны с родительским комплексом.

195

Замечу впрочем, что подобные переходы за область полового влечения могут иметь место и в случаях истерических психозов; это подразумевается уже самим определением психоза, который означает собою ничто иное как всеобщее нарушение приспособляемости.

196

Фрейд говорит: Paraphrenie, что, конечно, лучше звучит.

197

Ср. Ferenczi: Introjektion und Uebertragung, Jahrb. Bd. I, S. 422.

198

Welt ais Wine und Vorsteuung, Bd. I, § 54.

199

Ср. Ro&cher. Lex. S. 2248 ff.

200

Drews: Plotin, Jena 1907, S. 127.

201

I.с. S. 132.

202

1. с. S. 135.

203

Cр. ниже о chi в Т и м е е.

204

Plotin: Enneaden II, 5, 3.

205

Enn. IV, 8, 3.

206

Enn. III, 5, 9.

207

Ср. дальше аналогическое представление египтян.

208

L. с. S. 141.

209

Фрейд, абсолютно эмпирическую позицию которого я все еще должен защищать от противников, утверждающих противоположное, вынужден оказался в своей работе о паранойе выйти за рамки своего собственного первоначального понятия libido. Он пользуется там этим термином даже для обозначения функции действмтельности, что я никак не в состоянии примирить с точкою зрения Drei Abhandlungen.

210

Блейлер приходит к этому понятию путем иных соображений, с которыми я не всегда могу согласиться. Ср. Bleuler: Dementia praecox in Aschaffenburgs Handbuch der Psychiatrie.

211

См. Юнг: Критика работы Блейлера "К теории схизофренного невативизма". Jahrb. Bd. Ill, S. 469.

212

Spielrein: Ueber den psychologischen Inhalt eines Falles der Schizephrenie. Jahrb. Bd. Ill, S. 329.

213

Такими фантастическими продуктами являются, например, следующие клинические формы: галлюцинации, безумные идеи, различные мнимые чувственные восприятия и фантастические иннервации.

214

Исследования Honegger'a в моих руках и выход их в свет подготовляется.

215

Honegger привел этот пример в своем докладе в частном собрании психоаналитиков в Нюрнберге в 1910 г.

216

Шпильрейн: I. с. S. 338, 353 и 3'87. Об истечении семени в связи с индусским напитком сома, см. ниже.

217

Ср. BertheloP. Les alchemistes greques, а также Шпильрейн: I. с. S.353.

218

Не могу не заметить, что это видение вскрывает первоначальный смысл алхимии: оплодотворяющие заклинания как первобытное средство производить на свет детей без родителей.

219

Шпильрейн: I. с. S. 345.

220

Шпильрейн: I. с. S. 338.

221

Шпильрейн: I. с. S. 397.

222

Я должен также напомнить о тех индейцах, которые полагали, что первые люди возникли из соединения рукояти меча и ткацкого челнока.

223

1. с. стр. 399.

224

Такая замена вполне допустима с точки зрения теории libido.

225

Это чисто кататоническое качание головой я наблюдал у одной страдающей кататонией; оно возникало из движений, сопутствующих соитию, которые мало-помалу передавались вверх; так уже давно описал это качание и Фрейд, усматривая в нем перенесение снизу вверх. Я был бы благодарен нашим критикам, если бы они вместо бесконечных словесных споров попытались когда-нибудь подвергнуть обсуждению такое простое обстоятельство.

226

Маленькие крошки, которые при этом выпадали, она клала в рот и ела их.

227

Traum und Mythus. Deuticke, 1909.

228

Zeitschr. f. vergl. Sprachforschung, II, 385 u. IV, 124.

229

Санскритское pramathyus связанное с pramantha и имеющее двойное значение трута и разбойника создает переход к Прометею. Однако, приставка рга наводит на некоторое филологическое сомнение, так что целый ряд авторов не признает этого словопроизводства. По-видимому, отношение Прометея к pramantha вовсе уже не такое непосредственное, как то предполагает Кун. Путь от Pramantha к Прометею идет не через слово, а через зрительный образ и мы поэтому должны придать Прометею тот же смысл, который получается из индусской символики огня для Pramantha. Впрочем, вся связь, здесь установленная, подвергается еще сомнениям.

230

Абрагам упоминает, что на еврейском языке слова, обозначающие мужчину и женщину, имеют отношение к этой символике.

231

III, 29, 1–3.

232

Госпожа являлась таковою и всего рода человеческого. Vicpatni есть женская деревяшка. Vicpati атрибут Agni, мужская деревяшка. Мысль о происхождении людей из огневицы следует той же логике наизнанку, какой руководствуется вышеприведенная мысль о ткацком челноке и рукояти меча. Роль совокупления в появлении на свет человека должна этим путем отрицаться; это вызвано первобытным противлением по отношению сексуальности, мотивы которого будут ниже подробнее рассмотрены.

233

Дерево как символ матери известно современному исследователю снов. (Ср. Freud: Traumdeutung, S. 211.) Stekel толкует дерево как символ женщины вообще (Sprache des Traumes, S. 128). Далее дерево является народным обозначением для грудей ("Holz vor dem Hause"). Христианская символика дерева стоит, конечно, особо. На дочь Маоч, единственного, который с помощью своей рыбы пережил потоп и потом родил со своей дочерью людей.

234

Ср. Hirt: Etymol. der neuhochd. Sprache, стр. 348. 11 В книге Capitulare Carlomanni 942 г. запрещены эти безбожные огни, которые они называли niedfyr. Тут можно найти также и описание этих церемоний с огнем.

235

Эта первобытная игра приводит к фаллической символике плуга. Пахать имеет наряду с этим и поэтическое значение забеременеть. Латинское atare означает только пахать, но фразеологическое выражение пахать чужую пашню означает быть в связи с женою соседа или односельчанина. Превосходное изображение фаллического плуга встречается на одной вазе в Флорентийском археологическом музее. На ней изображен ряд из б-ти голых итифаллических мужчин, которые несут плуг в форме фаллоса. Dr. Abegg (Цюрих) обратил мое внимание на талантливый труд R. Meringer'a: Worter und Sachen, indogennan. Forschungen, 16, 179/84, 1904. Мы знакомимся здесь с далеко идущим слитием символов libido, материалом внешнего мира и внешнею деятельностью, что превосходно подкрепляет наши соображения.

236

Старинный обычай новобрачных проводить "первую ночь" на пашне имел своим значением сделать последнюю плодоносною; этот обычай заключает в себе первичную идею в ее наиболее элементарной форме; аналогия здесь нашла себе наиболее ясное выражение: так как я оплодотворяю женщину, я оплодотворяю саму землю. Этот символ переводит libido пола на обработку и обсеменение пахатной земли. Ср. Mannhardt: Wald- und Feldkulte, I; здесь можно найти множество доказательных примеров.

237

Больная г-жи Шпильрейн (Jahrb. Ill, S. 371) приводит в несомнительную связь огонь и рождение; она говорит об этом следующее: "Железом пользуются в целях просверливания земли, в целях добывания огня. — В Литургии. Митры в воззвании огненного бога говорится: ты, который дуновением духа запер огненные замки неба — отвори мне. — Больная продолжает: "С помощью железа можно из камня создать холодных людей". Просверливание почвы имеет у больной значение оплодотворения и рождения. Страницей далее она говорит: "Раскаленным железом можно просверлить гору. Железо раскаляется, если им сверлить камень".

В Синей Птице Мэтерлинка дети, которые ищут в стране нерожденных детей синюю птицу, встречают мальчика, ковыряющего в носу. О нем говорится, что он изобретает новый огонь, чтобы опять согреть землю, когда она охладеет.

238

Ср. интересные доказательства в книге Бюхера: Arbeit und Rhythmus, Leipzig, 1899.

239

Вне сомнения многие обряды соединялись с чувством удовольствия, но далеко не все. Часто в них бывали крайне неприятные моменты.

240

Упанишады относятся к Brahman к богословию Вед, и содержат геософически-спекулятивную часть этого учения. Веды частью совершенно неопределимо древнего происхождения, так как они долгое время передавались лишь из уст в уста. В подлиннике Libido эта цитата приведена в переводе Дейссена. См. Die Gehehnlehre des Veda, стр. 23.

241

Атман есть первосущность и всебытие, понятие которого, обратно переведенное на язык психологии, покрывается понятием libido.

242

Атман понимается как извечно двуполое существо — соответственно теории libido. Мир возник из возжелания.

1. "В начале этот мир был только Атманом — он посмотрел вокруг себя: и вот он ничего не увидел, кроме самого себя".- 2. "Тогда объял его страх: поэтому боится тот, кто один. Тогда он подумал: Чего мне бояться, когда нет тут ничего, кроме меня?" — 3. "Но он не имел никакой радости; поэтому не имеет никакой радости тот, кто один. Тогда он возжелал второго". За этим местом следует выше в тексте приведенное его разделение. Представление Платона о мировой душе очень близко этому индусскому образу: "В очах она не нуждалась вовсе, ибо возле нее не находилось ничего видимого. — Ничто не отделяло ее от нее самой, ничто не присоединялось к вей, ибо кроме нее не было ничего". (Timaios, перев. Kiefer, Jena 1909, стр. 26.)

243

Ср. Фрейд: Drei Abhandlungen zur Sexualtheorie.

244

У одного ребенка я напал на одну, по-видимому, точную параллель к положению руки, о котором говорится в приведенном тексте Упанишад. Ребенок держал одну руку перед ртом и тер, а другою рукою тер по первой; получилось движение, которое можно сравнить с движением смычка по струнам. Эта была ранняя инфантильная привычка, сохранившаяся в течение долгого времени.

245

Как было выше показано, libido перекочевывает из зоны рта в зону пола.

246

Ср. выше сказанное о Дактиле. Много подтверждений можно найти у Aigremont: Fuss- und Schuhsymbolik.

247

Если при современном чрезмерно разросшемся сексуальном противлении женщины стараются особенным покроем корсета оттенить вторичные признаки пола и подчеркнуть различные эротические прелести, то это именно представляет собою явление, относящееся к той же схеме умножения приманок.

248

Отверстие уха притязает также на половую значимость. В одном гимне Марии говорится: ты, которая зачала через ухо. Gargantua (Rabelais) появляется на свете через ухо матери. Bastian: Beitrage zur vergleichenden Psychologie, стр. 2Э8) приводит из одного старинного сочинения следующее место: "Во всем этом королевстве не встретишь даже среди самых маленьких девочек девственных, так как уже в самом нежном возрасте они вливают особенную микстуру в свои половые органы, а также и в ушные отверстия, расширяют их таким образом и держат постоянно открытыми". И монгольский Будда рождается из уха своей матери.

249

Мотивы к распадению кольца следует искать, как я на это попутно уже указал, в том обстоятельстве, что побочная сексуальная деятельность (сдвиг совокупления) никогда не в состоянии и никогда не сможет вызвать ту естественную сытость, какую дает половой акт в собственном смысле. С этим первым шагом к переложению, с этим сдвигом связан и первый шаг к тому характеристичному недовольству, которое впоследствии гнало человека от одного открытия к другому, не давая ему в то же время никогда насытиться.

250

В одной песне Rigveda (10, 90) говорится, что гимны и жертвенные изречения также, как и вообще все сотворенное, вышли из "совершенно сгоревшего" Purusha (первочеловек — творец мира).

251

Немецкое слово Schwan — лебедь относится сюда же, поэтому он и поет, когда умирает. Лебедь есть солнце. К этому очень хорошо примыкает следующий образ у Гейне: лебедь поет в лесном пруду и плывет взад и вперед и, напевая все тише, опускается в свою влажную могилу. Гауптман в Потонувшем Колоколе дал солнечный миф: колокол — солнце — жизнь — lidido.

252

Иранское наименование огня мужское слово. Индусское — желание мужей. Огонь имеет значение логоса (ср. гл. VII, объяснение Зигфрида). Об Agni — огне — Макс Мюллер говорит в своем введении в Сравнительную науку о религии: "Обычным представлением индусов было рассматривать огонь на алтаре одновременно и как субъект и как объект. Огонь сжигал жертву и был таким образом как бы жрецом. Огонь возносил жертву к богам и был следовательно посредником между людьми и богами. В то же время огонь сам представлял собою нечто божественное, был богом и, когда надо было оказать почести этому богу, огонь являлся как бы объектом жертвоприношения. Соприкосновение этого, хода мыслей с христианским символом очевидно. Ту же мысль высказывает Krishna. По немецкому переводу Garbe это место гласит следующим образом:

IV, 24. Браман ест приношение, Браман ест жертва, Браман пребывает в жертвенном огне, от Брамана жертвуется и в Браман войдет тот, который погружается в Браман во время жертвоприношения.

Мудрая Диотима (Пир Платона, гл. 23) видит, что стоит за этим символизмом огня. Она поучает Сократа, что Эрос есть "существо, среднее между смертными и бессмертными": Эрос — "великий демон, дорогой Сократ", говорит она, "ибо все демоническое и является посредствующим звеном между богом и человеком"; задача Эроса быть "толмачем и послом людей у богов и богов у людей; людям это надо для молитв и жертвоприношений, богам — для их приказов и вознаграждений за жертву; Эрос заполняет таким образом бездну между теми и другими, так что благодаря его посредничеству вселенная связуется сама с собою". Эрос — сын Нужды, зачатый от Пороса, опьяненного нектаром. Диотима дает превосходное описание Эроса: "Он мужественен, смел и настойчив, мощный охотник (стрелок из лука, ср. дальше) и неутомимый строитель козней, который постоянно стремится к мудрости, могучий волшебник, отравитель и софист; и уродился он ни в бессмертного, ни в смертного, а в тот же самый день то расцветает и преуспевает, когда достигает полноты в желанном, то умирает вовсе; но всегда он пробуждается вновь к жизни благодаря природе своего отца (возрождение); приобретенное, однако, стекает с него опять прочь". Ср. с этой характеристикой гл. V, VI и VII этого труда.

253

3,24 и след.

254

Ср. многочисленные указания на это у Inman: Ancient pagan and modern Christian symbolisms.

255

Ис. 10, 17

256

Эта сторона Agni указывает на Диониса, миф о котором имеет параллельные места как к христианской, так и к индусской мифологии.

257

"Огненная вода" Soma-Agni и как дождь, и как огонь.

258

"Все, что на свете влажно, это создал он из истекшего семени; а семя это есть Сома". Brihadaranyaka-Upanishad 1, 4 (переведено с перевода Дейссена).

259

Пасхальному агнцу евреев придавали крестообразную форму.

260

Вопрос в том, образовалось ли это значение лишь как явление вторичное. Согласно Куну следует принять это предположение. Он говорит в Herabkunrt des Feuers, стр. 18, следующее: "Вместе с образовавшимся до сих пор значением корня manth выросло и представление об „отрывании", которое естественно развилось уже в Ведах из самого способа действия".

261

Herabkunrt des Feuers, стр. 18.

262

Примеры у Фробениуса: Das Zeitalter des Sonnengottes.

263

Ср. Stekel: Die sexuelle Wurzel der Kleptomanie, Zeitschr. f. Sexualwiss., 1908.

264

И в католической церкви в различных местах царил обычай, что раз в году священник добывал "искусственный" огонь.

265

Должен заметить, что обозначение онании великим открытием вовсе не является шутливою выдумкою с моей стороны; я обязан этим выражением двум подросткам, находившимся у меня в лечении; они утверждали, что обладают страшною тайною, что открыли нечто ужасное, о чем никто никогда не должен знать, так как в противном случае на человечество обрушится огромное несчастье, именно они открыли онанию.

266

Справедливость требует принять во внимание то обстоятельство, что значительно обострившиеся благодаря нашей морали условия жизни являются столь трудными, что для многих людей просто практически невозможно добиться того, в чем ни одному человеку не следовало бы отказывать, именно осуществление любовного желания. Под давлением этой жестокой доместикации человек вынужден прибегать к онании, раз он обладает более или менее активною сексуальностью. Известно, что как раз наиболее полезные и лучшие люди обязаны своими достоинствами сильной libido. Энергичная libido требует временами кое-чего сверх простой христианской любви к ближнему.

267

Я не упускаю из виду того, что онания есть лишь промежуточное явление. Проблема самобытного расщепления libido остается все еще в силе.

268

Последовательно применяя свою терминологию, установленную в предшествующей главе, я называю стадию, следующую за кровосмесительною любовью, аутоэротическою, причем подчеркиваю эротический момент как регрессивное явление. Запрудившаяся у кровосмесительной преграды libido регрессивно овладевает еще более отдаленною функциею, которая предшествует кровосмесительной предметной любви; эту функцию по аналогии с термином Блейлера Aiitismiis можно понять как чистое самосохранение, характеризуемое почти всеисключающим отправлением питания. Но сам термин потому не вполне удобно применять к дополовой ступени, что он создан для обозначения душевного состояния во время dementia praecox, где под ним разумеют аутоэротизм плюс интровертированная и десексуализированная libido Autismus обозначает, следовательно, патологическое явление регрессивного характера, тогда как дополовая ступень есть состояние нормального функционирования, являя собою стадию куколки.

269

Отсюда и тот прекрасный эпитет солнце-героя Гильгамеша: "Печально-радостный человек" Ср. jensen: Gilgamesch-Epos.

270

Ср. мой критический разбор в jahrbuch fur psychoanal и psychopath. Forschungen т. III, стр. 469.

271

Ср. обращение Кришны к Арджуяе в Бгагавад-Гите: Ты же, о Арджуна, будь равнодушным к трем качественяостям, равнодушным к противоположностям (и к радости, и к боли). Это место переведено с немецкого перевода Гарбэ.

272

Ср. следующие главы.

273

Юнг: Психология и патология так называемых оккультных явлений.

274

Как и родственное им учение Упанишад.

275

До чего важно венчание короной и отождествление с солнцем, показывают не только бесчисленные старинные обычаи, но и издревле сохранившиеся в религиозной речи фигуральные обороты: Притчи Соломона 5, 17: "Поэтому получат они — прекрасный венец из рук Господа". Первое послание Петра, 5, 2–4: "Пасите Божие стадо, — в когда явится Пастыре-начальник, вы получите неувядающий венец славы". В одной церковной песне Аллендорфа говорится о душе: "И вот она уже избавлена от всякого горя, я боль ее и вздохи миновали; она пришла к венцу радости, она стоит, как невеста и царица, в золоте вечных красот, рядом с великим царем" и так далее. В одной песне Laurentius Laurentii говорится (также о душе): "И вот невесте, так как она побеждена, вверяется венец". В одном песне Sacer'а мы находим также место:

"Украсьте мой гроб венками, как украшен бывает победитель — из тех небесных весен душа моя обрела вечно зеленый венец. Драгоценное великолепие победы происходит от Сына Божия: это он так оделил меня". Мы приведем здесь дополнительно еще одно место из упомянутой выше песни Аллендорфа, чтобы полностью восстановить стародавнюю психологему о том, как человек становится солнцем, которую мы встретили в египетском победном гимне восходящей душе: (О душе. Продолжение выше приведенного отрывка.) "Она видит его ясный лик (солнце); и его полное радости милое существо дает ей полное исцеление; она свет от света его. — Дитя может теперь узреть отца, оно чувствует нежное влечение любви; теперь оно может понять слово Иисуса: Он сам, Отец, любит тебя. Бездонное море добра, бездна вечных потоков благости, открываются преображенному духу; он зрит Бога лицом к лицу, он знает, что значит наследие Бога в свете и что значит быть сонаследником Христа. — Усталое тело покоится в земле; оно спит, пока Христос его не разбудит. Тогда прах станет солнцем, прах покрытый ныне темной могилой: тогда мы вместе со всеми праведными. Кто знает, как скоро сойдемся вместе, и с Господом будем во все времена". Я подчеркнул характерные места; они сами говорят за себя, так что мне к ним нечего прибавить.

Вариант перевода приведенных выше церковных песен:

Не ведает она уж горя,

И боль и вздохи миновали;

Короной радости сверкая,

Невестой царственной стоит

Во злате вечной красоты

С царем величественным рядом.

Венками мой гроб уберите,

Как сына победы достойно —

От весен тех чудных, небесных,

Душа моя в дар получила

Венец свой навеки зеленый.

Сиянья победного роскошь

От Божьего Сына исходит:

На мне его милость почила.

И видит ясный лик Его;

И радостно любовный взор

Ее недут весь исцеляет;

Она лишь свет в свету его.

Отца узреть она смогла.

Порывом нежным вся полна.

Ей смысл открылся слов Христовых:

Самим Отцом любим ведь ты.

Добра бездонные моря

И вечных благостей глубины

Душе открылись озаренной.

Лицом к лицу на Бога глядя,

Постигла смысл его наследия в свете

И сонаследия Христа.

В земле усталое томится тело,

На зов Спасителя откликнется оно,

Чтоб мог придавленный могилой темной

Прах снова солнцем стать.

Тогда — быть может, очень скоро —

Сойдемся вкупе с праведными всеми,

Чтоб с Господом навек уж быть.

(Прим. перев.)

276

Во избежание недоразумений я должен добавить, что пациенту это было совершенно неизвестно.

277

Это подтверждается также анализом 11-летней девочки, о котором я сделал доклад на 1-м Международном Конгрессе по Педологии в Брюсселе в 1911 г.

278

По-немецкм "Alten" (древние, старики) и "Eitern" (родители) одного корня. (Прим. переводчика).

279

Тожественность божественного героя с мистом не подлежит сомнению. В одной сохранившейся на папирусе молитве к Гермесу говорится: Ты есмь я, и я есмь ты; твое имя мое и мое имя твое, ибо я есмь твои образ (цитировано у Dieterich: Mithrasliturgie, стр. 79). Герой, как образ libido, превосходно представлен Лейденской головой Диониса, где волосы подымаются надо лбом змейками наподобие пламени. Он — как пламя: "святой твой будет пламенем". Finnicus Matemus знакомит нас также с фактом, что бога приветствовали как жениха и "молодой свет". Он передает испорченную греческую фразу: Радуйся, о молодой свет! И наивно противопоставляет ей христианское воззрение: Наряду с тобой нет ни одного света, ж нет никого, кто заслуживал бы наименование жених". Существует только единый свет и лишь один жених. Так и Христос поныне еще наш герой и жених души. Эти атрибуты подтвердятся в дальнейшем и ва примере героя мисс Миллер.

280

Поэтому при так называемых спиритических манифестациях придается значение наречению именем. См. мою работу: Психология и патология так называемых оккультных явлений.

281

Древним этот демон был знаком, как сопроводитель и попутчик.

282

Anus — задиний проход. (Прим. перев.).

283

Параллелью к этим фантазиям являются и известные трактовки темы о папской Sella Petri ("кресло Петра").

284

Когда Фрейд, исходя из аналитических опытов, обратил внимание на связь: кал — золото, многие невежды нашли нужным свысока вышутить такое открытие. Мифологи думают на этот счет иначе; так de Gubematis говорит, что кал и золото всегда встречаются вместе.

Grimm сообщает о следующем колдовском приеме: если хотят в течение всего года иметь дома деньги, то следует в день Нового Года есть чечевицу. Эта — замечателъная связь объясняется просто тем физиологическим фактом, что чечевица с трудом переваривается желудком и поэтому выходит из него в форме монет. Так человек начинает как бы испражняться деньгами.

285

Фрейд, Jahrbuch f. psychoanal. u psychopathol. Forschungen, т. I, стр. 1 и ел.; Юнг, тот же Jahrbuch, т. II, стр. 33 и ел.

286

Я сошлюсь здесь на отмеченную выше этимологическую связь.

287

Ср. Блейлер: Jahrb. f. psychoan. u. psychopath. Forsch., т. III, стр.467 и ел.

288

Гений и помешательство.

289

И тут, следовательно, связь с "древним", с инфантильной зарей жизни.

290

Такой факт мне неизвестен. Возможно, что где-нибудь сохранилось сказочное имя человека, изобревшего клинообразные письмена. Но мне не удалось отыскать что-нибудь подобное. Правда, Ашшурбанаплу или Ассурбанипал оставил после себя ту чудную библиотеку клинообразных записей, которая была выкопана в Куюнджике. Быть может "Асурабама" имеет отношение к этому имени. Речь могла бы идти далее об имени Аголибама, с которым мы встретились уже в первой части. Слово "Ahamarama" допускает также некоторую связь с Анахой и Аголибамой, как назывались именно те каиновы дочери, что воспылали греховной страстью к сынам Бога. В этом случае под Шивантопелем мог бы разуметься вожделенный сын Бога. Не имел ли Байрон в виду обеих сестер-блудниц Аголу ии Аголиву?..

291

Народ не может отказаться от своих странствующих солнцегероев. Так, о Калиостро рассказывали, что он однажды выехал одновременно из всех городских ворот на четырех белых конях. (Гелиос!)

292

Мистики. Суфизм — мусульманско-мистическое учение, распространенное особенно в Персии и Индии (Прим. перев.).

293

Также и огонь прячется время от времени в пещере, откуда его надо, поэтому, снова вывести, извлекая его, например, из выбоины в символизирующем женщину дереве посредством акта, напоминающего оплодотворение.

294

У нас в России, например, протаскивание через хомут, прорубь и т. п. (Прим. перев.).

295

Мы — Аллах.

296

"Двурогий". Под этим, как думают комментаторы, разумеется Александр Великий, который в арабских сказаниях играет примерно роль немецкого Дитриха Бернского. Эпитет "двурогий" относится к силе солнцебыка (Sonnenstier). На монетах Александр нередко изображен с рогами Юпитера Аммона. Речь идет об отождествлениях увитого легендами властелина. с весенним солнцем под знаком Тельца и Овна. Нельзя не видеть, что у человечества существует весьма сильная потребность стирать личные и человеческие черты у своих героев, чтобы в конце концов сделать их равными солнцу, то есть всецело превратить в символ libido. Когда мы мыслим заодно с Шопенгауэром, мы скажем: символ libido. Но когда мы мыслим заодно с Гете, мы скажем: солнце, ибо мы существуем потому, что солнце видит нас.

297

Vollers: Chidher. Archiv fur Religionswissenschaft, стр. 235 и ел., т. XII, 1909 г. Из этой работы я заимствую воззрения, проводимые в комментариях к Корану.

298

Сюда примыкают и вознесения Митры и Христа. См. первую часть.

299

Параллели в мистерии Митры. См. ниже.

300

Параллелью к этому являются беседы Магомета с Илией; там мы встречаемся с той же безвкусицей: по такому случаю подается на стол "небесная пища". В Новом Завете эта нелепость ограничивается предложением Петра. Этого рода черты следует, без сомнения, отнести за счет инфантильного характера подобного рода сцен, так же точно, как и исполинскую фигуру Илии в Коране; далее, рассказы комментаторов о том, что Илия и Хидгер раз в году сходятся в Мекке, беседуют друг с другом и при этом даже бреют друг другу голову.

301

Напротив, по Ев. от Матфея, 17, 11 и след., в Иоанне Крестителе следует видеть Илию.

302

Vollers, 1. с.

303

Другое сообщение передает, что Александр был со своим "министром" Хидгером на Адамовой горе в Индии.

304

Эти мифологические уравнения всецело следуют законам сновидения, где сновидец может быть разложен в своем сновидении на несколько аналогичных образов.

305

Параллель между Гераклом и Митрой можно бы провести еще дальше. Как и Геракл, Митра прекрасный стрелок из лука. Судя по некоторым памятникам, не только Гераклу, но, по-видимому, и Митре в юности угрожала змея. Смысл подвига у Геракла совпадает с мистерией укрощения быка и принесения его в жертву у Митры. Все эти три сцены представлены на клагенфуртском памятнике в виде последовательного ряда, так что можно предположить, что между ними существует известная драматическая связь. Снимок см. в цит. произв. Cumonta.

306

Cumont, цит. произв. Roscher: Lex. Sp. 3048, 42 и ел.

307

Даже тройная корона.

308

В христианстве порядок наследования такой: Иоанн — Христос, Петр — папа.

309

Бессмертие Моисея доказано тем, что он в сцене Преображения поставлен на одну линию с Идией.

310

Ср. Фробениус: Das Zeitalter des Sonnengottes.

311

Поэтому "сын" Божий имеет своим символом рыбу; в то же время грядущая мировая эра есть эра рыб.

312

Inman: Ancient pagan and modern Christian symbolism.

313

Плева зародыша?

314

Этрусский Тагес, "свежевыпаханный мальчик", который выходит из только что проведенной на пашне борозды, тоже является наставником мудрости.

В мифе о Литаолане у базутов (Фробениус, цит. произв. стр. 105) описывается, как чудовище проглотило всех людей, и осталась в живых одна только женщина, которая в хлеву (вместо пещеры; ср. низке этимологию этого мифа) разрешилась от бремени сыном, героем. Не успела она приготовить из соломы ложе для новорожденного, как он уже вырос и стал говорить "слова мудрости". Что герой растет не по дням, а по часам, этот часто повторяющийся мотив как будто показывает, что рождение и кажущееся детство героя проходят так быстро потому именно, что рождение его, собственно говоря, означает возрождение: поэтому-то он затем так быстро свыкается со своей ролью героя. Ср. ниже.

315

Борьба бога Рэ с ночной змеей.

316

Ев. от Матфея, 3, 11.

317

Das Gilgameschepos in der Weltliteratur, т. I, стр. 50.

318

Отличие от жертвы Митры здесь, по-видимому, чрезвычайно характерно.

Дадофоры представляют собою незначащих богов света, не имеющих доли в жертве. В жертве Христа нет вовсе животного. Эту роль играют там два преступника, претерпевающие ту же смерть. Сцена бесконечно более драматична. Внутреннее отвошение дадофоров к Митре, о чем мне придется говорить ниже, позволяет предполагать подобное же отношение между Христом и разбойниками. Сцена с Вараввой содержит в себе намек, что Христос, это — уходящий бог года, который был представлен преступником, тогда как бог наступающего года был отпущен на волю.

319

На одном памятнике, например, имеется следующее посвящение: D(eo) I(nvicto) M(ithrae) C(autopali) (Богу Непобежденному Митре Каутопату). Встречается также Deo Mithrae Caute или Deo Mithrae Cautopati в таком же чередовании, как и Deo Invicto Mithrae — или просто — Deo Invicto или даже только — Invicto. Случается также, что дадофоры снабжены атрибутами Митры — ножом и луком. Из этого можно заключить, что эти три фигуры представляют как бы три различных состояния одного и того же лица. Cumont: Text. et mon., стр. 208.

320

См. там же.

321

"Увеличиваясь втрое, Ормузд удалился от солнца". Цит. там же, стр. 209.

322

Taurus и Scorpio — это знаки равноденствия для периода от 4300 до 2150 г. до Р. X. Эти давно потерявшие смысл знаки сохранились, следовательно, в силу консервативной привычки вплоть до послехристианской эпохи.

323

В известных случаях речь идет здесь также о солнце и луне.

324

Чтобы охарактеризовать индивидуальную душу и Вседушу, личный и сверхличный Атман, стих Упанишады употребляет следующее сравнение:

"Два прекрасно-крылых, привязанных друга,

Обнимают одно и то же дерево;

Один из них ест сладкую ягоду,

Другой смотрит, не едя, лишь вниз.

К такому дереву дух, упавший вниз,

В своем бессилии возносится печалью, охваченный безумием,

Но когда он чтит и видит всемогущество другого

И величие, от него убегает его печаль

От кого гимны, жертвоприношения, обеты,

Прошедшее, будущее, учения Вед происходят,

Тот, как волшебник, сотворил этот мир,

В котором другой запутан обманами".

Вариант (менее дословного, но достаточно точного и близкого к духу подлинника) перевода отрывка из Упанишад:

Два чудно-крылых, нежных друга

Одно и то же древо обнимают,

Один приятные плоды съедает,

Другой не есть — лишь вниз все смотрит.

На дереве таком дух долу павший

Бессилие клянет свое, безумием охвачен;

Но лишь почтительно узрит могущество, величие другого,

Печаль его бесследно вся проходит.

Тот, кто источником обетов, гимнов, жертв явился,

Источником прошедшего, грядущего и Вед учении,

Тот, как кудесник, весь мир наш создал,

Другой же в мире том обманами запутан.

325

Из составляющих человека элементов в литургии Митры особенно выдвигается в качестве божественного огонь, обозначаемый как божественный элемент в том смешении, которое творит человека. Dieterich, 1. с. стр. 5S.

326

Достаточно сослаться на тот любовный интерес, какой проявляют человек и даже Бог Ветхого Завета к устройству penis'a, и на то, сколь многое там зависит от последнего.

327

Яички обычно рассматриваются, как двойня. Поэтому их вульгарно называют сиамскими близнецами. (Antropophyteia VII, стр. 20. Цитировано у Stekel: Sprache des Traumes, стр. 169).

328

Цитировано у Inman: Ancient pagan and modern Christian symbolism, New-York, стр. 4.

329

Андрогинный элемент явственно выступает в лицах Адониса, Христа, Диониса и Митры. Это — намек на двуполость libido. Гладко выбритое лицо и женское одеяние католических священников содержат в себе весьма старинную примесь женственного элемента из культа Аттиса-Кнбелы.

330

Slekel (Sprache des Traumes) многократно отмечал триаду, как фаллический символ, напр. на стр. 27.

331

Лучи солнца — фаллосы.

332

Рисунок передан здесь не по фотографическому снимку, а лишь по сделанному автором карандашному наброску.

333

В одном бакаврском мифе выводится женщина, родившаяся из ступы для размола маиса. В одном зулусском мифе рассказывается: женщина должна подхватить горшком каплю крови, затем горшок закрыть, поставить в сторонку на 8 месяцев, и на 9-ый месяц вновь открыть. Она следует совету, открывает на 9-ый месяц горшок и находит в нем ребенка. (Фробениус: Das Zeitalter des Sonnengottes, I, стр. 237).

334

Inman: 1. с. стр. 10, PI. IX.

335

Рошер: Lex. Sp. 2733/4, см. о Мэне.

336

Известен, как солнечное животное. Часто встречается, как фаллический символ.

337

Как Митра и дадофоры. (Pileus — шапка наподобие половинки яйца. Прям перев.).

338

Совершенно особый свет на кастрацию в знак поклонения матери бросает Исход, 4, 25: "Сепфора же взяла каменный нож и обрезала крайнюю плоть сына своего, и бросила к ногам его и сказала: — да, жених крови ты мне". Это место показывает, что собственно означает обрезание.

339

Гнльгамеш, Дионис, Геракл, Христос, Митра и т. д.

340

Выше, касаясь видения Зосимы, я указал, что алтарь обозначает матку, соответственно купели.

341

Фрейд: Die Traumdeulung.

342

Сведениями об Индре и Урваре, о Домальди и Раме я обязан господину д-ру Абэггу в Цюрихе.

343

Христианское средневековье также представляло себе Троицу, обитающей во чреве Пресвятой Девы.

344

Inman: Symbolism. Plate VII.

345

Иной формой того же мотива является персидское понимайте дерева жизни, находящегося в дождевом озере Вурукаша. Семева этого дерева смешиваются с водой, чем поддерживается плодородие земли. Вендидад 5, 57 и др. гласит: "Воды текут в озеро Вурукаша, к дереву Хвапа; там растут все мои деревья, всякого рода, и я их туда ниспосылаю дождем как пищу для чистого мужа, как корм для статной коровы." (Этим выражается оплодотворение на досексуальной ступенж!) Есть и другое дерево жизни, белый Хаома, растущий в источнике Ар.^исура, в живой воде. (Шпигель: Eran Altertumskunde, I 465, 467.

346

Прекрасные указания по этому вопросу нам дает Rank: Der Mythus von der Geburt des Helden.

347

Тень==вероятно душе, по природе своей подобной libido. Ср. к этому первую часть.

348

Я должен однако заметить, что Норк (Norte Realworterbuch См. слова The ben и Schiff), опираясь на разные, отчасти весьма сомнительные и шаткие основы, ратует за то, что Фивы "корабельный город". Как на одну из этих его основ я укажу на место из Диодора (Diodor I, 57), по которому Сезострис — (Норк устанавливает связь между ним в Ксизуфросом) — дарует верховному богу в Фивах корабль длиной в 280 локтей. В беседах Луция (Apulejus: Metam. lib. II, 28) ночное плвание по морю употребляется как образное выражение для эротического понятия: "корабль Венеры нуждается лишь в одном грузе, именно, чтобы во время ночного бдения в лампе было много масла, а в кубке много вина." Во время "ночного плавания по морю" Озирис еще во чреве матери совокупляется со своей сестрой; мы находим тут соединение двух мотивов: совокупления и беременности.

349

Психологически весьма показательно то, как Иисус обращается со своей матерью, как грубо ои отталкивает ее: тем упорнее и тем сильнее должна разрастаться в его подсознательном тоска по ее imago. Наверное не случайность, что имя Мария сопровождало его в течение всей его жизни. Ср. изречение Матф. 10, 35 и д.: "Ибо Я пришел разделить человека с отцом его и дочь с матерью. — Кто любит отца или мать больше, нежели Меня, не достоян Меня." Это прямо-таки враждебное намерение, напоминающее легенду о Бертраве де Бора, направляется против кровосмесительных связей и заставляет людей переводить свою libido на умирающего, возвращающегося в лоно матеря и воскресающего Спасителя, героя Христа.

350

Гал. 4, 26 и д.

351

Половой орган.

352

Рогам дракона придаются следующие атрибуты: "Они будут пожирать мясо жены и будут жечь ее огнем". Рог — фаллическая эмблема, в единороге он является символом Св. Духа (Logos). Архангел Гавриил травит единорога и загоняет его в лоно Пресвятой Девы; это следует понимать как намек на Conceptio inunaculata. Но рога суть также солнечные лучи; поэтому солнце-боги часто изображаются рогатыми. Солнце-фаллос — прообраз рога (солнечное колесо и фаллическое колесо); поэтому рог следует понимать также как символ власти. В разбираемой нами цитате рога "жгут огнем", и "пожирают мясо"; в этом мы узнаем картину адских мучений, когда огонь libido (неутолимой страсти) "жжет" душу. То же неутолимое, пожирающее томление страсти должно "пожреть" или "сжечь" и блудницу. Прометея постигает такая же участь: солнце-птица (libido) пожирает его внутреняости; с тем же правом можно было бы сказать, что он пронзен "рогом". (Я намекаю тут на фаллическое значение копья).

353

В вавилонском подземном мире души облечены в крылатые одежды, подобно птицам. См. эпос Гильгамеша.

354

В брюггском евангелии XIV века находится миниатюра, на ко-, торой "жена", прекрасная как матерь Божия, по пояс стоит в драконе.

355

По-гречески козленок, уменьшительное от неупотребляемой, овей. (У Феофраста оно имеет значение "молодых побегов".) Родственное слово означает праздник, ежегодно справляемый в Aproce в память Лина: во время этого праздника с жалобным пением оплакивали растерзанного собаками Лина, новорожденного мальчика-младенца, сына Псамафы и Аполлона. Мать бросила ребенка из страха перед отцом своим, Кротопом. Но Аполлон из мести послал дракона Поину в страну Кротопа. Дельфийский оракул повелел ежегодный плач женщин и девушек по погибшему Лину. Почитание отчасти выпало также на долю Псамафы. Геродот (П, 79) указывает на то, что плач по Лину тожественен с финикийским, кипрским и египетским обычаем плача по Адонису (Таммузу). Геродот говорит, что в Египте Лин известен под названием Манэра. Бругш доказывает, что слово Манзр происходит от египетского жалобного клича "Маа-н-хру", то есть "приди на зов". Поина отличается тем, что у всех матерей из утробы вырывает детей. Эту же совокупность мотивов мы встречаем в Апокалипсисе 12, I, где говорится о рожающей жене, облеченной в звездный венец; дракон угрожает ее младенцу, но он уносится на небо. Иродово избиение младенцев не что иное, как очеловечение этого "исконного" образа. Агнец — значит сын. Дитерих для объяснения этого пассажа указывает на миф об Аполлоне и Пифоне, который он по Гигину передает следующим образом: "Пифону, сыну земли, великому дракону, было предсказано, что сын Лето его убьет. Лето была беременна от Зевса: однако Гера устроила так, что Лето могла родить только там, куда не проникает солнце. Когда Пифон узнал, что ей пришло время родить, он начал ее преследовать, чтобы убить. Однако Борей унес Лето к Посейдону. Тот отправил ее в Ортигию и залил остров морскими волнами. Не найдя Лето, Пифон возвратился на Парнас. На острове, вновь поднятом Посейдоном из воды, Лето родила. На четвертый день после своего рождения Аполлон отомстил, убив Пифона. Рождение на потаенном острове тоже принадлежит к мотиву "ночного плавания по морю". (См. Фробениус: 1, с. passim.). Типическую особенность этой "островной фантазии" впервые верно воспринял Риклин. Красивую параллель, к тому же с достаточным материалом для кровосмесительных фантазий, мы находим у Н. de Vere Stacpool: The blue lagoon. (Параллель "Paul et Virginie").

356

Апокал. 21, 2 и д.: "Святой город Иерусалим новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего".

357

Сказание о Сактидеве в Сомадеве Бгатте гласит, что герой, благополучно выдержав поглощение рыбой (страшная мать), увидел наконец золотой град и вступил в брак со своей возлюбленной принцессой. (Фробениус I. с. 175).

В апокрифических деяниях св. Фомы СП век по Р. X.) церковь понимают как девственную матерь-супругу Христа. Одна из литаний апостола гласит:

"Приди, священное имя Христа, ты, что выше всех имен.

Приди, власть Всевышнего и велика" милость Его.

Приди, дарующи" высшую благодать,

Приди, благодатная матерь.

Приди, хранительница мужского,

Приди, жена, что открываешь сокровенные тайны" и т. д.

В другой литании мы читаем:

"Приди, величайшая благодать.

Приди, супруга (дословно сообщество) мужского,

Приди, жена, что ведаешь тайну избранного.

Приди, жена, что показываешь сокровенное

И открываешь неизреченное, святая

Горлица, воспроизводящая птенцов-близвецов,

Приди, сокровенная мать" и так далее.

358

Отношение между церковью и матерью не подлежит никакому сомнению, равно как и понимание матери как супруги. Понятие Девы введено по необходимости для того, чтобы скрыть кровосмешение. "Сообщество мужского" указывает на мотив состояния постоянного совокупления. "Птенцы-близнецы" указывают на старинную легенду, по которой Иисус и Фома якобы были близнецами. Это очевидно соответствует мотиву Диоскуров; поэтому Фома неверующий должен был вложить свой перст в Иисусову рану; Цинцендорф верным чутьем угадал сексуальное значение этой раны, как символа, указывающего на двуполую природу первосущности (libido). Ср. персидскую легенду о деревьях-близнецах, Мешия и Мешиане, равно как и мотив Диоскуров и мотив совокупления.

359

Апок. 22, 1 и д. И не будет больше проклятия.

360

Ср. с этим Фрейд-. Traumdentung. Далее Абрагам: Traum und Mythus, 22 f.

361

Исаяя 48, 1: "Слушайте это, дом Иакова, называющиеся именем Израиля и происшедшие из источника Иудина".

362

Вирт: Aus orientalischen Chroniken.

363

Цитаты из Фауста Гете приведены по переводу Николая Хо-лодковского под редакцией Петра Вейнберга. (Прим. переводч.)

364

Вместо столбов так же и coni, так например в культе Киприды, Иштар и др.

365

В одном целебесском мифе деву-голубицу, бывшую в плену, по образцу мифа о деве-лебеде, звали Утагаги, по белому волоску на ее макушке, обладавшему магической силой. Фробениус: 1. с. 307.

366

Дальнейшие доказательства тому см. Prellwitz: Griech. Etym.

367

Siecke: Der Gott Rudra im Rigveda. Archiv fur ReUgionswissenschaft III, 237 ff.

368

Фиговое дерево — дерево фаллическое. Знаменательно то, что Дионис посадил у входа в Гадес фикус, так, как на могилах воздвигали фаллосы. Кипарис, посвященный Киприде, стал исключительно знаком смерти, потому что его ставили у дверей дома, где находится покойник.

369

Существует искаженный вид научного мышления, который отличается тем, что исследователь искусственно притворяется сам перед собой глупым и не понимающим некоторых вещей, которые он в другое время отлично понимает. Такая искусственно придуманная глупость должна якобы служить углублению при обсуждении аргументов. Это схоластический метод.

370

Поэтому дерево бывает иногда и солнечным образом. Русская загадка, сообщенная мне д-ром ван Опгейзеном гласит: "Стоит дерево посреди деревни и видно в каждой избе, — что это такое?" Ответ: "Солнце и солнечный свет". — Норвежская загадка гласит: "Стоит дерево на высокой горе И капает в море, Светит золотом ветвей — Отгадай-ка ты скорей!" Дочь солнца собирает по вечерам золотые ветви с дивного дуба.

"Горько плачет солнышко

В яблочном саду.

С дерева упало

Яблочко златое.

Не плачь, не плачь, солнышко,

Бог создаст другое,

Золотое, рудное,

Серебрененькое."

Срывание яблока с райского дерева можно сравнить с похищением огня — отведение libido от матери обратно на себя. (Ср. нижеследующие объяснения специфического подвига героя).

371

Отношение сына к матери было психологической основой для многих культов. В христианской легенде отношение сына к матеря догматически чрезвычайно ясно. Робертсона (Evan". Myth. стр. Зв) тоже поразило отношение Христа к Мариям: он выскавал предположение, что это отношение указывает на древний миф, "в котором палестинский бог, быть может по имени Иошуа, появляется попереме-о то в роли возлюбленного, то в роли сына мифической Марки: естественное колебание первобытной теософии, встречающееся также, хотя и с некоторыми отклонениями, в мифах о Митре, Адонисе, Аттисе, Ози-рисе и Дионисе; все эти божества приводятся в связь с богинями-матерями, являющимися то супругой, то двойником женского пола, потому что мать и супруга иногда отожествляются".

372

Гете, Фауст, II ч., IV акт.

373

Ранк показал это на прекрасных примерах в мифе о Деве-Лебеде. (Die Lohengrinsay. Schrtften aur anywandten Seelekkuade.)

374

Мутер говорит в главе о первых испанских классиках живописи: "Тик где-то раз написал: "Сладострастие есть великая тайна нашего существа. Чувственность — маховое колесо нашей машины. Она толкает наше существование вперед и придает ему радость и жизнь. Все, что в мечтах наших представляется нам прекрасным и благородным, вплетено в движение этой машины. Чувственность, сладострастие одушевляет музыку, живопись и все искусства. Все желания человеческие кружат вокруг этого одного полюса, как мотыльки вокруг зажженой свечки. Чувство изящного, художественное чутье — все это выражение того же самого, только на разных наречиях и разными выговорами. Все это не что иное, как влечение человека к сладострастию. Даже набожность я считаю лишь отводным руслом для чуственного влечения". Тик высказывает то, что никогда не следует забывать при исследовании древнего церковного искусства, а именно: "стремление стирать границы между земной и небесной любовью и незаметно претворять одну в другую всегда было руководящей мыслью, сильнейшим возбудительным средством католической церкви".

375

Иоанн 3, 3 и д.

376

Мы не станем вжаться в рассуждения о причинах необычайной силы таких фантазий. Однако мне кажется, что не трудно проследить чувством, какие мощные силы кроются за вышеприведенной формулой.

377

Лактанций говорит: "Мы знаем, что есть такие животные, которые имеют привычку зачинать своих детенышей посредством ветра или дуновения воздуха; почему же в таком случае вам кажется чудом, когда утверждают, что дева зачала во чреве благодаря Духу Божьему?" (Робертсон. Evang. Myth. стр. 31).

378

Поэтому в Новом Завете так сильно и подчеркивается сыновство.

379

Мистическое чувство близости к Богу, так называемое личное, внутреннее переживание.

380

Однако сексуальная слащавость все еще повсюду явственно выступает, так например в символике агнца и в духовных песнопениях, обращенных к Иисусу, жениху души.

381

Или же в суррогатах, заменяющих религию.

382

Такое состояние несомненно было идеальным для прежних времен, когда человек был вообще инфантильнее; оно идеально и поныне для той части человечества, которая еще осталась инфантильной; спрашивается, велика ли еще эта часть?

383

Ср. Фрейд: Jahrbuch Bd. Ill, стр. I и д.

384

Никогда не следует терять из виду, что мы тут вращаемся в области психологии, которая, как известно, отнюдь не должна иметь трансцендентного значения — и это ни в положительном, ни в отрицательном отношении. Тут перед нами беспощадное оправдание теоретико-познавательной точки зрения, зафиксированной Кантом — и это не только в теории, но, что гораздо того важнее, и на практике. Не будем этого больше делать, перестанем играть в инфантильное мировоззрение, ибо все это лишь удаляет и отчуждает человека от его подлинной и высшей этической цели, то есть от нравственной автономии. Религиозный символ следует, правда, удержать, как постулат или как транссцендентную теорию, или еще как предмет обучения, конечно после неизбежного очищения его от некоторых устарелых частей; но в этот символ следует влить новое содержание постольку, поскольку того требует уровень культурных стремлений каждого данного момента. Однако для "взрослого" человека эта теория отнюдь не должна стать позитивным верованием, иллюзией, показывающей ему действительность в ложном свете. Человек есть двойственное существо, а именно: существо к культурное, и животное; поэтому он нуждается в в двоякой истине, а именно в культурной истине, то есть в символической, транссцендентной теории, и в истине естественной, соответствующей нашему пониманию "реально истинного". Поскольку "реальная" истин" есть лишь образное истолкование апперцепции внешней реальности, постольку зке и религиозно-символическая теория является лишь образным истолкованием некоторых эндопсихических апперцепции. Но существенная разница состоит в том, что эа транссубъективной действительностью упрочена транссцендентальная основа, тогда как изучение психологических явлений покоится словно на основе субъективно ограниченной и неустойчивой; и это вследствие деспотизма внугренних эмпирических данных. Поэтому "реальная" истина есть та, которая имеет хотя бы относительно универсальную значимость; психологическая же истина есть лишь функциональное явление, в пределах данной человеческой культурной эпохи. Такова по крайней мере скромная точка зрения современного эмпирика Но если бы удалось, неизвестным мне и неожиданным путем, отнять у психологического момента его характер биологического эпифеномена и предоставить ему взамен этого положение физикальной сущности, то психологическую истину можно было бы свести к "реальной"-истние или, скорее, наоборот, ибо тогда психологическое, по отношению к конечной теории, имело бы право на высшую ценность, и это вследствие его непосредственности.

385

Я и тут должен снова заметить, что слову инцест (кровосмешение) я придаю более широкое значение, чем этому термину, в сущности, подобает. Как libido есть то, что стремится вперед, так инцест есть приблизительно то, что устремляется вспять, в младенческое состояние. То, что для ребенка еще не имеет кровосмесительного значения, то имеет его для взрослого человека, обладающего вполне развитой сексуальностью; такое устремление вспять становится инцестом только для взрослого человека, и это потому, что взрослый, перестав быть ребенком, имеет сексуальность, больше не переносящую, собственно говоря, возвратно устремляющегося применения.

386

Ср. Фробениус: Das Zeitalter des Sonnengottes.

387

Ср. саги о ночных марах, где мар является в образе красивой женщины.

388

Это очень сильно напоминает о воздвигнутых в храмах Астарты фаллических колоннах. И действительно, по одной из версий жену царя звали Астартой. Этот символ напоминает кресты, содержащие в себе реликвии и носящие весьма подходящее название тела, груди.

389

Госпожа Шпильрейн приводит случай, где у одной душевнобольной проявлялись многочисленные намеки на мотив раздробления или изрезания на куски. Обломки самых разнообразных предметов и веществ "варятся" или "сжигаются". "Из пепла может восстать человек". Пациентке представлялись раздробленные на куски дети в стеклянных гробах. Упоминаемым ею "мытью, чистке, варке, сжиганию" присуще, наряду со значением полового общения, еще и значение беременности — последней вероятно в преобладающей мере.

390

Последние следы этой примитивной древней теории о происхождении детей мы находим в учении о карме-, гены в теории наследственности Менделя тоже близки к этому. Никогда не следует терять из виду субъективной обусловленности всякого познания.

391

Деметра собрала члены растерзанного Диониса, после чего вновь родила бога.

392

Ср. Diodorus III, 62.

393

Символика.

394

Как добавление следует еще сказать, что кинокефаль Анубис, восстановивший труп Озириса (он же гений звезды пса, Сириуса); играет роль компенсации. В такой роли он изображен на многих гробницах. Собака же постоянный спутник целителя Эскулапа, Теорию Крейцера лучше всего подтверждают следующие слова Петрония:

"Я прошу тебя очень, чтобы ты у подножия моего надгробного памятника изобразил суку для того, чтобы мне выпало на долю через это твое благодеяние жить после смерти." На материнское, возрождающен значение собаки указывает кроме того ее отношение к Гекате песьеголовой, богине подземного мира. В качестве звезды пса ей приносили в жертву собак для охранения от чумы. Ее близкое отношение а Артемиде, как богине луны, ясно указывает на то, что она является противоположностью всякой плодородности. Кроме того Геката первая приносит Деметре весть о похищении младенца. (Роль Аиубиса!) Богине рождения Илитии тоже приносили в жертву собак, а сама Геката при случае играла роль богини брака и рождения.

395

Фробениус (1. с. стр. 393) замечает, что богам огня (солнце-героям) часто не достает одного члена. К этому он приводит следующую параллель: "Тут бог выворачивает людоеду руку, точно так же как Одиссей выкалывает благородному Полифему глаз, после чего солнце восходит и таинственно ползет по небу. Уж нет ли какой-либо связи между зажиганием огня и выворачиванием руки?" Этот вопрос получит ясное освещение, коль скоро мы, следуя античному ходу мыслей, допустим, что выворачивание руки, в сущности, имеет значение кастрации (символ похищения жизненной силы). Это соответствует легенде об Аттисе, оскопившем самого себя из-за матери. Такое отречение, которое в сущности символически указывает на кровосмесительную связь с матерью, влечет за собой открытие огня, согласно с вашим вышеприведенным предположением. Впрочем надо заметить, что выворачивание руки прежде всего значит только "преодоление", побеждение, и поэтому может случиться как с героем, так и с его противником. (Ср. например Фробениус: I. с. стр. 112 и 395).

396

Ср. главным образом описание финской чаши.

397

Проф. Фрейд любезно сообщил мне, что можно найти еще одну детерминанту для темы о неравных братьях в явлениях рождения ребенка и последа. По экзотическому обычаю к детскому месту относятся точно так же, как к самому новорожденному младенцу.

398

Бругш: Religion und Mythologie des alten Aegypten, стр. 354.

399

Бругш: 1.с. стр. 310.

400

Бругш: 1. с. стр. 310.

401

Атману присуще также и свойство жидкости, поскольку его можно отожествить с Пурушей в Риг-Веде. "Пуруша покрывает всю землю и окружает ее со всех сторон, разливаясь над ней на высоте десяти пальцев."

402

Бругш: 1. с. стр. 112 и д.

403

В Фпваиде главный бог Хнум замещает в своей космогонической компоненте дуновение ветра, из которого впоследствии развился "несущийся над водами Дух Божий"; исконный образ космических прародителей, тесно обнявших друг друга, пока наконец сын не разрывает их (Ср. выше символику Атмана.)

404

Бругш: стр. 128 и д.

405

Сербская песнь, на которую ссылается Гримм (Myth. II, стр. 544)

406

Фробсниус: 1. с.

407

Sir Edwin Arnold: The light of Asia (Свет Азии), стр. 5.

408

Ср. рождение германского Ашана, где также во время рождения присутствуют скала, дерево и вода. Хидгера тоже находят сидящим на земле, покрытой цветами.

409

Эвфемпстическое слово для смерти.

410

Странно, что именно здесь, V. 288, мы находим описание сна, сидящего высоко на ели: "Там сидел он окруженный ветвями, полными шишек колючих, словно голосистая птица, летающая ночью в горах."

Кажется, как будто этот мотив принадлежит к Гиеросгамосу. Ср. также волшебную сеть, которой Гефест ловит Арея и Афродиту, застигнув их на месте преступления, и в которой задерживает их на посмешище богам.

411

Похожий ритуал мы находим в пленении изображений Геракла и тирского Мелькарта. Набирав тоже окутывали покровами.

412

Ср. "Звучащее солнце".

413

К мотиву поглощения принадлежит также мотив "смыкающихся скал". (Фробениус: 1. с. стр. 465.) Герой должен проплыть на своем корабле между двумя скалами, которые захлопываются. (Подобно защемляющей двери, смыкающемуся стволу.) Во время прохода обыкновенно защемляется хвост птицы (или корма корабля и так далее); это опять-таки относится к мотиву кастрации ("выворачивание руки"), ибо кастрация становятся на место кровосмешения с матерью. Кастрация происходит в форме полового акта. Шеффелъ использовал этот образ в своей известной песне: "Селедка полюбила устрицу" и так далее. Дело кончается тем, что во время поцелуя устрица отщемляет своему возлюбленному голову. Голуби, приносящие Зевсу амброзию, тоже должны пролетать между смыкающимися скалами. "Голуби" путем инцеста (проникая в мать) приносят Зевсу пищу бессмертия, подобную яблокам (грудям) Фрейд. Фробениус замечает, что с мотивом смыкающихся скал тесно связан мотив скал или пещер, раскрывающихся только в силу магического слова. Показательнее всего в этом отношении южноафриканский миф, гласящий (Фробениус, стр. 407): "Нужно назвать скалу по имени и громко крикнуть: Скала Утуньямбили, раскройся, дабы я мог войти! — Если же скала не пожелает раскрыться для данного человека, то она может ответить: Скала не раскрывается для детей ее, вскрывают только ласточки, летающие в воздухе!"

Знаменательно то, что скалу никакая человеческая сила не может раскрыть, а только магическое слово — или же птица. Уже эта формулировка показывает, что раскрывание скалы есть предприятие, которого нельзя совершить в действительности и которое только желаешь совершить. (По-средневерхнегермански "желать" то же самое, что "иметь возможность создавать чрезвычайное".) Когда человек умирает, то остается только желание, чтобы он еще жил, желание неисполнимое, желание, носящееся в воздухе; поэтому и души суть птицы. Душа вся целиком не что иное, как libido; это было показано во многих местах этого исследования; libido значит "желать". Таким образом птица, помогающая заключенному в ките герою выйти на свет божий и заставляющая раскрываться скалы, эта птица не что иное как желание возрождения. ("Птицы-желания". Ср. прекрасную картину Ганса Тома, на которой юноша с тоской простирает руки вверх, к птицам, носящимся над его головой.)

414

Гримм: Myth. I, стр. 474.

415

В Афинах существовал род высеченных из тополя.

416

Hermann: Nord. Myth., стр. 589.

417

Яванские племена имеют обыкновение ставить своих идолов в искусственно выдолбленные древесные дупла. Это имеет отношение к фантазии "пещерок" Цинцендорфа и его секты. Ср. Пфистер: Die Frommigkeit des Grafen v. Zinzendorf. — В персидском мифе белый гаома — небесное дерево, растущее в озере Вурукаша; рыба Кар-маги плавает вокруг него и защищает его от жабы Аримана. Оно дарует вечную жжзнь, женщинам детей, девушкам мужей, а мужчинам коней. В Миноклреде дерево называется "приготовляющим мертвецов". (Шпигель: Eran. Altertumsknnde II, стр 115).

418

Солнечный корабль, переправляющий солнце и души по морю мертвых в страну восхода.

419

Бругш: 1. с. стр. 177.

420

Подобно тому, как у Исаии 51, 1: "Взгляните на скалу, из которой вы иссечены, ж в глубину рва, из которого вы извлечены."

Сказание о Спфе находится в книге Jubinal: Mysteres inedits do XV siecle, т. II, стр. 16 и д. Цитировано Цёклером 1. с. стр. 241.

421

Сказание о Спфе находится в книге Jubinal: Mysteres inedits do XV siecle, т. II, стр. 16 и д. Цитировано Цёклером 1. с. стр. 241.

422

В таких мифах вину всегда, если только возможно, сваливают на мать. На германские священные деревья было тоже наложено абсолютное tabu: с них не смели срывать ни листочка, а вокруг них, на земле, куда достигала их тень, нельзя было прикасаться ни к одному растению.

423

Германская сага гласит (Гримм: т. II, стр. 809), что спаситель, герой родится тогда, когда слабый побег, показавшийся из каменной скалы, разрастется в большое дерево и когда из досок этого дерева сделают колыбельку, в которой будут качать героя. Текст этой саги таков: "Будет посажена липа; на макушке ее вырастут два сучка; из досок их сколотят люльку; первого младенца, что будут качать d этой люльке, пронзят мечом и предадут смерти. Тогда наступит спасение." Знаменательно то, что в в германских сагах пришествие грядущего события связано с деревом, пускающим побеги. Ср. с этим наименование Христа "побегом" или "лозою".

424

В этом мы узнаем мотив "птичьей помощи". Ангелы в сущности тоже птицы. Ср. с этим птичье оперение душ в подземном мире, "душа птица"; в Sacrificimn mithriacum вестником богов ("ангелом") является то ворон, то крылатый Гермес и т. д. Число три имеет значение в фаллическом смысле.

425

Следует отметить близкое отношение между дельфином и uterus. В Дельфах находится пропасть и треножник (дельфийский стол о трех ножках в виде дельфинов.) Ср. в последней главе о Меликерте на дельфине и о жертвенном сожжении Мелькарта.

426

Ср. пространное сопоставление у Jones: On the nightmare.

427

Риклин: Wunscherfullung und Symbolik и т. д.

428

Laistner: Das Ratsel der Sphinx.

429

Фрейд: Jahrbuch, т. I. — Юнг: О конфликтах детской души.

430

"Epistola de ara ad Noviomagum reperta", то есть "Письма об алтаре, найденном в Новиомагуме"; стр. 25. Цит. Гримм: Myth. т. II, стр. 1041.

431

"Он поднял даже руку на свою мать, сорвал корону с ее головы". Плутарх: De fsid. et Osir. 19. 6.

432

Ср. экзотические мифы, приведенные у Фробениуса (Dag Zeitalter des Sonnengottes), где чрево кита не что иное, как страна мертвых.

433

Одна из постоянных особенностей мара заключается в том, что он может вылезти только из того же отверстия, в которое влез. Этот мотив, в качестве проэцированного мотива желания, принадлежит к категории мифов возрождения.

434

Gressmaan: AItorient. Text. u. Bild. т. I, стр. 4 и д.

435

Бездна мудрости, ключ мудрости, родник фантазии. Ср. ниже.

436

Рассечение матери, ср. Кэней, равно как и расщелина, разверзание земли и т. д.

437

Сотворение и Хаос. Геттингея 1895, стр. 30 и д.

438

Фробениус 1. с.

439

Т. е. солнце-бог.

440

Моя маленькая дочь, получившая на Рождество в подарок цветной пластилин, тут лее спонтанно слепила гнездо с яйцом, а рядом лучистое солнце, освещающее и согревающее яйцо для вывода птенцов. Психоаналитически просвещенные поймут, что это должно означать.

441

Брупп: Religion und Mythus, стр. 161 и д.

442

Один из текстов пирамид, описывающий борьбу умершего фа-раова за первенствующую власть на яебе, гласят: "Небо плачет, звезды трепещут, стражи богов дрожат я слуги их убегают от страха при виде царя, восстающего перед ними как видение, как дух, как бог, живущий своими отцами и овладевающий своей матерью." (Цит. у Дите-рих: Mithrasliturgie, стр. 100).

443

Книга II, 60 и д.

444

Под Ареем вероятно разумеется египетский Тифон.

445

В полинезийском мифе о Мауи деяние солнце-героя тоже весьма ясно: он похищает у матери пояс. Похищение фаты в мифе о деве-лебеде имеет то же самое значение; в одном из африканских мифов солнце-герой просто-напросто производит над своей матерью насилие. (Фробениус I. с.)

446

Вышеупомянутый миф о Галлиротии, который сам себя убивает, в то время как собирается срубить Морию, священное дерево Афины, содержит в себе ту же психологию; точно так же и кастрация хренов (кастрация Аттиса) во имя служения великой матеря. Аскетическое самоистязание в христианстве конечно имеет те же источники, ибо форма христианского символа указывает на весьма интенсивную регрессию.

447

Срывание с дерева жизни именно я есть этот грех.

448

Ср. Кун: Herabkunft des Feuers.

449

1. с. II, стр. 1041.

450

Вероятно по этой причине в Англии на Рождество вешают ветки омелы; омела как лоза жизни. Ср. Aigremonc Volkserotik und Pflanzenwelt.

451

Дерево имеет значение как матери, так и фаллоса; точно так же демоническая старуха в мифах (благосклонная или зловещая) часто обладает фаллическими атрибутами, например длинным пальцем на ноге или на руке, длинным зубом, отвислой губою, висящими грудями, большими руками, большой ногой и т. д. Такое смешение мужских и женских мотивов указывает на то, что "старуха" точно так же, как и дерево, есть символ libido, хотя, правда, преимущественно с материнской окраской. Яснее всего выражена двуполость libido в образе трех Грей, имеющих втроем только один глаз и один зуб. Этот образ прямая параллель к сновидению одной пациентки, libido которой проявлялась во сне в образе близнецов: один из них был ящичком, а другой предметом, имевшим форму бутылки; глаз и зуб, как известно, женский и мужской половой орган. Глаз в таком значении особенно часто можно встретить в египетском мифе; к зубу относится миф об Адонисе, олицетворявшем плодородие и умерщвленном клыком вепря, точно так же миф о Зигфриде, пронзенном копьем Гагена; ср. нижеприведенного веронезского Приапа, фаллос которого откусывает змея. Зуб в таком смысле, точно так же как в змея, является негативным фаллосом.)

452

Ср. Гримм: II, IV, стр. 802. Подобный же мотив, хотя в ином применении, мы находим в ннжнесаксояском сказании: Придет время и вырастет ясень, от которого еще ничего не видно, только крошечный побег его еле заметно выглядывает из-под земля. В каждую новогоднюю ночь к нему подъезжает белый всадник на белом коне для того, чтобы отрубить молодой побег. Но одновременно появляется черный всадник и отбивает его. После долгой борьбы белому удается прогнать черного и отрубить побег Но прядет время и белому всаднику не удастся больше победить черного всадника; тогда ясень начнет растя, и когда он вырастет так, что под ним можно будет привязать коня, то придет могущественный царь и начнется великая битва. (Конец света). 113 Дальнейшие примеры у Фробениуса 1. с. passim.

453

Ср. Jensen: Gilgameschepos.

454

Так вешались, например, на жертвенные деревья звериные шкуры, в которые бросали копьями.

455

Цёклер: 1 с. стр. 7 и д. В Луксоре находятся следующие изображения царского рождения: Логос я вестник богов. Тот, с птичьей головой, возвещают девственной царице Маутмес, что она родит сына. Следующая сцена изображает Кнефв и Афора, подносящих Crux ansata к ее рту, таким образом оплодотворяя ее духовным (символическим) путем. Sharp: Egyptian mythology, стр. 18 ид. (Цит. Робертсок Evangelienniythen, стр. 43)

456

Фаллические пограничные гермы часто имеют форму креста с головой вместо верхушки. На древие-англ. языке крест назывался rod == лоза.

457

Робертсон: 1. с. стр. 140, приводит такой факт: мексиканский жрец облекается в кожу только что убитой женщины и становится перед богом войны с крестообразно распростертыми руками.

458

Maurice: Indian Antiquities, IV, стр. 49.

459

Разумеется примитивная египетская форма креста: Т.

460

Цёклер: 1. с. стр. 19. Цветочная почка имеет также фаллическое значение. Ср. вышеприведенный сон молодой женщины.

461

Робертсон: Bvang. Myth. стр. 133.

462

Сообщением об этих открытиях я обязан проф. Фихтеру в Штутгарте.

463

Platon: Timaios. Uebersetzt von Kiefer. S. 27.

464

Жертвоприношение на "точке скрещения" имеет, может быть, символическую связь со "скрещиванием" вообще.

465

Жертва погружается в воду, то есть в мать.

466

Под этим следует разуметь луну. Ср. дальше: луна, как место, где собираются души (обнимающая мать).

467

Бругш: 1. с. стр. 281 и д.

468

По недосмотру осталось неисправленным выражение: господина эннеев. Следует читать: "Господствующего" Эннеад (Плотина). (Прж. ред.)

469

Ср. с этим то, что говорит Абрагам относительно pupilla (Abraham: Тгаиш und Mythus. стр. 16).

470

Возвращение Ра на спину небесной коровы. Один из индусских очистительных ритуалов требует, чтобы кающийся пролезал через чучело коровы, как бы для возрождения.

471

Не следует удивляться такой формуле; то звериное начало в нас, примитивные силы которого проявляются в религии. Слова Дитриха в такой связи приобретают особенно глубохое значение: "Исконные мысли возникают снизу и получают новую силу в истории религий. Революция снизу создает новую религиозную жизнь в исконных нерушимых формах."

472

Спор между Марией и Крестом. (R. Morris: Legends of the Holy Rood. London, 1871. Цит. Цёклер: 1. с. стр. 240 и д.)

473

Прекрасный образ погружающегося в мор" xpoeato-tpeceoro солнца.

474

Тут Иисус является в виде ветви и цвета на дереве жизни. Ср. с этим интересные доказательства, приведенные Робертсоном (Evang. Myth., стр. 51 и д.) об "Иисусе Назорее", название, которое он пронзводит от Nazar или Netiter = ветвь.

475

В оригинале это место действительно приведено в подлиннике, т. е. на французском языке: мы же приводим его в переводе на русский язык. (Прим. перевод.)

476

Ведьмы часто превращаются в лошадей, вследствие чего на их руках можно заметить знаки от подковных гвоздей. Черт ездит верхом на ведьмах-лошадях; поповы кухарки после смерти превращаются в лошадей.

477

Допустимо, что ослица и осленок принадлежат к христианскому солнечному мифу, потому что созвездие рака (летний солнцеворот) в древности называлось ослом с осленком. (Ср. Robertson: Evang. Myth., стр. 19.)

478

Этот образ взят, вероятно, из цирка. Испанский матадор еще и поныне пользуется славой героя. "Они гоняют буйных быков по арене цирка, вскакивая на их спины, когда они утомлены, и пригибают их рогами к земле."

479

Дальнейшие примеры см. у Aigremont: Fuss-und Schuhsymbolik.

480

Jahns: I. с. стр. 27.

481

Aigremont: I. с. стр. 17.

482

Negelein: I. с. стр. 386 и д.

483

Hingst = Hengst == жеребец, barge = berge = горы. (Прим. перевод.)

484

Schimmel == белая лошадь, berge = горы. (Прим. перевод.)

485

Подобные указания на кентавров в качестве ветро-богов мы находим у Е. Н. Meyer: Indogermanische Mythen, стр. 477 и д.

486

Or. XXXVI, § 39 и д. (Цитир. Cumont: Myst. d. Mithra, стр. 87. 1-е изд.)

487

Это особенный мотив, отличающийся вероятно типическими чертами. Моя пациентка (Психология dementia praecox, стр. 240) говорила тоже, что у ее лошадей полумесяцы под кожей, "словно локоны". В песнях о Рудре в Ригведе говорится о вепре-Рудре, что его волосы "завиты, как раковины". Тело Индры покрыто глазами.

488

Cumont: Text. et mon. I, стр. 76.

489

Поэтому Самсон и убивает льва, после чего добывает из трупа медь. Когда лето кончаете", то начинается осеннее плодородие.

490

"Duree creatrice" Бергсона.

491

Пациентка госпожи Шпильрейн говорит о лошадях, пожирающих людей и даже вырытые из земли трупы.

492

Negelein: Г. с. стр. 41&.

493

Действие IV, сцена II. Русский перевод А. Л. Соколовского.

494

Ср. часть I.

495

Ср. часть I.

496

Сердце матери Божией пронзено мечом.

497

В смысле боли, порожденной внутренней причиной, феокрит 27, 28 называет родильные потуги "стрелами Илифийи". В мысле желания мы встречаем то же сравнение в Книге Иисуса, сына Сираха, 19, 12. "Что стрела, вонзенная в бедро, то слове в сердце глупого", т.~е. оно не дает ему покоя до тех пор, пока он его не выскажет

498

Есть в этом даже некоторый соблазн, толкающий на. утверждение, что все это, в сущности, ничто иное, как скрытое выражение для полового общения. Однако это было бы преувеличением и ничем не оправданным подчеркиванием исходного материала. Не следует забывать, что святые примером всей своей жизни учили люден мучительной доместикации животного начала в них. Результат этого, а именно прогресс цивилизации, также следует признать как мотив такого действования.

499

Стр. 77–78.

500

Апулей (Apulejus: Metam. lit". II, 31) пользуется символикой стрел и лука в очень беззастенчиво-выразительной форме: "Когда первая стрела дикого Купидона проникла вглубь моих внутренностей, то сила напрягла мой лук и я страшно испугался, как бы не разорвался какой-нибудь нерв вследствие чрезмерного содрогания.".

501

Так, например, приносящий чуму Аполлон. Ahd. стрела называется strata.

502

Herodot: IV, 81.

503

Ср. Рошер: s. v. Kaineus, sp. 894 и д.

504

Пациентка госпожи Шпильрейн (Jahrbuch Ш, стр. 371) развивает идею о рассечении земли в таком же сочетании: "Железо употребляют для сверления земли — посредством железа можно создавать людей. Землю рассекают, взрывают, человека делят. Человека разделяют на части и вновь составляют. Чтобы не было больше погребения заживо, Иисус Христос приказал своим ученикам просверлить землю". Мотив "рассечения" имеет общераспространенное значение. Персидский герой Тиштрийя, появляющийся также в образе белого коня, разверзает хляби дождевого озера, через это даруя земле плодородие. Его называют также Тиром — стрелой. Иногда его изображают в образе женщины с луком и стрелами. (Cumont; Text. et mon. I, стр. 136.) Ударом стрелы Митра высекает воду из утеса и спасает землю от засухи. На некоторых памятниках, посвященных Митре, изображен нож, воткнутый в землю; на других — это жертвенное орудие, умерщвляющее быка. (Cumont: I. с. стр. 165, 115, 116).

505

Ovid: Met. Ub. XII.

506

Пациентка госпожи Шпильрейн говорит тоже, что она прострелена богом (тремя выстрелами), после чего "свершилось воскресение духа". Это символика интроверсии.

507

Ницше: Werke Bd. VIII, стр. 416. Перевод переводчицы (прозой).

508

Гауптман: Die versunkene Glocke. Перевод переводчицы.

509

Фауст, II ч. Сцена Матерей.

510

То же самое символически изображено в сказании о Тезее и Пейритое, которые хотели овладеть Прозерпиной, богиней подземного мира. Для этого они спустились в подземное царство через расщелину земли в роще Колона; очутившись там, они захотели немного отдохнуть, но волшебные чары приковали их к утесу, иными словами: они были прикованы к матери и не могли оторваться от нее, они застряли в ней и поэтому были потеряны для света. Правда, Тезея впоследствии освобождает Геракл (месть Горуса за Озириса), через этот свой подвиг взявший на себя роль преодолевшего смерть Спасителя.

511

Ср. Рошер: s. v. Philoktetes. Sp. 2318, 15 и д.

512

Когда русский солнце-герой Олег, подходит к черепу убитой лошади, оттуда выползает змея и жалит его в ногу. От этого он умирает. Когда Индра, в образе сокола, похищает сому, то сторож ранит его стрелою в ногу. Ригведа, I, 155; IV, 322.

513

Можно сравнить с хранителем св. Граля чаши материнского символа. Миф о Фидоктете взят более пространного контекста, именно из мифа о Геракле. У Геракла — две матери: всегда готовая на помощь Алкмена и коварная преследовательница Гера (Ламия); их грудь напитала его бессмертием (страстное томление по матери). Будучи еще в колыбели, Геракл, герой-младенец, уже преодолевает двух подосланных Герой змей, иными словами: он преодолевает страшную мать, ламию.

Но Гера от времени до времени насылает на него припадки безумия и во время одного из таких припадков он убивает своих детей (Ламия). Интересно то, что по преданию это совершается в тот момент, когда Геракл отказывается от службы у Эврисфея. Вследствие его отказа приготовленная для подвига libido возвратно устремляется в бессознательную материнскую imago; это типичное явление и вызывает оно точно так же, как и в наши дни безумие, во время которого Геракл отожествляет себя с Ламией (Герой) и убивает своих собственных детей. Дельфийский оракул открывает ему также и то, что он назван Гераклом, потому что своей бессмертной славой обязан Гере, преследования которой толкают его на свершение великих подвигов. Мы видим, что великий подвиг, собственно говоря, ничто иное, как овладение матерью и обретение бессмертия. Палицу, ставшую характерным для него оружием, он вырезает из материнского дерева — маслины. Как солнце, он овладевает стрелами Аполлона. Немейского льва он побеждает в его пещере, значение которой: "могила в материнской утробе" (ср. конец этой главы); за этим следует борьба с гидрой, типическая борьба солнце-героя с драконом, окончательное преодоление матери (ср. ниже). После этого поимка керинитской лани, которую он ранил стрелой в ногу, т. е. причиняет ей то, что обыкновенно случается с самим героем. Пойманного эриманфского вепря Геракл показывает Эврисфего, который так пугается, что лезет в бочку, т. е. умирает. Стимфалиды, критский бык и кони-людоеды Диомеда суть символы для опустошительных смертоносных сил; из них особенно последний указывает на явное отношение к матери. В завоевании драгоценного пояса царицы амазонок, Гипполиты, мать снова ясно выступает: Гипполита готова отдать драгоценность, однако Гера, принявши образ Гипполиты, призывает амазонок на бой против Геракла. (Ср. Горуса, срывающего украшение с головы Изиды; дальнейшее см. ниже, гл. VII). Освобождение Гезионы совершается так, что Геракл на корабле спускается в чрево чудовища и, после трехдневного труда, убивает его изнутри. (Мотив, Ионы, Христос в могиле или же в аду, преодоление смерти через проникновение в материнскую утробу и преодоление смерти в образе матери. Libido, вновь завоеванная в образе прекрасной девы.) Поход в Эрифию является параллелью к Гильгамешу, к Моисею корана, который направляется к точке соединения двух морей; это путь солнца к западному морю, при чем Геракл открывает Гибралтарский пролив ("к тому проходу", Фауст) и отправляется в Эрифию на корабле Гелиоса. Там он убивает сторожа-великана Эвритиона (Хумбаба в эпосе Гильгамеша, символ отца), а затем и тройственного Гериона (чудовище с фаллической либидинозной символикой), при чем ударом стрелы ранит даже Геру, поспешившую на помощь Гериону. После этого он похищает быков. Труднодостижимая драгоценность находится тут в такой среде, которая по ясности не оставляет желать ничего лучшего. Геракл подобно солнцу идет навстречу смерти, он опускается в лоно матери (западное море); однако он преодолевает libido, направленную на мать, и возвращается с чудесными быками, т. е. вновь обретает свою libido, жизнь и несметное богатство. Ту же самую мысль мы находим в похищении золотых яблок Гесперид, защищаемых стоглавым драконом. Побеждение

Цербера также не трудно понять в смысле побеждения смерти, благодаря проникновению в мать (подземный мир). Чтобы прийти к супруге своей Дейанире, ему приходится выдержать ужасную борьбу с водяным богом Ахелоем (с матерью). Однако перевозчик Несс (кентавр) производит насилие над его Дейанирой. Своими солнечными стрелами Геракл убивает этого врага. Но, умирая, Несс дает Дайанире совет — сохранить его ядовитую кровь для любовных чар. В припадке неистовства Геракл убивает Ифита; когда дельфийский оракул в наказание отказывает ему в прорицании, он. даже поднимает руку на священный треножник. Тогда дельфийский оракул приговаривает его к рабству у царицы Омфалы, которая превращает его в совершенного ребенка. После этого Геракл возвращается домой к Дейанире, которая посылает ему навстречу отравленную шкуру Несса (змея Изиды); эта шкура тотчас же сростается с его кожей, так что он напрасно силится сорвать ее (сбрасывание кожи стареющего солнце-бога, змея, как символ новой юности). После этого Геракл восходит на костер, для того, чтобы в качестве феникса сам себя сжечь, т. е. вновь возродиться из своего собственного яйца. Никто не решился принести бога в жертву, за исключением юного Филоктета. За это филоктет обрел солнечные стрелы и миф о libido возобновился с этим Горусом.

514

Ср. Геракла и Омфалу.

515

Ср. также упреки, которые Гильгамеш делает по адресу Иштар.

516

Пациентка госпожи Шпильрейн также болеет от "змеиного яда". (Jahrbuch III, стр. 385.)

517

Совершенно интровертированная пациентка госпожи Шпильрейн (Jahrbuch III, стр. 336) пользуется сходными образами; она говорит о "скованности души на кресте", о "каменных изваяниях", которых нужно "освободить". Я указываю тут еще и на то, что вышеприведенные символизмы являются прекрасными примерами для "функциональной категории", о которой говорит Зильберер; они описывают состояние интроверсии.

518

В. Гурлитт (W. Gurlitt) говорит: "Несение быка есть одна из самых тяжелых боевых игр, которые Митра совершает во имя спасения человечества; если дозволено сравнение малого с великим, то можно сказать, что это соответствует несению креста Иисусом Христом." Я считаю, что такое сравнение вполне допустимо. Пора бы, кажется, пройти тещ временам, когда мы высокомерно, как настоящие варвары, свысока смотрели на чужих богов. А между тем мы еще далеко не преодолели этого предрассудка.

519

Интересный вклад к разрешению вопроса о символе несения креста мы находим у Робертсона (Evang. Myth. стр. 130): Самсон нес столпы от врат Газы и умер между колоннами в зале филистимлян. Точно так же и Геракл, согбенный под бременем своих столпов, донес их до того места (Гадес), где он, по сирийской версии этой легенды, и умер. (Геркулесовы столпы — это тот западный пункт, где солнце погружается в море.) "На древних памятниках искусства Геракл действительно изображен несущим под мышками два столпа, и при этом так, что они как раз образуют крест; быть может, пред нами первоисточник мифа об Иисусе, несущем свой собственный крест на место казни. Удивительно то, что трое синоптиков замещают Иисуса-крестоносца человеком по имени Симон из Киренеи. Киренея находится в Ливии, а Ливия, как известно по легенде, была местом одного из гераклитовых подвигов, а именно несения им столпов; а Симон (Симеон) — есть ближайшая греческая форма для Самсона — имя, которое, быть может, в переводе с еврейского языка произносилось по-гречески Симеон. В Палестине же Симон, Семо или Сем было действительно именем одного бога, а именно древнего солнце-бога Семеша, который, со своей стороны, отожествлялся с Ваалом; из этого-то последнего мифа несомненно и возник миф о Самсоне; бог Симон пользовался в Самарии особенным почитанием." Крест Геракла может быть солнечным колесом, которое греки символически изображали в форме креста. Солнечное колесо на барельефе малого Метрополиса в Афинах имеет даже вид креста, весьма похожий на мальтийский крест. (См. Thiele: Antike Himmelsbilder, 1898, стр. 59.)

520

На символику смерти, так часто возникающую в сновидениях, особенное внимание обратил Штекелъ (Sprache des Traumes, стр. 317 и д.).

521

Ср. вышеприведенную сцену с. Кассием.

522

Не косвенное, а непосредственное, непринужденное выражение сексуальности, как всякое естественное событие, никогда не может быть ни некрасивым, ни противным. "Нравственное" вытеснение делает сексуальность с одной стороны грязною и лицемерною, с другой же стороны назойливою и даже наглою.

523

Карл Иоель (Seele und Welt, Jena, 1912, стр. 153 и ел.) говорит:

"В художнике и пророке жизнь не убывает, а прибывает. Они суть вожди, ведущие нас к потерянному раю, который именно и становится раем лишь при вторичном его обретении. Это уже не прежнее смутное жизненное единство, к которому стремится и ведет нас художник, это — восчувствованное соединение вновь, не пустое, но полное единство, не единство безразличия, а единство различествующего — "Всякая жизнь есть нарушение равновесия и обратное стремление к равновесию. Такое возвращение на родину мы и встречаем в религии и В искусстве".

524

Под первичным переживанием следует разуметь проведение впервые человеком различия между субъектом и объектом, то, в первый раз имеющее место, сознательное поставление объекта, которое психологически немыслимо без предположения внутренней раздвоенности человека с самим собою; благодаря этой раздвоенности он смог отделить себя от единосущной ему природы.

525

Aus dem Verquollensein mit dem Eriebten. Точно непереводимо на русский язык: вероятно verquollen — разбухать — должно здесь намекать на Qualle — акалефа (морская крапива, морской кисель). Тогда это должно означать быть слитым настолько, насколько слито существование акалефы с морскою водою. (Прим. ред.).

526

Согласно эллинским и швейцарским сказаниям драконы жили или в источниках или у источников и других вод, хранителями которых они большею частью и являлись.

527

Furt — то место, где реку можно перейти вброд, ср. выше рассуждение о мотиве схватывания и проглатывания. Вода как препятствие стоит, по-видимому, в сновидениях в связи с матерью и означает томление по матери, заменяющее положительный труд. Пересечь водный путь значит преодолеть противление, то есть преодолеть мать, как символ томления по бездеятельности, подобной сну и смерти.

528

Ср. аттический обычай набивать по весне чучело быка; далее обычай луперкалий, сатурналий и т. д. Я посвятил этому мотиву отдельное исследование, почему и опускаю здесь дальнейшие подробности.

529

В эпосе Гильгамеша то же самое выражено наивнее; там говорится о бессмертии, добыть которое хочется герою.

530

Sepp: Das Heidentum und ctessen Bedeutuog fiir das Christentua; цитир. Drews: Christusmythe, I, стр. 78.

531

Ср. выше символику стрелы.

532

Frazer. Golden Bough, part. IV.

533

Эта мысль получила всеобщую организацию в учении о предсуществовании.

Таким образом являешься своим собственным родителем, бессмертным, и притом героем, что означает исполнение высочайших желаний.

534

Frozen Golden Bough, IV, 297.

535

Ср. выше. Неизменвою особенностью мифов о ките или драконе, поглотивших героя, является то, что последний, сильно проголодавшись во чреве чудовища, принимается отрезать куски внутренностей, чтобы питаться ими. Он обретается, таким образом, в кормящей матери и на дополовой ступени. Следующим затем деянием ради своего спасения является добывание огня.

536

Несение дерева также играло важную роль в культе Диониса и Цереры (Деметры), как видно из примечания Страбона, X.

537

Найденная в пирамидах надпись, описывающая приход умершего фараоиа на небо, говорит о том, как он овладел богами, чтобы самому получить божественную природу и стать владыкой богов: "Служители арканом поймали богов, нашли их доброкачественными и притащили их, связали их, перерезали им горло и вынули их внутренности, разделили их и сварили в пылающих котлах. И царь потребляет силу их и съедает души их. Великие боги — завтрак его, средние боги — обед его, маленькие боги — ужин его. Он жадно проглатывает все и волшебная его сила превосходит всякую иную волшебную силу. Он становится наследником властей, более великим нежели все другие наследники, он становится господином неба; он съел все венцы и все браслеты, он съел премудрость всякого бога" и т- д. Это невероятное пожирание, эта булимия прекрасно изображает состояние половой libido, устремившейся обратно на дополовую ступень, где мать является не половым объектом, а объектом голода.

538

Священная жертва Диониса-Загрея и съедение жертвенного мяса вызвали воскресение бога. Как видно из цитированного Дитерихом отрывка из эврипидовского Кретера: "Жизнь моя освящена с тех пор, как я стал мистом Идейского Зевса и, как пастух ночного странника (Диониса) Загрея, участвую в пиршествах сырого мяса. Согласно легенде культа мисты, съедая сырое мясо жертвенного животного, принимали бога в себя.

539

Рихтер 14, 14-

540

Plato: De leges 6, 776.

541

Orph. Hymn. 46. Ср. Рошер: Lex. S. lakchos.

542

Точною параллелью этого является японский миф Изаиаги, который, последовав в подземный мир за умершею своею супругою, умоляет ее вернуться. Она согласна на это, но просит его: "О, если бы ты мог не смотреть на меня! Изанаги же зажигает свет гребнем своим, то есть мужественною частью последнего (просверливающий огнем фаллос), и благодаря этому теряет свою супругу. (Фробениус 1 с. стр. 343) Супругу нужно заменить матерью. Вместо матери герой добывает огонь, Гайавата — маис, Один — руны, мучительно вися на дереве.

543

См. Cumonf. Text. et mon. I, стр. 56.

544

Mitnrasliturgie, стр. 123 и ел.

545

Напр. на Кампанском рельефе у Ловителли (IV, фиг. 5). Подобно этому, у Веронеэа Приап держит наполненную фаллосами корзину.

546

Ср. Гримм: II, IV, стр. 399. Лаская и целуя дракона или змею, это внушающее ужас животное превращают в прекрасную женщину, которую герой таким образом добывает.

547

De Jong: I e. стр. 21.

548

Rohde: Hermes XXI, 124.

549

Мать, земля, является тою, которая дарует питание. Мать в этом случае стоит на дополовой ступени. Поэтому и ев. Доминик услаждается питанием от груди Матери Божией. По мнению племени Намаква солнечная женщина состоит из сала. Ср. по этому доводу маниакальные идеи величия моей пациентки, утверждавшей: "Я — Германия и Гельвеция из исключительна сладкого масла".

550

Ср. картины, данные Ницше: "вонзившись в собственную шахту" и т. д. В одной молитве Гермесу, на лондонском папирусе, говорится: "Приди ко мне, владыка Гермес, как плод в чрево женщины". Папирус CXXII, стр. 2 и ел. Цит. Дитерих: 1. с. стр. 97.

551

Ср. de Jong: 1. с. стр. 22.

552

Типичным богом эериового хлеба в древности был Адонис, смерть и восстание которого праздновались ежегодно. Он был сыном-возлюбленным матери, ибо зерновой хлеб является и сыном и оплодотворяющим лоно матери-земли, как совершенно справедливо замечает Робертсон в Evang. Myth., стр. 36.

553

Робертсон: Eyang. Myth., стр. 46.

554

De Jong: 1. с. стр. 14.

555

Ср. Дитерих: 1. с. стр. 167.

556

Фауст, ч. II, акт I.

557

Приведу полинезийский миф Рата, как один из множества существующих примеров: "Ледка спокойно плыла под парусами по океану, при попутном ветре; но однажды Нганаоа воскликнул: "О, Рата, страшный враг подымается из океана!" — Это была открытая раковина исполинских размеров. Одна из чаш ее находилась перед лодкой, другая позади; кораблик же был как раз посередине между обеими. Еще мгновение — и страшная раковина могла бы захлопнуться и раздробить в пасти своей лодку со всеми ими. Но Нганаоа был готов к этому. Он схватил длинное копье и быстро вонзил его в тело животного, так что это двухчашное создание вместо того, чтобы захлопнуться, быстро опустилось на дно морское. Избежав таким образом эту опасность, они продолжали путь свой. Но через некоторое время вновь послышался голос Нганаоа, всегда бодрствующего: "О, Рата, из глубины океана снова подымается ужасный враг". На этот раз это был могучий осьминог, исполинские его щупальцы уже обвивали лодку, чтобы уничтожить ее. В этот критический момент Нганаоа схватил копье свое и пронзил им голову осьминога. Щупальцы вяло опустились и мертвое чудовище, увлекаемое водами, стало удаляться от них на поверхности океана. Снова пустились они в путь, но их ожидала еще большая опасность. Однажды храбрый Нганаоа вскричал: "О, Рата, вот большой кит!" Громадная пасть последнего была широко разинута, нижняя челюсть находилась уже под лодкой, верхняя же над нею; еще мгновение — и кит проглотил бы их. Тогда Нганаоа, "убивающий драконов" переломил копье свое надвое и в то мгновение, как кит собирался раздробить их, поставил обе палки в пасти врага, так что тот не мог закрыть свои челюсти. Нганаоа быстро прыгнул в пасть великого кита (поглощение героя) и заглянул в чрево его. Что же он увидел? Родители его, отец Тайритокерау и мать Вайароа, оба проглоченные чудовищем во время рыбной ловли, сидели тут перед ним. Обещание оракула исполнилось. Путешествие достигло намеченной цели. Велика была радость родителей Нганаоа увидать сына своего. Ибо теперь они были убеждены, что предстояло их освобождение. Но Нганаоа решился и на месть. Он вынул одну из палок из пасти животного (ибо и одной было достаточно, чтобы помешать киту закрыть ее и, стало быть, держать путь свободным для Нганаоа и его родителей). Итак, он переломил надвое и эту часть копья, с целью употребить обломки для извлечения из них огня трением. Он попросил отца держать один и них, а сам стал работать другим обломком, покуда не затлелся огонь (зажигание огня). Он стал раздувать его до яркого пламени, торопясь разогреть этим огнем жировые части живота (сердце). Чудовище, извиваясь от боли, стало искать помощи и поплыло к близкому берегу. (Путешествие по морю.) Лишь только оно достигло песчаной отмели (причаливание к земле) как отец и мать с сыном вышли на берег через открытую пасть умирающего кита (герой выскользнул на свободу).

558

В новозеландском мифе Мауи (цит. Фробениус, 1. с. стр. 66 и ел.) чудовищем, которое нужно преодолеть, является прабабка Гине-Нуи-Те-По. Мауи, герой, говорит помогающим ему птицам: "Маленькие друзья мои, не смейтесь еще, когда я вползу в пасть старухи; когда же я побываю в ней и снова выйду изо рта ее, тогда приветствуйте меня торжествующим смехом. После этого Мауи действительно вползает в рот спящей старухи.

559

Сосна, как известно, говорит замечательное слово: Минне-вава!

560

В сказке о Золушке на помощь ей приходит птичка, сидящая на дереве, растущем на могиле матери.

561

Фрейд: Eine KindheitserinHerung des Lionardo da Vinci.

562

Рошер: s. v. Picus, Sp. 2494, 62. Вероятно символ возрождения.

563

Рошер: s. Picus, Sp. 2496, 30.

564

Отец Пикуса назывался Стеркулус или Стерцилиус; имя это, очевидно, происходит от stercus: испражнение, excrementum. Он же изобрел унаваживание полей. Первоначальный творец, сотворивший и мать, творит уже известным нам инфантильным путем. Верховный бог сносит яйцо свое, свою мать, из которой он сам же вновь себя рождает — это ход мысли, также родственный предшествующему.

565

Интроверсия — вхождение в мать; опуститься в собственный внутренний мир или источник libido; это символизируется вползанием, продергиванием, сверлением (чесать за ушами — извлекать огонь) Просверливание ушей, вбивание гвоздей, глотание змей. Таким образом делается понятной и буддистская легенда: проведя долгий день в глубоких размышлениях, сидя под священным деревом, Гаутама к вечеру превратился в Будду, просвещенного.

566

Больная госпожи Шпильрейн трижды была прострелена богом "в голову, в грудь и в глаз; после этого наступило возрождение духа". (Jahrbuch III, стр. 376). В тибетском мифе Богда-Гессер-Хана солнце-герой также простреливает стрелою лоб демонической старухи, которая проглотила и снова выплюнула его. В одной калмыцкой легенде герой посылает стрелу в "лучистый глаз", находящийся на лбу быка. (Родовое значение глаза смотри выше). Ср. с этим изображение насилия, совершенного над Полифемом, на одной аттической вазе; священный характер его доказывается тем, что оно происходит в присутствии змеи (как символа матери. См. объяснение sacrificium mithriacum).

567

В образе отца, ибо Мегиссогвон так же, как и Муджекивис, есть демон запада.

568

Аналогией к этому являются Зевс и Афина. В Ригведе 10, 31 слова молитвы превращаются в стельную корову. По-персидски это — "глаз Агуры", по-вавилонски — Набу (слово судьбы); по-персидски вогу-мано — добрая мысль бога-творца. У стоиков Логосом или мировым разумом является Гермес; в александрийской философии старозаветный "ангел Ягве" или "лик" божий. С этим ангелом Иаков всю ночь боролся у брода Яббока, перейдя воду со всем принадлежавшим ему. (Ночной путь по морю, борьба с ночным змеем, борьба у брода, подобно Гайавате.) При этой борьбе Иаков вывихнул бедро. (Мотив выворачивания руки! Кастрация из-за изнасилования матери.) Этот "лик" божий философией раввинов приравнивается к мистическому Метатрону, "князю лика", "приносящему молитвы пред. Господа" и "в котором заключено имя Божие". Наассены (Офиты) называли Св. Духа "первым словом, матерью всего живого"; валентиниане понимали спускающегося с неба голубя как "слово высшей матери, Софии". У ассирийцев Гибиль, бог огня, играет роль Логоса. У Ефрема, сирийского поэта-сочинителя гимнов, Иоанн Креститель говорит Христу: "Огненная искра ожидает тебя в воздухе, над Иорданом. Если ты последуешь за нею и захочешь креститься, то сам возьми омовение свое на себя; ибо кто может схватить голыми руками пылающий огонь? О, помилуй меня, ты, всецело горящий огнем!"

569

Быть может, отсюда происходит важное значение, придаваемое имени.

570

Walk. стр. 73, изд. Burghold. Жалоба Вотана о Брюнгильде.

571

Гримм упоминает легенду, согласно которой Зигфрид вскормлен был самкой оленя. (Ср. первый подвиг Гайаваты.)

572

Ср. Гримм: Myth. 1, стр. 314 и ел. Миме или Мимир есть исполинское существо, обладающее великой премудростью, "старейший бог природы", с которым сообщаются Азы. Позднейшие сказания превратили его в духа леса, искусного кузнеца (ближайшим образом относится к Виланду). Как Вотан спрашивает совета у мудрой женщины (ср. упомянутое выше место из Юлия Цезаря о германских матронах), так и Один отправляется к колодцу Мимира, в котором скрыта премудрость и глубоко чувствующий смысл, к матери-духу (матери-imago). Там он требует питье (напиток бессмертия), но получает его лишь, пожертвовав глазом своим колодцу. (Смерть солнца в море.) Колодец Мимира недвусмысленно указывает на материнское значение Мимира. Таким образом Мимиру принадлежит второй глаз Одина. В Мимире мать (премудрый исполин) сливается с эмбрионом (карлик, подземное солнце, Гарпократ); вместе с тем он, как мать, является источником премудрости и искусства. (Мать-imago поэтому может иногда переводиться словом фантазия.)

573

И у Гомера при празднестве гиеросгамоса присутствует волшебный сон. (Ср. выше.)

574

Это доказано словами Зигфрида: "Чрез пылающий огонь несся я к тебе. Ни панцирь, ни кольчуга не скрывали моего тела; и вот пламя разгорелось в груди моей; кровь моя кипит цветущей страстью; сожигающий огонь загорелся во мне".

575

Пещерный дракон является страшной матерью. В немецких сказаниях освобождаемая дева часто является под видом змеи или дракона; в этом виде ее нужно поцеловать — тогда она превращается в прекрасную женщину. Некоторым мудрым женщинам придают рыбий или змеиный хвост. В "золотой горе" была заточена зачарованная царевна в виде змеи. В Озельберге у Динкельсбюля хозяйничает змея с женской головой и связкой ключей, висящей на шее. (Гримм, II, IV, стр. 809 и ел.)

576

Зигфрид, стр. 55, изд. Burghold.

577

Цит. Cumont: Text. et mon., т. 1, стр. 351.

578

Как соответствующий ему апокалиптический "сын человеческий", из уст которого исходит "обоюдоострый меч". (Апок. I, 16). Ср. Христа в виде змеи и антихриста, соблазняющего народы. (Ср. с этим Алок. 20, 3). Тот же мотив дракона, убивающего женщин, встречается в мифе одного племени из Ойстербей, на Вандименовой земле:

"Дикобраз лежал в пещере одного утеса, большой дикобраз! Он был очень велик, у него было весьма длинное копье. Из дыры своей он подглядывал женщин и увидел их ныряющими. Он пронзил их копьем своим, убил их и увел их. В течение некоторого времени их уже не было видно". После этого чудовище было убито героями. Они зажгли огонь (!) и снова оживили женщин. (Цит. фробениус: 1. с. стр. 47).

579

Глаза сына человеческого подобны "пламени огненному". (Апок. 1, 15)

580

Тройственность относится и к месяцу (растущий, полный и убывающий месяц); но такие космические соответствия являются, прежде всего, проэктивированной метапсихологией.

581

Фауст, II-ая часть, сцена матерей. Ключ является принадлежностью Гекаты, как охраняющей двери Гадеса и психопомпного божества. Ср. Януса, ап. Петра и Зона.

582

Атрибут страшной матери. Иштар замучила коня острием и кнутом истязала его до смерти. (Jensen: Epos des Gilgamesch, стр. 18.) Также атрибут Гелиоса.

583

фаллический символ страха.

584

Смертоносное оружие, символизирующее оплодотворяющий фаллос.

585

Платон уже указывает на него, как на фаллический символ, что упомянуто выше.

586

Arch. Zeit. 1857, Taf. 99. Цит. Рошер, 1, 2, Sp. 1909.

587

Ср. символику песни Марии, Мелькера (ХП-е стол.): "Св. Мария, вход запертый, Словом Божиим открытый, кладезь запечатанный, сад за засовом, райская дверь".

Та же символика и в эротическом стихотворении: "О, девы, должен ли я последовать за вами в ваш сад роз, туда, где стоят красные розы, нежные и прекрасные, а рядом с ними растет дерево, раскачивающее свои листочки, а как раз под ним находится прохладный колодезь".

588

Святилище Митры устраивалось по возможности в подземных пещерах, которые часто являлись искусственными. Возможно, что христианские подземные церкви-пещеры и т. н. нижние церкви имеют тождественное значение.

589

Ср. Шульце (Schultze): Die Katakomben, 1882, стр. 9 и ел.

590

Во время тавроболий приносили в жертву быка над ямою, в которой находился посвящаемый. Посвящение состояло в том, что его обливала кровь жертвы. Таким образом это было возобновленным зачатием и возрождением, крещением. Окрещенный таким образом назывался Renatus.

591

Дальнейшие доказательства у Герцога, 1. с. стр. 224.

592

Дальнейшие доказательства у Герцога, 1. с. стр. 225.

593

Все же содержали священных змей, чтобы показывать их, а также и для других целей.

594

Герцог: 1. с. стр. 212.

595

Роде: Psyche I, стр. 244, IV-oe изд.

596

По Филону, змея есть одухотвореннейшее из всех животных; природа ее — природа огня, быстрота ее громадна я движется она не пользуясь для этого каким-либо специальным членом. Она живет долго и избегает старости, спуская кожу. Поэтому ее допускают к участию в мистериях, ибо она бессмертна. (Maehly: Die Schlange in Mylhologie und Kultus der klassischen Volker, 1867, стр. 7.)

597

Например св. Иоанн Квинтена Матсиса (Qumten Matsys. См. иллюстрацию.) Так же два изображения неизвестного страсбургского мастера в страсбургскоя галерее.

598

"И жена — держала золотую чашу в руке своей, наполненную мерзостями и нечистотою блудодейства ее". (Апок. 17, 4.)

Жена пьяна кровью святых и "свидетелей Иисусовых" — поразительно верное изображение страшной матери. (Причем чаша соответствует половым органам.) В тибетском мифе Вогда-Гессер-Хана трудно достижимая драгоценность, остерегаемая демоническою старухою, является жуком. Гессер говорят ей: "Сестра, с тех пор, как я родился, ты еще не показала мне душу мою, жука". Libido матери также является душою. Надо заметить, что и старуха хочет иметь героя мужем своим. (Фробениус: 1. с. стр. 291.)

599

Перв. поел. к Кор. 10, 16.

600

Это и есть смысл мистерии. Она должна, по символическим мостам, привести ненужную, бездеятельную кровосмесительную libido к осмысленной деятельности и таким образом превратить темное принуждение libido, действующей в бессознательном, в социальное общение и высшее нравственное стремление.

601

Прекрасным доказательством является описание оргий русских сектантов у Мережковского в его книге: "Петр и Алексей". В культе азиатской богини любви (Анаиты, Милитты и т. д.) храмовая проституция являлась организованным учреждением. Оргиастический культ Анагиты удержался и у новейших сект, так называемых "гасителей огня", у иезедов и душикурдов, совершающих ночные религиозные оргии, оканчивающиеся дикою разнузданностью и свальным грехом, причем иногда происходят и кровосмешения. Дальнейшие указания встречаются в ценном труде Ш т о л я.

602

По поводу поцелуя змеи ср. Гримм, II, стр. 809 и ел. Этим освобождается прекрасная женщина. Сосание указывает на материнское значение змеи, существующее наряду с фаллическим. Это — совокупление на дополовой ступени. Больная г-жи Шпильрейн говорит следующее (Jahrbuch, III, стр. 344 и ел.): "Вино есть кровь Христова. Вода должна благословляться, да и благословляется им. — Заживо погребенный превращается в виноградное насаждение. То вино становится кровью. — Вода пропитывается детскостью, ибо Бог сказал: будьте как дети. Есть и сперматическая вода, которая также может быть перемешана с кровью. Быть может, это и есть Иисусова вода". Тут перемешаны всевозможные значения бессмертия, даруемого причастием. В и д е м а н (Der alte Orient, II, стр. 18, цит. Д и т е р и х: l c. стр. 101) доказывает, что сосание молока бессмертия благодаря питанию у груди богини является египетской мыслью. Ср. с этим миф о Геркулесе, где герой один единственный раз сосал молоко из груди Геры и благодаря этому добился бессмертия.

603

Из писаний сектанта Антона Унтернерера. Тайный рескрипт бернского правительства пасторскому и городскому управлению, 1821. Я обязан сообщением мне этих документов г-ну пастору д-ру О. Пфистер.

604

Н и ц ш е, Заратустра: "И эту притчу я даю вам: не мало таких, которые хотели изгнать своего дьявола и при этом сами внедрились в свиней".

605

Ср. видение Зосимы.

606

В первоначальной двусмысленности ср. testis — яичко и свидетель.

607

Смысл причастия, как мистического соединения (unio mystica) с Богом, собственно говоря, смысл половой и весьма материальный. Первоначально причастие, вероятно, означало гиеросгамос. Поэтому в отрывке мистерии Аттиса, переданном Фирмиком, говорится, что мист "ест из тимпана", "пьет из кимвала" и он признается: "Я вошел в брачный чертог". У з е н е р указывает (у Дитерих, 1. с. стр. 126) еще на целый ряд мест патриотической литературы; приведу оттуда лишь одну фразу из речей Прокла константинопольского: свадебный покой, в котором Логос бракосочетался с плотью.

Таким образом церковь является как бы свадебным покоем, в котором дух совокупляется с плотью. И р и н е и передает в дополнение к этому многое из обычаев посвящения известных гностических сект — обычаев, бывших, собственно, ничем иным, как духовными свадьбами. (Ср. Дитерих: 1. с. стр. 12 и ел.) В католической церкви и до сих пор при посвящении священника празднуется гиеросгамос. При этом молодая девушка изображает церковь.

608

Ср. также фантазии Felicien Pops: Распятый Приап.

609

Ср. по этому поводу символику стихотворения Ницше: "Зачем прельстился ты раем старой змеи?" и т. д.

610

Так говорил Заратустра. Соч. т. V, стр. 233.

611

Н и ц ш е сам, по-видимому, иногда выказывал предпочтение отвратительным животным. Ср. С. A. Bernoulli: Franz Oberbeck und Friedrich Nietzsche, т. 1, стр. 166.

612

Напоминаю сон Ницше, приведенный в первой части этого труда. (Гл. III.)

613

Сюда принадлежит германский миф о Дитрихе Бернском, дышавшем огнем: стрела ранит его в лоб; кусок ее застрял в ране. Поэтому он был прозван бессмертным. Подобным же образом в голове Тора застряла половина каменного клина Хрунгнира. Ср. Гримм: Myth. I, стр.309.

614

I.e. стр. 182.

615

Сюда принадлежит стоическое представление о первоначальном творческом тепле, в котором мы уже узнали libido, так же и рождение Митры из камня, последовавшее "только благодаря жару страсти".

616

В точном прозаическом переводе место это читается так: Тогда в начале из него развился Кама. Кама и есть libido. "В сердце укоренилось бытие в небытии — так нашли мудрецы, проникновенно ища".

617

Гримм: Mythologie, III, стр. 111. Герои, подобно царям, имеют змеиные глаза: оппг i auga. Сигурдр носил имя Оппг i Auga.

618

Н и ц ш е, т. VIII, I, стр. 419: Играя зелеными лучами, еще подымается счастье из коричневой пропасти, стр. 393: Голос его окисляется, глаза позеленели.

619

Н и ц ш е, соч., т. VIII, стр. 393:

Медленные глаза, которые редко любят. Но если они полюбят, в них зажигается блеск, подобный блеску золотых россыпей, где дракон сторожит клад любви.

620

Галат. 3, 27 относится к этому древнему образу: "Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись".

621

Как Мани, так и Марсиас были распяты. (Ср. Робертсон: Evang. Myth., стр. 66.) Оба они были повешены; наказание это несомненно имеет символический смысл, ибо подвешивание, парение ("стремиться и страшиться мучительно паря") есть символ неисполненного желания. (Ср. Фрейд: Traumdeutung, II-e изд., стр. 196.) Поэтому Христос, Один, Аттис висели на деревьях (то есть на матери). Подобную же смерть претерпел талмудский Иисус-бен-Пандира (по-видимому, он и был, вернее всего, настоящим историческим Иисусом) накануне одного праздника Пасхи, в правление Александра Ианнея (106-79 до Р. X.). Этот Иисус, по преданию, положил начало сект эссенианов (ср. Робертсон: Evang. Myth., стр. 123), соответствовавшей до известной степени, позднейшему христианству. Иисус-бен-Стада, отождествляемый с предыдущим Иисусом, но живший во втором столетии по Р. X., также был повешен. Обоих их предварительно побили камнями — наказание, так сказать, не кровавое, так же как и повешение. (Христианская церковь не проливает крови, но зато сжигает.) Это имеет известное значение, ибо в Уганде существует следующая редкостная церемония: "если царь Уганды желает жить вечно, то он отправляется в одно местечко в Бузиро, где начальниками устраивается празднество. На празднестве этом племени Мамба оказываются особые почести; один из племени тайно избирается товарищами своими, которые ловят его и избивают кулаками до смерти, причем не смеют пускать в ход ни палки, ни другого какого-либо орудия. После смерти с тела жертвы сдирают кожу, из которой выделывается особый кнут и т. д. После церемонии празднества в Бузиро с этим странным жертвоприношением предполагается, что царь Уганды будет жить вечно, но с этого дня ему навсегда запрещается видеться со своею матерью". (Цит. Frazer. Golden Boughs, ч. IV, стр. 415.) Жертва, избранная для доставления другому вечной жизни, тут бескровно умерщвляется и затем с нее сдирают кожу. Из рассказа Фрезера ясно видно, что жертва эта имеет несомненное отношение к матери — какое отношение, это мы уже знаем.

622

Frazer. Adonis, Attis, Osiris, стр. 242.

623

Frazer. I. с. стр. 246.

624

Frazer. I. с. стр. 24.

625

De error prof. rel. XXVI, I и ел. (Цит. Дитерих: Mithrasliturgie, стр. 215).

626

Другой попыткой разрешения, по-видимому, является мотив Диоскуров: солнце состоит из двух братьев, совершенно схожих друг с другом. Один из них — смертный, другой же бессмертный. Этот же мотив, как известно, находится и в индусских легендах, в обоих Ашвинах, которые в дальнейшем не отличаются друг от друга. В учении о Митре, Митра является отцом, солнце (Sol) сыном его, но оба они одно, как великий бог солнца, Гелиос Митра". (Ср. Дитерих: 1. с. стр. 68.) Мотив близнецов нередко является в снах. Одна женщина увидала сон, что родила близнецов, но вместо ожидаемых детей нашла коробку и предмет, похожий на бутылку. Тут, по-видимому, близнецы имели мужское и женское значение. Это наблюдение указывает на возможное значение Диоскуров как солнца и вновь рождающей их матери-дочери (?).

627

Подчеркнуто мною.

628

Штейнталь рассуждает весьма интересно по поводу этого; буквально привожу его слова: "Итак, борясь против солнечной жары, бог солнца борется против, себя же самого; убивая ее, он себя убивает. — Несомненно! Финикияне, ассирийцы и лидийцы приписывали своему богу солнца самоубийство. Ибо иначе они не могли понять уменьшение солнечного тепла. Таким образом они думали, что когда солнце летом находится на наибольшей высоте, когда лучи его жгут раскаленным жаром, то это бог сжигает самого себя, но не умирая, а лишь обновляясь. И Геркулес сжег себя самого, но в пламени поднялся на Олимп. В этом-то и состоит противоречие языческих богов. Как силы природы, они одновременно являются и целительными, и вредными для людей. Таким образом им приходится действовать против самих себя, чтобы творить добро и спасать. Противоречие это смягчается, когда каждая из обеих сторон данной природной силы воплощается отдельно или когда ее воображают одним божественным лицом, но символизируют различно каждую из сторон ее двойного образа действий — благотворную и гибельную. Символ постепенно становится все самостоятельнее, в конце же концов превращается в бога: первоначально бог действовал сам против себя, — уничтожая себя самого; теперь же символ борется с другим символом, бог с богом или бог с символом". Конечно, бог борется с самим собою, со своим вторым я, понятым нами в виде символа матери. Борьба, по-видимому, всегда состоит в преодолении отца и в освобождении от матери путем насилия.

629

Ницше, соч., т. VI, стр. 106.

630

По так называемой случайности оказывается, что по старому этрусскому обычаю урна с пеплом (т. е. тело мертвеца) покрывалась в земле щитом.

631

Мотив кровосмешения. 130 Тоже. 131 Тоже.

632

Ср. картину Феникса в апокалипсисе Баруха в первой части этого труда.

633

Фробениус: 1. с. стр. 68.

634

Фробениус: 1. с. стр. 269.

635

Быт. 49, 11.

636

Робертсон: Evang. Myth., стр. 92.

637

Быт. 49, 14.

638

Быт. 49, 12.

639

Соответственно прежним нашим пояснениям и предшествующему стихотворению Гельдерлина, под природой надо понимать мать. Тут мать является поэту деревом, на котором ребенок висит в виде цветка.

640

Когда-то он называл "звезды братьями своими". Тут надо напомнить о выводах, сделанных мною в первой части этой работы, в особенности о мистическом отождествлении с созвездиями: (есть звезда, вам сопутствующая). Отделение от матери и отличие от нее, так назыв. "индивидуация", создает этот переход от субъекта к объекту, как основу сознания. Ранее было нераздельное существование с матерью, то есть совокупность мира. Тогда еще не признавали в солнце брата — таковым признали его лишь впоследствии; лишь после того, как libido, отделившись и установив объект свой, устремляясь обратно в недоразвитое состояние, замечает те возможности, которыми она располагала в состоянии первоначальном — чуткая душа с несомненностью узнает про свою связь с созвездиями. Вот случай, по-видимому, не особенно редкий при психозе интроверсии: Юноша, обыкновенный ремесленник, заболевает психозом интроверсии (dementia praecox); первые его болезненные ощущения выражаются тем, что он замечает особое свое отношение к звездам и солнцу. Звезды становятся для него полными значения: он воображает себя в некоторой особой связи с ними, солнце же внушает ему особые мысли. Такое как бы новое ощущение природы довольно часто встречается при этой болезни. Другой пациент мой начал понимать язык птиц, приносивших ему вести о его возлюбленной (матери). (Ср. с Зигфридом.)

641

Источник принадлежит к этой картине в ее целом.

642

Это изображение выражает божественно-недоразвитое блаженство, как в песне Гипериона о судьбе: "О блаженные гении! Вы странствуете в вышнем свете, по мягкой почве. Сияющий, божественный воздух лишь слегка вас касается".

Это место поэмы особенно замечательно: в детстве все было ему даровано, теперь же мужчина уже не может добыть всего этого, ибо приходится прилагать много труда, многое должно быть вынуждено, даже любовь не дается без труда. В детстве libido ключом била из своего источника. В позднейшей же жизни нужна тяжелая работа для того, чтобы поддержать ее истечение для стремящейся вперед жизни, ибо с годами постепенно усиливается обратное стремление ручья к источнику, если не существует препятствующего этому механизма. Этому соответствует весьма распространенный предрассудок, что любовь — нечто совершенно самопроизвольное (спонтанное): в действительности же таковой является лишь недоразвитая любовь. Любовью взрослого человека можно руководить намеренно. Можно Сказать: "Я хочу любить". Высокое развитие культуры зависит от способности libido изменять русло свое.

643

Мотив бессмертия в сказании о смерти Эмпедокла: так как Эмпедокл пожелал считаться бессмертным богом, он бросился в пылающую Этну. (Deus immortalis haberi — Dum cupit Empedocles ardentem frigidus Aetnam — Insiluit.- Horatius, A. poet., 464 и ел.

644

Фауст, II-ая часть, сцена Матерей.

645

Ср. прекрасное место в путешествии Одиссея в Гадес, где герой хочет обнять свою мать (Одиссея XI, 204 и сл. Перев. В. А. Жуковского):

"И умолкла она. Увлеченный Сердцем, обнять захотел я отошедшую матери душу;

Три раза руки свои к ней, любовью стремимый, простер я, Три раза между руками моими она проскользнула Тенью иль сонной мечтой, из меня вырывая стенанье". Подземный мир, ад, является ведь местом тоски, не находящей разрешения. Мотив Тантала сохраняет значимость для всего ада.

646

Больная г-жи Шпильрейн (Jahrbuch III, стр. 345) говорит по поводу значения причастия о "воде, пропитанной детскостью", "сперматической воде", о "крови и вине". На стр. 368 она говорит: "Души, упавшие в воду, будут спасены богом: они упадут на дно, лежащее глубже. — Души будут спасены богом солнца".

647

Ницше, соч., т. VI, стр. 334.

648

Сома, персидская Гаома, зелье бессмертия, делается, как говорят, из Ephedra vulgaris. (Шпигель: Eran. Altertumskunde, I т. стр. 433.)

649

Как небесный город в Ганнеле Гауптмана. 1501.с. стр. 375.

650

I.e. стр. 383.

651

Символическое действие, соответствующее обычаю, господствующему в некоторых местностях, протискивать больного сквозь какое-либо отверстие, чтобы вылечить его (рождение, возрождение) Прим… ред.

652

Фробениус 1. с.

653

Richter. 15, 17 и сл.

654

Подобную цель, собственно говоря, преследуют все мистерии. Они создают символы смерти и возрождения для того, чтобы дать занятие и воспитание инфантильной libido. Как указывает F r a z e г (The. golden Bough. I, III, стр. 442 и ел.), и экзотические, и варварские народы имеют в мистериях своих те же символы смерти и возрождения, являющиеся посвящением, как говорит Апулей (Метаморф. XI, 23) по поводу посвящения Люциуса в мистерии Изиды: "Я вступил в поля смерти и переступил порог обители Прозерпины, я вернулся обратно, пройдя через все стихии". Люциус умер в переносном смысле, "как бы добровольной смертью", и был вновь рожден.

655

Ср. 1 Быт. 49, 17: "Дан будет змеем на дороге, всадником на пути, уязвляющим пяту коня, так что всадник его упадет назад".

656

Ср. с этим египетское представление неба в виде женщины и коровы.

657

Такая постановка вопроса напоминает известный индусский символ носящего мир животного: слон, стоящий на черепахе. Слон, как известно, главным образом имеет мужское фаллическое значение, черепаха же, как все черепокожные — женское.

658

Фрейд. Детское воспоминание Леонарда да Винчи, стр. 57: "Всемогущий справедливый Бог и добрая природа являются как бы грандиозными сублимациями отца и матери, или же скорее обновленными и восстановленными ранними детскими представлениями о них. Религиозное чувство должно быт" отнесено биологически к продолжительной беспомощности и нужде маленького ребенка в помощи; позже, поняв действительное свое одиночество и бессилие относительно великой и могучей власти жизни — человек чувствует себя в положении ребенка и старается выйти из безотрадного своего положения, регрессивно возобновляя образы, воплощавшие инфантильную защиту.

659

Ницше: Mentiri — берегись! — он обдумывает; он тотчас найдет готовую ложь. Это — ступень культуры, на которой стояли целые народы. Взвесьте все то, что римляне выражали этим словом — mentiri.

660

Ср. Фрейд: Jahrbuch, т. III, стр. 60.

661

Bundehesh, XV, 27: Быка Сарсаока приносят в жертву при конце мира. Сарсаок же распространил человечество; он на своей спине перенес от 9-ти до 15-ти человеческих рас через море в далекие страны света. Древний бык Гайомар, как мы видели выше, несомненно имеет женское, а вследствие плодородия своего и материнское значение.

662

Если Зильберер и считает мифологическую символику процессом познавания на мифологической ступени, то между этим его мнением и моим существует лишь разница точек зрения, благодаря которым мы приходим к совершенно разным способам выражения.

663

Этот ряд представлений начинается с тотемной трапезы.

664

Taurus (бык) в астрология — дом Венеры, Domicilium Veneris.

665

В библиотеке Азурбанапала существует интересный шумеро-ассирийский отрывок (Cuneiform. Inscr., I, IV, 26, 6. Цит. Гроссман: Altorient. Text. und Bild. I, стр. 101): "Он сказал мудрецам: ягненок является заменой человека. Ягненка он дает за свою жизнь, голову ягненка он дает за голову человека и т. д.".

666

Ср. замечательный рассказ Павзания: VI, 17, 9 и ел.: "Зевс во сне дал семени своему вытечь на землю; со временем из него вырос демон, с двойными срамными частями — мужскими и женскими. Ему дали имя Агдистис. Но боги связали Агдистиса и отрезали мужские его срамные части. Когда же созрели плоды выросшего из них миндального дерева, то говорят, что дочь реки Сангариос сорвала некоторые из этих плодов; когда она сунула их за пазуху, они мгновенно исчезли, она же оказалась беременной. После того, как она родила, козел стал защищать подброшенное ею дитя; выросши, оно оказалось сверхчеловечески прекрасным, так что Агдистис влюбилась в мальчика. Взрослый Аттис послан был близкими своими в Пессин, дабы жениться на царской дочери. Когда появилась Агдистис, то запели свадебную песнь и Аттис, в неистовстве, отрезал, срамные свои части.

667

Ср. Р о ш e p: Lex. см. Attis, Sp. 722, 10.

668

Ср. также, выше, рождение из дерева.

669

П р е л л е p: I, 555. Цит. Р о б е р т с о н: I. с. стр. 137.

670

Пентей как герой, обладающий природой змей. Отцом его был Эхион, ехидна.

671

Типичная смерть в культе Диониса.

672

Р о ш е р: см. Dionysos, Sp. 1054, 56 и ел.

673

Во время праздничных шествий они являлись в женских одеждах.

674

В Вифинии Аттис называется папа, отец, а Кибела — мать. Упомяну при этом, что в передне-азиатских культах этой богини-матери существовало поклонение рыбам и священникам запрещено было есть их. Для вопроса о христианской символике важно, что сын тождественной с Астартой, Кибелой и т. д.

675

Порфирий говорит: "Таким образом Митра был миросозидающим быком и владыкою сотворенного".

676

Самая смерть быка является и вольной и невольной. Когда Митра закалывает быка, скорпион жалит последнего в шулята (осеннее равноденствие).

677

Bildwerke d. Later. Mus„Nr. 547.

678

Text. et Mon. I, 182.

679

В другом месте (стр. 183) С u m о n t говорит о "скорбной и почти болезненной прелести черт лица героя".

680

Инфантилизм является лишь следствием интроверсии христианина, высшей по сравнению с последователями других верований.

681

Либидинозная природа пожертвованного несомненна. В Персии баран помогает первым людям совершить первый грех — сожительство. Он же является первым принесенным ими в жертву животным. (Шпигель: Eran. Altertumskunde, т. 1, стр. 511.) Тут баран оказывается тождественным с райской змеей, которую манихейское толкование отождествляет с Христом. И древний Мелитон сардийский учил, что Христос был агнцем, которого можно сравнить с бараном, пожертвованным Авраамом в кусте вместо сына своего. При этом куст изображал крест. (Отрывок V-й, цит. Робертсон: 1. с.)

682

Ср. выше: "кровный жених матери". У Иос. 5, 2 и ел. мы узнаем, что Иосия вновь ввел обрезание и выкуп первенцев. "Таким образом он также заменил детскую жертву, ранее приносившуюся Иегове, жертвою мужской крайней плоти". (Drews: Christusmythe, I, 47.)

683

Беру следующее из рассказа Порфирия: "У Митры, вместо источника, была чаша вина с водою". Цит. Cumont: 1. с. Это имеет значение для объяснения кратера. (Ср. также кратер Зосимы.)

684

Ср. Cumont: 1. с., 1, стр. 100.

685

Как зодион высшего солнечного жара.

686

Подобной же жертвенной смертью является конец Прометея. Его приковали к скале. По другой версии цепи его были продернуты сквозь колонну, что указывает на прикование к дереву. Его наказание — то, которое Христос добровольно взял на себя. Судьба Прометея поэтому напоминает злую участь Тезея и Нейритойя, которые повисли на утесе хтонической матери. По Атенею, Юпитер приказал освобожденному им Прометею носить железное кольцо и ивовый венок, как символ его недостатка свободы, его связанности. (Фороней, почитаемый в Аргосе как принесший огонь, был сыном Мелии, ясеня, то есть прикован к дереву.) Робертсон сравнивает венок Прометея с терновым венцом Христа. Верующие так же носят венки в честь Прометея, чтобы изобразить его связанность. (Evang. Myth., стр. 126.) В этом отношении венок означает то же, что обручальное кольцо; это принадлежности древнего гиеросгамоса с матерью. Терновый венец, по Атенею египетского происхождения, означает болезненное аскетическое обручение.

687

Укол копьем Лонгина сотника заменяет укол кинжалом при жертве быка в культе Митры. И связанному пожертвованному Прометею пронзают грудь "заостренным зубом железной палицы". (Эсхил, Прометен).

688

В течение этих изысканий, являющихся лишь ориентирующими, я воздержался от указаний на многочисленные возможные применения полученных здесь соответствий к символике снов. Для этого необходимы особые исследования. Но не могу не указать тут на простой сон, первый, принесенный мне одной молодой моей пациенткой на анализ: она с маленьким братом стоит на железнодорожном пути, между высокими снежными стенами. Подходит поезд; она убегает в смертельном страхе, бросив маленького брата на полотне. Она видит, как поезд проходит над ним, но после его прохождения мальчик встает невредимым. Смысл сна ясен: неизбежное приближение инстинкта (to drive — ехать). Покидание брата — вытесненная готовность подчиниться. Подчинение символизовано жертвою брата (детской личности), но кажущаяся неизбежная смерть оказывается возрождением. Другая пациентка предпочитает классические формы: ей снится могучий орел, раненый стрелами в клюв и шею. Если оставить в стороне актуальную фантазию перенесения (орел — врач, стрелы — эротические желания пациентки), то весь материал ассоциаций к орлу (крылатый лев св. Марка, прошлое великолепие Венеции; клюв — известные порочные детские привычки) приведет нас к тому убеждению, что орел есть композиция инфантильных воспоминаний, группирующихся вокруг отца. Итак, это инфантильный герой, характерным образом раненый в фаллический пункт (клюв). Сон поэтому означает: я отказываюсь от детских желаний, я жертвую своей детской личностью. (Синонимом же этого является: я парализую ее, оскопляя отца или врача.) В мистерии Митры сам мист, интровертируя, превращается в орла — это высшая степень посвящения. Там отождествление с бессознательным животным-libido заходит очень далеко. Как говорит Августин (?): одни взмахивают крыльями как птицы, подражая карканью ворон, другие ревут на подобие львов. (Цит. Дитерих: I. с. стр. 69.)

689

Змея мисс Миллер зеленая. Зеленая также змея моей пациентки (в моей "Психологии dementia praecox", стр. 237), о которой она говорит: "Зеленая змейка подползла к моим губам; она была так чутка, так ласкова, точно будто обладала человеческим разумом: точно хотела мне что-то сказать, праве, точно хотела меня поцеловать". Пациентка г-жи Шпильрейн говорит о змее: это божье животное, имеющее такие дивные цвета: зеленый, голубой, белый. Гремучая змея зеленая. Она очень опасна. Змея может обладать человеческим умом, божеским суждением. Она — друг детей, она бы спасла детей, нужных, чтобы поддержать человеческую жизнь". (Jahrbuch, т. VII, стр. 360.) Тут нельзя не видеть фаллического смысла. Змея в виде превращенного в сказке принца имеет то же значение,

690

Одна моя пациентка имела фантазию, что сама она превратилась в змею, обвила свою мать и в конце концов совершенно в нее вползла.

691

Змея из Эпидавра, напротив, исцеляет.

692

В l e u l e r называет это амбиваленцией или амбитенденцией. Штекель — би-полярностью всех психических явлений.

693

Потоп имеет одинаковую сущность со змеей. Велюспа говорит, что "воды подымаются, когда змея Мидгард подымается для истребления всех". Она носит название Иермунгандр, что дословно означает "всеобщий волк". Фенрис, волк-истребитель, также имеет отношение к морю. Фен находится в Фенсалире (залы моря), обиталище Фригги; первоначально оно обозначало море. (Ф р о б е н и у с: 1. с. стр. 179.) Волк также заменяет змею или рыбу в сказке о Красной Шапочке.

694

Ср. эмпедоклову тоску Гёльдерлина, а также путешествие Заратустры в ад, через жерло вулкана, ведущее в Гадес. Смерть есть обратное вхождение в мать. Поэтому египетский царь Микерин велел похоронить дочь свою в деревянной позолоченной корове. Это являлось как бы гарантией возрождения. Корова была поставлена в великолепный покой — ей приносились жертвы. В другом покое, вблизи от нее, стояли изображения наложниц Микерина. (Г е р о д о т, II, стр. 129 и сл.)

695

Клуге: Deutsche Etymotogie.

696

Другой источник, приводимый здесь мисс Миллер, именно Sam. Johnson: Histoire de Rasselas, prince d'Abyssinie, я не был в состоянии разыскать.

697

Матфей 10, 3 и ел.

698

Лука 12, 51 и ел.

699

Человеческое, слишком человеческое. Предисловие. (Перев. переводчицы.)

700

Ср. ниже с мотивом оковывания.

701

По поводу кощунственного насилия Горуса над Изидою Плутарх страшно возмущен. Он говорит следующее "Если бы кто-либо пожелал принять и утверждать, что все это в действительности произошло и имело место в отношении к блаженной и непреходящей природе, в соответствии с которою преимущественно и мыслится божественное, тогда, говоря словами Эсхила, пришлось бы выплюнуть и очистить рот. По этому суждению можно составить себе понятие о том, как благомыслящий представитель античного общества должен был презирать христианские воззрения о казенном боге и христианские взгляды на семью, как на "фундамент" государственности. Психоаналитику не приходится здесь удивляться; все это уже было когда-то.

702

Ср. выше примерную участь Тезея и Пейритоя.

703

Ср. вышеупомянутое видение одной истеричной, всегда видевшей черную лошадь во время грозы. Здесь отождествление драхвы с молниею.

704

Rohde: Psyche.

705

Фауст, II ч., I акт. Перев. И. Холодковского под ред. П. Вейнберга.

706

Тоже и Кэней. — Ср. сказанное выше о "strampeln" (болтание ногами и топотание) как инфантильной фантазии.

707

В Литургии Митры оплодотворяющая струя духа исходит от солнца, по всей вероятности из "солнечной трубы" (ср. 1-ю ч.). Соответственно этому представлению солнце в Ригведе именуется "одноногим". Ср. армянскую, молитву о том, чтобы солнце соблаговолило поставить на лицо молящего ногу. (Abeghian: Der armenische Volksglaube, 1899, стр.41)

708

Waitz: Anthropologie II, 342. — Ср. с тем, что будет дальше сказано по поводу связанного с матерью инфантильного питания.

709

Скорое наступление кончины матери после родов или ранняя разлука с нею входит в состав мифа о герое. В мифе о Царевне-Лебеди, превосходно анализированном Ранком, мы встречаем желание, чтобы Царевна-Лебедь улетела после рождения ребенка; свое назначение она исполнила и дальше, как мать, она необходима лишь для вторичного рождения.

710

Лука, 12, 50.

711

Иоанн 1, 30.

712

Индийское слово "минневава" означает шум, производимый ветром в лесу.

713

Mudway-aushka означает шум от прибоя волн.

714

Интроэкция объекта в субъект.

Еще от автора Карл Густав Юнг

Карл Юнг

Человек и его символы

Эта книга является последним прижизненным трудом Юнга, а также единственным популярным изложением его теории, адресованным самым широким кругам читателей. Используя метод «аналитической психологии» Юнга, его ближайшие сподвижники и ученики наглядно демонстрируют влияние бессознательного, опосредованное символами, на древние мифы и современное искусство, на научный поиск и человеческую жизнь от младенчества до старости.

Карл Юнг

Очерки по психологии бессознательного

Работы, вошедшие в данную книгу, знаменуют поворотный пункт в истории аналитической психологии, здесь изложены основные положения, на которых зиждется большая часть поздних работ Карла Густава Юнга. Перевод осуществлен по 7 и 18 томам собрания сочинений Юнга, изданного Принстонским университетом.Книга адресована специалистам – психологам, философам, историкам культуры – и всем, кто интересуется вопросами аналитической психологии.

Карл Юнг

Борьба с тенью

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

Карл Юнг

Архетипы и коллективное бессознательное

Данный том включает в себя наиболее известные работы «Архетипы коллективного бессознательного», «Концепция коллективного бессознательного» и «Психологические аспекты архетипа матери». В этих работах автор развивает основные положения аналитической психологии, подробно раскрывая перед читателем ключевые понятия своей теории и свой метод в целом.

Карл Юнг

Становление личности

Рассматривается формирование личности, как своеобразное эволюционирование разума, как следующий, более высокий и более прогрессивный этап его существования. Не заявляя этого дословно, Юнг в своих рассуждениях о личности выделяет главные ее свойства — цельность, зрелость, определенность. Фраза Юнга "Личность как полная реализация целостности нашего существа — недостижимый идеал" отнюдь не противоречит вышесказанному — в природе нет ничего абсолютного.Весьма показательны также рассуждения Юнга о том, что оценочные категории добро-зло совершенно не эквиваленты категориям лучше-хуже.

Зигмунд Фрейд

Опасные желания. Что движет человеком?

Зигмунд Фрейд и Карл Юнг – два величайших представителя аналитической психологии XX века. Фрейд был основателем этого течения, оказавшего огромное влияние на философию, социологию, антропологию, литературу и искусство двадцатого столетия. Интерес к теории Фрейда не угасает и в наши дни.Карл Юнг был верным учеником Зигмунда Фрейда и считался его «престолонаследником», однако затем между ними произошел конфликт, в результате которого Юнг покинул Фрейда. Причиной конфликта стало различное понимание мотивов поведения человека – Фрейд считал, что в его основе лежат главным образом подавленные сексуальные желания; Юнг отводил сексуальности гораздо меньшую роль.