Лгунья - [19]

Вечером я сообщаю Эйприл, что уезжаю в Питтсфилд. Ненадолго, всего на неделю-две. Чтобы побыть со своей двоюродной сестрой. Она нездорова. Воспаление легких. Страшная болезнь.

– О! Она поправится? – Эйприл втыкает ложку в креманку с ванильным мороженым.

Я уже доела свое и провожу по креманке пальцем, облизывая его.

– Обязательно.

Подруга убавляет громкость телевизора.

– Ты надолго?

Я размышляла над этим вопросом целый день. Сколько времени мне потребуется для осуществления своего плана? Давайте посмотрим. Первый шаг: проникнуть в дом, осмотреться. Второй шаг: соблазнить Харви. Тут кто-то может рассмеяться: подумать только, я, угрюмая, жирная, некрасивая, совращаю такого мужчину, как Харви, в то время как у него под боком есть такая женщина, как Ханна! Однако я предложу ему не любовь. Я предложу ему свой тяжелый труд, и даже больше. Все то, что не станет делать его жена, притом бесплатно. Покажите мне мужчину, который от этого откажется.

На самом деле не бесплатно, вот только платить придется Ханне. Потому что я сниму на свой телефон несколько хороших видео, на которых буду разыгрывать роль робкой, стеснительной домработницы. Если вынудить Харви отвесить мне затрещину, тем лучше. Есть и такие мужчины. Однако на самом деле подойдет все, что показывает: «Он меня заставил». И вот тут наступает очередь третьего шага.

Третий шаг – это когда я расквитаюсь с Ханной. Третий шаг – это когда она обнаружит, что все, ради чего она столько трудилась, превратилось в дым. Потому что если я выложу эти видео на «Ютьюб», с жизнью Харви Картера, такой, какой он ее знает, будет покончено. Он будет унижен, опозорен. Он потеряет свою юридическую практику или по крайней мере лишится большинства клиентов. Картеры станут изгоями общества. Я не могу представить, что «маленькую сладенькую Мию» примут в какую-либо эксклюзивную частную школу. Я знакома с подобными заведениями: они придумают самые разные отговорки, объясняя, почему эта девочка им не подходит. И в любом случае Картер окажется у разбитого корыта, а Ханна не станет за него держаться, если не будет денег. И она не захочет оказаться замешана в другой скандал. Вся эта работа, чтобы поймать Харви на крючок, окажется тщетной. Заветные мечты о богатстве и блеске? Разбиты вдребезги.

Ханне придется подумать обо всем этом, когда я покажу ей видео. Но при этом предложу ей выход. Я сотру все видео, если она признается, что солгала насчет того, что с ней сделал мой отец. Исповедь. Ее я также засниму. Скажу, что это ради моей собственной безопасности, на тот случай, если меня попытаются очернить после того, как я сотру видео с неблагоприятным поведением ее мужа.

Четвертый шаг? Это очевидно. Распространить повсюду признания Ханны. У меня в планах «Нью-Йорк пост», «Вэнити фэйр», «Нью-йоркер»… Может быть, удастся договориться с каким-либо из этих изданий об эксклюзивном материале. С тех пор прошло десять лет, но в свое время это был очень громкий процесс. Уилсон против Петерсена. Люди должны помнить.

Эйприл смотрит на меня, прижав ложку к нижней губе.

– Земля вызывает Клэр Петерсен! – окликает она, и на какое-то мгновение у меня мелькает мысль, что я рассуждала вслух.

– Две недели, – говорю я. – Максимум – три.

Глава 10

В то лето я вернулась в Нью-Йорк в середине смены, так как меня с огромным трудом удалось записать к ортодонту. Мать забрала меня утром и отвезла на прием, после чего я ненадолго заехала домой, чтобы прихватить кое-какие вещи. Я почти не обратила внимания на робкую щуплую девушку, появившуюся у нас дома. Мы обменялись лишь несколькими словами, после чего мать отвезла меня обратно в лагерь. Затем, где-то через неделю, в телефонном разговоре она упомянула о том, что собирается найти новую няню.

– Почему? А как же та девушка… как там ее зовут?

– Ее больше нет. Она уехала домой.

– Уже? Мне казалось, она приехала на все лето… Что произошло?

– По-моему, она просто не рассчитала свои силы. Она ведь такая молодая, ей только-только исполнилось двадцать… Всю свою жизнь она прожила на ферме, понимаешь? Так что, полагаю, новых впечатлений оказалось слишком много.

– Я думала, ради этого она и стремилась в Нью-Йорк. Разве она не собиралась ходить по музеям?

– Да ну… кажется, ей было не до музеев. Она очень переживала, затем попросилась обратно домой. Мы позвонили ее родителям и отправили ее обратно.

Затем мать перешла к другим новостям, и после этого я несколько месяцев даже не вспоминала про Ханну Уилсон. До тех пор пока не узнала, что моих родителей вызвали в гражданский суд по иску о сексуальном насилии.

* * *

Моего отца определяли две вещи: он был бизнесменом, и он боготворил мою мать. Думаю, он не мог поверить в свое счастье, когда она согласилась выйти за него замуж. До встречи с ней отец принадлежал к среднему классу, в то время как она была олицетворением высшего света. Я считала мать самой красивой женщиной на свете, способной вскружить голову любому мужчине. Также она была очень умной, и, какой бы восхитительной и привилегированной ни была ее жизнь, по-моему, она хотела для меня чего-то другого. Не столько карьеры, сколько призвания. Но все получилось совсем не так.