Лейна - [89]

Тиль уставилась на меня с искренним изумлением, но еще больше ее поразила реакция эльфа и дроу. Переглянувшись и вздохнув, они отправились выполнять мои поручения.

— Тори, давай займемся обустройством лагеря! Ты наруби лапника для постелей, а я пойду, почищу лошадей, идет? ‑ Тор согласно кивнул и, подхватив небольшой топорик, отправился в сторону леса. Посмотрев вслед другу и улыбнувшись внимательно рассматривающей меня Тиль, я расседлала нашу разношерстную лошадиную компанию, свистнула Тигра и пошла вниз по течению ручья, в слабой надежде набрести на небольшой затон.

Часа через полтора, ориентируясь на свет костра, привела лошадей к привалу и попыталась спутать им ноги. Черт! Эти проклятые твари совершенно не понимают, чего я от них хочу! Какое счастье, что мне повезло найти Тигра! Смеющийся Дариэль отобрал у меня веревки и кивнул в сторону костра:

— Иди, погрейся, а то руки как у снежного граха!

— А кто такой снежный грах? ‑ не удержалась я. Лучше бы промолчала!

— Мелкий демон, с сильно пониженной температурой тела и поразительно вредным и мерзопакостным характером, ‑ невозмутимо пояснил эльф.

'Вот мерзавец! Ну, все… Моя месть будет страшна!' ‑ шипя и булькая от возмущения, как закипающий чайник, я потопала в сторону костра.

Проинспектировав по пути отложенные для моих демонов куски мяса, и милостиво решив простить Дариэля, мысленно позвала питомцев ужинать. Звереныши не заставили себя долго ждать. Мой взор, помимо воли, устремился в направлении вертела с задней частью убитого оленя, медленно проворачивающийся над огнем. Желудок радостно запел гимн обжорству, предвкушая сытный ужин. Кажется, его услышали даже у костра… покраснеть, что ли? Пожав плечами, я продолжила свой путь.

Потребовалось еще полчаса, чтобы мясо дожарилось. За это время мы накрыли поляну по полной программе, а Тиль вытащила из‑под плаща уже виденный мною раньше музыкальный инструмент ‑ смесь гитары и банджо и тихонько запела. Голос у девушки оказался глубоким и поразительно чистым. Красивая печальная мелодия полетела к звездам, сопровождаемая искорками костра. Прикрыв глаза и положив голову на плечо Тора, я завороженно слушала историю о любви, чести и смерти, рассказанную старой лимрой[6] и дивным голосом Тиль.

Я покину твое королевство на ранней заре.

Разойдутся на миг облака над моей головой.

Пусть уводит дорога меня от закрытых дверей,

И следы моих ног поскорей зарастают травой.

На высокие башни я брошу последний свой взгляд,

И уйду, и смогу не заплакать, а тихо запеть.

Я уже никогда не вернусь, мой забывчивый брат,

И тебе не придется мой взгляд беспокойный терпеть.

Я уже не вернусь, для тебя я почти умерла,

Вспоминая тепло твоих рук до последнего дня,

Потому что в ворота твои королева вошла.

Я желаю ей счастья, которого нет у меня.

Да и что мне с того?

Во дворце не живет менестрель.

А земля велика, хватит времени все позабыть.

Мой забывчивый брат, мой веселый неверный апрель,

Не сердись, я ушла из твоей непонятной судьбы.

И не больно совсем, и дорога пряма и легка,

И деревья мне машут ветвями с обочины вслед.

И легко и привычно на струны ложится рука,

Но с непрошенной грустью рождается песня на свет.

За недолгое счастье расплатою ‑ горечь и боль,

Но прошу об одном: забывая меня навсегда,

Ты не струсь, не предай, не солги и останься собой ‑

Остальное уже не такая большая беда.

Лариса Неупокоева (Лориэль)

— Это было изумительно, ‑ разбил наступившую тишину тихий шепот Триона. ‑ Если когда‑нибудь решишь, что устала от дорог, в Сартаре для тебя всегда найдется место.

— Спасибо, Трион, ‑ мягко улыбнулась девчонка, ‑ но дороги этого мира ‑ это все, что у меня есть. И они делают меня если не счастливой, то свободной! Поверь ‑ это очень много…

— Но ты ведь можешь полюбить и стать счастливой! Разве ты откажешься от любви ради свободы? И тебе захочется иметь свой дом… ‑ Принц дроу бросил на меня быстрый взгляд и напряженно замер, ожидая ответа.

— Однажды я уже отказалась от всего ради любви, ‑ тихо произнесла менестрель. ‑ Не знаю, почему мне хочется рассказать об этом… сердце подсказывает, что вы поймете. А, может, я просто устала носить это в себе… ‑ Девушка мечтательно улыбнулась, устремив взгляд золотых глаз в огонь костра. Мы не торопили ее. ‑ Он был самым красивым, смелым и полным чести. Не просил помощи у богов, не возносил льстивые речи Демиургу. Заботился о мире на своих землях… Мой любимый был гордостью своего народа. Впрочем, таков он и сейчас… Только любовь склонилась перед долгом. Лорд не может взять в жены девушку‑менестреля. Это ведь все, что он обо мне знал… И мой прекрасный рыцарь женился на истиной Леди своего народа, заключив политически выгодный союз. Несущий мир его стране. А я… простила его и пообещала, что не стану мешать и буду ждать… всегда… до тех пор, пока он не захочет вернуть меня и не позовет истинным именем…

Тиль грустно улыбнулась и продолжила:

— Те, кого вы назвали бы моей семьей, не простили подобного мезальянса. Меня с позором изгнали. Но, я не жалею о своих поступках, и будь у меня возможность прожить жизнь заново ‑ поступила бы также, даже зная, каков будет конец. С той поры я брожу по дорогам мира, снова и снова изумляясь его красоте…