Лейла. По ту сторону Босфора - [100]

Мария обвила руками шею матери.

— Мама, я тебя люблю, — прошептала девушка.

Этот порыв нежности был таким неожиданным, что на глаза Розы навернулись слезы. После спешного отъезда из Константинополя Мария замкнулась, демонстрируя несогласие с матерью.

Кожа Марии пахла розовым маслом, волосы щекотали щеку Розы, и она вдруг поняла, что ее ребенок на несколько сантиметров выше нее.

На мгновение Роза поддалась эмоциям и положила голову на плечо дочери.

Глава 2

На следующий день Роза отправилась на набережную Кордон. Она увидела двигающуюся колонну турецких кавалеристов на коренастых лошадях. Солдаты в фесках, украшенных полумесяцем и красной звездой, были вооружены симитарами[57], сверкающими на солнце. Прибывшие из бескрайних степей, они обрушились на прибрежные плодородные холмы. Им удалось отбросить греков к морю и снова завладеть Анатолией. «Кто мог бы поставить на их победу еще три года назад?» — против воли с восхищением подумала Роза. Беженцы были запуганы. Однако эти солдаты беспрекословно подчинялись офицерам, которые в свою очередь громогласно успокаивали жителей. У мадам Гардель появилась надежда. Если войска ведут себя достойно, можно надеяться, что армия Мустафы Кемаль-паши не разгромит город. Разве он не объявил о смертной казни для солдат, которые будут преследовать гражданских? На улицах висели объявления. Отряды морских пехотинцев Франции, Англии и США будут защищать своих граждан. Перед консульствами этих стран была выставлена охрана. Роза хотела верить в мирный переходный период, пока все не наладится.

Британский морской офицер выступил вперед перед колонной кавалеристов, турецкие солдаты остановились. Шквальный ветер с моря заставил взвиться знамена. Было слышно лишь позвякивание конской сбруи и нервные покашливания в толпе. Офицер спрыгнул с коня. Военные вели переговоры по-французски. Англичанин заверил турка в мирной капитуляции города, в строгом нейтралитете британских войск, напомнил, что поведение войск победителей должно быть образцовым во избежание волнений. Разговор казался дружеским. Неожиданно в лицо турка полетела граната. Раздались крики. Провокация? «Боже мой! — испугалась Роза. — Хорошо, что она не взорвалась». Последовал выстрел, толпа в ужасе подпрыгнула. К счастью, находившийся в засаде стрелок в цель не попал. Турки остались на месте, не проявив ни единого признака паники, не открыли стрельбу в ответ. Впечатленная их хладнокровием, Роза наблюдала, как они возобновили шествие к губернаторскому дворцу.

Час спустя, вернувшись домой, Роза остолбенела на пороге. В прихожей на нее смотрел десяток незнакомых лиц — женщины и дети.

— Мама, не волнуйся, — поспешила к ней Мария, приняв корзину с продуктами. — Это кузены моей подруги Алисы. Они бродили по улице. Я предложила им отдохнуть у нас. Я правильно сделала, не так ли?

Застигнутая врасплох, Роза кивнула. И в тот же миг одна из женщин подошла к ней и поцеловала ей руку в знак благодарности. Девушка, сидящая в кресле, была в жалком состоянии. Роза поинтересовалась, не больна ли гостья. Мария отвела мать к себе в комнату.

— Мама, ее… — прошептала она. — Ну, вы сами понимаете. Солдаты…

Роза изменилась в лице.

— Как это возможно? Я только что видела марш войск, они вели себя вполне цивилизованно.

— Это иллюзия, — прервала показавшаяся в дверях мать пострадавшей девушки. — Повсюду грабежи. Сначала в пригородах. Потом у нас, в армянском квартале. Они терроризируют нас. Всегда так было. Опять льется кровь, — роковым голосом произнесла она.

У Розы подкосились ноги, и она рухнула на стул. Мария вышла, чтобы позаботиться о гостях. Воспользовавшись ее отсутствием, армянка рассказала Розе, как солдаты и наемники турецкой армии обворовывали прохожих, убивали непокорных, разоряли магазины и дома, как после изнасилования женщинам отрезали груди. Она говорила глухим голосом, перечисляя жестокости турок.

— А ваша дочь? — прошептала Роза.

— Господь захотел, чтобы она осталась в живых, — с достоинством произнесла женщина, затем поникла. — Я даже не знаю, милость это или несчастье.

Роза подала ей стакан воды.

— Мы должны уехать как можно скорее, — тихо пробормотала женщина, словно обращаясь к самой себе.

— Не тревожьтесь. Франция позаботится о вас. Ничего с вами не случится. А мы, что же будет с нами?

Роза вела себя глупо и эгоистично. Она с огорчением поняла, что зря не прислушалась к словам Луи и подвергла Марию опасности. Она любой ценой должна защитить своего ребенка от этих солдафонов.

— Вы поедете с нами, — заявила Роза. — Моя сестра что-нибудь придумает.

Вечером она приготовила скудный ужин. Изнасилованная девушка отказалась есть. С момента прибытия она не произнесла ни слова. Когда Роза наклонилась к окну, чтобы закрыть решетчатые ставни, ей показалось, что она услышала вдалеке крики, но затем успокоила себя, убежденная в том, что их квартал всегда был тихим. В эту ночь она спала с дочерью, потому что Мария уступила свою комнату девушке и ее матери. Остальные разместились в гостиной на полу.

Тремя днями позже, когда Роза торопилась к школе в надежде узнать хоть какие-нибудь новости, она заметила, что многие магазины открыты. Она подумала о пустых кухонных шкафах, содержимое которых исчезло с появлением гостей. Может, ей стоит что-нибудь купить? Француженка в нерешительности остановилась. Ежедневно в город вливался поток пострадавших. Последние новости из пригородов были печальны. Большинство домов были разграблены и сожжены, могилы осквернены. От красивых левантийских предместий остались лишь развалины.