Лейла, Кайла, Кейла и Келайла - [40]

Крыс-Прогрыз снова щелкнул зубами, повел длинной мордочкой и спрыгнул, вперевалку прошагал мимо Котика, и обнюхав стену, постукал лапкой — в одном месте, в другом. А потом, так быстро, что и взглядом не уследишь, уткнулся мордой, защелкал алмазными зубами, и вот уже только хвост из бронзовых чешуек виднеется в глубокой норе, а потом мелькнул и даже хвоста нету.

Котик помахал Сенуру хвостом и лапой. И, пригнув большую башку, полез в нору, куда вполне помещался. Да, Крыс-Прогрыз — это вам не крошечная мышка. А мастер Сенур остался в подземелье, ждать. Ты скажешь, а почему Крыс-Прогрыз не сделал дыру в двери, ведь он мог запросто прогрызть ее вокруг замка и освободить пленного Сенура? Но мастер понимал — если теплое волшебство кончится, он замрет камнем где-то в переходе или на лестнице. А пришло время остановить мастер Асура, и пусть бы он не пострадал, печально думал Сенур, бродя в ожидании по большой кладовой. Ведь они были братьями, и предательство Асура жалило любящее сердце его брата, как злая оса.

Думая о брате, Сенур присел за стол, вороша каменные осколки и драгоценные проволочки. Руки привычно мелькали, прилаживаясь к металлу и камням, и пока мастер вспоминал, из-под его пальцев выпархивали, блистая тонкими крыльями, бабочки — легкие, как цветочные лепестки и такие же полупрозрачные. Летали под потолком, присаживаясь на краешки полок, такие — совершенно живые.

Глава 13

Узенький серп луны уплыл на край неба, затянутого легкими облачками, и не уходящее солнце задремало, укрывшись облаком потолще, чтоб дать всем, кто жил под светлыми небесами, время закрыть усталые глаза и спать до яркого утра. Они и спали.

Спал принц Эли, забыв на столе мерцающий осколок шкатулки. Спали сестры, на узких лежанках в тесной каморке, запертой на тяжелый замок. И Келайла спала, утомившись переживать за всех, за кого болело ее сердце.

Задремали в своих покоях печальные Эррис король и Ариссия королева, сидя рядом с ложем, на котором лежала, глядя в потолок неживыми глазами, их любимая дочка — принцесса Эрла.

Не спали только стражники, что несли караул у дверей темниц и охраняли дворец и бескрайний парк. Да еще старый садовник, ворочался в своем домике, смотрел через окно на тяжелые бронзовые ветви и вздыхал печально, гадая, что же будет с ним и его семьей, когда все деревья, все травы и цветы в них сделаются каменными и золотыми. Будут стоять неподвижно, выбросив в стороны острые кромки листвы и стеблей, и не нужна будет им людская забота. Ворочался садовник, жалел себя, а еще — жалел старый парк, которому столько лет помогал жить и расти.

И еще двое не спали светлой летней ночью. Сенур в кладовой оживлял умелыми руками драгоценных бабочек и жуков. А брат его Асур, спустившись из своих богатых покоев, вышел из дворца и направился в глубину парка. По тайной тропинке, которой никто не ходил, потому что она и видна была только ему — великому ювелиру Эрриса короля.

Деревья тут росли так густо, и так низко клонили ветви, что свет ушел, словно боясь уколоться об острые кончики листьев. И в самой тайной глубине Асур отпер ключиком ажурную золотую калитку, ступил внутрь и запер ее за собой. Шел, в темноте делая уверенные шаги, потому что знал все наизусть: где тропа бежит между кустов бирючины, сработанной из темного малахита, а где сворачивает под нефритовые ветви старых ив. И наконец, отшагав сто шагов и еще полста, вышел на совсем уже тайную маленькую поляну, над которой не было неба — только густая листва еле слышно звенела под ночным ветерком.

В самой середине поляны красовалась огромная ваза из черного полированного агата, еле заметно поблескивая круглыми краями. Асур подошел и, берясь руками за холодный камень, нагнулся, заглядывая в неподвижную воду, совершенно черную, но сверкающую медленными холодными искрами.

И как всегда, перед тем, как выслушать просьбу коварного мастера, вода посветлела, готовясь показать на поверхности то, о чем он хотел бы забыть. Но Асур терпеливо ждал, зная: когда по тихой поверхности проплывут картины прошлого, он скажет свою просьбу и она будет исполнена, как исполнялись до этого все его просьбы.

Светлый радостный сад показала ему волшебная вода в драгоценной черной чаше. И двух братьев, что выросли, соревнуясь, кто из них лучше владеет мастерством. И разницу между братьями вода показала тоже. Смеялся старший — Сенур, показывая брату прекрасную шкатулку из горного хрусталя, смеялся, призывая порадоваться умению. Хмурился младший — Асур, сжимая кулаки за спиной, потому что ни его механические птицы, ни драгоценные статуэтки зверей не получались такими радостными и живыми, как вещи мастера Сенура.

А потом вода показала — в очертаниях светлого дворца, полного красивых комнат и богатых покоев, две сумрачные фигуры. Печальная пара, тоскующая о том, что нет у них ни сына, ни дочери. И снова увидел Асур себя и старшего брата, они стояли перед королем. Мы поможем вам, Эррис король мой и Ариссия королева наша, вспомнил он слова брата. Мы сотворим вам девушку, дочку, принцессу. И станет она радовать ваши сердца своей любовью.