Левиафан шагает по земле - [60]

– Все кончено?

– Вполне возможно, что так. Согласно последней радиограмме, австрало-японский флот снова показал спину. Они получили по своим каналам связи сообщение о том, что Вашингтон находится в наших руках. Предполагаю, теперь они готовы вести с нами переговоры о мире. Через неделю выступаем на юг. За месяц необходимо освободить все Соединенные Штаты.

Впервые подобное заявление не вызвало у меня сарказма. После того, как мне довелось стать свидетелем чудовищной жестокости белых, я полагал, что сейчас планы Гуда действительно означали освобождение черных.

– Благодарю вас за то, что спасли мою жизнь, – сказал я.

Она улыбнулась и отвесила мне легкий поклон.

– Вот и пришло время отдать вам мои долги, – она бросила взгляд в ясное холодное небо. – Как вы думаете, мистер Бастэйбл, будет сегодня снегопад?

Пожав плечами, я потащился к металлическому «кроту».

– Прокатите меня немного, мисс Перссон.

– С удовольствием, мистер Бастэйбл.

* * *

Ну вот, Муркок, примерно так выглядит финал моей истории. В течение всего первого года, который генерал провел в Соединенных Штатах, я оставался на службе у Гуда. Было еще несколько довольно кровопролитных сражений, особенно на юге, как мы и ожидали. Хотя как раз там встречались такие районы, где белые и черные продолжали сосуществовать в полном согласии. Далеко не все методы Гуда вызывали у меня оптимизм. С другой стороны, в обращении с побежденными он никогда не проявлял несправедливости и ни разу больше не доходил до той ожесточенной ярости, какую проявил в Вашингтоне. Да, Гуд вовсе не был «добреньким». На его руках налипло предостаточно крови. Но в своем роде он был справедлив. Поначалу я невольно вспоминал о Вильгельме Завоевателе и о той бесцеремонной откровенности, с какой он захватил Англию в XI веке.

Кроме всего прочего, мне пришлось принимать участие в публичной казни через повешение «президента» Пенфилда. Его обнаружили в тех самых сточных каналах, где некогда прятались мы. С ним казнили его приверженцев, включая «Бомбардира» Джо Кеннеди. Это зрелище приятным никак не назовешь, особенно потому, что Пенфилд и многие другие отнюдь не проявляли мужества перед лицом смерти.

Едва только утвердив свою власть, Гуд применил свои оборонные машины для мирных целей. Были созданы такие большие плуги, чтобы цеплять их к «броненосцам», что позволяло за несколько минут приготовить для посева целое поле. Воздушные корабли применялись повсеместно для доставки продовольствия в те районы, где в них была нужда. И один только Левиафан не находил себе применения. Он оставался там, где находился наутро после битвы за Вашингтон – немым символом победы Гуда. Позднее чудовище, если это потребуется, вновь будет применено в бою, но Гуд счел политически правильным на некоторое время оставить его на прежнем месте. И в этом генерал, несомненно, тоже был прав.

В этот период состоялись переговоры с Австрало-Японской Федерацией, во время которых было достигнуто соглашение о перемирии. Втайне Гуд был уверен, что это всего лишь временная передышка и что Австрало-Японская Федерация, однажды отказавшись от своей политики изоляции, в будущем вновь может осмелиться на попытку нападения. Это была еще одна причина для того, чтобы оставить Земного Левиафана «на месте преступления», поскольку переговоры проходили в Вашингтоне. Он взирал на нас сверху вниз своими чудовищными глазами, покуда мы сидели за столом переговоров. Мои личные воззрения не вполне совпадали со взглядами Гуда. Я бы счел за лучшее показать нашим партнерам по переговорам, что мы не представляем никакой угрозы их безопасности, поскольку О'Бин, в конце концов, все еще работал на них, однако же Гуд заявил, что в будущем у нас будет предостаточно времени для демонстрации доброй воли и теперь нам ни в коем случае нельзя позволять им думать, что они имеют возможность второй попытки разгромить нас, в то время как мы ни о чем не подозреваем. Президент Ганди не поддержал бы этого, но я в конце концов признал логичность точки зрения генерала.

В течение этого года я совершил поездку в Бантустан, чтобы забрать оттуда груз продовольствия и медикаментов, поскольку потребуется немало времени, прежде чем Америка сможет обеспечивать себя самостоятельно. Союз между Ганди, человеком мира, и Гудом, Черным Аттилой и прирожденным полководцем, выглядел достаточно своеобразным, однако он был вполне эффективен, поскольку оба политика испытывали большое уважение друг к другу.

В свободное время, которого у меня оставалось немного, я составлял эти «мемории» – преимущественно для Вас, мистер Муркок, поскольку не могу отделаться от чувства вины перед Вами. Если Вы сможете их опубликовать – в том случае, если Вы их вообще прочтете – что ж, тем лучше. Можете выдать их за роман.

Я проводил немало времени в обществе мисс Перссон, но она оставалась для меня в высшей степени загадочной женщиной. Я попытался завести с ней разговор о моих прежних приключениях в эпохе другого будущего, она вежливо выслушала меня, однако ничего так и не сказала. Тем не менее я все-таки вытянул из нее правдами и неправдами признание в том, что она, как и я, путешествует сквозь время и оказывается в различных «альтернативных» мирах. Я пламенно надеялся на то, что в один прекрасный день она сдастся и все же поможет мне возвратиться в мой собственный мир. Стало быть, как-то раз я вручил ей свою рукопись и рассказал о Вас и о Долине Утренней Зари; я объяснил ей, как мне важно, чтобы Вы получили эту рукопись и смогли ее прочитать. Все остальное мне оставалось препоручить ей. Вполне возможно, что мое предположение касательно нее является полным заблуждением, но я так не думаю. Я даже спрашиваю себя, какова доля ее ответственности в успехе Гуда.