Лев пробуждается - [134]
«Матерь-Кормилица Искупителя, охраняющая приветные врата небесные, Звезда путеводная, поспеши на помощь падшему народу, который жаждет подняться. Ты, родившая, к изумлению природы, собственного Святого Родителя…»
— Древлий Храмовник во гробе перевернется, — бросил Уоллес Хэлу, а потом поглядел налево и направо, на угрюмые лица вокруг, углядевшие хоругвь с черной полосой восторженно распевающих рыцарей Храма.
— Почему они так поступают? — жалобно спросил недоумевающий Хэл. Уоллес вплел в путаницу слипшейся от пота бороды полупрезрительную ухмылку.
— Потому что мы — единственные язычники, с коими им осталось сражаться, юный Хэл. Им потребно, абы мы маячили пред Богом и Папой, аки доказательство, же их существование не лишено цели.
Он ухмыльнулся шире, хищно оскалив зубы и взмахнув длинным мечом, покрытым свернувшейся кровью.
— Что ж, многое ломается при испытании, как поведает любой коваль, — добавил Хранитель, вскидывая подбородок и возвышая голос до бычьего рева. — Держись! — рявкнул он. — Наплюйте на Босеан и их жалкое чириканье. Они — тяжелые конники, коих вы губили весь день, мои добрые парни. Оставайтесь в кольце…
Храмовники надвигались через поле, где разбили левый шилтрон, не обращая внимания на безумных разбегающихся крикунов двух других, оставляя их на долю мстительных копий и мечей рычащих валлийцев и брабантцев, обирающих трупы. Они устремились к последнему пикейному кольцу, зная, что Уоллес должен быть в нем; их была всего горстка, но они казались мрачной черной скалой сержантов с двумя белыми проблесками, отмечающими истинных рыцарей. А над ними, будто укоризненный взор, развевалась черно-белая хоругвь Босеана.
Орден погубил себя, пронеслась в голове Хэла печальная мысль. Погубил так же верно, словно проклял Бога и плюнул на Папу, — какой же купец, государь или владыка поверит после этого слову храмовника, доверит свои богатства в попечение братства, посвятившего себя спасению христиан, а теперь охотящегося на них?
Они устремились на последнее покореженное кольцо пикинеров, будто тугой черный кулак со сверкающими впереди двумя белыми костяшками Брайана де Джея и Джона де Соутри. За облаченными в черное сержантами ордена, будто длинный хвост кометы, углями тянулись другие рыцари, но были не способны двигаться на такой стремительной высокомерной рыси, как храмовники.
Бедные рыцари, с горечью подумал Хэл, должны бы ездить на коне по двое, но даже распоследний из храмовников владеет куда лучшим дестриэ, чем иные принадлежащие рыцарству, спотыкающиеся о трупы и едва плетущиеся шагом.
Искусно обученные кони храмовников шли на рысях с кошачьей гибкостью. «На обучение лучшего боевого коня уходит пять лет, — не к месту вспомнил Хэл, буквально слыша в голове голос отца. — С двух лет, еще необъезженного, и до семи, когда, коли все исполнено, как надлежит, ты получишь коня, способного ринуться на каменную стену, если седок не сплохует. Аже повезет, животное дотянет до двенадцати лет, когда станет слишком старым для ратных дел, и тогда пускай его на племя, плодить себе подобных».
Ни один разумный конь такого не потерпит, так что обретаешь безумного зверя о четырех ногах, а если присовокупить всадника, страшащегося лишь не угодить Богу, получаешь комбинацию, способную пробить дыру даже сквозь Врата Адовы.
Безумные звери перешли на легкий галоп; кто-то захныкал, и Хэл увидел, что это тот самый отрок с дорожками слез на чумазом млечном лице.
— Оставаться в кольце! Держать кольцо!
Крик Уоллеса оборвался на высшей ноте, становясь все более пронзительным по мере нарастания дрожи тверди земной; последние командиры шеренг подгоняли своих людей в пинки и взашей, последние воины, нобили в доспехах, решившие сражаться в пешем бою, подобрались, кутаясь в свои jazerant[86] и кольчуги.
— Держать кольцо!
Снаружи на них катилась черная лавина в железных шлемах с крашенными в черное полями, белым навершием и большим алым крестом спереди. Они совсем бросили поводья, освободив обе руки, и кресты на их черных щитах пламенели, как мазки крови.
— Держать кольцо!
— Deus lo vult!
Возгласив это на последних громовых скачках, храмовники тараном, колено к колену, на полному скаку и всё набирая ход, устремились туда, где за весь день ни один всадник не смел двигаться быстрее, чем ускоренным шагом.
Должно было последовать чудовищное сотрясение, треск ломающихся копий, оглушительный рык отчаянных, непокорных скоттов — но кольцо, слишком поредевшее от болтов и стрел, слишком истерзанное страхом, разлетелось, как яичная скорлупа под кузнечным молотом.
Млечноликого отрока оторвало от Хэла и унесло прочь с угасающим, отчаянным вскриком пронзившее его копье; всадник пронесся мимо черным ветром. С другой стороны громадное древко прошло у Хэла над головой, снося людей, как отворяющаяся створка ворот. Хэл врезал своим побитым щитом по латному башмаку всадника, толкая того вперед и вверх до высоты конского плеча. Тот отчаянно забарахтался, вываливаясь из седла, накренился и рухнул в людскую массу.
Храмовники раскромсали копошение пехоты, как когти — яблоко, вылетев с другой стороны с расколотыми или отброшенными прочь копьями. Их исполинские боевые кони вспахивали пропитанный кровью дерн, оставляя глубокие борозды в старании развернуться. Всадники выхватывали мечи или топорики.
Дорогой китов называли скандинавы морскую ширь, в которую устремлялись их длинные корабли ― драккары.По дороге китов уходили в походы и набеги опытные, закаленные воины ― и юнцы, мечтавшие о ратных подвигах, богатстве и славе.На дорогу китов вступил и Орм, сын Рерика, примкнувший к Обетному Братству ― отряду викингов, спаянному узами общей клятвы.Дорога китов ведет Орма по морю и по суше, через кровь, пот и слезы, через ярость сражений и боль потерь ― все это испытания, которые посылает людям Всеотец Один.Добро пожаловать на дорогу китов!
Братство Одина ждет от своего вожака, молодого Орма Торговца, что тот приведет их домой из далекого Миклагарда. Но Орм лишается своего легендарного меча, на рукояти которого рунами вырезана дорога к сокровищам Атли. Меч похитил коварный викинг Старкад, и побратимы отправляются за ним в погоню. Дорога китов пролегает на сей раз по суше — по охваченной распрями Византии и пустыням Ближнего Востока, — но эта суша многократно опаснее морской пучины, недаром ее прозвали Волчьим морем…
Юный ярл Орм по-прежнему возглавляет Обетное Братство — отряд викингов, спаянный узами общей клятвы, принесенной Всеотцу Одину: быть вместе и в мире, и в войне. Его побратимы, казалось бы, остепенились и прочно осели на берегу, но огонь приключений и опасности в их сердцах не угас. И снова они отправляются в поход за проклятым серебром Аттилы, к необъятным просторам Травяного моря. Спокойная жизнь на суше не для побратимов — такая уж у них судьба. Но теперь викинги не одни — вместе с ними из Новгорода идет дружина юного князя Владимира, которому также не терпится добраться до сокровищ великого завоевателя.
Перед вами эпическое полотно, книга, наполненная битвами, четвертый роман из серии «Обетное братство» (Oathsworn), повествующий о приключениях Орма Убийцы Медведя и его побратимов. Обетное братство по праву заслужило уважение в суровом мире викингов, слава следует впереди них, но за все нужно платить... Викинг Рандр Стерки горит желанием отомстить за смерть жены и детей, он внезапно нападает на усадьбу Орма – Гестеринг. Завязывается жестокий бой, «Сохатый» потоплен, соратники Орма погибли, а оставшиеся в живых побратимы, женщины и дети вынуждены спасаться бегством в горах... «Отчаянные воины, кровавые битвы и захватывающее чтение» Бернард Корнуэлл.
5-я книга из серии Oathsworn (Обетное Братство), повествующая о судьбах Олафа Трюггвасона, Орма Торговца и побратимов Обетного Братства. Возмужавший Воронья Кость сделал нелёгкий моральный выбор, и отринув дружбу, любовь, верность клятве, прокладывает себе кровавую дорогу к норвежскому трону. Теперь он решает кому жить, а кому умереть, какая фигура ещё пригодится, а какой можно пожертвовать в игре королей.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Трафальгар стрелка Шарпа» герой после кровопролитных битв в Индии возвращается на родину. Но французский линкор берет на абордаж корабль, на котором плывет Шарп. И это лишь начало приключений героя. Ему еще предстоят освобождение из плена, поединок с французским шпионом, настоящая любовь и участие в одном из самых жестоких морских сражений в европейской истории. В романе «Добыча стрелка Шарпа» герой по заданию Министерства иностранных дел отправляется с секретной миссией в Копенгаген.
В начале девятнадцатого столетия Британская империя простиралась от пролива Ла-Манш до просторов Индийского океана. Одним из строителей этой империи, участником всех войн, которые вела в ту пору Англия, был стрелок Шарп. В романе «Тигр стрелка Шарпа» герой участвует в осаде Серингапатама, цитадели, в которой обосновался султан Типу по прозвищу Тигр Майсура. В романе «Триумф стрелка Шарпа» герой столкнется с чудовищным предательством в рядах английских войск и примет участие в битве при Ассайе против неприятеля, имеющего огромный численный перевес. В романе «Крепость стрелка Шарпа» героя заманят в ловушку и продадут индийцам, которые уготовят ему страшную смерть. Много испытаний выпадет на долю бывшего лондонского беспризорника, вступившего в армию, чтобы спастись от петли палача.
События Великой французской революции ошеломили весь мир. Завоевания Наполеона Бонапарта перекроили политическую карту Европы. Потрясения эпохи породили новых героев, наделили их невиданной властью и необыкновенной судьбой. Но сильные мира сего не утратили влечения к прекрасной половине рода человеческого, и имена этих слабых женщин вошли в историю вместе с описаниями побед и поражений их возлюбленных. Почему испанку Терезу Кабаррюс французы называли «наша богоматерь-спасительница»? Каким образом виконтесса Роза де Богарне стала гражданкой Жозефиной Бонапарт? Кем вошла в историю Великобритании прекрасная леди Гамильтон: возлюбленной непобедимого адмирала Нельсона или мощным агентом влияния английского правительства на внешнюю политику королевства обеих Сицилий? Кто стал последней фавориткой французского короля из династии Бурбонов Людовика ХVIII?
Новый приключенческий роман известного московского писателя Александра Андреева «Призрак Збаражского замка, или Тайна Богдана Хмельницкого» рассказывает о необычайных поисках сокровищ великого гетмана, закончившихся невероятными событиями на Украине. Московский историк Максим, приехавший в Киев в поисках оригиналов документов Переяславской Рады, состоявшейся 8 января 1654 года, находит в наполненном призраками и нечистой силой Збаражском замке архив и золото Богдана Хмельницкого. В Самой Верхней Раде в Киеве он предлагает передать найденные документы в совместное владение российского, украинского и белорусского народов, после чего его начинают преследовать люди работающего на Польшу председателя Комитета СВР по национальному наследию, чтобы вырвать из него сведения о сокровищах, а потом убрать как ненужного свидетеля их преступлений. Потрясающая погоня начинается от киевского Крещатика, Андреевского спуска, Лысой Горы и Межигорья.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Разбирая пыльные коробки в подвале антикварной лавки, Андре и Эллен натыкаются на старый и довольно ржавый шлем. Антиквар Архонт Дюваль припоминает, что его появление в лавке связано с русским князем Александром Невским. Так ли это, вы узнаете из этой истории. Также вы побываете на поле сражения одной из самых известных русских битв и поймете, откуда же у русского князя такое необычное имя. История о великом князе Александре Ярославиче Невском. Основано на исторических событиях и фактах.
Султан Юсуф ибн Айюб, он же Салах ад-Дин или Саладин, был одним из величайших полководцев и владык мусульманского мира. Но великими не рождаются. Прежде чем дать отпор крестоносцам, основать собственную державу и стать легендой, он прошел долгий путь… 1164 год. Худосочного мальчишки из презираемого народа больше нет. Теперь Юсуф – именитый воин сирийского монарха Нур ад-Дина, правая рука своего дяди-визиря Ширкуха. Под командованием дяди Саладин идет войной на Египет – ведь кто владеет «Садом Нила», тот держит в кулаке и Святую Землю.