Лев, глотающий солнце - [7]

Я встала.

— Ключи-то возьмите. — Он поворошил груду хлама на столе и извлек оттуда три ключа — два больших и один маленький — на серебристом колечке.

Я поблагодарила.

— Открыть сумеете?

— Попробую.

— Чуть не забыл, — он проковылял из прихожей обратно в комнату и вернулся с запечатанным конвертом.

— Это вам.

Мы вышли с ним в подъезд.

— Ну, я еще с вами не прощаюсь. Позже договорим. — Что-то похожее на приветливость мелькнуло в его хмуром смуглом лице. — А коньяк — то вы так и не допили. — Он погрозил мне пожелтевшим от никотина худым пальцем.

Прислушиваясь к неровным звукам его шагов, я старалась открыть замки. От волнения у меня ничего не получалось. Я ощутила себя неудачным взломщиком; казалось сейчас выйдет кто-нибудь из квартиры этажом выше и спросит подозрительно: «Что вы тут делаете?»— и мне нечего будет ответить.

Уже хлопнула дверь подъезда: ушел Василий Поликарпович.

Нет, ничего не выходит.

Приду завтра, пусть старик мне поможет открыть дверь. Какая я неумелая, честное слово, просто обидно.

Я положила конверт в сумку, туда же сунула ключи и медленно пошла вниз. Старый двор, казалось, всеми окнами глядел мне вслед, когда я выходила из него через арку — и бродячий кот, сидевший в ней, возле вывалившегося из облупленной стены кирпича, сердито мяукнул, когда я проходила мимо. Я не нравилась самой себе, и потому не нравилась никому: ни прохожим, ни этому вороватому коту.

5

Самолет прилетел в четыре часа дня; и сейчас уже темнело. Я шла по магистрали, освещенной фонарями и светом витрин: попутчик в рейсовом автобусе объяснил мне, что возле вокзала, а значит недалеко от моего старого дома, есть приличная гостиница. Снять номер теперь очень просто — все дорого; новые русские богачи живут в самых роскошных гостиницах и люксовых номерах, а такие, какой нужен мне, — обычный номер с холодильником, ванной комнатой и мебелью из Дсп пустует.

Я легко нашла гостиницу, возле дверей которой прогуливались молодые люди и сомнительные девочки. Торгуют теперь все — кто, чем может. Даже в просторном вестибюле множество коммерческих киосков: шубы, дубленки, джинсы, бижутерия и разномастная книжная россыпь.

Женщина — администратор быстро нашла мне подходящий номер на двадцать первом этаже.

Я люблю жить возле неба — чем выше, тем спокойнее. Потому и самолеты нравятся мне: даже если случится авария, есть шанс — пусть недолгого, но полета. Однако я фаталист и верю, что все случается в свой срок, и кому суждено сгореть, тот не утонет. А вообще-то мне хочется дожить до глубокой старости, когда можно бродить по улицам, не попадая под пристрастные взгляды встречных мужчин и женщин, когда, словно собственная галлюцинация, не видимая другим, ты чувствуешь странную свободу. Наверное, для интроверта, каковым я себя ощущаю, состояние старости когда тело почти не дает о себе знать (болеть, разумеется. мне бы не хотелось), а душа жива и молода, мудра и наблюдательна, состояние очень приятное. Старое тело станет тогда моим скафандром, из которого я буду глядеть на мир, потерявший любопытство ко мне, оставивший меня в покое.

Но тем не менее и тогда я буду, наверное, любить пирожные Я мысленно засмеялась. И сейчас явно нужно перекусить.

— У вас есть ресторан?

— На втором этаже, справа, — объяснила дежурная по этажу, отдавая мне ключи от моего номера.

Я открыла дверь, мельком оглядела комнату: кровать, о, даже телевизор, симпатичная полка на стене с забытым кем-то журналом.

Быстро раздевшись, я приняла в ванной комнате душ, поправила косметику, критически оглядела свитерок и джинсы — пожалуй, сойдет, кому какое дело, кто я, откуда и зачем здесь, взяла сумочку, закрыла дверь и отправилась ужинать.

В ресторане было много свободных столиков; я села в углу, освещенном приглушенной лампой, — отсюда было удобно смотреть на посетителей. На полукруглой эстраде негромко пела молодая певица — английскую песенку из репертуара Мадонны. Официантка принесла меню, и я заказала недорогой ужин.

— Что будете пить?

— Минеральную.

Пока она обслуживала меня, в зал вошел мужчина в кожаном пиджаке и мягких коричневых брюках. Я уже видела его: он устраивался в гостиницу следом за мной, и администратор дала ему номер напротив — 216.

Оглядев все столики, мужчина сразу направился ко мне.

— Не скучаете? — Он и не подумал спросить разрешения, просто плюхнулся на соседний стул и разулыбался. Можно было его отшить сразу, но интуиция подсказала мне, что вновь прибывший принадлежит к тому, достаточно распространенному типу мужчин, которых отфутболивание только стимулирует на дальнейший — и порой мощный — штурм. И я постаралась быть вежливо — приветливой.

— Да нет, не скучаю. — Легкое подобие симпатичной улыбки.

— Вы, кажется, только что прибыли?

— Да.

— И откуда, если не секрет?

Официантка принесла мне горячее. Картофель фри был каким-то темным, а курица казалась вчерашней.

— Не секрет. — Я сказала, откуда приехала.

— По коммерческим делам?

Такой может оказаться и рэкетиром, подумала я И. каким-нибудь картежным шулером. Впрочем, он вполне нормально смотрелся как обычный современный мелкий предприниматель.

— Нет, по личным.