Летучий голландец - [76]

Когда они добрались до бунгало, то ей хватило сил лишь принять душ и упасть на кровать. Кое-как отец растолкал ее на ужин, а после, когда он опять пошел в бар, Надя отправилась на берег — побродить у воды и послушать шум моря.

И тут, у моря, она встретила Мэри-Энн. Та была в шортах и легкой, почти прозрачной блузке, они пошли вдоль берега вместе, а потом — до сих пор она не может понять, как это случилось — Мэри-Энн обняла ее и принялась целовать. Надя не сопротивлялась, с удовольствием подставила губы, позволила оголить грудь. Так, обнимаясь и целуясь, они дошли до скрытой непроницаемой темнотой тропической ночи маленькой соседней бухты и легли на песок. Она отвечала на ласки благодарно и нежно, восторгаясь чужой крепкой грудью с затвердевшими коричневыми сосками, прижимаясь ртом к светловатым волосикам паха, пытаясь побыстрее добраться языком до остро пахнущей щели и слушая, как прерывистое дыхание Мэри-Энн соединяется с шумом волн Андаманского моря.

А потом ее окатило совершенно другой волной, и она отключилась на время, а очнувшись, поняла, что все еще лежит на пляже, голова ее покоится на голом животе подруги, а та нежно и бережно перебирает волосы у нее на голове.

Когда они прощались, то Надя ревела, да и Мэри-Энн не скрывала слез, надарила ей кучу всяких смешных подарочков и сунула визитную карточку: телефон, мобильный телефон, e-mail здесь, e-mail в Ирландии, откуда она родом, но где предпочитает бывать как можно реже.

А дома их ждал снег, только уже начавший таять и почерневший. И все так же были ветра, но не северные, а западные, желающие сбить с ног, повалить на грязный от темного снега асфальт и тащить по нему вперед, неизвестно куда и зачем.

Она ходила в институт, с удовольствием отвечала на расспросы про Таиланд и ждала, напишет ли ей Мэри-Энн.

Та не писала, тогда Надя сама послала ей невнятное письмо по электронной почте.

Ответ пришел через несколько дней — Мэри-Энн не было на месте, была с клиентами в туре на дальних островах, она ее помнит, если будет желание, то пусть приезжает еще. Желание было.

Уехать и не возвращаться.

Началась летняя сессия, Надя сдавала экзамены и чувствовала, что все здесь не так и она не дома.

Хотя было тепло, но это было не то тепло.

И все здесь было не тем.

Она смотрела на фотографию Мэри-Энн, вспоминала большого группера, мурену и черепаху, зеленовато-синие воды Андаманского моря и тихо плакала, уткнувшись в подушку.

А осенью записалась на курсы — ей хотелось получить сертификат PADI, тогда она в силах сделать то, что задумала.

Часть денег ей дал отец, остальное она заработала сама, моя посуду в местном Макдоналдсе.

Сертификат ей вручили после Нового года, к этому же времени закончился и скоропалительный роман с тренером — мужчины лучше относятся к тебе, когда с ними спишь, по крайней мере, в некоторых ситуациях это необходимо.

Тренер не только научил ее основам дневных и ночных погружений, но и лишил девственности, так что после вручения сертификата был ей уже не нужен.

Ей была нужна Мэри-Энн, но та писала редко, хотя сквозь жесткие и колючие латинские буквы порою пробивалась нежность.

Надя тоже стала писать — в Таиланд, в разные клубы, рассылала свое резюме по электронке. Временами ей отвечали, но чаще всего нет.

Девятнадцатилетие она встретила дома, опять с севера, со стороны Арктики, дули ветра.

Мэри-Энн внезапно уехала обратно в Ирландию и перестала писать.

А потом случилось чудо: на очередное послание с приаттаченным резюме ей ответили положительно и предложили место под Паттаей. Денег пообещали не много, как говорится, стол и кров, добираться придется за свой счет, но они помогут с рабочей визой, а это — главное.

И она решилась.

Отец устроил скандал, мать махнула рукой.

Но отец все же согласился оплатить билет.

В один конец.

One way ticket.

Не на Луну, до Бангкока.

Если захочет обратно — пусть заработает сама.

Но вот уже два года, как ей обратно не хочется.

Отец приезжал минувшей зимой. Соскучился.

И заметил, как она изменилась.

Но это не странно — ей уже почти двадцать два.

Она давно не красится и не обращает внимания на веснушки.

И на то, что у нее все еще маленькая грудь.

Если не родит, грудь такой и останется, но рожать Надя пока не собирается.

Хотя у нее бывают бойфренды. С одним даже прожила полгода.

Тоже — на островах.

А в Паттайе проторчала немного. Всего три месяца.

Получила рекомендацию и стала двигаться южнее. Пхукет.

Замечательный остров Пхи-Пхи.

Тайцы говорят Пи-Пи, это прикольно!

На Пхи-Пхи у нее и появился бойфренд, диджей из Германии.

Немецкий бой и русская герл, только вот бой, оказывается, любил поторчать, а она этого не переносит — море не любит вкрученных.

И они расстались, здесь в этом не видишь проблемы, если захочется, найдет нового, но пока ей не до того.

Как-то зимой, в высокий сезон, она увиделась с Мэри-Энн, та была с мужем, то ли дантистом, то ли юристом, в общем, очень даже приличным человеком.

А еще она была с маленьким ребенком — родила месяца за три до поездки в Таиланд.

Они немного поговорили, выпили по коктейлю «май тай» и разошлись навсегда.

В тот вечер Надя плакала, впервые в Таиланде.