Летописец - [22]

Топор летел в мою сторону и я, как в замедленной съемке видел его приближение. Рефлекторно я отклонился и, вынимая меч, пропустил летящий топор мимо себя. Когда-то я смотрел исторический сериал и видел, насколько несуразно всадник сражается с пешим воином. Он поднимал меч над головой и рубил вниз, наклоняясь телом к противнику. Спрашивается зачем? Конь сам по себе оружие. Подними его на дыбы и копыта разобьют голову близко стоящему врагу. А если он увернется, то опусти клинок в тот момент, когда жеребец становится на передние ноги. Такой удар отражать бесполезно. Инерция коня, плюс сила твоего удара легко разрубят противника в кольчуге. Об этих тонкостях мне поведал каскадер-наставник. Он показывал, как делать «свечку» и не упасть с коня. Именно его уроки и сохранили мне жизнь.

Я так и не понял, чем ваннам не угодил вороной? Это же обученный дестирэ, то есть специальный рыцарский конь, который знает команды, может сражаться в строю и не боится шума битвы. Вероятнее всего ваннам не понравился тот факт что жеребец оказался холощенным, то есть кастрированным, мол, настоящему мужчине стыдно ездить на «не мужчине». Лично у меня такого комплекса нет, так как в сражении ценятся, прежде всего, боевые навыки коня.

Вороной мгновенно понял, чего я от него хочу и, встав на дыбы, повернулся нужным боком, чтобы мне было удобнее бить мечом. Мой клинок разрубил метателя топора почти на две части. Ему не помог подставленный под удар меч. Его просто смело напором. После я пришпорил вороного и тот взял с места в карьер. Проезжая мимо второго противника я махнул клинком снизу вверх и, хотя тот попытался парировать, все равно острие задело тело, прорубая туловище по диагонали от левого нижнего бока к правому плечу.

Третий противник продолжал сражаться с нашим возницей и постепенно одерживал верх, но скорая расправа над товарищами вывели его из равновесия и он отвлекся. Его оплошностью воспользовался возница и нанес ему сокрушительный удар. Тело беззвучно упало на землю, и тут я услышал:

— Ик, колдун Мих-Костóнтис — берсерк!

М-да, а про детинушку-то я забыл. Этот любитель халявной выпивки снова икнул и медленно сполз с телеги. Он разглядывал первого разрубленного мною противника. Надо сказать малоаппетитное зрелище. Лично я, Михаил Евгеньев ощутил подкатившую к горлу тошноту, но хищник в моей душе ликовал. Можно подумать, что я сошел с ума и у меня раздвоение личности. Как человек из прогрессивного общества, который никогда не работал на бойне или в морге выдержал такое зрелище для меня остается загадкой. Однако я сидел в седле и, судя по всему, выражение моего лица не выдавало той бури, что творилась в душе. А Цуц-йорд восхищенно хлопнул себя по бедру и радостно оскалился. Хоть кому-то мои художества понравились. Рыжий поговорил с возницей и тот начал что-то объяснять. Цуц-йорд громко выругался и загрузил тела погибших в телегу.

Разумеется, ехать в компании мертвецов он не хотел и с огромным трудом забрался в седло тяжеловоза. Мы добрались до какого-то поселения и там разгрузили трупы. К нам подошли местные жители и устроили скандал. Цуц-йорд орал на какого-то мужчину, но тот не тушевался и настойчиво пытался что-то ему доказать.

Я сидел в седле так, словно меня это совершенно не касалось. Будто это не я убил двух человек. Удивило поведение рыжего, — вместо того чтобы оставить тела на дороге, он вез их в поселение и доказывал старосте, что убитые напали первыми. После какой-то облезлый старик осмотрел трупы и что-то крикнул. Цуц-йорд достал меч из ножен и показал, что на клинке отсутствуют следы свежей крови. Люди недоверчиво качали головами, и в толпе прозвучала фраза: колдун Мих-Костóнтис — берсерк. Я, честно сказать, опасался, что меня обвинят во всех тяжких, но Цуц-йорд запрыгнул в седло, а возница стегнул запряженного коня вожжами, и телега покатила по дороге, увозя трофейную медвежью шкуру из этого населенного пункта.

На закате мы подъехали к дворцу конунга, и рыжий детинушка сполз с седла, почесывая отбитую пятую точку. Он так выразительно на меня поглядывал, что мне становилось не по себе. Я никак не мог понять, почему влипаю в такие несуразные ситуации? Почему я не чувствую раскаяния из-за убитых на дороге воинов? Ведь я лишил жизни двух человек. За такое в России меня ждет вышка или пожизненное заключение, но тут я, вероятнее всего прав, так как они напали первыми. Но вот вопрос, а почему я бил на поражение? Что мне мешало просто их обезоружить, или ранить? Вроде ничего, но все равно я рубил именно с целю лишить их жизни. Зачем? Что плохого они мне сделали? Пытались убить. Значит я прав. Или нет? Ох уж это воспитание и трепетное отношение к окружающим. С такими понятиями я долго не протяну. А что если мое родное тело Михаила Евгеньева в морге или на кладбище? Тогда получается, что возвращаться некуда и придется устраиваться здесь. А тут без поддержки не выживешь. Один в поле не воин, даже если это бывший маг. И зачем шатенка Серида выкинула Костóнтиса в этот мир? Сейчас бы я сидел дома и дописывал роман…

Глава 8

Мы подъехали к конюшне, и я услышал громкое ржание, звук падения тела и мужской хохот. На небольшой огороженной площадке несколько человек пытались оседлать того самого гнедого, которого отдавали мне для поездки на охоту. Вот любопытно, а как Цуц-йорд предлагал ехать на нем, если жеребца оседлать не могут? Оказывается рыжий у нас шутник. У меня словно зуд начался. Я захотел укротить гнедого жеребца, но собрав волю в кулак, мне удалось подавить этот самоубийственный порыв. Во-первых, укрощение норовистого жеребца не смертельная опасность и в случае неудачи пострадает только моя репутация. Во-вторых, мне за это никто не заплатит, а работать бесплатно и заниматься благотворительностью ни я, ни маг Костóнтис не любили. И в-третьих, я слишком устал с дороги и мне не хочется к отбитой пятой точке добавить пару лишних синяков. Так что пускай сами развлекаются. Я завел в стойло вороного и лично его расседлал и протер сухой тряпочкой. После насыпал овса в кормушку и заметил удивленный взгляд Цуц-йорда, который стоял на пороге. Видимо он не мог понять, почему я занимаюсь этим делом лично, ведь для таких целей существует конюх. Рыжий крикнул, и какой-то юнец принял уздечку красно-рыжего тяжеловоза.