Летописец 2 - [14]

Звуки возвращались постепенно. Рядом послышались шаги и голос ведуна:

— Кхе-кхе. И долго ты собираешься лежать?

— Я умер?

— А ты торопишься? — узнал я своеобразную манеру общения знахарки.

— Нет.

— Хм, правильно. Да и мне в Зале героев делать нечего, — хмыкнула Мида.

— А почему я не могу пошевелиться и открыть глаза? — спросил я.

— Я предупреждал, что нельзя долго сражаться под ускорением, — проворчал ведун. — Я же до вас добежать не успел, а ты его на клинок насадил. Сложно было дождаться помощи?

— Это ты так пошутил? — спросил я. — Я от него постоянно бегал и если бы задержался хоть на мгновение, он бы из меня нарезку сделал. Если бы не твой совет насытить мышцы энергией из источника, я бы погиб.

— Хорошо, что ты понимаешь всю ценность наставника. А то «пенек» или как ты там меня называл? «Лихо»? Ох, неблагодарная нынче молодежь пошла.

— Это да, — подтвердила Мида. — Ноют и ноют и вместо того чтобы поблагодарить за науку и лечение, вечно капризничают.

— Эй, когда это я капризничал? — возмутился я.

— А хоть сейчас. Чем ты недоволен? Подумаешь, повязка на глазах смотреть мешает, — фыркнула знахарка. — У тебя же они сейчас красные, все сосудики полопались. Вот и лежи, да помалкивай. Тебе, в твоем возрасте на печи валяться, да в носу ковыряться, а ты носишься как оголтелый, и всяких змеюк на ножичек накалываешь. Отдыхать тебе надобно. Спи, коршун ты наш стремительный.

— А что с демоном стало? — поинтересовался я.

— Он как тебя приголубил, так ты шагов на пять отлетел и с деревом встретился, — сообщила Мида. — Этот злыдень твою ковырялку из груди вынул и хотел тебе кочерыжку оттяпать, но тут ведун подоспел и дубинкой ему по темечку тюкнул. Тот слегка подрыгался и затих.

— То есть я проиграл, — констатировал я.

— А чего ты хотел? — послышался смешок ведуна. — Ты же впервые на таких скоростях действовал. Я уж думал, все связки порвал и загнулся от внутренних повреждений. Но ты хорош. Чуть богам душу не отдал, но как-то выкарабкался.

— Это плохо, — сказал я. — Мне почему-то показалось, что у меня есть шанс на победу, а на деле, если бы не ты, то привет загробный мир.

— Ты не ной, — строго приказал старик. — Мастера такую скорость годами нарабатывают, а ты впервые ускорился и сухожилия в разнос пошли. Полежишь декаду другую, а Мида тебя мазями обмажет…

— Ты хочешь сказать, что я так долго лежать буду? — удивился я. — А как же тренировки? Мне нельзя расслабляться, а то очередной гость из Бездны меня точно на ленточки порежет.

— Ты, давай не умничай, — проворчала Мида. — Отвоевался ты. Скажи спасибо, что головы не лишился. Наг — гаденыш, шустрым оказался…

— Вы хотите сказать, что теперь я не смогу сражаться мечом? — с ужасом спросил я. — И кому я такой нужен?

— Хм, эту ковырялку можно только в переплавку, — хмыкнула Мида. — Твой длинный меч ржа пожрала. Там где клинок с кровью соприкоснулся, считай, что сгнил.

— А как же я буду без меча?

— Да не ной ты, — произнес ведун. — Подлечишься, и снова будешь изображать из себя, как ты там говорил: «рыцарь без страха и упрека»?

— Не помню, кажется да.

— И кольчугу знатно посекли, — сообщил старик. — Если бы не шкура земляного дракона, то демон бы тебя несколько раз проткнул. Но ничего, скоро кузнец ее подлатает, и будет, как новенькая.

— Слушай, а ведь клинок был со знаком паладина, — вспомнил я. — Почему он испортился? Ведь его ковали специально для боя с демоном…

— Так именно он тебя спас, — ответил ведун. — Другими мечами мы шкуру нага пробить не смогли. Хотя, если навалиться всем телом, тогда да, но кто ж в бою тебе позволит делать такое? Наг очень резвый. Если бы не ты, порубил бы он ваннов. Так что теперь отдыхай, защитник ты наш.

Я лежал с закрытыми глазами и размышлял. Если я лишусь возможности сражаться — это катастрофа. Кому я буду нужен? Меня в первом же поселении прибьют, просто так, потому что чужак. Да, победитель земляного дракона и укротитель гнедого жеребца, но тут ценят только сильных людей, а я без меча слабак. Огненные шары я делать не научился, так что защитить себя не смогу. Короче балласт, от которого принято избавляться. Меня конунг быстро прикопает, так сказать: во избежание. Как то все слишком не радужно получилось. Хотя, честно сказать, я сам виноват в случившемся. Если бы я змейке голову не отрезал, демон не получил бы импульс смерти и остался в яйце. Потом бы мы его вместе с ведуном быстро прибили. А ведь я ему собственноручно оружие в руки дал. Но как говорится: «поздно пить Боржоми».

Положа руку на сердце, могу сказать, у меня сложилось впечатление, будто одноглазый старик не верит в то, что я смогу восстановиться. Он, вроде изображает оптимизм, но в голосе никакой радости не слышно. Наверное, списал меня в утиль. Надеюсь, хоть добивать не станет, чтобы я не мучился. А то у ваннов были подобные случаи, когда герой не хотел оставаться калекой. Но, пока я не разобрался в собственных ощущениях, торопиться не буду. Руки на себя всегда успею наложить.

И вот лежу я себе под деревом. Рядом что-то пованивает, вероятнее всего кровь нага, а так ничего. Тишина, благодать, костерок с одного бока согревает. Можно сказать хорошо валяюсь. Как парализованный инвалид. Даже нос почесать не могу. А может я позвоночник сломал? Мог я об ствол дерева приложиться и хребет покалечить? Думать об этом не хочется, но теоретически человек ниже шеи ничего чувствовать не должен, а я тепло костра ощущаю. Значит позвоночник целый. Хоть какая-то радость, а то провести оставшуюся жизнь на лежанке страшно, аж жуть…