Лето Виктора Цоя - [32]

Я разработал особый сценарий обеспечения максимальной безопасности наиболее рискованного элемента данного бизнеса – покупки слитков. Сложно судить, насколько была оправдана подобная сложность, но я предпочитал перестраховаться. Хотя, конечно, никогда не знаешь, где надо подстелить соломку. Итак, «мой» иностранец, назову его «агент», купив необходимое, на «моем» же такси ехал на Ленинский проспект. Заходил в небольшое кафе, выпивал чашечку-другую, а потом в условленное время выходил обратно на проспект. Все столбы вдоль трассы имели нумерацию, чтобы, встречая «дорогих гостей и важные делегации», представители различных организаций знали, где им стоять и приветственно махать флажками. Например, между 35-м и 40-м столбами. Агент подходил к условленному столбу и имитировал голосование. Если подъезжали чужие машины, называлась явно заниженная сумма, и водилы отказывались везти голосовавшего. Но вот точно в условленное время подъезжал «мой» таксист. После переговоров агент устраивался на заднем сидении, и они ехали по городу, петляя и следя за возможным хвостом. И в итоге оказывались в районе общежитий около метро «Сокол» – сейчас там кинотеатр и супермаркет, а раньше были пустырь, озеро и дорога в полтора километра вокруг этого озера. То есть, если проехать по периметру пару раз, было видно, следует ли кто за тобой или нет. Агент выходил, оставляя слиток на заднем сидении – ах, забыл, какой растяпа! И уже потом в машину садился я и забирал товар. Со сбытом же проблем не было: я контактировал с рядом перекупщиков, у которых всегда существовала потребность в благородном металле. Помню, как впервые попал к одному такому типу, который жил на Пушкинской площади во дворе дома, где теперь размещаются «Московские Новости». Зашел в арку, поднялся на пятый этаж, позвонил, представился через дверь. Мне открыл болезненный грузный мужчина в грязноватой майке, которому по договоренности с нашим общим знакомым я принес на продажу два килограмма драгметалла. Туда ли я попал? Мои сомнения развеялись, когда совершенно безбоязненно, прямо у меня на глазах, мужик открыл железный шкаф, где лежало слитков еще килограммов на пятнадцать-двадцать. И целая гора банковских пачек рублей.

Почти каждый день для меня покупалось золото в этой удивительной конторе. По дороге на работу в свое ЦСУ я специально проезжал в районе полдесятого утра по Пушкинской улице, благо тогда двусторонней. Перед злачным местом уже толпился народ, я выдергивал взглядом своих агентов и, удовлетворенный, ехал дальше.

Про самую рискованную часть процесса я уже рассказал, а вот самая трудоемкая состояла в приобретении максимально возможного количества валюты. И этим благородным делом я занимался постоянно, денно и нощно. На Москву тех лет приходился весьма ограниченный объем «свободно конвертируемой», а именно объем ее закупок определял уровень последующих доходов. В этом бизнесе по-крупному играло человек сто, из которых почти половина – азербайджанцы. И все они охотились за долларами, понемногу поднимая рынок. Я приобретал «зеленые» в объеме от 1,5 до 3 тысяч в день, и, если официальный курс равнялся 60–70 копейкам, я платил по 2–3 рубля, а то и больше. При этом требовался контакт с большим количеством людей. Ну сколько мог скупить водитель такси за ночь? Сто, двести – не больше. Ведь далеко не все иностранцы соглашались поменять валюту по выгодному курсу, ибо в большинстве своем являлись весьма законопослушными гражданами, а перед поездкой в СССР вдобавок подвергались весьма серьезной «промывке мозгов». Им грозили всяческими неприятностями, вплоть до высылки и даже тюрьмы за обмен СКВ «с рук». Поэтому «развести на бизнес» являлось вовсе не элементарным делом. Умелые фарцовщики знали не только иностранный язык, но и психологию заграничных гостей. Многих приезжих с Запада интересовал не столько повышенный курс обмена валюты, сколько возможность непосредственного контакта с русскими, неформальной беседы, посещения «народных» ресторанов, а еще лучше жилья их собеседников. С помощью русского знакомого представлялась возможность куда интереснее провести досуг, чем следуя стандартной программе «Интуриста», побывать в экзотических местах типа наших пивнушек и получить неформальные ответы на вопросы. Итальянцы лидировали как самые бесстрашные коммерческие «форины», они охотно шли на контакт и соглашались на сделки. Англичане и американцы – ну очень осмотрительны, от контактов обычно отказывались. Немцы, югославы, французы тоже не гнушались выгодных чейнджев, хотя и не столь безоглядно, как «макаронники».

Некоторые иностранцы не просто совмещали культурную программу с небольшим гешефтом, но становились самыми настоящими коммивояжерами. Они сознательно приезжали в Москву, иногда каждый месяц, чтобы зарабатывать деньги на местных особенностях. Предлагаемый ими курс превышал уличный, зато единовременный объем и удобства контактов это многократно окупали.

Фарцовщики скупали для меня валюту по всему городу – в центре, на Софийской набережной, на смотровой площадке около Университета, в помещении цирка, в Загорске. До десятка таксистов привозили мне свою валютную выручку, поставляли «зелень» даже валютные проститутки, или путаны, как гордо они сами себя величали. Кстати, в те годы я пользовался услугами проституток не только в коммерческом отношении. Иногда и по их непосредственной специальности со скидкой. Ну а к современным путанам отношусь с чувством брезгливости и оплачивать «любовь» сейчас я не готов. У меня известность, харизма – еще и деньги платить? Хотя как-то в Голландии попробовал запретный плод на улице «красных фонарей», да во Франции тоже отметился. От Амстердама впечатлений осталось куда больше – и лучше, и душевнее… Но это я отвлекся, сорри. А вроде уже не весна…