Лето у моря - [3]

— Немедленно говори, в чем дело! — требовательно сказала Бланш, постукивая вилкой по столу. — И если ты опять за свои шуточки…

Тут он не выдержал и расхохотался, заметив, как отец пытается спрятать улыбку, и радуясь, что Бланш смогла раскусить его. Отец показал ему кулак:

— Погоди у меня, хохотун! Не мог сдержаться, что ли?

— Отец, по-моему, ты теряешь квалификацию, — продолжал смеяться он. — Даже Бланш тебе не поверила!

— Черт возьми, неужели правда? — отец хитро улыбнулся, подливая в бокал Бланш вина. — Может, это старость?

— Скорее дурость, — отрезала Бланш. — Когда ты уже прекратишь это ребячество? И скажи, наконец, что хотел, только по-человечески, без твоих леденящих душу вздохов и эффектных пауз!

— Все, сдаюсь! — отец поднял вверх руки. — Слушайте и повинуйтесь, дорогие мои: к нам, кажется, скоро приедут гости, — немного смущенно закончил он.

Бланш удивленно приподняла бровь:

— Что значит «кажется», милый? Ты опять?

— Ни в коем случае! — воскликнул отец. — Я вполне серьезно.

— И кто же? — недовольно спросил он. — Кто собирается посягнуть на наше уединение? И как я смогу готовиться к пересдаче в такой обстановке, когда по дому будут расхаживать толпы гостей?

— А по-моему, ты особенно себя не утруждаешь, — хмыкнул отец, — вот чем ты, скажи-ка на милость, занимался сегодня?

— Так кто к нам приедет, Родольфо? — Бланш спасла его от необходимости ответить честно на вопрос отца, при этом заговорщически подмигнув своему пасынку.

— Твоя кузина, — отец кивнул в его сторону. — Я сам пригласил ее погостить у нас, когда кончатся занятия, и она согласилась.

— И зачем ты это сделал? — он чуть не плакал. — И почему она согласилась?

— Ну не знаю, возможно, она соскучилась по своему старому дядюшке. Не стоит так драматизировать, уверен, вы поладите. Но если ты хочешь, то можешь вернуться в Рим.

Он содрогнулся от одной этой мысли.

— Нет, пожалуй, мне лучше остаться, пусть даже к нам приедут все наши родственники!

Отец тихо рассмеялся:

— Я знал, что ты именно так и ответишь!

Тем не менее ужин был испорчен. Он пожелал отцу и Бланш спокойной ночи и вошел в дом. Поднимаясь к себе по лестнице, он вдруг подумал, что даже не спросил у отца, какая именно из его многочисленных кузин вдруг соскучилась по дядюшке. Но тут же решил, что это совершенно неважно: ведь у него есть прекрасный предлог, чтобы избежать общения со всеми кузинами и кузенами мира — переэкзаменовка! И с этой радужной мыслью он уснул.

Глава вторая

Кузина (отец все же пояснил, какая именно) должна была приехать из Неаполя через два дня. Солнце палило все так же нещадно, море по-прежнему оставалось ласковым и теплым, отец и Бланш пребывали в приподнятом настроении, а он с тоской ждал момента, когда в их мире появится новый человек.

Время пролетело мгновенно, и вот этот день настал. Отец и Бланш решили ехать встречать кузину на вокзал, куда она должна была прибыть вечерним поездом. Он же категорически отказался участвовать в этом мероприятии. Немного поворчав по поводу его негостеприимности, отец и Бланш уехали.

Он спустился к морю, искупался и лег на песок. Вечерело. Солнце постепенно превратилось в большой красный шар, который медленно прятался куда-то за море. Жара исчезла, наступила нежная вечерняя прохлада. Он закрыл глаза и, по всей вероятности, уснул.

Разбудил его громкий автомобильный гудок. Недоумевая, в чем дело, он поднялся на ноги и пошел к дому. У калитки стояла машина, но это были не отец и Бланш. Некоторое время он стоял, разглядывая чужую машину, а потом резко обернулся, услышав чьи-то шаги. Обернулся и замер. Навстречу ему от входа в их коттедж шла незнакомая девушка. Совсем юная, лет семнадцати на вид. Длинные, ниже талии, блестящие черные волосы, стройная фигурка, облаченная в обтягивающие голубые джинсы и белую рубашку, завязанную узлом под восхитительной высокой грудью, и огромные, умопомрачительные карие глаза. Он почувствовал, как его бросило в жар. В женских прелестях он прекрасно разбирался! Незнакомка была не просто хороша, она сразу вызвала в нем такое сильное желание, что ему даже стало не по себе. Неужели он настолько отвык от женского общества? Одичал за пару-то недель?

В руке у красотки была дорожная сумка. Увидев его, девушка бросила ее на землю и нерешительно спросила:

— Я, верно, не туда попала?

Он пожал плечами, все еще остолбенело глядя на нее. Девушка нахмурилась:

— Здесь что-то не так. Хотя постойте! Неужели это вы… — внезапно ее красивое лицо как будто изнутри озарилось светом. Он никогда такого раньше не видел, поэтому, как завороженный, молчал и продолжал смотреть на нее. — Ну да, конечно, это точно вы, мой кузен, — и она назвала его имя, — здравствуйте! Боже мой, да вас не узнать! А где дядя?

Тут он сообразил, что перед ним стоит кузина. Однако, к его удивлению, волна возбуждения, нахлынувшая на него, никуда не делась. Он сделал усилие над собой, улыбнулся гостье, поздоровался и взял ее сумку.

— А вы, наверное, прямиком из Неаполя?

— О да. Там ужасно: эта жара, улицы… А здесь просто рай! Так где же дядя?

— Они поехали встречать вас на вокзал.

— Вот как? Мы, значит, разминулись: в последний момент я сдала билеты на поезд и решила ехать на своей машине. Но почему вы говорите «они»?