Лето радужных надежд - [24]
К счастью, дома все было в порядке. Ясе стукнуло одиннадцать месяцев, он еще не пошел, но зато ползал со скоростью гоночного болида и стремился разорвать, разбить или надкусить все, до чего мог дотянуться. Задавал жару. Впрочем, няня не жаловалась, говорила: зато с ним не соскучишься. Юля каждое утро мчалась на работу, по уши довольная тем, что «больше не заперта в четырех стенах», а вечером бегом бежала домой – не только, чтоб минута в минуту сменить няню, но и потому, что теперь успевала соскучиться по Быстрому. «Радость моя» – так называли Яську Степа и Юля. Конечно, кроме тех моментов, когда он истошно вопил. Что случалось каждое утро, когда родители уходили на работу: «Мама, ма-аамааа!» – а иногда и: «Папа!» – Яся ни в какую не хотел расставаться с ними (особенно с Юлей, естественно), но что поделать – приходилось… Оставив за скобками этот ежедневный плач и рев, Степа сказал бы, что у них в семье все очень даже хорошо.
Майя говорила: «Живу, дышу, не будем об этом, отстань». Степа надеялся, что она идет на поправку. Оказалось, что ей еще год назад сделали операцию (целый год она ото всех скрывала!) и теперь она «восстанавливается». Пьет таблетки, потому что в ее случае химия не нужна. Вот вся информация, которую удалось вытащить из Майи, она категорически не хотела отвечать на вопросы о раке и запрещала рассказывать о своей болезни кому-либо еще. «Что, у нас нет других тем для разговора? Разве жизнь остановилась? Вот и прекрасно. Ну, что у тебя но- вого?»
Отец уехал в Москву так же стремительно, как появился. Уже в дороге написал ба эсэмэску – и все. Он даже не стал делать вид, что собирается продолжать поиски квартиры в Домске, не зашел попрощаться с внуком, которого прежде так жаждал увидеть. Он пропал бы так же бесследно, как исчезал до сих пор, но тут в него вцепилась Майя. Точнее, Майя вцепилась в них обоих – и в отца, и в Степу, как железные клещи. Каждое воскресенье Соловей-младший должен был являться к ней, после чая ба звонила отцу, немного болтала с ним, а дальше: «Кстати, у меня тут Степа. Поговори с ним!» Приходилось излагать, как дела: на работе нормально, Юля нормально, Яся растет, угу, нормально, а ты как? Надо было играть в сына и папочку. По понятным причинам в этой малости Степа не мог Майе отказать.
Миновал месяц, наступило седьмое июля, но никаких объявлений на сайте Like Ventures не появилось. Степа заволновался. Он подождал еще день, затем позвонил в московский офис венчурного фонда и строго спросил: «Это… извините, извините, конечно… когда?» Какая-то юная барышня ответила ему: «Я тут недавно… А что, был конкурс?»
Месяц назад для Юли настало новое время. Странное. В нем была радость, потому что были рядом близкие, были забота, работа и много солнца – вроде не на что жаловаться. Но Юля чувствовала себя так, как человек, лишенный одного из цветов спектра. Будто вынули отовсюду зеленый, к примеру, цвет, и сказали: так будет всегда. Обойдешься.
Она шла по набережной Межи, мимо кремля. Выбралась на прогулку в обеденный перерыв на работе. Прошел почти месяц с того злосчастного дня, когда она сломала таймер. Никто не узнал об этом и не узнает. Орел Сен-Жермена по-прежнему лежал в хранилище музея – бронзовое пресс-папье согласно описи, без повреждений.
Вчера на ее любимых бежево-розовых босоножках отлетела набойка. Заменить набойки стоило двести пятьдесят рублей. Эту невеликую сумму нужно было откуда-то взять. Или не покупать очередную пачку подгузников. Или вычесть из рациона ветчину, заменить чечевицей. Или урезать Степе бензин. Они со Степой обсудили и постановили: босоножки отложить до следующей зарплаты, ходи пока в туфлях. Не такая уж большая жертва, но – учитывая июльскую жару в двадцать семь градусов – раздражающая. Особенно раздражало Юлю то, что эта ситуация весьма ярко обрисовывала состояние их бюджета. Аховое состояние.
Таким оно стало, когда Степа нашел няню. Потому что вся Юлина музейная зарплата в семнадцать тысяч рублей уходила на няню, и не просто вся, а приходилось добавлять еще четыре тысячи. Минус четыре тысячи из семейного бюджета. Казалось, это не так много, не критично. Но они со Степой сразу этот минус заметили.
Ирония была в том, что их няня, Людмила, Юле очень нравилась. Яся к ней уже привык и радовался ее приходу. Найти кого-то дешевле было бы трудно, найти хорошую няню дешевле – невозможно. Отказаться от няни? Уйти с работы, сидеть целыми днями с Ясей? Нет, об этом Юля даже думать не хотела. За последние полтора месяца она поняла, как драгоценно для нее собственное время, время своей, отдельной от ребенка жизни. Без «своего» она снова станет несчастной.
Из-за жары Юля надела туфли без колготок и без чулок, позабыв, что именно эта пара зверски натирает ей мизинцы.
– Так мне и надо, – пробормотала она.
Пройдя мимо церкви Михаила Архангела (небесно-голубая, с серебряным шпилем колокольни), она свернула налево – от набережной вглубь. Это ей осталось – прогулки по родному городу. Не летать Юле больше по свету… Ведь если отойти от волшебных вещей к прозаическим, то разве может скромный искусствовед полететь даже не в Париж, а поближе, хоть в Прагу? Если только Степа станет королем недвижимости – что маловероятно. Или если Степино приложение – какое-нибудь из них, когда-нибудь лет через пять – оправдает его надежды. Когда-нибудь, когда-нибудь… Да-да, а еще они могут выиграть в лотерею.
Юля стремится вырваться на работу, ведь за девять месяцев ухода за младенцем она, как ей кажется, успела превратиться в колясочного кентавра о двух ногах и четырех колесах. Только как объявить о своем решении, если близкие считают, что важнее всего материнский долг? Отец семейства, Степан, вынужден работать риелтором, хотя его страсть — программирование. Но есть ли у него хоть малейший шанс выполнить работу к назначенному сроку, притом что жена все-таки взбунтовалась? Ведь растить ребенка не так просто, как ему казалось! А уж когда из Москвы возвращается Степин отец — успешный бизнесмен и по совместительству миллионер, — забот у молодого мужа лишь прибавляется…
Северная Дакота, 1999. Ландро выслеживает оленя на границе своих владений. Он стреляет с уверенностью, что попал в добычу, но животное отпрыгивает, и Ландо понимает, что произошло непоправимое. Подойдя ближе, он видит, что убил пятилетнего сына соседей, Дасти Равича. Мальчик был лучшим другом Лароуза, сына Ландро. Теперь, следуя древним индейским обычаям, Ландро должен отдать своего сына взамен того, кого он убил.
О ком бы ни шла речь в книге московского прозаика В. Исаева — ученых, мучениках-колхозниках, юных влюбленных или чудаках, — автор показывает их в непростых психологических ситуациях: его героям предлагается пройти по самому краю круга, именуемого жизнью.
События, описанные в этой книге, произошли на той странной неделе, которую Мэй, жительница небольшого ирландского города, никогда не забудет. Мэй отлично управляется с садовыми растениями, но чувствует себя потерянной, когда ей нужно общаться с новыми людьми. Череда случайностей приводит к тому, что она должна навести порядок в саду, принадлежащем мужчине, которого она никогда не видела, но, изучив инструменты на его участке, уверилась, что он талантливый резчик по дереву. Одновременно она ловит себя на том, что глупо и безоглядно влюбилась в местного почтальона, чьего имени даже не знает, а в городе начинают происходить происшествия, по которым впору снимать детективный сериал.
«Юность разбойника», повесть словацкого писателя Людо Ондрейова, — одно из классических произведений чехословацкой литературы. Повесть, вышедшая около 30 лет назад, до сих пор пользуется неизменной любовью и переведена на многие языки. Маленький герой повести Ергуш Лапин — сын «разбойника», словацкого крестьянина, скрывавшегося в горах и боровшегося против произвола и несправедливости. Чуткий, отзывчивый, очень правдивый мальчик, Ергуш, так же как и его отец, болезненно реагирует на всяческую несправедливость.У Ергуша Лапина впечатлительная поэтическая душа.
Впервые в Российской фантастике РПГ вселенского масштаба! Технически и кибернетически круто продвинутый Сатана, искусно выдающий себя за всемогущего Творца мирозданий хитер и коварен! Дьявол, перебросил интеллект и сознание инженера-полковника СС Вольфа Шульца в тело Гитлера на Новогоднюю дату - 1 января 1945 года. Коварно поручив ему, используя знания грядущего и сверхчеловеческие способности совершить величайшее зло - выиграть за фашистов вторую мировую войну. Если у попаданца шансы в безнадежном на первый взгляд деле? Не станет ли Вольф Шульц тривиальной гамбитной пешкой?