Лето бешеного пса - [16]
Мы подошли посмотреть. Свежая рыба была очень свежей, даже еще сырой. Кто-то ее недавно здесь повесил, и по скелетам других рыб было видно, что этот кто-то делает это регулярно и довольно давно, как приношение Моузу. Приношение, которое больше некому брать.
На другом гвозде, связанная шнурками, висела пара старых ботинок, скорее всего выловленных из реки, а над ними — покореженный от воды ремень. На земле, прислоненная к стенке с гвоздем, на котором висели ботинки, стояла жестяная тарелка, яркий синий речной камень и каменный кувшин. Все это лежало как дары.
Я не знаю почему, но я снял мертвую рыбу, все старые кости, сбросил их в реку и повесил цепь обратно на гвоздь. Ботинки, тарелку, камень и кувшин я тоже бросил в реку. Не ради злой шалости, а чтобы казалось, будто дары приняли.
Старая лодка Моуза так и была возле дома — она лежала на камнях, чтобы не гнила на сырой земле. И там лежало весло. Мы решили взять ее и проплыть по реке вверх до шиповниковых туннелей. Погрузили Тоби в лодку, столкнули ее в воду и поплыли. Долго плыли до висячего моста, прошли под ним, высматривая Козлонога.
В тени под мостом было темное углубление, как пещера. Я подумал, что там и живет Козлоног, там и подстерегает добычу.
Мы медленно подгребли к берегу, где нашли тогда привязанную к дереву женщину. Ее, конечно, давно уже не было, и плетей ежевики, которые ее держали, тоже.
Вытащив лодку на глинисто-галечный берег, мы ее там оставили и поднялись выше по обрыву, мимо дерева, где была женщина, в заросли шиповника. Туннель был тот же самый, и при свете дня стало ясно, что он и в самом деле прорезан. Он был не так широк и длинен, как казалось ночью, и выходил в туннель пошире, а тот тоже был короче и меньше, чем мы тогда думали. На шипах висели клочки цветной материи, и картинки из каталога Зирса с женщинами в одном белье, и игральные карты вроде тех, что я видел. Ночью мы их не видели, но они, наверное, были и тогда.
В середине туннеля кто-то устроил кострище, а над ним ветви шиповника так густо переплетались с низкими ветвями деревьев, что можно было себе представить, как это место остается почти сухим даже под ливнем.
Тоби нюхал и бегал вокруг, как только позволяли ему поврежденные ноги.
— Это вроде гнезда, — сказала Том. — Гнездо Козлонога.
Тут меня слегка пробрало холодком, когда я понял, что так оно и есть, и здесь, а не под мостом, его логово или одно из его логовищ, и он может в любой момент вернуться домой. Я сообщил это Тому, и мы позвали Тоби и быстро убрались, потом попытались подняться на лодке обратно вверх по реке, но не смогли.
В конце концов мы вылезли и попытались пронести лодку по берегу, но она была слишком тяжелой. Мы сдались и оставили ее на берегу. Потом прошли под висячим мостом и еще далеко шли, пока нашли песчаную отмель. По ней мы перешли реку вброд, вернулись домой, быстро доделали все, что нам было поручено, отчистили себя и Тоби и успели все это до того, как мама с папой на машине вернулись с работы.
На следующее утро, когда мама с папой уехали в город на работу, мы с Томом и Тоби отправились опять туда же. Что-то в старой лачуге Моуза не давало мне покоя, и я хотел в этом разобраться. Ничего нового не висело на гвоздях и не стояло у стены. Но кое-что любопытное было. Лодка, которую мы бросили на берегу, стояла на месте, и весло лежало в ней.
Той ночью, лежа в кровати, я услышал разговор папы с мамой. После того как папа отлупил топорищем мистера Нейшна и его ребят, дух его восстановился. Я услышал, как он говорит маме:
— Вот об этом я и сам подумал, милая. Что если убийца хотел, чтобы подумали на старого Моуза, и потому поднял такой шум — просто скрыть, что это сделал он. Может быть, он хотел это бросить, но не смог. Понимаешь, как такая болезнь: ты думаешь, она уже прошла, а она вдруг возвращается.
— Ты имеешь в виду мистера Нейшна? — спросила мама.
— Об этом я и думал. И мне пришло в голову, что это может быть кто-то из его ребят, Изо или Урия. С Урией все не так просто. Много поговаривали, что он мучает мелких животных, топчет на берегу пойманных рыб без всякой причины.
— Это еще не значит, что он убил тех женщин.
— Нет. Но он любит убивать живое и резать на части. А второй, Изо, все время поджигает огонь, и не так, как другие дети, а регулярно. У него уже были за это неприятности. Меня такие люди тревожат.
— И это все равно не значит, что они убийцы.
— Нет. Но если Нейшн на такое способен, вполне в его духе свалить это на цветных. В наших местах народ запросто такое проглотит. Слыхал я пару раз, как полицейские говорили: когда не знаешь, кто это сделал, хватаешь какого-нибудь ниггера. И людям спокойнее, и одним ниггером меньше.
— Это ужасно!
— Конечно, ужасно. Но так оно здесь делается. Если Нейшн этого не делал, но знает, что это сделали один или оба его бездельника, он мог сделать им такое прикрытие.
— Ты в самом деле думаешь, что это возможно, Джейкоб?
— Думаю, что возможно. Не знаю, насколько, но буду за ними присматривать.
Папа относился к мистеру Нейшну и его ребятам настороженно. Я видел мистера Нейшна пару раз после того дня, как папа его отлупил, и когда он меня видел, глядел на меня так, что камень задымился бы, и шел дальше своей дорогой. Изо однажды даже шел за мной по Главной улице и корчил зверские гримасы, но когда я дошел до парикмахерской, свернул за пару домов до меня.
Великая депрессия, Восточный Техас. Молодой Гарри Коллинс и его сестра случайно обнаруживают чудовищно изувеченный труп женщины, оставленный в низовьях реки. Вскоре в городе находят еще одно тело, а потом еще одно, и люди паникуют, считая, что где-то поблизости бродит опасный безумец. Гарри начинает собственное расследование, ведь он считает, что эти убийства как-то связаны с байками о получеловеке-полукозле, странном существе, которое, по преданиям, обитает недалеко от того места, где обнаружили тело первой жертвы.
На Диком Западе никогда не было героя, похожего на преподобного Джебидайю Мерсера, сурового стрелка с Библией в одной руке и кольтом — в другой. Он сражается с нечистью, ведь в его мире шаман из мести проклинает целый город, насылая на него практически непобедимую армию нежити, женщина попадает в город-призрак после нападения оборотней, а на шахтерское поселение нападают кобольды. «Дорога мертвеца» — это настоящая поездка в преисподнюю, в которой вестерн встречается с хоррором и оживают самые страшные кошмары. «Руками гнева» — это легендарная книга, которая вошла в список «Хоррор: 100 лучших книг», созданный под руководством Стивена Джонса и Кима Ньюмана.
Рев Тарзана снова разносится по Африке. Он сражается с дикими животными джунглей и помогает красивой женщине искать древний Ур, затерянный золотой город. Но Тарзан обнаруживает, что они не одиноки в своих поисках. Ибо зло следует на его пути, и ужас ожидает его и его свирепого льва Джад-бал-джа в Уре, где лежат невероятные сокровища… Почти пятьдесят лет последняя рукопись Эдгара Райса Берроуза о Тарзане лежала незаконченной, пока, наконец, великолепная история не была завершена писателем Джо Р. Лэнсдейлом.
По слухам, на лесной дороге, ведущей в Накодочес, завелся жуткий монстр — оживший мертвец. И кому, как не суровому священнику Джебидии Рейнсу, обладателю крутого нрава и двух отличных револьверов, избавить мир от этой напасти? Уж не молодому помощнику шерифа и не преступнику Биллу, который у парня под конвоем...© Pickman.
Бекки и Монтгомери Джоунсы пытаются выстроить жизнь заново, после того как на Бекки было совершено жестокое нападение. Теперь ее преследуют жуткие видения смерти, и она уверена, что напавший на нее преступник снова придет за ней, хотя он повесился в камере после ареста. Муж, уверенный, что это всего лишь посттравматические галлюцинации, решает увезти жену из города. Он еще не знает, что они едут навстречу настоящему кошмару, что зловещие предзнаменования, преследующие Бекки, – не просто фантазии измученного разума, а преступники, с которыми предстоит встретиться этой семье, одержимы Богом Лезвий, древним чудовищем, и оно с незапамятных времен требует жертв и крови от своей паствы.Книга содержит нецензурную брань.
«Тогда я вернулся с работы вечером, и Бретт, моя рыжая, сидела за столом на кухне. На этой неделе у нее не было ночных смен на дежурствах в больнице, так что я удивился, увидев ее на ногах. В два часа ночи. Я закончил работать ночным сторожем на заводе по производству собачьей еды, в надежде на то, что мой приятель Леонард скоро вернется из Мичигана, куда поехал кого-то ловить по поручению нашего друга Марвина, который нанял его на разовую работу в своем детективном агентстве. Время от времени мы на него работали…».
Давным давно поэты были Пророками с сильной магией. Из-за катаклизмов после войны чары в Эйваре пропали, и теперь песня — лишь слова и музыка, не более. Но, когда темная сила угрожает земле, поэты, что думали лишь прославиться своими песнями, получают задание важнее: вернуть миру утраченные чары. И путь в Другой мир, где остались чары, подвергнет опасности их жизни и проверит глубинные желания их сердец.
Вторая честь трилогии о Карле из Инграда. Новое место, новые люди, и Карлу вновь предстоит разобраться, кому можно доверять, а от кого лучше держаться подальше. При этом в подвалах школы в своих чертогах дремлет древнее зло. Внутри стен кипят интриги, а за их пределами мир замер в преддверии войны. Только это ещё не всё… Что-то масштабное надвигается, скаля зубы из теневых измерений, желая вырваться, разрывая всё на своём пути. Теперь от решений Карла зависит судьба мира Исса. Надо лишь понять, а принадлежит ли ему его собственная судьба, или она уже давно предопределена? Карлу нужно успеть во всём разобраться, стать сильнее и не потерять самого себя в этом круговороте событий, ведь первая седина уже появляется на его волосах.
