Лето 1969 - [14]

Под трастовым фондом он имел в виду пятьдесят тысяч долларов, которые Блэр получила, окончив Уэлсли. Теперь они лежали на счете в банке Бостона на ее и Ангуса имя.

– Те деньги нельзя тратить на ежедневные расходы, – заявила Блэр. – И ты это отлично знаешь.

– Блэр, – вздохнул Ангус, – я не желаю жить с работающей женой. Моя профессия очень обременительна. Пойми, ты нужна мне дома. Я понимаю, что любой брак требует компромисса, поэтому и отказался от места в Кембридже.

– Постой, – воскликнула Блэр. Это правда, она ратовала за то, чтобы жить в Бостоне, и теперь они с Ангусом снимали современную квартиру с двумя спальнями на Коммонвелс-авеню. Но Блэр и не подозревала, что это решение поставит под угрозу ее карьеру!

– Блэр, прошу тебя.

– Да что мне делать целый день?

– То же, что и другие женщины, – парировал Ангус. – А если останется свободное время, будешь читать.

Блэр открыла оставшиеся свадебные подарки. Некоторые из них она вернула (тостеры, чайные чашки, ангорское одеяло, которое линяло, как сенбернар), а некоторые расставила по квартире (хрустальные вазы, блюда для конфет, марокканский тажин, который никогда не пригодится, но будет стильно смотреться на открытой полке в обеденном уголке).

Она написала благодарственные письма канцелярскими принадлежностями с выгравированной монограммой БФВ. Открыла счета в фермерской лавке «Сейвенорс» на Чарльз-стрит, в винной лавке, в хозяйственном магазине. Поместила фотографии с церемонии и приема в белый альбом с фольгированной надписью на обложке «Наша свадьба».

Закончив накопившиеся дела, Блэр обнаружила, что не знает, чем себя занять. Ангус предложил ей читать, но теперь, когда у Блэр были целые часы для чтения, дни для чтения, потенциально вся супружеская жизнь для чтения, книги потеряли свой блеск, и в ней стала расти обида.

Ангус сказал, что хочет видеть жену дома, но зачем? Он все время работал. Вел занятия, курировал студентов-выпускников, а большую часть его бодрствования поглощала миссия «Аполлон-11». Мужа никогда не было дома, и Блэр вскоре задумалась, не совершила ли она ошибку, променяв одного брата Уэйлена на другого. Джоуи Уэйлен сделал Блэр секретный свадебный подарок – тонкую серебряную зажигалку с выгравированной надписью: «Я полюбил тебя первым. Навеки твой, Джоуи». Каждый раз, закуривая сигарету, Блэр ощущала себя тайно, восхитительно желанной. Действительно, разве можно было придумать подарок лучше? Блэр очень хотелось, чтобы Ангус обнаружил зажигалку; она стала оставлять ее на улице выгравированной стороной вверх. Но мужа не волновали мелочи жизни Блэр, так что если между ними и был хотя бы один маленький секрет, то исключительно по его собственной вине, думала она.

В конце сентября Ангус отправился в Хьюстон, затем на мыс Кеннеди. Блэр осталась присматривать за домом. Она купила книгу «Освоим искусство французской кухни» и решила, что станет искушенным поваром, дважды в месяц сможет устраивать модные приемы, вечера с коктейлями и изысканными закусками, где разговор будет сосредоточен на литературе, искусстве, музыке, истории и путешествиях. Несколько лихорадочных дней Блэр цеплялась за мечту об этих салонах, воображая их в том же духе, что и встречи, устраиваемые герцогом и герцогиней Виндзорскими. Но потом она трижды попыталась и не смогла приготовить съедобный poulet au porto – цыпленка в портвейне – и поняла, что Ангус никогда не сможет выделить два вечера в месяц для дома, а друзей у них все равно нет.

В середине октября планировался ежегодный обед для преподавателей, тот самый, который Ангус лихо пропустил годом ранее. На этот раз он проходил у доктора Леонарда Кушина, профессора микробиологии в отставке; тот жил на Ирвинг-стрит, через несколько домов от самой Джулии Чайлд. Блэр с нетерпением ждала праздника: наконец-то представилась возможность выйти из дома и пообщаться. Она долго трудилась над картофельной галетой с топленым маслом, тимьяном и розмарином: порезанная на тонкие ломтики, та станет изысканным общим блюдом. Блэр не терпелось познакомиться с коллегами Ангуса и насладиться общением на солидные темы. Она хотела выглядеть серьезной и интеллектуальной, поэтому решила надеть черные брюки клеш с черной водолазкой. Пышные светлые волосы собрала в аккуратный хвост и закрепила черно-оранжево-розовым шарфом Пуччи, подаренным подругой Салли. Блэр подумывала надеть серебряные серьги-кольца, но побоялась, что те будут выглядеть легкомысленно. В том же ключе она поступила и с макияжем: использовала только карандаш для бровей и прозрачный блеск для губ.

Когда Блэр спустилась вниз, Ангус спросил:

– Во что это ты вырядилась?

Блэр подхватила галету двумя стегаными прихватками и пошла вперед к машине. Ангус много знал об астрофизике и немного об Эдит Уортон, но ничего не понимал в женской моде.

Или понимал?

К ужасу Блэр, другие присутствовавшие на обеде жены облачились в платья-футляры или пышные юбки осенних цветов – золотисто-розового, огненно-оранжевого, бордового. Все гостьи были причесаны и накрашены, с накладными ресницами и яркой помадой. Блэр приветствовала миссис Нэнси Кушин, которая была лет на тридцать моложе уважаемого профессора Кушина. Блэр передала Нэнси галету. Остальные жены – Джуди, Кэрол, Марион, Джоанна, Джоанна и Джоанна – бросали на новенькую косые взгляды, расставляя подносы с закусками, большей частью состоящими из трех ингредиентов: сливочного сыра, оливок и зубочисток.