Летнее безумие - [17]

— Ты ждала его? — спросила Розалинд.

Консуэла покачала головой.

— А как он проехал через ворота?

— Он знает секретный код.

Они наблюдали, как роскошная машина подрулила к дому. Пульс Розалинд участился. Она очень давно не видела Джейка Мэлори, и ей было интересно, произведет ли он на нее такое же впечатление, как прежде.

Розалинд крепче сжала руку Консуэлы, зная, что Джейк Мэлори — источник страданий подруги, тот, кто заставил ее стать отшельницей.

Джейк вышел из машины в рваных грязных джинсах и выцветшей майке. Растрепанные волосы были стянуты красным платком. От него исходила такая чувственность, что Розалинд затрепетала, а взгляд его пронзительных серых глаз вызвал похотливую дрожь во всем ее теле.

Она увидела благоговейный страх и обожание на лице Консуэлы, когда та направилась к нему, протянув вперед руки. Боже, подумала Розалинд, и это после того, что он с ней сделал и, видимо, продолжает делать!

— Джейк, — Консуэла поцеловала его в обе щеки, — какой приятный сюрприз!

Джейк ответил ей самодовольной ухмылкой.

— Неужели сюрприз? А я думал, ты меня ждешь.

— Ты здесь всегда самый желанный гость, дорогой, и ты это знаешь. — Она отвернулась. — Ты знаком с Розалинд Кармичел?

Розалинд поднялась, выронив полотенце.

— Привет, Джейк, — сказала она, — мы встречались года два назад, кажется, в Лос-Анджелесе.

Джейк, явно не вспомнив ее, сказал:

— Рад снова встретиться с вами, Розалинд. — Он повернулся к Консуэле.

Консуэла улыбнулась и направилась с Джейком к дому. Розалинд вновь поразило умение Консуэлы держать себя в руках: ведь она, конечно же, должна ненавидеть и бояться этого человека больше всего на свете.

Глава 5

— Подождите, подождите! — воскликнула Сара, поднимая руки, чтобы остановить Жан-Клода. — Я не ослышалась, вы сказали Эрик Свенсон? Эрик Свенсон? — всемирно известный фотограф, чтоб мне сдохнуть! Провались я на этом месте! Эрик Свенсон — ваш друг?

— Да, и очень хороший, — улыбнулся Жан-Клод, — мы знакомы лет десять-пятнадцать.

Сара повернулась к Луизе.

— Ты слыхала? Он знает Эрика Свенсона.

— Он знает всех. — Потешаясь над телячьим восторгом Сары, Луиза благодарно кивнула Дидье, который передал ей бутылку «Алиготе».

Сидя на террасе у Жан-Клода, они видели далеко внизу, у подножия холма, красные крыши деревенских домиков. Пики Альп вдалеке были так прекрасны, что с трудом верилось в их реальность. Дидье жарил сосиски и баранину, а Жан-Клод развлекал гостей рассказами об известных людях, с которыми был знаком. Иногда он подмигивал Луизе, давая понять, что сейчас она услышит небылицы. Но Эрика Свенсона он действительно знал.

— И он, — сказал Дидье, кладя на тарелку сосиски, — этим летом должен приехать сюда, не так ли, Жан-Клод?

Сара взглянула на Жан-Клода так, будто хотела проглотить его: она умирала от желания услышать подтверждение.

— Да, он приедет, — торжественно объявил Жан-Клод, — но, может быть, привезет с собой жену.

— Да кому нужна его жена! — воскликнула Сара. — Мне его талант нужен. Как вы думаете, он сможет дать мне какие-нибудь советы?

— Да, какие-нибудь советы, — закивала Луиза, заметив, что Жан-Клод нахмурился.

— Пожалуй, да, я уверен, что сможет. Он здорово помогает начинающим. Дидье, я думаю, уже хватит сосисок, садись и поешь?

— Так когда он появится? — не унималась Сара, приставая теперь к Дидье, усевшемуся рядом с ней на скамейку.

— Эрик? Да, может, скоро. У него квартира в Монако, но на день-два он остановится здесь, как обещал. Не беспокойтесь, я непременно вас представлю.

— Если получится, мы пригласим вас всех к нам на аперитив или на ужин, — сказала Луиза, — Сара умеет готовить.

Выразительно посмотрев на нее, Сара повернулась к Дидье, который неплохо фотографировал, и завела с ним разговор об искусстве фотографии на языке, понятном лишь посвященным. Тогда Жан-Клод повернулся к Луизе.

— Много ли вы сочинили за последние дни?

— Немного. — Она покачала головой, кладя себе кусочек жареной баранины и картофельный салат.

— А сколько это — немного?

— Да почти ничего. Мы загорали.

— А, понятно, теперь я вижу, — сказал он, кивнув на порозовевшие плечи Сары. — А она потемнеет — такая светлокожая?

— Да, станет шоколадной с медовым оттенком. Во всяком случае, по ее словам. У Дэнни тоже потрясающий цвет, но она уже загорала в Испании.

— А где она сегодня?

— Сказала, что поедет в Канны. Но планы Дэнни меняются слишком часто, и мы только потом узнаем, где она была. Надеюсь, вы не огорчились, что Дэнни не пришла?

— Нет, вовсе нет. Она, похоже, ищет приключений и понимает, что в нашем с Дидье обществе их не найдет.

Луиза вздохнула и прислонилась спиной к подоконнику.

— Здесь так мило, — сказала она. — Просто и естественно, будто мы совсем в другой части Франции. Так не похоже на наш сад.

— Да, здесь все особенное, — подтвердил Жан-Клод, — и конечно, такого вы не ожидали. — Он помолчал, словно давая ей время подумать, и потом продолжал: — Садом занимается Дидье, но только когда ему хочется. Вот почему все кругом заросло. Правда, он объясняет это тем, что любит покой и уединение, а я притворяюсь, что верю ему.

Луиза потянулась за вином.

— Я говорила вам, что мы собираемся создать новую компанию? — спросила она.