Летейский брег - [2]

Ora et invenies

(Из средневековой алхимии).

1.

На иконах блещет позолота,

Замирают тихие псалмы;

Но зовут открытые ворота,

Сумеречно алые холмы.

Тайно взяв таинственные книги,

И забыв монашеский устав,

Он садится в тень цветущей фиги,

На цветной ковер душистых трав.

Он не слышит погруженный в чтенье

В монастырь зовут колокола:

Странные неясные виденья,

Синяя несбыточная мгла.

Все туманней горизонт широкий…

Он читает: Deus mundus est.

Загорелся бледно на востоке

Изумрудно синий Южный Крест.

До утра склонясь над чертежами

Он следит течение планет,

И один встречает в темном храме

Золотисто-розовый рассвет.

2.

Чужды и постылы литургии,

Слишком строг карающий Христос;

Грезятся видения другие –

Бледное мерцанье небулов.

Прочитал Он в звездном гороскопе,

И в блестящем сплаве серебра –

Ждут его скитанья по Европе,

Черный дым зловещего костра.

Целый день он ходит молчаливый,

Зов мечты не в силах превозмочь.

За окошком келии оливы

В синий сумрак одевает ночь.

Он решил… Забыть устав и схима…

Он бежит из стен монастыря,

Чтоб его в кварталах мрачных Рима

Новой жизни встретила заря.

3.

Льется из кварталов и предместий

Шумная народная река,

Сообщают радостные вести –

В полдень будут жечь еретика.

Алый бархат кардинальских мантий

Как огонь от солнечных лучей,

На тиаре папской в бриллианте

Отразился длинный ряд свечей.

У помоста длинный ряд процессий

С пеньем встал за вспыхнувшим костром…

Уличен он папой в черной мессе,

Назван в булле грозным колдуном.

Миг один… Костер горит багряный…

Видят все улыбка на устах,

Звездные плывущие туманы

В радостных мерцающих очах.

Долго и томительно молчали…

Не забудут чуда никогда, –

В солнечной сверкающей эмали

Вспыхнула лазурная звезда.

«Меня томят плывущия созвездья…»

Меня томят плывущия созвездья,

  Меня томят…

И о конце какого-то возмездья

  Мне говорят.

Ведь знаю я, что счастья нет на небе.

  И на земле,

И жалок мой всегда бессильный жребий

  В холодной мгле.

Но я смотрю в просвет меж облаками

  На синеву,

Какой-то сон хочу облечь словами.

  И вновь живу.

Астролог

Утонет город в сумраке усталом,

И прозвучат вдали колокола,

Пройдете вы по чутко спящим залам

И отразят ваш профиль зеркала.

На старой башне, сумрачный астролог

Вас будет ждать у бронзовых перил.

Расскажет он, как звездоокий полог

Плывет в огне тоскующих светил…

Расскажет он, что близок час возмездий,

Что ждет война ваш страждущий народ,

И в глубину мерцающих созвездий

Своей мечтой вас властно уведет

Когда в зенит придет созвездье Рака,

И тихим сном растает Млечный Путь,

Вы, побледнев, цветок кровавый мака

Ему без слов приколите на грудь.

«Как забыть мне вечер вчерашний…»

Как забыть мне вечер вчерашний,

И Ее угасающий взгляд…

Я один на высокой башне,

Надо мною звезды горят.

А внизу, в тумане лиловом, –

Сети улиц, дома, огни…

Я не знаю каким же словом

Воскресить прошедшие дни.

Но я верю с трепетом нежным,

Через семь таинственных лет.

Обновляется в небе безбрежном

Свет луны и звездный свет,

И на берег с радостью тайной

Возвращается та-же волна…

Этот срок совсем не случайный,

Он пройдет, и придет Она.

«Всюду солнце, нигде нет тени…»

Всюду солнце, нигде нет тени,

И безоблачна синева,

И совсем голубая Нева,

И пьянит меня ветер весенний.

  В сердце много детской отваги, –

  Я на «вербы» как все пойду,

  И куплю в петлицу звезду

  Из серебряной, яркой бумаги.

А потом мне ночью приснится,

Что под бледной луной,

Не хватает звезды одной,

А звезда у меня в петлице.

II. Фарфоровая флейта

Изида Сотес

Черные флейты пели на вашем вечернем пире…

Ра в золотой колеснице за горизонтом исчез…

Рукою детски бессильной вы взяли священный ирис,

Вышли одна без свиты смотреть Изиду Сотес.

В туманах расплылся город… Плоские крыши зданий…

Звук тимпанов в притонах… Пьяные песни солдат…

Вдруг озарили сердце радужной гаммой сияний:

Быть хотелось продажной изведать притонный разврат.

Сняли поспешно кольца, сняли жемчужный пояс,

Платье рабыни одели, в город тайно ушли…

В зеленом шелке ночи Нил задремал, успокоясь,

В шумных домах разврата цветные огни зажгли.

Гасли синие искры в темных очах Нубийца, –

Вы перед ним танцевали… Взор ваш истомно сверкал.

И раб, и торговец шерстью, и негр наемный убийца

Вам одинаково бурно каждый рукоплескал.

А утром склонясь над бассейном, в хитоне из шелковой пряжи,

Смотрели как блещет на солнце большой голубой крокодил,

И с детски невинной улыбкой приказ отдавали страже, –

Убить Нубийца тайно, а тело бросить в Нил.

Турнир

Уронила розу лэди Бэти, –

Замерли угрюмые гобои,

Грустный паж в лазоревом берэте

Дал сигнал о предстоящем бое.

  И на круг въезжают друг за другом

  Девять рыцарей Святого Марка,

  По стальным, сверкающим кольчугам

  Вьются ленты, вышитые ярко.

Сам король бледнеет на балконе,

Вспоминает вечер у куртины…

На его мерцающей короне

Загорелись яркие рубины.

  Нет прекрасней Бэти в целом мире!

  В честь ее сломают много копий,

  И об этом сказочном турнире

  Разнесутся вести по Европе.

Встреча

Л. Беловой.

Рог прозвучал во всеуслышанье, –

Маркиз уехал на охоту…

Кругом как снег белеет витанье,

Оделись дали в позолоту.

  Отстала свита. Вслед за галками

  Маркиз помчался вдоль опушки,

  И видит девушку с фиалками

  В одежде красочной пастушки.

Волна волос горит как золото,

Глаза насмешливы и властны…