Летающие убийцы - [12]

— Две тройки? Может, смена поста была или проверяющий приходил?

— Это, товарищ старший лейтенант, разве важно? Главное, что остались только трое. Мы с Юрой отработаем их без проблем.

— Катков! — позвал я. — Как у тебя ситуация?

— Приближаюсь к позиции. Думаю, минуты три-четыре осталось.

— Скопление скал ищешь?

— Так точно! Я место по карте определил.

— Понял. Работайте. Со стороны моря нас дождь со снегом догоняет. Постарайтесь до этого успеть.

— Мы видели тучи. Они еще далеко, — за двоих ответил сержант Сухогоров. — Вот вас обязательно вымочит до встречи с нами. Я в прицел вижу.

Сержант, видимо, разворачивался для просмотра вместе с винтовкой. Точка на мониторе активно шевелилась, хотя и не превращалась в вытянутую линию. Это не было предусмотрено программой, которая определяла только месторасположение отдельного бойца по приборам, которые были у него с собой.

— Винтовку на нас не наводи! — строго потребовал я выполнения правила, обязательного для всех военных, — не наставлять на сослуживцев даже незаряженное оружие. А у снайпера винтовка всегда заряжена.

Сержант нисколько не смутился и тут же нашел что ответить:

— Я над вами смотрю. Взвод только окуляром захватывается. Если случится выстрел, пуля высоко над вашими головами пролетит. Даже над головой товарища подполковника, хотя он выделяется своим ростом.

— Нормально. Можешь на нас вообще не смотреть. Мы не сахарные, под дождем не растаем. Ты лучше готовься к работе.

— Понял. Работаю, — сказал снайпер, и точка на моем мониторе снова зашевелилась.

А вторая, показывающая, где находится младший сержант Катков, замерла перед группой скал. Видимо, парень выбирал себе место повыше, причем такое, до которого он смог бы добраться.

Не зря мы на батальонной базе ежедневно тренировались на скалодроме. Теперь эти навыки пригодятся.

— Заберется твой парень на вершину? — спросил подполковник Звягинцев. — Я мимо этих скал пробегал, знаю, что они для прохождения сложные.

— Должен суметь, — ответил я. — Он неплохо этому обучен.

У младшего сержанта Каткова на подъем до выбранной им точки ушло семь минут. За это время мы смогли добежать до скопления других скал, где выбрал себе место сержант Сухогоров.

Он сразу доложил мне об этом:

— Вижу вас, товарищ старший лейтенант. Дождь со снегом за вами не угнались, значит.

Тут же на связь со мной вышел и младший сержант Катков.

— Товарищ старший лейтенант, я на месте, — сказал он. — Рассмотрел пост бандитов. Да, там три человека. Сухогоров, мой тот, который сейчас присел.

— Договорились, — согласился сержант. — Только не торопись. Тот, который с биноклем, сдвигается в сторону. Как специально второго под меня подставить хочет. Еще два шага… — Последовала пауза в несколько секунд. — Огонь!

Два выстрела, слышимые только мне и бойцам взвода, да и то лишь потому, что микрофон при прицеливании прижимался тыльной стороной к винтовке, слились в единый.

Глава 4

— Готово, товарищ старший лейтенант, — доложил мне сержант Сухогоров. — Путь свободен. Я спускаюсь, присоединяюсь к взводу.

— Я тоже спускаюсь, — сообщил Катков. — Буду ждать вас у скал. Или навстречу двинуться? Как прикажете.

— Жди на месте.

Спуск со скалы обычно занимает больше времени, чем подъем, и является куда более сложным занятием. Бойцы взвода, в отличие от спортсменов, у которых соревнования проводятся чаще всего именно по подъему, технику спуска тоже отрабатывали до соленого седьмого пота. Тем не менее это не делает спуск легким занятием даже для опытного скалолаза. Там требуется осторожность, физическая сила и немалое умение.

Мы уже миновали скалы, когда сержант Сухогоров догнал взвод и оказался в своем отделении. До того места, где нас должен был дожидаться младший сержант Катков, осталось совсем немного.

Звягинцев по-прежнему шел рядом со мной. Я уже в который раз посмотрел на карту, выведенную на монитор. По ней выходило, что больше половины пути до базы банды, расположенной в самом ущелье, были вроде бы проходимы для боевых машин пехоты. Но лучше было спросить об этом человека, уже проходившего этот маршрут, прощупавшего место, как говорится, своими ногами.

— Товарищ подполковник, судя по карте, БМП могут нас доставить достаточно глубоко в ущелье. Стоит их использовать? Как вы на такой вариант смотрите?

— А сам-то ты как думаешь, старлей?

— Я бы действовал по привычной схеме, поставил бы машины у ворот, в ущелье бы двинулся пешим строем, а где требуется, даже ползком, чтобы сохранить эффект неожиданности. БМП-3 мы всегда можем вызвать, и они поддержат нашу атаку огнем из пушек. Если прямо сейчас их сюда подогнать, то звук двигателей раньше времени нас выдаст.

— Все верно, — сказал подполковник и наклонил голову в знак согласия с моими аргументами.

— Еще вопрос, ответ на который вы можете и не знать. Как часто меняются на посту часовые?

— Знаю ответ. Днем всего две смены. С наступлением темноты — три. Эмир понимает, что ночью внимательность теряется быстрее. Как, впрочем, и сама жизнь. Но мне показалось, что Мухетдинов не слишком озабочен безопасностью своих людей. Хотя он и запрещал подчиненным совершать диверсии и теракты, чтобы не привлекать к себе внимание. Его дело — снабжать беспилотниками другие банды, активные. Потому его не искали и не беспокоили. Чем дальше это дело тянулось, тем Мухетдинов больше, как я понял, успокаивался. Хотя мое бегство могло изменить ситуацию. Но у меня был конфликт с одним из бандитов боевой группы. Тот обещал меня убить. Если бы мне не пришлось ликвидировать часовых при уходе, то эмир мог бы подумать, что так оно и вышло. Этот тип меня пристрелил и хорошо спрятал тело.