Летаргия - [8]

На его лице вновь появилась добродушная улыбка, после чего он скрылся за дверью.

— Это женское крыло общежития номер два. — Начала оставшаяся со мной женщина. — Здесь четыре этажа и сто комнат. Эллионора живет в комнате номер двадцать, на первом этаже. Я уже в курсе вашего знакомства и ситуации, в которую вы попали. У вас второй этаж и комната тридцать один. Пока что побудьте внутри, я принесу положенный вам вещи, позже зайдёт Эллионора и расскажет об академии поподробнее. Если возникнут вопросы, на которые не найдётся ответа ‒ всегда можете обратиться ко мне. Мои комнаты в подвале. Это крайняя дверь у лестницы.

Отрапортовав это, женщина вышла из комнаты. Не прошло и пяти минут, как она появилась вновь. Она что, летает?

— Вот. — Женщина протянула мне свёрток, завёрнутый в серую ткань и перевязанный толстыми нитками. — Это ваша одежда и фолиант. Фолиант — это книга, которую вы будите брать с собой на занятия и записывать в ней весь необходимый материал. С одеждой, думаю, разберётесь сами. Занятия у Эллионоры закончатся через, — куратор сверилась с часами, — пятнадцать минут. Так что ожидайте.

Женщина исчезла так же стремительно и бесшумно, как и появилась. Я же повертев свёрток в руках, нашла узелок из ниток и поспешила его развязать.

— Ну кто же его завязывал?! — Спустя уйму тщетных попыток открыть свёрток взвыла я. Бумага, к моему расстройству так же ни развёртыванию, ни разрыванию не поддавалась. А если разрезать? Обведя взглядом комнату на наличие острых предметов, и не найдя таковых я сгрузила свёрток на кровать. Подожду прихода кентавриды. Может она что посоветует.

Сев на высокий стул у письменного стола я наконец смогла остаться наедине со своими мыслями. Хотя лучше бы этого не случалось… Со всей этой беготнёй я и не заметила, что нервы были натянуты как струны на гитаре у неумелого музыканта ‒ ещё чуть чуть и они лопнут. Почему всё это случилось именно со мной? Зачем я полезла в тот лес? Сколько мне теперь придётся здесь пробыть, прежде чем я попаду домой? Родители, наверное, с ума сходят…. Как я им всё это объяснять буду? Я никогда не была смелым человеком. Боялась уймы вещей: пауков, открытого огня, грозы, которая в данный момент начиналась, крупные капли дождя уже «стучались» в окно, и ещё кучи «ужасных» вещей, да и во всякие сказки про призраков, оборотней и прочую нечисть не верила, а у моей судьбы, оказывается, есть чувство юмора, чёрное… Слезы сами покатились по щекам. Ну за что?! К радости разреветься мне не дали. За окном гарцевали два огромных кентавра которые, кажется, затеяли драку. Один из них был белоснежный, высокий, статный, изящный ‒ одним словом породистый. Второй, гнедой, ничем не уступал в росте белоснежному собрату, но более грубый и широкий, так вот эти двое прижав уши что-то говорили друг другу, наверно это что-то было весьма нелицеприятным. Затем к словам присоединились действия: они начали рыть копытами землю, угрожающе вскидывать передние ноги, щерить зубы, кстати, клыки у них были весьма внушительные. Комья земли и грязь летели во все стороны. Казалось ещё немного, и они бросятся друг на друга, и тут мне показалось, что время остановилось, так синхронно они замерли. Зеваки, которые издали наблюдали за происходящим стали спешно расходиться. Кентавры, уже кажется, позабыв о недомолвке собрались дружно ретироваться, но не тут то было… Обернувшись, они виновато смотрели перед собой. Минуту спустя, задиры развернулись и еле волоча ноги отправились прочь, я смотрела им вслед, и тут в поле моего зрения попал «миротворец». Фигура в чёрном длинном плаще, следовала за задирами, капюшон скрывал его лицо, но тут он медленно развернулся и посмотрел на меня, теперь я понимала почему кентавры так быстро «пришли в себя», его совершенно чёрные, без белков глаза, вызывали какой то первобытный ужас. По коже пробежали мурашки. Незнакомец посмотрел на меня ещё немного и, вероятно, не обнаружив ничего интересного, поспешил за кентаврами.

Да, интересно, а какие экземпляры здесь ещё водятся? Вскоре моё любопытство было удовлетворено. Из окна открывался вид на широкую дорожку, и сейчас множество парней и девушек возвращались с занятий. Такого и в страшном сне не увидишь… Пара девушек, серого и зелёного цвета, совсем как ящерицы, только прямоходящие, что то обсуждали, хихикая и периодически бросая взгляды на идущих неподалёку человека и их соплеменника. Его чешуя был чёрного, а не серого цвета. Более массивный, с наростами на голове, он гордо вышагивал, не замечая повышенного внимания к своей персоне. В отдаление от всех группа студентов, встав плотном кругом, замышляли явно что то не хорошее. О этом свидетельствовали беспокойные, беглые взгляды на прохожих, которые время от времени бросал все участники этого дела и постоянные недовольные на их «коллегу» с заострёнными кверху ушами, который оборачивался чаще всех. Невысока девушка, с ярко‒алыми волосами до плеч, расположившись на скамейке в тени деревьев читая книгу. На соседней, ближней ко мне лавочке — парень с угольно чёрными волосами и зелёными, с вертикальными зрачками глазами, плотоядно взирал на сидящую рядом с ним девушку. Стоп! Это же Грант. Девушка теребила тёмно‒каштановые пряди, то и дело отводив взгляд во время своей речи. Он же самоуверенно развалился на скамье, то и дело что то отвечал ей. Плавно, лениво, по кошачьи. От чего она только больше смущалась. Нет, если мне не изменяет память, утром девушка была другая! Если только они здесь внешность по несколько раз на день не меняют.