Лесные жители - [11]
И было еще одно сражение на Днепре двумя годами ранее – в 41-м. Решалась судьба Смоленска, который всегда считали ключом к Москве. Город был обречен, но надо было так измотать наступавших, чтобы ослабить главный удар. Наши войска дрались почти в окружении. Снабжение их проходило по переправе через Днепр у селения Соловьёво. Именно это место стало самой драматической точкой в смоленском сражении. Можно вообразить, что было тут в горьком июле 65 лет назад – сотни повозок, автомобилей, тягачей, пушек, ящиков со снарядами и патронами, продовольствием, тысячи людей плотной нетерпеливой массой сбились на левом берегу Днепра. Переправу непрерывно бомбили и поливали свинцом висевшие над рекой «мессершмитты» и «юнкерсы». С юга и севера по реке давили сухопутные силы фашистов. Дело доходило до стрельбы прямою наводкой по переправе. Сколько тут полегло, не знает никто. «Это был ад», – рассказывала мне жительница Соловьёво Мария Андреевна Мазурова.
27 июля синие стрелы немецких ударов на картах сошлись. Днепровская переправа оказалась в руках у врага. Это означало полное окружение дравшихся у Смоленска армий. Теперь переправляться надо было уже на левый, восточный берег. Но предстояло отбить у врага переправу… Больше недели вертелась мельница смерти у Соловьёво. С 4 на 5 августа измотанные боями, но сохранившие честь и знамена две наши армии, перейдя Днепр, соединились с основными силами фронта…
Я побывал на этом месте Днепра. Река у Соловьёво неглубока – ребятишки, как видите, вброд ее переходят. В Москве в тот же год разыскал я Веру Ивановну Салбаеву – участницу решающей схватки за переправу. «Да, тихо и ласково течет Днепр, – сказала Вера Ивановна, глядя на снимок. – А тогда все кипело и висело на волоске. С криком «За мной!» я поднялась как раз в этом вот месте с пистолетом в руке. А в нем, страшно сказать, не было уже ни одного патрона».
Вера Ивановна прошла войну до Берлина. Переправлялась через Днепр уже в 43-м году начальником связи в поезде маршала Жукова. Имеет двенадцать наград. Разглядывая ее ордена, я спросил, какой ей дороже. «Вот этот, за Днепр…» И заплакала.
Все это я вспомнил у костерка в стороне от истока, когда варили обед. Тут и решили: доску в знак посещенья Истока поставить шагах в двадцати от места, названного колыбелью Днепра. Спилили мы на опушке сосну, ошкурили и прочно вогнали в землю столбы, укрепив на них из Саранска привезенную доску. Было нас четверо: саранские мужики – мастер-реставратор Анатолий Яковлевич Митронькин, его шофер Владимир Косынкин, давний мой спутник, редактор «Муравейника» Николай Старченко и я – журналист «Комсомолки».
После съемки на память сходили мы попрощаться с Истоком. Вернувшись к машине, оглядели доску со стороны и порадовались, что обошлись без многословия: «Тут начинается Днепр».
• Фото автора. 20 июля 2006 г.
Река течет и моет берега
В прошлом году плыли мы с внуком на теплоходе по Оке к Нижнему Новгороду. В городке Павлово заглянули в музей, где хранятся изделия металлистов старинного поселения. Оглядев причудливые замки, ножи, хирургические инструменты, в коридорчике к выходу я заметил неожиданный экспонат – на скамейке лежал череп животного с огромными рогами, случайно обнаруженный на дне Оки.
Расспросили. Оказалось, это был череп тура. Жители Павлова Ежовы – Борис Николаевич и племянник его Александр – возвращались с охоты, и на средине реки у лодки заглох мотор. Неаккуратно положив ружье наверху лодки, дядя с племянником взялись за починку. В какой-то момент лодка качнулась, и ружье булькнуло в воду. Глубина Оки была тут изрядная. Соорудив нечто вроде «кошки», охотники стали царапать дно в надежде ружье зацепить. Провозившись до вечера, готовы были уже тронуться к дому, как вдруг «кошка» что-то тяжелое потянула. Но ружьем это не было. Сначала подумали: обломок обросшего ракушками якоря. Но, к удивленью ловцов, это был череп с внушительными рогами. Ясно было, что пролежал в воде он долго и, возможно, был вымыт когда-то из берега поворотом реки.
Голова тура, пролежавшая в Оке тысячу лет.
Находке обрадовались в музее. Обратившись к специалистам, определили: череп принадлежит туру. Крупные эти быки когда-то обитали в здешних местах.
Такие подарки реки приносят нам постоянно. В прошлом году газета писала о находке на Дону у села Щучье. Там подмывавшая берег река обнажила огромный дубовый челн, пролежавший, как оказалось, в воде, а потом и в пластах берега четыре тысячи лет. Сейчас челн в качестве ценного экспоната радует посетителей Центрального исторического музея в Москве. Я обратил вниманье на эту древнюю лодку (и съездил на место ее находки), когда с друзьями из Саранска и Пензенской области передавал музею сарматский меч, который вымыла из берегового обрыва речка Большой Чембар.
Можно перечислить много музейных ценностей, подаренных нам берегами больших и маленьких рек. И на Оке найдено их немало. Вот этот кованый рыболовный крючок был найден на отмели близ Касимова. А в местечке чуть выше Старой Рязани на правом берегу и ныне кто хочет может отыскать вымываемые ракушки, пролежавшие тут 150 миллионов лет. И почти там же в 1966 году московские школьники обнаружили в подмытом рекой обрыве кости мамонта. Находку привезли на телеге к археологам, копавшим землю у валов древнего окского города, и переправили потом в Москву во Дворец пионеров.
