Лесные солдаты. Партизанская война на Северо-Западе СССР. 1941-1944 - [38]

Запреты и указания издавались одно за другим. «Согласно распоряжению Германского командования население от 16 до 65 лет (мужчины) и от 16 до 60 лет (женщины) обложены поголовным налогом по 100 рублей». «Сдача населением молока проходит крайне неудовлетворительно. В июне в среднем от каждой коровы сдано 10 литров вместо 60… Кто не выполнит приказа по госпоставкам, будет отправлен в лагерь». «Все жители, которые имеют кур, обязаны в неделю сдать с каждой куры по 2 яйца хозяйственной комендатуре. За неисполнение налагаются денежные штрафы или же будут отбираться куры. Распоряжение вступает в силу со дня опубликования. В связи с этим напоминается крестьянам о ранее опубликованных объявлениях о госпоставках».

В «Памятке для ведения хозяйства в оккупированных восточных областях» указывалось: «Завоеванные восточные области являются хозяйственной территорией. Земля, весь живой и мертвый инвентарь… являются собственностью германского государства».

Хозкомендатура наладила в поселке Идрица работу льнозавода, куда приказала доставлять лен, выращенный в колхозах в 1941 году, занялась восстановлением работы колхозов и совхозов. Кроме этого, себежская и идрицкая хозкомендатуры через своих чиновников в волостных управлениях стали изымать молочную продукцию у населения и организовали работу нескольких маслосырзаводов. Под надзором полицейских была организована уборка урожая на колхозных полях и засев озимых под урожай будущего года. В качестве платы выделялась часть зерна и овощей, например каждое 20-е выкопанное ведро картофеля.

Прекрасная природа и озера Себежского района манили сюда немецких генералов и крупных чиновников на рыбалку и охоту. Себежская комендатура обеспечивала им этот отдых. Чтобы гарантировать начальству спокойное времяпрепровождение на лоне природы, каждый раз перед его приездом солдаты и полицейские прочесывали леса и кустарники, устраивали дневные и ночные облавы и обыски в деревнях, хватая всех, кто вызывал подозрение. Людей, пойманных в лесу, расстреливали на месте.

Немцами было предоставлено преимущество бывшим собственникам, которые возвращались в свои дома и занимали посты в администрации. «Слуги нового порядка» надеялись присвоить себе часть земли, предприятия, магазины, мельницы и т. п. Они стали не только помогать захватчикам проводить грабежи, но и сами тащили все, что только попадало им под руку.

Немцы как щедрый дар преподнесли населению разрешение открыть кустарные мастерские. Они всячески поощряли частнособственническую инициативу. Довольно быстро возникли различные артели и мастерские: сапожные, портняжные, бондарные, слесарные, жестяные, кузницы. Многие из жителей города Себеж и поселка Идрица рассуждали, что лучше что-то мастерить и таким путем добывать средства на пропитание, чем работать в учреждениях оккупантов. Но некоторые сразу же ухватились за возможность нажиться на чужой беде, открывая магазины и продавая в них товары по баснословным ценам. Была организована сеть маленьких торговых точек с мелким галантерейным товаром: иголками, булавками, расческами, брошками. Причем они были еще советского производства. Из Германии ничего не завозилось. В деревнях начали промышлять самогоноварением, чтобы при случае откупиться им от полицейских или немецких солдат.

Окончательно оккупационная администрация была сформирована в Себежском и Идрицком районах к осени 1941 года. Административно-хозяйственный аппарат был предназначен для осуществления двух основных целей: подавления сопротивления населения и ограбления территории. В Себежском и Идрицком районах наладили свою работу: полицейские управы, команды и отряды; жандармерия; карательные группы и отряды; гестапо; отделы полиции безопасности и криминальной полиции СД; учреждения СС; учреждения тайной полевой полиции (ГФП); оперативные подразделения группы «А»; карательные зондеркоманды (айнзатцгруппы); военно-полевые и хозяйственные комендатуры; органы гражданского управления. Город Себеж и поселок Идрица были превращены в военные городки. Солдат, гестаповцев и полицейских здесь стало не меньше, чем мирных жителей.

К концу 1941 года только в Себежском, Идрицком и Красногородском районах немцы создали 38 карательных гарнизонов и полицейских пунктов.

Люди затаились, боялись делиться мыслями вслух. Жили в это время по принципу: словами горю не поможешь, а беду навлечешь. Конечно, ко всему можно привыкнуть, многое можно стерпеть, но жизнь в оккупации для большинства людей превратилась в томительное ожидание чего-то лучшего, ожидания прихода своих войск. Все вокруг казалось чужим и враждебным. Местные жители почти перестали общаться друг с другом, сидели по своим домам. Лишь мимо их окон, грузно топая коваными сапогами и приводя женщин и детей в трепет, то и дело проходили немцы и полицейские. Люди еще не знали, что самое страшное впереди…

Глава 6 Оккупация как она есть: страх, кровь и пот

Днем и ночью через Себежский и Идрицкий районы в сторону фронта шли машины, танки, конные повозки, эшелоны. Оккупанты везли на восток, к Москве, и на север, к Ленинграду, боеприпасы, снаряжение, продовольствие, подтягивали резервы. Войска лавиной катились к линии фронта, и порой людям казалось, что нет уже той силы, которая сможет остановить это нашествие. Осенью 1941 года наступили ранние холода. Ночи стали долгими и темными. Солдаты о светомаскировке не заботились и разъезжали с зажженными фарами. В домах, где они останавливались, зажигались электрические лампочки, питаемые от походных электростанций. Эти редкие источники света ослепительно сияли во тьме осенних ночей. В октябре 1941 года выпал снег. Немецкие шоферы любили быструю езду, не признавали никаких скоростных ограничений. С наступлением зимы, не привыкшие к обледенелым дорогам, они часто становились виновниками автокатастроф. Русская зима научила их медленной езде.