Лесная невеста. Книга 2: Зеркало и чаша - [78]
– Но что мне делать у плесковских кривичей? – спросила Избрана. Ее задело то, что Хедин так открыто говорит с ней об ее упрямстве и своеволии, но она знала, что он прав. – Можно подумать, что там мне очень обрадуются! Мы с ними даже не в родстве! И мой отец с ними воевал, и дед с ними воевал, и даже прадед воевал!
– И это даже хорошо! – Хедин кивнул с таким удовлетворением, как будто тут и впрямь было что-то хорошее. – Я слышал, что плесковскому князю Вольгасту в последние годы не везло. Его жена умерла в первый голодный год от какой-то повальной болезни, потом он посватался к дочери латгальского князя и даже был с ней обручен, но она обманула его и вышла за другого. Короче, князь Вольгаст сейчас обижен и зол на весь свет.
– И поэтому я должна к нему ехать! – с издевкой подхватила Избрана.
– Поэтому! – подтвердил Хедин. – У тебя сейчас тоже врагов гораздо больше, чем друзей, вы с ним друг друга поймете. А дальше возможно вот что. Ты меня слушаешь?
– А кого же еще мне слушать? – отозвалась Избрана, не отрывая мрачного взгляда от огня.
– Так вот. Если тебе еще не надоело воевать, то ты можешь попросить у Вольгаста войска, как твой брат попросил у Столпомира. Конечно, он тебе поможет не задаром, и какую-то часть земли придется ему отдать, но это лучше, чем лишиться всего. А если тебе надоело воевать или если князь Вольгаст не захочет идти в поход и ради чужих земель подставлять под меч свою голову, то ты можешь просто выйти за него замуж.
– Что? – Избрана широко раскрыла глаза. – Просто? Что значит – просто выйти за него замуж?
– Конечно. – Хедин поднялся, взял из кучи мерзлого хвороста толстый сук, с хрустом переломил о колено и бросил в костер. Избрана поморщилась, уклоняясь от тучи искр и золы. – Он остался без невесты, и теперь ему нужна другая, не менее знатная. Иначе он будет опозорен. А ты ничуть не хуже нее. И ваш брак будет очень удачным выходом и для тебя, и для него, и для нас.
– Для вас?
– Для меня и для ребят. – Хедин кивнул на дружину, которая тесными кругами сидела возле нескольких костров. Где-то спорили, где-то играли в кости на маленькой походной доске, а у дальнего костра Лейдольв Скальд уже который вечер подряд тянул длиннющую песнь про древнего конунга Хативульфа и троих его сыновей. – Нам ведь тоже не слишком нравится жить в лесу. Мы хотим иметь хороший теплый дом, хорошее мясо на вертеле, пиво в бочонке и серебро в кошельке. Мы заслужили это, Фенрир меня возьми! И ты дашь нам это – не в Смоленске, так в Плескове. Это нам все равно. Когда ты станешь княгиней в Плескове, ты снова сможешь содержать собственную дружину.
– Так ты, значит, все это время заботился о себе! – Избрана уколола его гневным взглядом.
– А не заботится о себе только дурак! – Хедин ничуть не смутился. – Будь я дураком, я бы не дожил до таких лет. У твоего брата нам нечего ждать хорошего. Он ведь не забыл, как его тогда вечером встретили возле курганов.
– Так ты сам сбежал из Смоленска! А я думала, что ты предан мне! Ведь я спасла тебя от виселицы, ты не забыл?
– Не забыл. Я никогда ничего не забываю, ни хорошего, ни плохого. Чем ты недовольна? Что еще я и ребята должны были для тебя сделать? Мы увезли тебя от твоих врагов, прячем тебя и везем туда, где ты устроишься получше. Ты приедешь не одна, как нищенка, а со своей дружиной. И если нас плохо встретят, мы силой заставим уважать и нас, и тебя! А клясться, что мы готовы на смерть ради твоих прекрасных глаз, – кому это надо? Мы верим в тебя, а это уже немало. Мы верим, что в конце концов ты обеспечишь нам и кров, и еду, и уважение. Мы продолжаем считать тебя своим вождем, хотя ты женщина и проиграла войну! Мы преданы тебе гораздо больше, чем твои смоленские бояре! И если тебе этого мало, то ты не так умна, как я о тебе думал.
– Этого хватит, – обронила Избрана.
Он опять был прав. Варяги остались с ней, когда свои ее предали. И глупо обвинять их в том, что они заботятся и о себе тоже.
– А если он не захочет на мне жениться? – спросила она чуть погодя.
– Тогда наши дороги разойдутся. Там в Плескове есть святилище, которым заправляют женщины княжеского рода. Ты пойдешь туда, а мы найдем себе другого вождя. Там же близко море. А на море есть и купцы, и морские конунги[20].
Избрана помолчала. Вот она и оказалась не хозяйкой, а пленницей собственной дружины.
– Но ведь это получается ничем не лучше! – в сердцах воскликнула она. – Ничуть не лучше того, от чего я уехала! Брат выдал бы меня за Столпомира, а вы хотите выдать за Вольгаста, а я не хочу выходить ни за того, ни за другого!
– Разница есть! – весомо поправил Хедин. – За Столпомира тебя выдавали силой, а за Вольгаста ты выйдешь по собственной воле. Ты сильна духом, и ты сможешь заставить себя сделать то, чего требует твоя честь. И чем выше цену человек платит, тем больше ему достается почета и уважения! Ты думаешь, Сигне было легко войти в горящий дом, чтобы погибнуть с мужем, которого она ненавидела? Или Брюнхильд легко решилась подстроить убийство Сигурда, которого она любила так сильно, что без него сама не хотела жить? Или королеве Асе было очень приятно поджечь дом, в котором была она сама, ее старый отец и вся дружина, а за стенами стояло вражеское войско? Подумай об этом, а если забыла, то мы сейчас свистнем Лейдольву и он тебе заново споет про них. По сравнению с этим твой жребий – тьфу, легче легкого. Тебе предлагается брак с равным по происхождению женихом, почетное положение, для которого ты рождена. Ты уже пробовала быть конунгом и убедилась, что это не по тебе, – так стань женой и матерью конунгов, это у тебя получится лучше! Даже если это для тебя жертва – осознай, что это необходимо, и решись, для этого у тебя хватит и ума, и силы. Заставить себя самому гораздо почетнее, чем ждать, пока тебя заставят другие. А повоевать с братом вы успеете и потом, когда будет более подходящее время. С местью не надо торопиться. Главное, не уронить своей чести. А к тому, кто сохранил честь, приходит и удача.
