Лесная крепость - [54]

— Ах, ласточка моя небесная, — сказал Ян. — Хорошо, чтобы так было, как ты говоришь. Но этот злыдень пан поди еще что загадает. Ты подожди, я пойду скажу пану, где родник.

Поехал пан, нашел огненный родник. Зажег от огня факел, едет назад злой-презлой. Видит, что придется ему остаться с носом. И только так подумал, швырнул факел, пришпорил коня и помчался во дворец.

Собрал людей на площади, вышел из своих палат и спрашивает:

— Здесь Ян Буян?

— Здесь, — отозвался парень.

— Теперь совсем тебе недалеко до Настеньки. Два раза выходила удача. Авось и в третий победишь. Едем все сейчас на остров, на наше озеро.

Погрузились люди в лодки, в челны, на плоты, а пан сел на богатую яхту, поднял парус и поплыл первый. Все за ним. И Настенька плывет на отдельном челне. Пан приказал, чтобы девушка оделась, как на праздник. Плывет Настенька на челне, веслом воду подгребает. Смотрит, а с весла не вода скатывается, а кровь. Заплакала девушка, заголосила: «ЯночКа ты мой, ясный свет, убегай от пана, будет тебе плохо». Но как убежишь? Да перед людьми, перед народом? Скажут: «Трус». Чему быть — того не миновать. «Ничего, Настенька, не плачь. Я тебя люблю. А любовь все на свете переможет», — отвечает ей Ян.

Высадились люди на остров. А там все уже готово. Куда ни глянь, бочки поставлены с пивом и вином. Столы накрыты. А на столах яства разные.

— Тут будет пир, тут будет мир! — говорит злодей пан и в ус свой рыжий усмехается. — Полюбилось Яну загадки мои разгадывать. Пускай ему будет и третья, последняя. Вот на берегу дуб стоит. Вырви-ка этот дубок с корнем и брось в озеро. Ну как, попробуешь? Или, может, отказываешься от Настеньки?

Ничего не ответил Ян, а прямо пошагал к великану-дубу. Чтобы ловчей ему было взяться за работу, гайдуки привязали парня к дубу цепью крепко-накрепко.

Посмотрел Ян из-под косматых бровей на широкое озеро, на милую свою Настеньку, потом для начала, примериваясь, шевельнул дюжими двухсаженными плечами. И тогда же, о матерь божья, весь остров качнулся в одну сторону, потом в другую. Люди не удержались на ногах, покатились бочки, стали плюхаться в озеро.

Вздохнул парень во всю грудь да как качнет дуб. Желуди градом посыпались вниз. Заскрипели в земле узловатые корни дерева. Застонал весь лес. Подбежала Настенька, начала просить-плакать:

— Яночка, милый Яночка! Изведешь ты себя. Разве не видишь, что дуб заколдованный?

Ничего не ответил Ян, еще сильней напряг плечи. Покачнулось дерево, вот-вот, казалось, рухнет на землю.

И увидели люди диво — чем больше напрягался Ян, чем сильнее прижимался к дубу, тем глубже проникал он в ствол дерева. Дуб как бы втягивал его в свое могучее чрево. Закричали люди:

— Яночка! Ян! Куда же ты прячешься от нас, от своей Настеньки?

А Ян уже совсем ушел в дерево. И уже, слышалось, скрипели на ветру не ветви дерева, а руки Яна.

Загремел гром, ударила молния, засветилось тело Яна красным пламенем.

Бросились все к могучему дубу и замерли в страхе: на стволе великана пламя выжгло тень могучего Яна…

— Так рассказывают люди, — закончила сказку Оксана.

Носке и Циммер молчали. Лица их были непроницаемы.

— Вот вам и Буян-озеро, — вздохнула девушка…

— Фрейлейн Оксана, — усмехнулся комендант. — Зачем так трагично? Пора забыть эту длинную и сентиментальную легенду. Мы напишем новую историю озера. Прежде всего мы назовем его по-другому: Фридрих-озеро. Прислушайтесь! В этом названии слышен гром нашего непобедимого оружия!

Оксана ничего не сказала, наклонилась над бортом лодки, опустила руку в воду. Полковник взял в руки зачехленное охотничье ружье.

Остров был уже совсем близко. Черный Дуб на фоне неба вырисовывался особенно четко.

— Господин полковник будет охотиться? — спросила Оксана.

— Буду воевать за свою принцессу, — добродушно усмехнулся полковник, посмотрев на девушку.

Он положил ружье на дно лодки, повернулся к острову. Какие-то люди, толкаясь на берегу, встречали гостей. Оксана пригляделась — солдаты! Они были без пилоток, в рубашках с закатанными рукавами.

«И тут хозяйничают! — неприязненно подумала девушка. — Только бы дуб не спилили».

Глава двадцать четвертая

Отчалив от берега, Вадим Николаевич еще не подозревал, каких усилий ему будет стоить плавание по озеру. Сразу же выявилось первое неудобство: близко к краю плота стоять было нельзя, от тяжести он опускался в воду и грозил перевернуться. Приходилось резко наклоняться набок, чтобы уравновесить его.

Вадим Николаевич энергично работал веслом, все время подгоняя себя. Он перебирал в памяти односельчан, оставшихся жить рядом с врагами. Кто-то ведь есть среди них, кто близок гитлеровцам, если разгадана такая тайна.

Ясно, что Климчук является к своим хозяевам не открыто, как-то маскируется.

Егор Климчук… Он слышал это имя. Знал, что какой-то Климчук работал на паровой мельнице. Правда, там Вадиму Николаевичу ни разу не довелось быть. В мыслях ему уже рисовался образ предателя: человек с маленькими пронырливыми глазками и почему-то горбатый.

Учителю представилась такая картина: вот горбун стоит перед Фридрихом Носке, льстиво улыбается, кланяется, даже падает полковнику в ноги, целует его лакированные сапоги…