Лес проснулся - [36]

— Ой, скольких девушек ты встречал?! И я не сказала, что не нравится. Просто для гостиничных встреч, — это лишнее. Хотя… — она задумалась, — у меня с моим нынешним так же, все с гостиницы начиналось, а потом расписались.

Я несколько секунд осмысливал фразу.

— Нынешним? Расписались? Ты замужем?!

— Ты не знал? — теперь удивилась она.

— Вот черт! А должен был?! Ты ни слова не сказала. Кольца нет.

— На службе запрещены украшения. Да и как-то, к слову не пришлось. Я думала, Вадик тебе сказал.

Еще несколько мгновений на размышления.

— Какой Вадик?

— Ну… этот. Блин, фамилию забыла. Он в одной части с тобой служит. Высокий такой.

Я понял о ком речь, вспомнив Вадима Белоголовцева из взвода радиотехнической разведки. Худющего настолько, что получившего прозвище «Дитя Бухенвальда». Через полгода прозвище заменили на «Зомби», и из-за худобы, блуждающего взгляда и неадекватности поведения.

— А он здесь причем?

Она посмотрела на меня странно.

— То есть, ты и этого не знал?

— Видимо нет. А чего именно?

— Ну… — она смутилась еще больше и потянулась за сигаретой, — мы, как бы, встречаемся с ним.

Для одного раза было слишком много информации, и я боялся в ней захлебнутся.

— С Вадиком? Из моей части?

Она устало вздохнула. Наигранно, как мне показалось.

— Ты ревновать надеюсь, не собираешься? Мы же взрослые люди.

— У тебя муж и ты встречаешься с «Зомбаком»?

— Каким зомбаком?

— А здесь-то ты что делаешь? Со мной? — я не стал отвечать.

— Взрослые люди решили потрахаться, — пожала она плечами, — что за разговор? Я не буду оправдываться.

— Я считаю нормальным, что двое людей… взрослых людей, встречаются потрахаться. Но, по моему мнению, нормально это только тогда, когда больше у них на стороне никого нет.

— Вот ты, какой, оказывается. Как маленький, — усмехнулась она, — пионер. Как я сразу не заметила?

Кто такой пионер, я знал.

— Цветы ты до дому, я так понимаю, не доносила?

— Сам подумай, как муж отреагирует? Он и так ревнует к каждому кусту. Один раз на учения уехал, так каждый вечер звонил, и даже не поздоровавшись начинал в трубку орать, что я, наверняка, сейчас трахаюсь с кем попало.

— Я так понимаю, основания у него на это были?

— Но ведь не с кем попало! — возмутилась она.

— И кто он у тебя? Раз на учения уехал.

— Капитан в Управлении УСАС по ЗВО. Толком не знаю, чем занимается. Мне армейских проблем на работе хватает.

Пива все-таки выпил. Когда возвращался в часть. Зло скомкал банку, выбросил на лесную тропинку, сдержав порыв вернутся в городок и нажраться водки. Это был бы слишком крутой залет. Я не собираюсь из-за бабы свое будущее гробить. Если от меня в части пивом пахнет после увольнительной, нормально. Поймут. А вот бухой приду, намного хуже. Губа, выговор и возможно с занесением в учетку.

Алле я ничего не сказал. Но и провожать не стал. Молча оделся, вышел.

Собственно, на что обижаться? Я и права такого не имею. Она, наверное, права. Взрослые люди, никаких обязательств. Я сам ничего серьезного не планировал и только и думал, как ей об этом вежливо сказать.

Что ж так хреново тогда?

Да еще и Зомби этот. Как она вообще с ним умудрилась? Тут же вспомнил, что в день, когда ее встретил, взвод радиотехнической разведки гоняли с внеплановой проверкой. То есть она к нему пришла, а Вадик был занят.

Ночью не мог уснуть. В голову лезли мысли, не дикие, но неприятные. Может и правда, так и надо. Это и есть взрослая жизнь, которой я научиться не могу?

Под утро решил для себя, что если встречаюсь с девушкой, пусть без обязательств, пусть на короткий срок, пусть я не первый и не последний, но на этот срок должен быть единственным точно! Другого не приемлю. Себя менять не собираюсь.

Алла объявилась через пару недель. Пришел тот самый салага, у которого я реквизировал коммуникатор, а потом вернул, и с кислым выражением протянул его мне.

— Ты, конечно, дед. Бугор. И с бугра тебе виднее, но ты не мог бы сначала закончить со своими личными делами, прежде чем возвращать листок? Думаю, это не мне написано.

Алла спрашивала, как дела и что нового? Отвлеченный разговор, но чувствовалось, что она пыталась наладить контакт. По осторожности фраз мне показалось, что эти две недели она ждала, что я первый дам о себе знать. Я вежливо отвечал дежурными словосочетаниями, разговор не развивал и ждал, что она, в конце концов, отвяжется. Длилось это еще две недели, она пробовала разные подходы, разыгрывая снизошедшую богиню, развязную деваху и под конец, всепонимающую лапочку. Когда ничего не сработало, она выдала следующую фразу:

— Знаешь, такой момент в моей жизни настал. Когда поняла, что пора выбирать. А я не могу.

Уверен, считала, что делала мне одолжение. И, по всей видимости, я должен был начать убеждать выбрать меня. Я сдержался, чтобы не отправить ее по тому же адресу, что и Веронику когда-то, и забанил. После чего отдал планшет салаге с концами. В чем-то этот разговор мне помог. Если до этого было тоскливо и противно, теперь стало просто противно. А это пережить проще.

Лето кончилось.

В ноябре мне предстоял дембель, затем профессиональная служба. Я надеялся, что проблем с контрактом быть не должно. Показатели отличные, я лучший стрелок и по ЗВО и по ЦВО, куда надеялся вернуться служить. На дембель должен был получить старшего сержанта.