Лепрозорий - [22]

— Препарат давай!

— Забери. — Капитан усмехнулся и ленивым движением уронил чемодан на землю.

А в следующую секунду, когда боец рефлекторно посмотрел вниз, и ствол чуть отклонился в сторону, Максим Иваныч выстрелил. Как учили, не тратя времени на то, чтобы поднять пистолет, прямо от бедра.

Он поднял «Стечкин» перед собой уже когда «глашатай» упал с дыркой во лбу.

— Стоять!!! — заорал со всей мочи на других, водя пистолетом. Те, схватившись было за калаши, замерли.

Что, щенки, не ждали такой прыти от «старичка»? Учиться вам еще и учиться… Капитан подскочил и с силой врезал рукоятью в висок самому смелому, который вроде бы попытался дернуться. Вперил сверкающий неподдельным бешенством взгляд в остальных.

— Мать вашу, на старшего по званию руку подняли! С оружием по мою душу пришли, да?! Стоять сказал!!! — столкнул всех в одну кучу, остановился сам, в сердцах плюнул. — Да вы ж без меня все равно, что дети малые…

Выглядели теперь сопляки просто жалко. Трудно было поверить, что несколько часов назад эти люди сражались не на жизнь, а на смерть с зараженными на территории Лепрозория. Капитану хотелось расхохотаться. Вот они — плоды муштрования в рядах родимой армии! Одно дело расстреливать больных тварей, и совсем другое — заразившись самому, выступить против руководства. Сам-то он уже давно не испытывал к разномастным начальникам никакого пиетета. И все это, пожалуй, можно было использовать, чтобы избавиться от ставших лишними на его охоте…

— Что делать-то с вами?.. — Максим Иваныч наморщил лоб, изображая усиленную работу мысли. — Может, предложения какие-то будут? Пожелания от желающих присоединиться к этому говнюку? — кивнул на труп «глашатая» под ногами.

— Молчите? Значит, слушай тогда такую команду… Поворачивай оглобли — и бегом на хер отсюда, чтоб глаза мои не видели!

— А как же… — капитан выстрелил в плечо подавшему голос. Раненый с криком упал на руки перепуганных товарищей.

— Не перебивать командира, ублюдки! Я еще не закончил. Толку вам всем от вакцины все равно никакого, так что можете гляделки свои не пялить на нее попусту. И мне такие помощники, как вы, не нужны. По законам военного времени расстрелять бы всех следовало, да жалко патроны тратить. — Максим Иваныч беззастенчиво давил на все слабые места своих подчиненных. Если стыдно им и не станет, так пусть хоть задумаются над возможными последствиями нападения на старшего по званию.

— Родину не любите, ублюдки! — Он хотел добавить по привычке «а я заставлю вас Родину любить!», но сбился, осознав всю неуместность такой фразы. — …А она вас, позорников, любит! Поэтому сейчас ваши действия следующие… Возвращаетесь к опушке, без меня, я тут останусь. Собираете всех, садитесь по машинам и чешите прямым ходом назад, на территорию. Там находите телефон и докладываете Москве что да как. Пускай они с вами сами разбираются… Бегом, вашу мать!!!

Провожая взглядом удаляющиеся спины горе-вояк, капитан поймал себя на мысли: а что, если по ним, как в тире, из пистолета-то? Удобнее некуда, вот они ведь, как на ладони: кто вперед уже умчался, а кто поддерживает раненого. Стреляй — не хочу.

Да только зачем?

Стадо баранов — вот что они ему напоминали. И Максим Иваныч знал психологию этого тупого быдла. Как пить дать, рванут в Лепрозорий, разыщут красный телефончик и понарассказывают начальству историй… И будут надеяться, что Москва прилетит за ними и всех спасет.

Капитану отчасти даже было жалко пацанов, и поэтому он тоже искренне надеялся, что им повезет.

35

«Жизнь — это путь сквозь чащу», — подумала Диана во сне.

Они по-прежнему шли в неизвестном направлении. Туман сизыми облаками клубился среди уродливых скрюченных деревьев, обволакивал холодом и сыростью. Искривленные ветви, как лапы зараженных, тянулись к ним со всех сторон, норовя оцарапать лицо, а может, и выколоть глаза — чтобы идущие не обращали внимания на ненормальность этого леса. Земля под ногами превратилась из сухой и колючей в вязкое болотистое месиво. Диана взглянула вниз и увидела ползающих в грязи червей и личинок, живым покровом устилавших хлюпающую почву. Они беспрестанно шевелились, маленькие белесые тела скручивались кольцами, извивались под ногами, то и дело пытались забраться по армейским ботинкам на икры и выше. Среди этого шуршащего живого моря то тут то там порой возникали своеобразные островки овальной формы, которые, казалось, росли из-под земли. Если вглядеться пристальнее, то можно различить темные, кишащие все теми же червями впадины на месте глаз и ртов, широко раскрытых в немом крике.

— Олег! — окликнула она спутника, как всегда убежавшего вперед. — Мы же идем по лицам! 

Человек впереди замер. Странно, подумала Диана, глядя на его прямую спину и широкий, коротко стриженный затылок, куда же делись ружье и автомат? 

Руки мужчины и правда оказались совершенно свободными. Но вот одна из них потянулась к поясу, а когда человек повернулся, в ее сторону уже оказался направлен пистолет. 

Капитан ухмыльнулся чешуйчатым змеиным лицом. А потом выстрелил.

— Вставай, Диана, вставай! — она вздрогнула, осознавая себя снова в реальности. Никаких червей на земле, никакого тумана — все тот же лес, все тот же, слава богу, мужчина рядом. И Олег выглядел взволнованным.