Леонид Гайдай - [2]
Несомненно, кого-то фильмы Гайдая отталкивают уже самой своей общедоступностью. Слишком сильно в культурном обществе предвзятое убеждение, что «массовый» и «шедевр» — понятия несочетаемые. На протяжении всей работы в кинематографе Гайдай ни на секунду не забывал, что делает фильмы для зрителя.
Высочайшая зрелищность, смотрибельность гайдаевских картин не нуждается в доказательствах. Взять хотя бы всегдашнюю лаконичность Леонида Иовича, не свойственную абсолютному большинству великих режиссеров. Гайдай не любил ни снимать длинные картины, ни даже просто смотреть их как зритель. Каждая из гайдаевских комедий, за исключением двухсерийного фильма «12 стульев», идет в среднем полтора часа — «золотой стандарт» для комедийно-музыкального кино. И одна из немаловажных причин, по которым ленты Гайдая по сей день просматриваются на одном дыхании. Причем неважно, в какой раз — в пятый, десятый или тридцатый.
Гайдай был не только гениальным творцом, но и чрезвычайно порядочным человеком (а эти качества, увы, сочетаются далеко не всегда). Ему завидовали, тайно или явно недолюбливали, насмехались над ним самим и его работами. Но сам Леонид Иович неизменно оставался выше всего этого и никогда не сводил личных счетов. Если ему пытались «открыть глаза» на какого-нибудь очередного лицемера или сплетника, Гайдай даже не желал слушать. «Значит, это такой человек — он не мог поступить иначе» — вот и всё, что он говорил о любом своем недоброжелателе. Такова была жизненная философия Гайдая.
В качестве второго основополагающего принципа при написании данной книги нами был избран тезис: биография художника — это прежде всего история создания его произведений.
В связи с последним утверждением необходимо отметить, что о создании далеко не всех работ Гайдая имеются исчерпывающие сведения. Общепризнано, что «золотой век» творчества Леонида Иовича начался в середине шестидесятых годов и закончился в середине семидесятых. Фактически это те фильмы, которые Гайдай снимал в возрасте сорока — пятидесяти лет. И наибольший объем доступных сведений о гайдаевском творчестве касается именно этого временного отрезка.
Поэтому первая часть нашей книги («От двух до пятидесяти») по объему намного превосходит вторую («После пятидесяти»). Впрочем, их несоразмерность не настолько радикальна, как в случае двух частей фильма «Бриллиантовая рука», — до столь восхитительно комической непосредственности нашей работе всё-таки далеко.
По аналогии с жанром картины «Бриллиантовая рука», заявленным самим Гайдаем в ее начальных титрах («кинороман в двух частях из жизни контрабандистов с прологом и эпилогом»), жанр нашей книги можно определить как «документальный роман в двух частях о гении кинокомедии с прологом и эпилогом».
Остается добавить, что материал для этой книги собирался в течение многих лет. Можно сказать, здесь изложено всё, что автору на сегодняшний день известно о Леониде Гайдае и его творчестве. И единственное обращение, которое автор может предпослать своему скромному труду, — это:
«От одного поклонника Гайдая — всем остальным его поклонникам».
Часть первая
ОТ ДВУХ
ДО ПЯТИДЕСЯТИ
Глава первая
БРИЛЛИАНТ ПОЧТИ НЕ ВИДЕН
У Леонида Гайдая было счастливое детство. Да и почти вся его жизнь была счастливой. Иначе и быть не могло у человека, создавшего почти два десятка самых веселых кинокомедий за весь период существования советского кино. Неудачника, несчастливца, обиженного на жизнь, не хватило бы и на сотую долю такого объема. Жизнеутверждающее, оптимистичное, солнечное искусство (а именно таков кинематограф Гайдая) — прерогатива баловней судьбы или, по крайней мере, никогда не унывающих людей, энергичных, жизнестойких, но при этом светлых, одухотворенных, доброжелательно смотрящих на мир. Всё это — тоже про Гайдая.
Но если во взрослой жизни Леонида Иовича всё-таки были и война, и болезни, и многолетняя борьба с цензурой, то детство его, кажется, не было омрачено ничем. Это задним числом кажется совершенно естественным и закономерным: будущий гений комедии не мог созревать в условиях, далеких от идеала, — напротив, лишь в условиях, максимально к идеалу приближенных.
А вот отцу Леонида, Иову Исидоровичу, пришлось-таки в свое время хлебнуть лиха. Он родился 5(18) мая 1886 года на Украине, в селе Ореховщина Полтавской губернии. Семейная легенда гласит, что своим необычным именем Иов Гайдай обязан негодяю-попу, пропойце и вымогателю, который крестил детей «нормальными» именами лишь за определенную мзду.
— Дашь поросенка, — заявил поп Исидору Гайдаю, — так и быть, станет твой сын Гришкой. А нет, пеняй на себя: Иовом запишу.
Поросенка взять было неоткуда. Эдакую роскошь семейство бывших крепостных никак не могло себе позволить. В подобных жизненных условиях не менее затруднительной была бы и слишком долгая опека над детьми, так что Иов с малых лет принужден был работать — то на мельнице, то на свекловичном поле. Приходилось ему трудиться и в городе Миргороде, обессмерченном Гоголем, тоже уроженцем Полтавской губернии. Велик соблазн счесть это корневое соседство первым намеком на грядущее появление на Руси еще одного великого юмориста и сатирика с украинской фамилией.
