Леонид Гайдай. Любимая советская комедия - [32]

8 сентября – стоят женихи и невесты; в толпе стоит Нина. Из-за дождя в тот день удалось снять всего лишь два кадра (7 полезных метров).

9 сентября – Саахов, услышав крик Шурика: «Будьте добры помедленнее – я записываю», – спрашивает у Джабраила: «Кто это?» – «Наверное, пресса», – отвечает тот.

10 – 11 сентября – выходные дни.

12 сентября (павильон № 12) – снимают эпизоды «в коридоре диспансера»: Шурик в сопровождении врача идет по коридору, никак не может открыть дверь в кабинет главврача. В тот день должны были снимать эпизоды «у Дворца бракосочетаний», но из-за дождя массовку пришлось распустить.

13 сентября – во дворе киностудии снимают эпизоды: Нина выходит из толпы и поднимается на импровизированную трибуну.

14 сентября (павильон № 12) – Шурика в смирительной рубашке выводят из кабинета главврача; главврач (актер Рейнин) говорит врачихе: «Диагноз товарища Саахова явно подтверждается». Шурик, услышав это, оборачивается: «Саахов? Вы сказали Саахов? Так это он упрятал меня сюда?» – «Не упрятал, а направил в момент острого кризиса», – успокаивают Шурика врачи. Но он уже обо всем догадался: «Так я вам вот что скажу: Саахов и украл эту девушку». Но врач парирует это заявление по-своему: «Правильно, украл, и в землю закопал, и надпись написал… Идите, идите, мы вас вылечим – алкоголики это наш профиль».

15 сентября (двор киностудии) – Саахов, Джабраил и Нина стоят на трибуне у Дворца бракосочетаний.

16 сентября (павильон № 3) – в кабинете Саахова идет торг по поводу невесты между хозяином кабинета и дядей Нины Джабраилом. Дядя возмущается: «Слушай, как тебе не стыдно? Обижаешь сиротку. У нее же кроме дяди и тети никого нет. Двадцать пять!» Саахов упирается: «Это неправда, я высоко ценю твою уважаемую племянницу, но всему есть предел. Восемнадцать». – «Ну, имей же совесть! – продолжает возмущаться гость. – Ты же все-таки не козу получаешь, а жену. И какую: студентка, комсомолка, спортсменка, красавица! И за все это я прошу двадцать пять баранов. Даже смешно торговаться». Саахов пытается взывать к гражданской совести собеседника: «Аполитично рассуждаешь, клянусь, честное слово! Не понимаешь политической ситуации. Ты жизнь видишь только из окна моего персонального автомобиля, клянусь, честное слово. Двадцать пять баранов в то время, когда наш район еще не полностью рассчитался с государством по шерсти и мясу». На что Джабраил заявляет: «А ты не путай свою личную шерсть с государственной!» Саахов: «А я, между прочим, товарищ Джабраил сюда и поставлен, чтобы блюсти государственные интересы. Садитесь пока. В общем, так: двадцать баранов, холодильник «Розенлев» – финский, хороший, почетная грамота». Джабраил сломлен, хотя еще пытается торговаться: «И бесплатная путевка». – «В Сибирь», – уточняет Саахов.

«Саахов? Вы сказали Саахов? Так это он упрятал меня сюда?»

«Ну, хорошо», – соглашается Джабраил. – Значит, так. Жених согласен, родственники тоже, а вот невеста…» Саахов сокрушается: «Да, плохо мы еще воспитываем нашу молодежь. Очень плохо. Удивительно несерьезное отношение к браку». – «А кто вообще спрашивает невесту?» – рассуждает гость. – Мешок на голову и…» – «Да, это верно», – соглашается Саахов. – Очень правильное решение. Только я лично к этому не буду иметь никакого отношения». – «Не беспокойся, это сделают совершенно посторонние люди». Саахов уточняет: «И не из нашего района».

17 – 18 сентября – выходные дни.

19 сентября – (двор киностудии) – планы массовки у Дворца бракосочетаний; врачи рассуждают о судьбе Шурика (эпизод в картину не вошел).

20 сентября – освоение декорации «Дом Саахова» в павильоне № 3.

21 сентября (павильон № 12) – снимали комбинированные кадры: Бывалый зевает в машине (вновь на съемочной площадке появился Евгений Моргунов).

22 сентября (павильон № 3) – должны были снимать эпизоды «в доме Саахова», но из-за внезапной болезни Владимира Этуша съемку отменили.

23 сентября (павильон № 14) – сняли кадр, где Шурик сидит в кабине санитарной машины, после побега из диспансера. Началось речевое озвучание фильма.

24 – 25 сентября – выходные дни.

26 сентября – речевое озвучание.

27 сентября (павильон № 3) – Саахов приводит к себе домой Шурика, перехватив его возле отделения милиции. Саахов возмущен: «Вы не свидетель, вы – похититель, преступник. Какой позор, клянусь, честное слово. Позор на весь район! Я лично займусь этим делом. Этот таинственный жених – подлец ничтожный. Кстати, вы не знаете, кто это? Нет, да? Очень жаль! Подлец, аморальный тип! Большое спасибо за сигнал. На этом отдельном отрицательном примере мы мобилизуем общественность, поднимем массы…» – «Правильно, а я – пойду в милицию!» – заявляет Шурик. Но Саахов его осаживает: «Какой милиция, слушай: арестуют немедленно тебя. Они же формально обязаны вас посадить – посадят…

Деньги есть? Одно спасение – исчезнуть. Я все сделаю сам. Нина будет спасена, этих негодяев мы будем судить показательным судом, а вы приедете на этот процесс действительно как свидетель». Но Шурик отказывается от этого предложения: «Нет, я не имею право злоупотреблять вашим благородством. Вы же рискуете из-за меня, формально вы прикрываете преступника. Нину-то украл я! Я должен сам искупить свою вину». Видя, что Шурика не остановить, Саахов предлагает иной вариант: «Товарищ Шурик, зачем милиция? Не надо этих жертв. Прямо к прокурору – он все поймет…»