Ленточка на небосклоне - [6]

Он сел и нахмурился, продолжая размышлять о синдроме изоляции, потом встал и еще раз взглянул на ледяной пейзаж. Зеленая лужайка посредине посадочной площадки, превращенная в пастбище, была явлением невозможным и необъяснимым. Он видел ледники, заползающие в долину. Это были ледяные реки, которые, продолжив свое течение, затопили бы долину, этот закрытый от непогоды клочок земли. Но этого не случилось. А почему?

Прошло более часа, прежде чем вновь зашуршал микрофон внешней связи. Кальхаун щелкнул тумблером и услышал совсем новый голос. Говорил мужчина, но от напряжения голос его был слишком высок и даже немного срывался, что было странно.

— Мы говорили о вас. Вы сообщили, что вы из Медслужбы. Докажите!

Новое дело! Приземлившийся корабль Медицинской службы сам по себе уже был доказательством, но Кальхаун вежливо ответил:

— У меня есть все документы, удостоверяющие принадлежность корабля и мою собственную к этой организации. Включите экраны внешней связи, и я их вам покажу.

— У нас сломался экран, — ответил голос с оттенком подозрительности, — но у нас есть больная корова, которую нам подбросили вчера вечером. Вылечите ее, и мы признаем, что вы тот, за кого себя выдаете!

Кальхаун не поверил своим ушам. Это была чрезвычайная ситуация! Лечение больной коровы почему-то считалось более убедительным, чем официальное удостоверение звездного врача! Подобная шкала в оценке ценностей намекала не только на «синдром изоляции». Вокруг были тысячи населенных миров, где люди принимали новинки науки и техники, что называется, не моргнув глазом, а если и были почему-либо удивлены, то не показывали этого! Это были цивилизованные люди. Ах, как много значит цивилизация! А тут выдвигают совершенно неслыханное требование представить доказательство, и кому! Представителю Медслужбы! Непостижимо, хотя этот мир, возможно, и отличается от цивилизованных миров.

Кальхаун отмел свои гневные мысли и спросил по-деловому, когда он может выйти и осмотреть… он запнулся, подыскивая слово, и закончил: «…пациента».

Тот же нервный голос предупредил:

— Мы подтянем корову к вашему кораблю. А вы держитесь поблизости, — и мрачно добавил: — Жители Города—Два проскользнули вчера мимо наших постов и подкинули ее нам. Они хотят уничтожить наше стадо. Какое у вас оружие?

— Это медицинский корабль, у меня есть только то, что необходимо при чрезвычайных обстоятельствах.

— Все равно, оно нам пригодится. Вы сказали, что хотели бы знать, где вы. Возможно, мы дадим вам информацию, но это будет зависеть от того, какое у вас оружие и стоит ли оно нашей информации.

Кальхаун глубоко вздохнул.

— Мы поговорим об этом позже. Я несколько обескуражен. Но сначала — дела. Ведите вашу корову.

Он опустил голову на руки.

— Мургатройд, скажи что-нибудь разумное, или я сейчас сойду с ума. Скажи что-нибудь мудрое!

«Чи?» — вопрошающе произнес Мургатройд.

— Вот спасибо, вот спасибо.

Кальхаун снова прошелся по звездолету, останавливаясь у экранов. Он увидел, что несколько мужчин вышли из странного сооружения, которое как будто прилепилось к диспетчерской. Их одежда была сделана из тяжелой и грубой ткани. Твердо ступая по пастбищу, которое когда-то было посадочной площадкой для звездных кораблей, мужчины дошли до того места, где темным пятном лежало больное животное. Кальхаун сначала и не заметил его. Он знал, что крупный рогатый скот обычно сгибает ноги и ложится на землю, чтобы жевать свою жвачку. Коровы встречались почти везде, где были колонии поселенцев.

Группа осторожно ступающих людей подошла к лежащей корове. Они сняли импровизированные ограждения и подтолкнули корову, та поднялась на ноги и, помотав головой, повернулась к кораблю. Мужчины погнали ее к «Эскулапу».

В пятидесяти метрах от него они остановились, и через внешние микрофоны Кальхаун услышал их голоса; к этому времени он уже разглядел их лица. Четверо из шести носили бороды, двое других выглядели совсем молодо. Во всех мирах мужчины ужасно гордились тем, что могут носить бороду, но мало кто пренебрегал утренним бритьем.

Эти шестеро поспешно повернули назад, как только корова оказалась у звездолета, правда, двое молодых часто оглядывались. Оставленная корова снова улеглась. Она глупо вертела головой, а потом склонила ее на траву.

— Я могу выходить? — мягко спросил Кальхаун.

— Мы следим за вами, — проскрипел микрофон внешней связи.

Кальхаун посмотрел на термометр и оделся потеплее, затем положил в карман бластер. Он вышел из корабля и почувствовал, что очень холодно, хотя он сам не замерз. Он задумался, отчего это так, и посмотрел под ноги: земля нагревалась изнутри. Тепловые элементы, спрятанные под верхним слоем почвы, работали исправно. Энергорешетка, отсеивая ионы из космоса, снабжала энергией эти элементы, благодаря которым образовались зеленые теплые лужайки для выпаса скота. Росла хорошая трава, и стадо благополучно существовало, несмотря на морозный воздух. Кальхаун подумал, что где-то, наверное, есть даже сады, произрастающие на гидропонике, очень может быть, что под землей. Очевидно, жители этой планеты выращивали овощи в достаточном количестве. И естественно, что живущим в холодном климате людям необходима была и мясная пища.