Ленинград - [28]

В ходе эвакуации ленинградских предприятий в тыловые районы на месте не осталось и половины мощностей оборонной промышленности, резко падала выработка электроэнергии, от обстрелов и бомбежек только в октябре пострадало 26 предприятий: на станкостроительном заводе имени Свердлова, например, сгорело четыре цеха. Тем не менее, планом на октябрь предусматривалось удвоить выпуск минометов и пушек, а снарядов и мин дать 2 миллиона 200 тысяч штук — в пять раз больше среднемесячного выпуска в третьем квартале.

На Металлическом заводе в то время вытачивали корпуса снарядов и мин, изготовляли люльки для полковых пушек, сваривали башни для танков, строили бронепоезда. Вечером 3 октября здесь проводились цеховые собрания, на которых обсуждались обязательства в честь 24-й годовщины Великого Октября. Начался как раз очередной воздушный налет, бомбы падали близко, чувствовалось, как сотрясается земля, но к этому привыкли, обсуждение продолжалось, принятые тогда решения позволили заводу в целом поставить себе целью завершить октябрьскую производственную программу на четыре дня раньше срока.

Домой, однако, участникам собраний уйти в тот вечер не удалось. Поднялась луна. Нева, городские улицы, заводские корпуса осветились ее мертвенным, предательски ясным светом, и прерывистый вой фашистских бомбардировщиков теперь уже не смолкал. Сначала на территории Металлического завода разорвались две фугасные бомбы. В 22.00 — еще одна, необычно большой силы: взрывом снесло капитальную стену длиной 18 метров, сбросило с подкрановых путей два мостовых крана, разрушило два карусельных станка, рухнула высокая кирпичная труба, в одном из красных уголков погибло пять девушек из медико-санитарного звена. Всего в ночь на 4 октября на завод упало восемь фугасных бомб, семь из них взорвались, от зажигалок возникли пожары. Часть людей сразу же пришлось переключать на ликвидацию повреждений и восстановление того, что можно восстановить. Тем не менее основные производственные участки работы не прекращали.

5 октября в «Ленинградской правде» появилось обращение коллектива Металлического завода ко всем ленинградцам с призывом достойно встретить 24-ю годовщину Октября. 9 октября горком партии одобрил инициативу металлистов, и это дало дополнительный импульс соревнованию. Ленинград по-прежнему не ограничивался поставками вооружения и боеприпасов своим защитникам. В октябре, ноябре и первой половине декабря самолетами на Большую землю было переправлено 560 минометов, 452 полковые пушки и много другой продукции, изготовленной в осажденном городе. «Спасибо ленинградцам за помощь москвичам в борьбе с кровожадными гитлеровцами», — телеграфировал в Смольный командующий Западным фронтом Г. К. Жуков.

В ноябре в зале заседаний Смольного собрался городской актив. Выступивший с краткой речью А. А. Жданов был предельно откровенен:

— Русские люди много раз смотрели в лицо смерти, проявляя при этом душевную силу; и на этот раз они не дрогнут, но надо говорить народу правду такой, какая она есть, и он нас поймет.

Предупреждая, что трудности с питанием и топливом могут стать еще большими, он снова и снова напоминал:

— Главная задача коммунистов и комсомольцев, всего населения — беречь имеющиеся ресурсы, растянуть их на больший срок. Нам надо выиграть время. Всеми силами бороться за выпуск большего количества снарядов, боевой техники, оружия…

Коммунисты продолжали уходить на фронт по новым и новым партийным мобилизациям, но ряды партии тоже пополнялись: в октябре, ноябре и декабре в нее вступило свыше 2600 ленинградцев. Главным качеством, по которому теперь проверялся каждый из них, была стойкость, способность переносить тяготы, еще недавно показавшиеся бы непосильными, быть опорой для окружающих. Коммунисты, 10 тысяч агитаторов на предприятиях и в учреждениях, 10 тысяч политорганизаторов в жилых домах, комсомольцы, просто честные, мужественные люди, каких была масса, — на них теперь держалось многое. На совещании секретарей райкомов партии председателей райисполкомов в горкоме партии вопрос был поставлен так: 90 процентов рабочего времени руководители партийных и советских организаций обязаны теперь отдавать удовлетворению бытовых запросов населения.

В Ставке Верховного Главнокомандования хорошо понимали, об этом прямо говорил И. В. Сталин, что обеспечить полноценное снабжение города можно, только прорвав блокаду. 12 октября из Москвы в Смольный поступила телеграмма: «…откладывать больше решение вопроса об овладении станцией Мга нельзя… Ставка Верховного Главнокомандования решительно требует от Военного совета Ленинградского фронта согласованного наступления 55-й, 54-й армий и Невской группы…» Через три дня, 14 октября, в Ленинград снова прилетел представитель Ставки генерал-полковник Н. Н. Воронов. Приехав прямо с аэродрома в Смольный к А. А. Жданову, он вручил ему пакет с директивами командованию Ленинградского фронта.

Начать операцию намечалось 20 октября, к ней уже готовились, но 16 октября фашисты сами нанесли удар на северо-восток с целью прорваться к Тихвину и дальше, к Свири, к Лодейному Полю и соединиться с финнами, замкнуть еще одно, второе кольцо окружения вокруг Ленинграда. В этом кольце уже не было бы никаких коридоров, сама Ладога, вся целиком, оказалась бы внутри кольца. Фронт 4-й и 52-й армий был прорван. Брешь заделывали, перебрасывая на волховское направление войска, выделенные для деблокады Ленинграда. В результате наступление, начатое 20 октября, успеха не имело, с ленинградской стороны через Неву сумели переправиться лишь небольшие группы красноармейцев и командиров.